***
Пока его Волчонок навешивал лордам-судьям на уши лапшу своей «жестоко порушенной оборотнями» жизни, что слепил, как из теста, из фактов и вымысла, круто замешенных Бошсотом, Северус позволил себе чуть отвлечься и подвести итоги этого насыщенного событиями утра.***
Главным положительным впечатлением за сегодня у него было то, каким удовольствием оказалось следить за работой председателя Прюэтта. «Это просто сраное чудо какое-то, что заседание Визенгамота, пусть и малого его состава, проходит настолько мирно, тихо и по делу!» Тринадцать лет назад, Северус на собственном примере узнал, что бывает и совсем по-другому. Например, заседания верховного суда волшебников по делу Северуса Тобиаса Снейпа, подозреваемого в членстве в организации «Пожиратели Смерти», что каждый раз проходили под чутким руководством его бессменного, разнаряженного Петрушкой председателя, напоминали выступление странствующего цирка в субботний полдень на сельской базарной площади. «Ну или ещё про такое говорят — «пожар в борделе во время наводнения». Кому как больше нравится…» Некоторое время Северус ещё думал, что только с ним так получилось — много шума из ничего, — что Дамблдор специально так всё организовывал, дабы устрашить своего будущего карманного Пожирателя, запудрить мозги совсем юному тогда зельевару — а заодно и судьям, — запугать, да и загрести себе подающий надежды кадр. Но потом, пару лет спустя после своего суда — скорее нелепого «судилища» — Северус поспрашивал Люциуса и своих «коллег» по ордену, из тех, что «жертвы» «Империуса»… Оказалось нет. Теперь все заседания Визенгамота проходят именно так. В криках, хаосе, взаимном сраче… «Там царил такой балаган, что мне даже собственные мысли услышать было трудно! А здесь и сейчас? Быстро, культурно, спокойно. Чуть лишнее слово вякнул — кляп!.. Эээ… ограничение вербальных возможностей, в смысле». Может быть когда-нибудь раньше, ещё до того момента, как Дамблдор подгрёб стул председателя магического суда и законодательного собрания в одной должности под свой жадный до троноподобных кресел зад… Вполне возможно, что тогда заседания Визенгамота всегда проходили так, как сегодня. Чинно, размеренно, внушая уважение к судьям и рассматриваемым делам. Скорее всего. Но лично Северус подобное наблюдал впервые. Это было удивительно и непривычно. «И да. Внушает. Как сказал бы какой-нибудь соотечественник Грин-да-Вальда: «Ordnung muss sein» Разве может быть что-то лучше?» Северус думал, что такими темпами они, возможно, освободятся даже раньше полудня. Он отправится дожидаться указаний Дамблдора в Хогвартс, а Гарольд Тодд со своим новоявленным сынулей отправятся в зал по соседству, нервировать Альбуса своим наглым поведением и счастливым видом.***
Но вот закончилось соло Гарри, пошёл процесс обмена вопросами-ответами с судьями. Суку-Саманту удушить хотелось неимоверно! «Сдавить пальцами эту тоненькую хрупкую шейку… Подождать, пока фарфорово-гладкая, тёмно-персиковая кожа щёк не покроется нездоровым малиновым румянцем… Пока прикрытые томно полуопущенными веками глазки не распахнутся в ужасе и не полезут из орбит… А этот пиявочный льстивый — наверняка весьма умелый — ротик не раскроется в немом крике о помощи… Бля… Я нездоров… Но хочется же! Сука, потому что!» Ну в общем, тогда Северус ещё и не догадывался, что что-то может — и обязательно пойдёт! — не так. Хотя, возможно, стоило бы задуматься уже тогда. «Это же Гарри!» Но он, пока ещё спокойный — «Саманта не в счёт!» — смотрел на своего Волчонка и его марионетку и думал, что если бы сам точно не знал, что «Гарри Поттер» — просто кукла, то искренне поверил бы в эти отцовско-сыновние отношения, настолько эти два интригана вжились в свои роли… «Всё-таки, наверное, это некорректная формулировка. Лучше сказать: настолько органично смотрится в каждой из своих ипостасей Гарри. Ведь не стоит забывать, что и там, и там — Гарольд Тодд». В общем, тогда Северус ещё не волновался. Думал только о том, что будет после их заседания. «Стоит судьям поменьше дискутировать, чтобы Гарри с куклой точно успели кинуть каждый свою «горсть земли» на крышку метафорического гроба Шеклболта. Ну или хотя бы подбросить пару горстей дерьма на вентилятор. Всё же надежды на справедливое судейское решение почти нет, а так хоть моральное удовлетворение получат оттого, что всю Альбусову клику так или иначе забрызгает». В принципе, стоило насторожиться уже тогда. Ведь знал же Северус, что с его Гарри — хотя тот и не Поттер уже совсем — не стоит строить какие-либо далекоидущие планы, потому что тот всегда умудряется либо похерить план полностью, либо получить нужный результат так далеко отклонившись от предусмотренной последовательности действий, что… «Ай, что тут говорить!..»***
Начать чуть-чуть волноваться Северуса заставило объявление Мордекая Прюэтта о ритуале. Это они с его Волчонком не предусмотрели… И пусть с их стороны странно было бы надеяться, что усыновление пройдёт совсем уж гладко, но вот кровного ритуала точно никто не ожидал! «Вот это неожиданность, так неожиданность… Не всю магию крови, получается, Дамблдор смог вытравить в Магической Британии». Да, вот тут уже можно было начинать серьёзно волноваться. Но Северус ведь не знал! А на лицах Гарри и его куклы не было ничего, кроме спокойствия и даже какого-то предвкушения, что ли… Поэтому он тоже постарался успокоиться и опять погрузился в размышления… И вот когда он поразмыслил хорошенько — углубился, так сказать, в проблему — то вспомнилось ему невзначай, что Лили на пятом курсе как-то раз упомянула в разговоре одного маггла, военного, что якобы вывел формулу закона подлости. Весьма довольный собой, тот засранец, естественно, обозвал этот феномен в честь себя «законом Мёрфи». «Якобы если что-то может пойти не так, то оно, определённо, так и пойдёт… ну то есть не пойдёт… Тьфу! То есть пойдёт именно НЕ так!» Северусу подумалось, что в последнее время в их жизнях — именно с подачи Гарри — происходит столько всякого «нетака», что стоило бы переименовать этот феномен в «закон Поттера». И совсем неважно, что тот теперь Тодд. И хотя сейчас всё пока что шло достаточно мирно, но… «Но это же Гарри! Как же без приключений на его упругую задницу!» Так что он сосредоточился и прикинул, что же может в этот раз пойти НЕ так. Если истинный оборотень через древний кровный ритуал попытается усыновить… «Как ЭТО назвать? Деревянный инкубатор для эльфа-домовика? А как на кровный ритуал могут повлиять пять литров оленьей крови, в которой и плавает «зародыш» эльфийки? Ладно там кровь дракона, яд василиска и молоко единорога, но что даст оленья кровь? Или она просто потеряется в этом коктейле из магических жидкостей?» Северус попытался представить себе химеру, состоящую из эльфа-домовика, дракона, василиска и единорога… На некоторое время он отвлёкся от происходящего, рисуя в воображении разные варианты, и конечно же, он не был бы самим собой, если бы по итогу не нафантазировал Джеймса Поттера с копытами и оленьими рогами. Этакого Фавна британского разлива… И вот тут он уже заволновался всерьёз и начал мысленно перебирать все заныканные по карманам усиленные зелья и надеяться, что к большинству непредвиденных ситуаций он окажется готов. Как только Северус узнал, что Гарри тогда ещё Поттеру не подходят обычные зелья, то сразу же начал разрабатывать и варить более концентрированные. Когда узнал, что Гарри — оборотень, — «Да и не Поттер уже давно, но не это главное», — то снова обновил аптечку. Так что сейчас у него с собой было: концентрированное восстанавливающее, кроветворное, успокоительное, даже «Костерост» где-то точно должен быть! «Ща поищем… поищем…»***
Пока Северус старался как можно незаметнее брякать флакончиками в карманах, Гарри приступил к благотворительной «раздаче слонов». То есть к бескорыстному разбазариванию накопителей. Теперь Северус злился на Гринграсса. За то, что тот***
В общем, вся ритуальная бодяга закончилась. Свидетели, они же судьи, пошатываясь разбрелись к судейским столам посидеть, восстановить силы. Бодрее всех выглядели: Нарцисса, — «Ну с этой всё понятно, видать, татушка-ящерка и тут пригодилась», — пиявка-Забини, сучка похотливая, мерзавка… — «Кхм… Ладно… Я ей позже устрою!» — Прюэтт, — «Ну это ж динозавр! Он ещё лет сто пятьдесят протянет! Не видать Персивалю кольца лорда в ближайшем будущем», — Гринграсс, — «Морда протокольная!» — и Крэбб с Гойлом, — «Братья близнецы, бля». Остальные хоть и бледно смотрелись на фоне дам и самых сильных лордов, но тоже в обморок не падали. По крайней мере, до стульев кое-как добрели. А тут и эльфы местные появились. Один ящик с кубком уволок, а ещё парочка стали обносить судей подносами с флаконами зелий на них. Северус точно разглядел «Укрепляющее». «Что? Уже не так уверены в себе, лорды? А вот нечего было умничать! Родословными кичитесь, «силачами» себя считаете, а того не учли, что род-то Гарри в одиночку основал. Не прислушались, что василиска фамильяром он тоже без чьей-либо помощи сделал. Даже когда браслетики разбирали, и то не прикинули, что он их сам понаделал между делом. И не просто понаделал, а и зарядил под завязку». Северус с удовольствием наблюдал за некрасиво-бледной Самантой Микаэлой, что ещё совсем недавно изо всех сил пыталась соблазнить его Волчонка, а теперь этих силёнок еле хватает, чтоб на ногах устоять. «Вон, даже родовые артефакты-накопители активировала, хотя явно хотела своё приберечь, а обойтись полученными на халяву. Ууу! До чего бывают бабы до чужого добра жадные! А у многих и того с собой не было. Идиоты! Ну да ладно, кто не ошибается? Вот зато наука им теперь… Жизнь показала, кто прав, а кто — лох…» И Северус расслабился, думая, что «закон Поттера» в этот раз уже не доставит им проблем…***
Думал он так ровно до того момента, когда новоиспечённые отец и сын повернулись к нему. Ему понадобилась пара секунд, — «Непозволительная заминка, на самом-то деле!» — чтобы сообразить, что куклу явно никакой ритуал оживить не может, а значит, ни боли, ни упадка сил «Буратино» не ощущает. А вот настоящий мальчик… то есть Гарольд… И Северус поспешил подойти к ним, ведь на Гарри просто не было лица! «Теперь я точно знаю, что имел в виду автор этой идиомы, которую раньше не понимал — да и понять не стремился собственно говоря, — потому как сам я отлично собой владел даже в самых неожиданных ситуациях». Лицо марионетки, как показалось Северусу, тоже как-то изменилось, но по сравнению с мертвенной бледностью, в кровь закушенной губой и нереально расширенными зрачками абсолютно чёрных глаз Гарри, льющаяся из шрама на лбу куклы — «Настоящая! Из иллюзорного шрама!!!» — чёрная кровь была сущей мелочью. По крайней мере, для Северуса выбор не стоял, кому действительно помогать, а кто***
Пока Северус отвлекал и убалтывал вибрирующего от напряжения и собственного, рокочущего в груди рыка Гарри, куклёнок нашарил у него в кармане пузырьки, выбрал нужный и, разжав — на свой страх и риск — своему «отцу» челюсти, влил тому в горло концентрированное успокаивающее. Нельзя сказать, что тот сразу же пришёл в себя, но, определённо, некая реакция на их действия последовала. Пальцы Гарри разжал уже сам, поморгал, слизнул кровь с губ, вздрогнул, распробовав… Они подошли-таки к столу, и Гарри даже послушно сел. Но когда зацепил взглядом зелень сукна, то просто закрыл лицо руками и затрясся в беззвучных рыданиях. «Ёшь твою двадцать! Что теперь-то делать? Да что ж с ним там случилось-то?» Северус только и порадовался, что заранее усадил Гарри спиной к залу, потому что увидь кто, спроси его, и он не знал бы, как «объяснить» людям подобное поведение «счастливого отца». Гарри поднял голову, и у Северуса у самого ком застрял в горле, такая боль и тоска читались в тёмно-зелёных глазах, чьи зрачки наконец уменьшились до нормального размера. Оказывается, тот не плакал. Сейчас Гарри смотрел на него абсолютно сухими глазами и беззвучно шевелил губами, словно пытаясь что-то сказать, но не находя в себе сил. Тот сейчас очень напоминал самого себя из не столь давнего прошлого, после того, как они узнали, что Сэр Север лишился духа Снейпа 1.0. Такой же измученный, с таким же страданием во взгляде. Северус сглотнул и потянулся рукой… Просто не мог сдержать в себе мгновенно всколыхнувшуюся нежность, сострадательность, желание разделить боль… И слёзы наконец-то потекли по бледным щекам, но всё равно не раздалось ни звука. Едва касаясь, Северус провёл пальцами по лицу Гарри, лаская, стирая слезинки… И тут он краем глаза заметил, как в их сторону бодро движется Нарцисса. Они с куклой тупо посмотрели друг на друга, совершенно не понимая, что же им делать теперь. «Ну начинается!» Он всунул «Гарри» в руку пузырёк с усиленным успокоительным, и скомандовал шёпотом: — Прикрой его, я её займу. Спои ему стакан воды, а потом дай ещё порцию успокоительного. — Как, бля? Зашипел рассерженной кошкой ненастоящий мальчик, а Северус ответил, ничуть не уступая тому в экспрессии шипения: — Как хочешь, бля! Он сжал пальцы на плечах своего Волчонка в каждому понятном жесте поддержки и выдвинулся навстречу Нарциссе, заслоняя спиной сидящего Гарри.***
Леди Малфой, уже свежая и бодрая, как будто ничего и не произошло, порхнула к нему, подхватила под локоток и зачастила: — Ну как вы? Вы рады, мальчики? Северус, а тебе Гарри никого не напоминает? Или ты ещё не разглядел? «И что сказать? Я охренеть как рад! Не понимаю совершенно, что случилось с моим… моими… Тьфу!» Он решил отвечать не по порядку, а на то, на что в принципе может ответить: — Всё нормально, Гарри… кхм… Гарольд немного распереживался, но всё хорошо. Гарри… Тот, который бывший Поттер, рад. Я ещё ни на кого особо не смотрел и не понимаю, что ты имеешь в виду… — Ой, ну как же! Ну, посмотри же! «Вот чес слово не до того!» — Кого он должен мне напоминать? Мальчишка как был похож на своего папашу, так и остался. Ну… по большей части. — Да нет же! Он стал похож на Гарольда и?!. — Что «и?»? Я ничего такого не заметил… А Северус действительно не заметил, не до того им было. Хотя, если припомнить, то… «И правда, что-то в чертах лица марионетки изменилось…» — …но с другой стороны, Нарцисса, это ведь был кровный ритуал. На кого ещё мальчишке и стать похожим, как не на нового кровного отца? Северус нахмурился в непонимании, а Нарцисса расстроенно вздохнула: — Сразу видно, угрюмый друг мой, что ты не особо свои фотографии рассматриваешь… Сзади послышалась возня… Северус только взмолился про себя, чтобы там все остались целы, и его Гарри не прибил — «Не поломал?..» — своё «второе я» исключительно из своей свежеобретённой «отеческой любви», которая столь странно у того сегодня выражается. Но он напрасно волновался, что и выяснилось буквально в тот же момент. — Что ты имеешь в виду, Нарцисса? Послышался заинтересованный голос Гарри, и тот подошёл к ним, становясь вплотную за плечом Северуса, прижимаясь плотно-плотно грудью к его спине. Облегчение окатило его с макушки до самых пят, захотелось выдохнуть, расслабиться, разулыбаться по-дурацки. Его Волчонок наконец-то полностью пришёл в себя, всё позади, можно радоваться жизни. — Как ты знаешь, Гарольд, мы вместе учились с Северусом в школе. Так что у меня было несколько лет, чтобы понаблюдать за взрослением перспективного мальчика по имени Северус Снейп. — А можешь ближе к делу? Недовольно проворчал Северус, который совершенно не оценил этот непрошеный экскурс в его детство. «Было б за чем наблюдать!» — Хорошо, нетерпеливые мои друзья! Присмотритесь сами! У Гарри изменились черты лица! — Ну я же сказал, кров… — Не перебивай леди, невежа! — Молчу, молчу… — Так вот, с твоего позволения, Сссеверуссс, я продолжу! «А если я против?! Вот гадюка! А ещё подругой прикидывается…» — У Гарри изменилась внешность. Но не в сторону большего сходства с Гарольдом! Черты лица мальчика заострились! Совсем как у Северуса в юности! Да-да! И не спорьте! У меня дома есть пара колдографий в школьном альбоме, я докажу. К тому же глаза у мальчика стали более тёмными. Северус беспомощно оглянулся. Гордая своей наблюдательностью Нарцисса обвела их победным взором. Гарри приподнял задумчиво бровь. А куклёнок смерил его взглядом и поморщился. — Вот! Вот же! Посмотрите! Да он даже нос морщит совсем как Северус! Да и нос у него, кстати, совершенно не твой стал, Гарольд, а твой! И она торжествующе ткнула пальцем Северусу в грудь. И тут же — на сто восемьдесят градусов поменяв направление беседы с радостного на гневное — опять зашипела оскорблённой коброй на растерянных мужчин: — Живо признавайтесь! Что вы уже сделали? Почему вы не пригласили нас на торжество?! — Да не было никакого торжества! На этой фразе Северусу почему-то вспомнились бутерброды с олениной и петрушкой… — Мы не проводили никаких торжеств, никаких ритуалов! Никаких клятв, обетов… И даже обещаний мы друг другу никаких не давали… Растерянно бормотал он, внимательно рассматривая теперь куклу, пытаясь отыскать в лице того свои черты. Недовольный «Буратино» презрительно-скептически поднял бровь и зыркнул в ответ своими тёмными — «Бля… как у меня…» — как у Северуса глазами. — Н-да? Тогда как это могло получиться? Недоверчиво спросила Нарцисса, тоже рассматривая подростка. Нет, «Гарри» не стал выглядеть как-то радикально иначе. По большому счёту изменились не столько сами черты лица, сколько общее от них впечатление. Если до ритуала мальчик-кукла был просто милым, смазливым, достаточно щуплым подростком с андрогинной внешностью — отрасти волосы, нанеси макияж, и никто не усомнится, что перед ними девочка — то теперь его черты стали резче. Вместо милого мальчика на них троих смотрел темноглазый юноша. Скулы и челюсть утратили мягкую округлость, приобретя взрослую завершённость. Кожа побледнела, подчёркивая новый цвет глаз и тоже ставших темнее бровей вразлёт, длиннющих густых ресниц, удлинившихся волос. «Ну да, да, симпатичный… Как раз тот типаж, что так нравится девочкам: этакий роковой красавчик». Но всё это смотрелось весьма органично не только потому, что… — Да он же вырос! — Точно! …да, вот поэтому. Марионетка, раньше не достававшая весьма рослому Гарольду макушкой до плеча, теперь ростом была лишь немногим ниже Северуса. «Вот поэтому и не смотрятся смешно на нём все эти изменения в сторону взросления!» — Это ж ты, дружочек, дюймов шесть прибавил… А одежда? Ну там, рукавки, брючинки… Нигде не жмёт? — Если это подъе…попытка меня задеть, мам…мистер зельевар, то спешу Вас разочаровать, одежда на мне артефактная. — Удачно как. Ты прям как чувствовал, сЫночка. — Спасибо, папочка. Сам не пойму, с чего вдруг решил… Ещё ведь с вечера у тебя комплект взял. Северус показательно прочистил горло, и углубившиеся в «семейные» проблемы подростковой клептомании Тодды очнулись, вспомнив, что они здесь не одни. К счастью, Нарцисса не стала развивать тему странного наличия у Гарольда артефактной одежды размеров его приёмыша. — Мальчики! То, что Гарри вырос, никак не объясняет того, что он стал похож на Северуса! — А может, тут всё гораздо проще? Может, в моих предках были Принцы? Может, мать меня вообще на самом деле от Северуса родила, а сейчас иллюзия внешности Джеймса Поттера слетела? — Гааарри! Возмутилась Нарцисса, очевидным образом охреневая со столь радикальных суждений «мальчика». — Ну а что? — Я?! Я — нет! — А тебе просто память стёрли. А чего? Подумаешь! Северус аж забулькал от возмущения, не зная, что его в данном предположении оскорбило сильнее: намёк на его несостоятельность как менталиста или возможность секса с Эванс… Но уж точно не обвинения приятельницы детства в подобного рода манипуляциях. «Эта как раз таки могла. И размер рогов супружнику откорректировать в сторону увеличения, и память «спермодонору» стереть». — Давайте не будем оскорблять подозрениями память той, что не может высказаться в свою защиту. Примирительно произнесла Нарцисса, поглаживая Северуса по плечу. И добавила: — Тем более вообще неизвестно, кто был отец Гарольда. Может и Принц… Вы лучше подумайте, пока время есть, не стоит ли наложить на мальчика чары гламура? Не нарушат ли изменения в его внешнем виде наши дальнейшие планы на сегодня? Да и потом?.. — А смысл? Ведь сегодня есть повод к подобным переменам в его внешности. А если сегодня мы их спрячем, то потом как будем объяснять? Мальчик сильно изменился за лето? Или продолжим каждый день накладывать на него чары? Зачем эти сложности? Когда-нибудь он забудет это сделать, или кто-нибудь бросит «Финиту» помощнее… Оставим так. Тут Гарри приобнял осторожно своего «сына» и с гордостью в голосе заявил: — Пусть весь магический мир Британии знает, что Гарри Поттер теперь сын Гарольда Тодда. — Да, конечно! Но… А как же его схожесть с Северусом? Тихонько уточнила Нарцисса, явно всё ещё сомневаясь. Но у Гарри нашёлся аргумент: — Ты заметила их сходство потому, что вы с мужем достаточно плотно общаетесь с Севом с его одиннадцати лет. Кроме тебя и Люциуса никому больше так не повезло. — Но… А Дамблдор? — А он слишком занят, чтобы обращать внимание на такие нюансы, ему на людей плевать. И уж точно ему плевать на то, как я морщу нос! Тем более я при нём вообще стараюсь лицо держать… — А глаза? — А у Гарри очки с напылением, не очень-то там и разглядишь. Так что оставим всё как есть. Будем шокировать простой и не очень люд. Да, сын? Гарри чуть крепче прижал к себе куклёнка, но тут же отпустил. — А мне-то дайте зеркало! Пока «Гарри» оглядывал себя во вручённом ему Гарольдом, трансфигурированном из очередного платка — теперь уже из куклиного — зеркале, Северус, в очередной за эти послеритуальные минуты раз, отметил про себя, что отношение того к марионетке какое-то странное. «Как будто бы он его… опасается, что ли?.. С чего бы это?..» — Мне кажется, в следующем учебном году у меня будут проблемы… — Да, сынок… Я просто-таки уверен, что будут. «И я уверен. Кардинальная смена имиджа… Тот милый ребёнок, что помогал всем и каждому, сменился личинкой сексапильного мачо. Стоит ли предполагать, как изменится к нему отношение всех и вся? Думаю, не стоит, и так понятно. Как липли, так и продолжат липнуть. Только теперь ещё будут иметь в своём «списке целей контакта с Героем» возможную взаимную влюблённость, а кто постарше — так и… и… Да и просто секс, и возможный брак! А уж по взаимному влечению или «по залёту» не так и важно! Ррр!!!» — Не хотите ли пояснить для глупенькой меня, джентльмены? — Девочки. — Не совсем поняла… — Девушки… — Но тебе же только-только четырнадцать исполнится! Какие девушки?! — Ну-ну. Нарцисса, ты меня умиляешь! Та непонимающе переводила взгляд с новоявленного отца, на новоявленного сына, потом на Северуса… И так по кругу. — Сейчас не о том речь, но я тебе заранее сочувствую, раз ты ещё не осознала, что твой сын уже вырос. И вырос красавцем. И он один, а девиц вокруг — тьма-тьмущая, и каждой хочется быть одной-единственной. — И как?.. — Нарцисса, придите в себя. Я сделаю Драко надёжный амулет. — Ох, спасибо… Северус, а ты не преувеличиваешь? «Да я даже знаю, как твою невестку звать будут! Причём уже пару лет как знаю. Наивная женщина!» — Не о том думаем. Уверен, Нарцисса, уверен. А ты, Гарольд, Сьюзен тоже сделай что-нибудь от сглазов и порчи. — Так точно, мой генерал! — Паяц! — А Гарри как же, мальчики? Ему же тоже надо! — На него, Нарцисса, «Амортенция», к счастью, не действует. — Ну надо же! Повезло… — Да, мне везёт! Сэр, а Вы не сможете мне в следующем учебном году каждый вечер отработку назначать? Я буду искренне рад! — Я подумаю… «Хотя чего там думать, конечно же назначу! И буду постоянно проверять моего Волчонка на предмет наличия зелий в организме. На всякий случай». — Перерыв окончен. Прошу судей занять свои места для оглашения новых данных.***
Заседание было возобновлено, и их «обрадовали» новостью, что Гарри Поттер, теперь во всех документах будет именоваться «Гарри Тодд-Поттер». — Прошу прощения, но почему фамилия осталась двойной? Вежливо, но со вполне ощутимой прохладцей в голосе уточнил Гарри. А Северус цинично подумал: «Почему-почему… Потому, что невыгодно им Героя своего «терять», вот почему». Некоторые судьи, очевидно, разделяли его суждение. Вели себя, правда, при этом по-разному: кто-то стыдливо отводил взгляд; кто-то наоборот с виновато-заискивающим видом косился на истца; а Корморан Гринграсс и вовсе прагматично щурился. Но лорд Прюэтт «вызвал огонь на себя». Всё предельно чётко пояснил с точки зрения крысы канцелярской. Правда, совершенно не было понятно: это Мордекай просто талантливо прикидывается сейчас идиотом, а сам задумку Гарольда Тодда просчитал и переиграл***
Первым к ним — так сказать по горячим следам последнего вопроса Гарри — куртуазно подвалил лорд Гринграсс. — Мистер Тодд, позвольте задать Вам вопрос. — Позволяю. Морда у Корморана чуть подскуксилась, но заинтересованность в Гарольде Тодде была, видать, больше желания фыркнуть и гордо удалиться. — А почему Вы интересовались процедурой усыновления? — Хм… Странный вопрос, лорд Гринграсс. — Можно просто Корморан. — Очень приятно, Корморан. Но теперь я хочу у Вас спросить, зачем Вам знать мои резоны? Уж не потому ли, что у Вас подрастает парочка очаровательных дочерей? — Вы весьма прозорливы, мистер Тодд… Северус покосился злобно на папашку Дафны и Астории. Отметил про себя момент, что Гарри не стал настаивать на обращении «лорд», хотя они ещё вроде как не покинули зал Визенгамота, но и Гарольдом себя Гринграссу называть, в ответ на любезность того, не позволил. — Дело в том, что я предпочитаю мужчин и бесконечно счастлив со своим избранником. А относительно моего сына решения принимать считаю преждевременным. Когда он определится со своим выбором, вот тогда мы и будем предпринимать шаги в этом направлении. А сейчас прошу нас извинить, мы торопимся на следующее заседание. Мы сегодня просто нарасхват. И они дружно ускорили шаг. Попавшаяся следующей на их пути Саманта Микаэла, явно имевшая в виду продление знакомства, совмещённое с переходом на иной уровень — или плоскость — общения, буквально отпрыгнула в сторону от Гарольда. Потому как на лице того отразилось такое смешанное со страхом отвращение, что Северус поневоле задумался, что же могло так повлиять на его Волчонка, ранее весьма терпимого к проявлению человеческих слабостей. А вот куклёнку Гарри довольно-таки ласково улыбнулся, когда тот искренне, а не в своей извечной нахально-ироничной манере поблагодарил «своего папочку», что тот не заставляет «сыночка» жениться на нелюбимой. «Что-то в их отношениях сегодня изменилось… Гарри куклу словно опасается, а кукла Гарри… стал больше любить?.. Стоит выяснить». Что он и не стал откладывать, тут же задавая вопрос: — Эй, Буратино. А скажи, ты как к «бате»-то своему относишься теперь? — Мне кажется, я… я, по-моему, лучше стал… Я теперь к вам обоим одинаково отношусь… Тебя, Север, чуть спокойнее стал воспринимать, ну и «папочку» тоже… Раньше-то он меня знатно бесил! А теперь… терпимо. Да нет, вроде как даже приятен он мне… Чудо, блин! Гарри на такое своеобразное «признание в любви» только хмыкнул. Он шёл молча, глубоко задумавшись. На лице не отражалось ни единой эмоции, и такая отрешённость очень настораживала Северуса. «Благо хоть эта нездоровая бледность ушла. Наверное, что-то всё-таки с ним произошло…» — Гарри… Тот скосил на него глаза. — Ты мне расскажешь, что с тобой случилось? Ты ведь что-то увидел, да? Когда кубок вспыхнул, уже в конце… Верно? Гарри резковато остановился. Северус тоже затормозил и вернулся на шаг. Куклёнок только оглянулся на них и сообщил: — Дождусь вас у нужного зала. Гарри кивнул тому и, повернувшись лицом к Северусу, взял его за руки. Чуть полюбовавшись на их переплетённые пальцы, словно бы сосредотачиваясь, тот поднял взгляд на Северуса и, глядя ему в глаза, тихо сказал: — Душа моя. Никогда. Никому. Я не расскажу, что со мной произошло во время того ритуала. Но одно я теперь знаю точно и могу сказать со всей уверенностью: с магией шутить нельзя. Поплатишься. Северуса пробрало с затылка до голеней волной крупных болезненных мурашек. Он не стал ничего уточнять и переспрашивать, только кивнул. Они молча пошли дальше, держась за руку. Почему-то не хотелось отпускать от себя такого отстранённого, серьёзного Гарри… Конечно ему было интересно, но, видя боль во взгляде своего Волчонка и испытав нечто весьма похожее на страх только лишь от слов того, он даже мысли теперь не допускал выяснять что-то.***
В молчании они дошли до дверей-ворот Большого зала заседаний. Северус уже хотел было попрощаться, но тут, словно чёртик из табакерки, из зала выскочил Перси теперь уже очевидно Прюэтт, напоролся взглядом на них и затараторил радостно, протягивая ему конверт с министерской печатью: — О! Как хорошо! Вы ещё не ушли, профессор Снейп! Сэр, Вам повестка. Вы вызываетесь в суд по делу Кингсли Шеклболта, в качестве свидетеля со стороны защиты. — О как… Защиты… Неожиданно… Северус вскрыл конверт, пробежался глазами по скупым строкам и протянул лист пергамента с печатью Гарри. Тот тоже прочёл. — Ну что ж, значит домой попадем попозже и вместе. Незачем затягивать удавку на своей шее. Северус понимающе кивнул и обратился к Перси: — Благодарим Вас, Персиваль. Сколько у нас есть ещё времени до начала заседания? — Ещё десять минут, профессор! Ой, извините… Мастер Снейп. — Ничего страшного. Перси вежливо склонил перед ними голову и, развернувшись, направился к куклёнку, а они с Гарри просто стояли плечом к плечу, наслаждаясь чувством молчаливой поддержки и нагло прислушиваясь к чужому разговору: — Привет, Гарри! Слушай… Я тебя сразу и не узнал… Ты так за день изменился… — Это всё из-за ритуала. — О, точно… Я и не подумал. А ты вырос… Это хорошо. — Да уж, неплохо. А то достало самым мелким быть! — Но лучше то, что ты теперь не один. У тебя теперь родитель есть. Сильный защитник. — У тебя тоже, я так понимаю? — Ну да… — Ты, я смотрю, даже денёчка не поотдыхал? Сразу на работу? — Дедушка устроил. Не могу же я его подвести? — Ну да… — Слушай, Гарри… Ты только не расстраивайся, но… Похоже, всё идёт к тому, что Шеклболта не накажут… Тот только похлопал Персиваля по плечу и беззаботно заметил: — Всё нормально, я не расстроен. Да и было бы странно, если бы всё гладко целый день шло. Мне достаточно, что я теперь Тодд. А по поводу Шеклболта… Жизнь всё расставит по своим местам. И всех. Перси покивал. Мимо них мышкой прошмыгнула загадочно улыбающаяся Нарцисса. Перси тоже ушёл в зал. И они, с сожалением отпустив руки друг друга, шагнули — каждый в свою очередь — через порог. Сначала зашли Тодды, а спустя минуту — Северус. «Ну будем надеяться, что «закон Поттера» себя на сегодня исчерпал…»***