Мальчик с пальчиком.

Проснувшись утром, пока Филипп еще спал, Алла пошла на кухню. Утро начиналось с сигареты, и она, прикурив одну, молча стояла возле окна, всматриваясь в заснеженные первым декабрьским снегом, московские улицы. Зима наступила не только в России, но и в ее душе. То, что произошло между ними ночью, заставило корки льда немного подтаять. И все же, на душе так паршиво, что, казалось, кошки не просто скребли, а нагадили, и Алла никак не могла проглотить этот тошнотный ком, стоявший в горле. Она, безусловно, понимала, что Филипп рано или поздно узнает о том, что случилось. Понимала и не хотела, чтобы муж обвинил ее. Хотелось переиграть ситуацию, сделать ход конем, чтобы в ее же измене оказался виноватым Фил. Мол, этого он довел до того, что женщина переключилась на другого, хотя сама понимала, что это было далеко от истины. Очень ей не хотелось так поступать, все-таки Алла его любила. Но вынуждена была себя защищать от себя самой же, тем более, Филипп предоставил ей шикарную возможность... Киркоров проснулся от ощущения какой-то пустоты - Алла спала на его груди, и ему в буквальном смысле не хватало ощущения некой тяжести. Сдернул с себя одеяло, присел на кровать. На ощупь пошарил на прикроватной тумбочке, пытаясь найти зарядку для телефона, но пальцы нащупали какой-то маленький квадратный пакетик, который без какой-либо конспирации лежал прямо под листком бумаги рядом с зарядкой. Понимая, на что он случайно наткнулся, взбесился до такой степени, что еле хватило сил не начать утро со скандала и разборок. Разминая пальцами ладонь, Филипп расхаживал по их спальне, не зная, как ему успокоиться - одно неверное слово, и ситуация обострилась бы до крайней степени. Обострения он не хотел, напротив - намерен был проглотить обиды и примириться, наконец, с женой. Кое-как успокоившись, Киркоров присел обратно на кровать, сжимая в руке найденную вещицу. - Филь, ты будешь завтракать? - словно услышав, что супруг проснулся, прима зашла в спальню. Немного испугалась, увидев его - взгляд такой, будто он кого-то только что похоронил, на нем просто лица не было, - Что случилось, дорогой? - подойдя к нему, прима села рядом и коснулась его сжатой в кулак руки, которую он сразу одернул. - Скажи мне, пожалуйста, - спокойным, насколько это было возможно в данной ситуации, тоном, спросил он, разжав кулак и показав ей находку, - что это такое? И что это делает здесь, на твоей тумбочке? - Это презервативы, - нервно сглотнув, но стараясь сохранять спокойствие, ответила Алла. - Я вижу. Что они делают на твоей тумбе? - повторил свой вопрос Фил, - Или ты скажешь, что ты купила их для нас, зная, что мы вообще не предохраняемся? - все-таки не сдержавшись, Филипп швырнул несколько упаковок, зажатых в руке, в сторону. Глаза засверкали, лицо мгновенно налилось жаром, и внезапно разбушевавшаяся злость клокотала, распирая грудь невыносимой болью. Одно дело - подозревать. Другое - знать. Поймать с поличным. Он очень хотел думать, что ошибается. Молился об этом. Но, будто бы назло, Пугачева молчала. Ей в какой-то момент захотелось признаться. А потом она испугалась, и придумала, как ей казалось, довольно достоверную версию происходящего: - Не злись, я тебе сейчас все объясню, - на миг опустив голову, произнесла Пугачева. Но затем, словно пойдя в атаку, посмотрела ему прямо в глаза, - Я ездила к Марку на плановое обследование, УЗИ. Оно внутреннее, и там нужен презерватив. Потому и купила в больничной аптеке. - А зачем тебе двенадцать штук? Да еще с эффектом "кошачьего языка"? - не сдавался Фил, повертев в руках упаковку. - Других не было! - как ни в чем не бывало, ответила Алла, умудряясь сохранять спокойствие в голосе, - Поштучно не продают! Купила первые попавшиеся! - очень складно врала Пугачева, и Фил даже на минуту засомневался в ее измене. - Хорошо. А где результаты обследования? Покажешь мне? Я вообще-то волнуюсь. - не сдавался Фил. Он не хотел ее гасить своими вопросами - наоборот, давал возможность ей выплыть, сочинить такую версию, которая бы убедила его окончательно и на все сто процентов. Но Пугачева восприняла его вопросы иначе и, желая скрыть свой поступок, пошла в активное наступление: - Что за тон? Ты как со мной разговариваешь? - глушила она его вопросами, сама чуть ли не крича на и без того ошарашенного Филиппа, - Кто ты вообще такой, чтобы так со мной разговаривать, а? - Кто я такой? - взбесился Филипп. Он вскочил с кровати и, не выдержав, ударил по постели со всей дури, - Я твой муж, Алла! - И что? - равнодушно пожала плечами прима. - Ты танцуешь со всякими ублюдками, сверкаешь своим неприкрытым местом перед ними, надо мной все ржут, а потом я еще и нахожу презики с эффектом "кошачьего языка", которые ты даже не удосужилась спрятать! - орал Филипп, - Ты совсем ахуела? - Филь... - встав с кровати, Алла подошла к нему, и молча наблюдала, как он, выплескивая всю накопившуюся боль, злость и обиду, буквально рвал на себе волосы. Алла коснулась его руки, останавливая, но он в ответ резко посмотрел на нее: - Ты мне перед Богом клялась в верности! Или этой пустой звук? Ничего не значит? Когда ты с ним трахаться начала? Когда я заболел, да? - Успокойся. Я тебе сказала как есть - твое право верить мне или нет. - Не своди меня с ума! - заорал Филипп, запульнув попавшийся под руку пульт от телевизора в стену. - Хватит здесь орать! - воскликнула Пугачева, - Не смей на меня голос повышать. Тявкалку свою прикрой! Можешь Марку позвонить! Потом на коленях приползешь! - Я позвоню. Будь уверена, я ему позвоню! - стиснув зубы, приблизившись к ней, прошептал Фил. Сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь прийти в себя, хоть немного охладить свой пыл, - Посмотри мне в глаза! - притянув жену к себе, буквально приказал он, - Алла! - сжал пальцами ее щеки, заставляя поднять взор на него. И Пугачева, чувствуя, насколько он взбудоражен, подняла голову, - Глядя мне в глаза скажи правду. - потребовал Филипп, и прима заметила, как в его глазах стоят слезы, - Я никогда не подниму на тебя руку, никогда не ударю, не обижу, - на одном дыхании произнес Фил, - но скажи мне правду. Ты мне изменила? - Нет. - глядя прямо в глаза, соврала Пугачева. И сделала это настолько искусно, что Фил, прекрасно зная истину, стал в ней сомневаться, - Если ты про Галкина - мы просто дружим. Ничего более. "Тебе не нужна эта правда, Филь. Не нужна." (Алла). - Ты... Что-то почувствовала к нему?.. - с осторожностью, все также глядя ей в глаза, спросил Филипп. - Нет. - здесь Пугачева не соврала, сказала правду. Ничего к комику, кроме легкой влюбленности, продиктованной сексуальным желанием, которую развеяло после первого же контакта, она действительно не чувствовала. Этот ответ дался ей легче предыдущего. Ситуация была настолько искусно перевернута с ног на голову, что Филипп почувствовал оттенок вины, а не Алла. Если разум удалось загасить, приглушить вполне логичными оправданиями, то как быть с интуицией, которая давала один единственный ответ на все его вопросы уже давно? Никак не получалось заглушить голос сумасшедшей чуйки, и, посмотрев еще раз, уже не специально, в глаза жены, Филипп понял, что Алла ему врет. И именно это осознание было даже больнее, чем сам факт измены. - Филь... - нарушив тишину, Алла попыталась обнять мужа, но он лишь стоял, словно вкопанный, - Ты мне веришь? "То, что я позволяю обращаться с собой как с бараном, вовсе не значит, что я таковым являюсь на самом деле, Аллусь. Это всего лишь значит, что я пытаюсь сохранить семью и отношения." (Филипп) - Верю... - зачем-то прошептал Киркоров. Скорее, чтобы загасить эту тему, оставить в прошлом и попытаться построить счастливое настоящее. И еще ему не хотелось, чтобы Алла мучилась совестью, - Ты - моя жена, мы венчаны... Алла, которую я люблю и знаю - не могла меня предать. Верю. От его слов сердце женщины в пятки ушло. Слезы градом покатились по щекам и, чтобы скрыть свое внезапное волнение, Алла прильнула к мужу объятиями. Он и сам плакал, прикусывая губы, не позволяя себе разрыдаться от боли еще больше. Прижимал к себе и молча молился, чтобы ее ответы оказались правдой. Звонить Марку он не стал - не хотел какого-либо подтверждения или опровержения. Филипп жил в иллюзии, которая спасала психику от слишком суровой правды - правды, к которой готов он не был. Оба делали вид, что ничего не произошло - Алла, что по-прежнему верная жена, а Фил - что верит ей. Спустя неделю Киркоров уехал на гастроли. И все же, сомнения терзали его столь сильно, что он набрал номер человека, который точно знал истину и мог ею поделиться...