Мальчик с пальчиком.

Ей пришлось довольствоваться его теплыми объятиями. Однако, все еще переживая за действие лекарств, достала из упаковки инструкцию, и, воспользовавшись моментом, когда Филипп исчез в уборной, прочитала перечень побочных эффектов. Ранимая, а потому легко внушаемая, она запаниковала - в состав препаратов входили такие вещества, которые могли очень плохо сказаться на ее здоровье, в буквальном смысле, спровоцировав приступ, от которого, по злой иронии, и по непродуманному стечению обстоятельств, она же и выпила лекарства. Голова закружилась до такой степени, что ей казалось, земля уходит из под ног, женщина мгновенно покрылась противным липким потом, сердце и вправду, из-за сильной психосоматики, начало поднывать. Пугачева сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться, но страх был так силен, что она просто не знала, что ей делать. Хотелось прямо сейчас позвонить в "скорую" с криками "спасите-помогите!". Адреналин выплеснулся в кровь, и Алла на полном серьезе думала, что сейчас умрет. Еле встав от внезапной слабости, она прошла в ванную комнату: - Филя... - придерживаясь рукой за сердце, - Филя, помоги... - Что с тобой? - Киркоров, вымыв руки в умывальнике, посмотрел на белую, как известка, жену. Подхватил ее шатающуюся под локоть, - Алл, ты чего? - Пугачевой было так плохо, и главное - страшно, что она готова была во всем сразу же сознаться, наплевав на все возможные последствия обмана: - Те таблетки... Филь, мне плохо... - все еще не сознавшись, но уже находясь на грани, она глубоко дышала, пытаясь глотнуть недостающего воздуха. - Никогда не слышал, что бы от "глицина" и "валерьянки", что я тебе дал, кому-то стало плохо. - ответил Киркоров, ухмыльнувшись. Он знал ее больше десяти лет - знал, как она себя ведет и в каких обстоятельствах. Когда Пугачева позвонила - Фил действительно занервничал, лекарства привез настоящие. Только вот увидев ее вполне здоровое румяное личико, когда она открыла ему дверь, сразу все понял, и подменил таблетки, чтобы ей действительно не навредить настоящими препаратами. Он хотел позволить себя обмануть, только не учел, что ее бурная фантазия вкупе со страхом доведут до предобморочного состояния, а потому все рассказал, чтобы это же состояние и убрать, - Алл, ну я живу с тобой сколько лет! - заметив ее вопросительный взгляд, объяснил Фил, - Неужели ты думала, я поведусь? Нет, я повелся! Но потом увидел, что с тобой все нормально - когда тебе с сердцем плохо, ты даже четко слова выговаривать не можешь, это, как минимум. И не мог так рисковать твоим здоровьем - дал тебе вместо сердечных препаратов самые банальные, и даже полезные. Кстати, валерьянка не подействовала еще, наверное... - пошутил он, глядя, как сильно трясет Аллу, - ничего, я думаю, скоро проявится успокоительный эффект. Пойдем, я тебя в кровать отведу. Ты же моего внимания хотела, да? Любовь ты моя единственная, - взял ее под руку, но Алла вырвалась и злобно взглянула на мужа, который ее переиграл: - Сучонок... - все еще задыхаясь, произнесла прима, - А сразу нельзя сказать? Зачем эти игры? - Я вот тоже не понимаю - зачем? Сказала бы как есть - соскучилась, приезжай! Думаешь, я бы не приехал? Нет, Алл - приехал бы. Потому что действительно тебя люблю. А сейчас посмотри, до чего ты себя довела. Воистину, никто так не накажет человека, как он сам себя... - Филипп... - схватившись за его руку своими двумя, Пугачева постаралась поймать равновесие, но в один момент что-то пошло не так - от сильного страха, перенапряжения и фантомной, но достаточно сильной боли за грудиной, Алла потеряла сознание, и Фил еле успел подхватить ее. - Эх, солнце ты мое... яркое... Доведешь ты меня до... ручки - стихи начну писать! - немного переживая за нее, приговаривал Филипп, пока нес ее на руках до кровати, - Как я могу на тебя обижаться? Блять, да я все простить тебе готов! Ну вот надо было оно, а? - бережно положив ее на кровать, принес стакан воды, тонометр и, смочив ватку нашатырным спиртом, поднес к носу, дав ей понюхать. Реакция последовала мгновенно - Алла дернулась, зажмурив слезящиеся глаза. В голове, хоть и шумело, а слабость после обморока и пережитого страха еще сохранилась, все равно, рукой сжала его свободную ладонь, пока он надел на предплечье манжету, чтобы измерить давление, - Как ты? - уточнил Фил, заметив, что жена очнулась. - Нормально... Филь, прости... - прошептала Пугачева, сжимая его ладонь. - Я соскучилась, а ты так зол на меня, так холоден со мной... Я не знала, как тебя... Тебе... - запиналась прима, все еще не окончательно придя в себя, - Я люблю тебя очень. - Охотно в это верю, - без тени какой-либо иронии, ответил Фил, - Ты знаешь, еще утром думал, что нет - не любишь, а просто позволяешь себя любить. Ведь, когда любят, не предают, да? Но потом понял, что ты любишь так, как умеешь. Может быть, ты иначе не можешь. И я это принимаю. Как и все, что ты делаешь. - Мне уже лучше, спасибо, - вытаскивая свою руку, Алла попыталась стянуть манжету тонометра, который пропищал. - Давление пониженное, ничего. Сейчас кофе тебе сварю, полегче чувствовать себя будешь. - Фил хотел встать, но Пугачева задержала мужа, зацепив палец его руки. Всем своим взглядом просила не уходить, хотя из гордости так и не смогла озвучить просьбу: - Филь... - замялась она, пытаясь заставить себя произнести одну простую фразу, - не уходи. Побудь со мной.