Ещё не поздно передумать

      Когда приехали, будить было страшно: получит ещё в лоб от этого буйного. Чонгук вспомнил, как Тэхён чуть торговца утром не прибил.       — Просыпайся, мы приехали, — альфа аккуратно потрогал Тэ за плечо.       Тэхëн действительно уснул и проснулся лишь в конце пути. Когда Чон коснулся его плеча, Ким вздрогнул и, прокашлявшись, глянул на альфу.       — Уже всë? — Тэхëн вышел из машины и спустил песика на землю. Кажется, Ким спал минут 20. Из-за недосыпа ужасное чувство тяжести в голове, и курить хотелось жутко.       Внезапно на телефон омеги пришло странное смс: «Ходи и оборачивайся, голодранец».       Тэхëн посмотрел на это и нахмурился. Его не напугать дешевыми угрозами, панки ножей не боятся. — Слушай, мы так не договаривались, — посмотрев на пса, Гук попытался отстоять своё жилище. — А прививки у него есть? А от блох он обработан? — Альфа был в шоке. Только собаки ему не хватало. Да, не настолько сильно он планировал менять свою жизнь. Точнее он впервые в жизни ничего не планировал, всё как-то само получилось, и вот пожалуйста, приплыли. — Пëс — часть меня, может мне тоже исчезнуть? От меня тоже нужна прививка? Что у меня нет блох, и все прививки есть, зппп тоже нет, я чист, — Тэхëн язвит. Да, ему неприятно, что так говорят о Боне — его самом драгоценном. Он остался без семьи и почти не ест, лишь бы арендовать квартиру покруче, да пса содержать. На себя плевать как-то. — Чемодан возьми! — Тэхён подхватывает песеля и гордо направляется к лифту с подземной парковки.       — Конечно, — Гуку ничего не остаётся, как плестись следом.              Квартира у него была на последнем этаже, с огромными панорамными окнами в гостиной, двумя спальнями, кухней и выходом на крышу, где располагались мини-бассейн и зона барбекю. Переехал он совсем недавно и ещё не успел как следует обжиться. Квартиру покупал для новой жизни с любимым, но не сложилось. Он снова вспомнил, как Чимин радовался виду на залив, говорил, что теперь можно смотреть на проплывающие кораблики и загадывать желания, которые те отвезут в море, и все желания обязательно сбудутся. Он почему-то верил, что море исполняет желания. Они планировали полететь на море во время свадебного путешествия… Чонгук вздохнул. Воспоминания ранили.       — Проходи. Тут твоя спальня и ванная комната, там моя, — провёл небольшую экскурсию Чон. — Располагайся. Если что-то захочешь, холодильник там, но он почти пустой, я в основном заказываю доставку. По средам проходит клининг, — он пропустил омегу в спальню первым, занёс его чемодан и оставил одного.       Тэ заметил изменение настроения альфы и коснулся его плеча.       — Если хочешь поговорить, я готов тебя выслушать, — хоть Ким и выглядел как неформал, но на деле он был спокойным и справедливым человеком.       Чон лишь кивнул и вышел из комнаты.       После умывания и душа Тэхён вышел в халатике. С распущенными крашеными волосами Ким выглядел печальным. Они оба были несчастны: Чон — из-за воспоминаний, а омега — из-за своего одиночества. Второму хоть и была дорога свобода, но не хватало альфы, за которым как за каменной стеной.       Садясь на постель, Тэ излил все чувства на бумагу. Вот уже несколько дней он заглушал боль и горе алкоголем и сигаретами:       — Бон, я такой плохой омега, да?.. Но как я покончу с собой, когда ты жив? Я поклялся заботиться о тебе, родной, — целуя пса в нос, Тэхëн прятал проблемы между ними, смотря в жёлтые глаза.       Гук смотрел на воду через стекло и любовался, как красиво в ней отражается луна. Сегодня полнолуние. Услышав сзади шаги, он обернулся — вот ведьма, только метлы не хватает. Распущенные волосы, прядь чёрная, прядь синяя. Бррр. Жесть. Но если приглядеться, без жёсткой боевой раскраски на лице омега выглядел симпатично и был не таким пугающим.       — Если тебе что-то нужно, скажи, если нет, то я пойду спать, — Гук потёр переносицу. Глаза устали, да и очки натёрли.       Тэхëн просто остановился позади Чонгука и думал, как бы спросить его о самом простом — можно ли его воду пить прямо из-под крана?       — Мне?.. Да, у тебя фильтры стоят? А каково это — любить? — омега просто смотрел на Чонгука и, подойдя, снял с него очки, сложил их и передал владельцу. — Я вот никогда не любил: сначала детский дом, потом клуб, панки приняли как родного; в четырнадцать узнал, что такое татушки, в семнадцать — набил первые. Я так и не узнал любви, но, когда я иду в клуб, забочусь обо всех: то в потасовку лезу, то омег защищаю. Но нет чувства значимости, исчезну я — ничего не изменится, люди не заметят этого.       — В холодильнике стоит вода в стекле, вкусная, — Гук подошёл к холодильнику, взял бутылку и протянул омеге. — Но может, лучше молока? Могу подогреть.       — Фу. Не переношу молоко, особенно тëплое, словно кого-то вырвало, бе.       Чонгук опять вспомнил, как каждый вечер грел молоко в любимой кружке Чимина с сердечками и приносил с печеньем в постель. Тот отказывался засыпать без тёплого молока и мягкой пижамы со смешными цыплятами, Гук его даже цыплёнком из-за этого называл. Вот чёрт, опять мысли куда-то не туда пошли.       — Любить? — вопрос Гука удивил. — Я не знаю, правда. Это как-то само собой, — пожал плечами.       — Само. Ха. Интересно. Видимо, настолько я херовый, — Тэхëн был в халате. Ему было плевать, что подумает Чон. Сидя на кухне за столом, Тэ, морщась, всё-таки пил тёплое молоко.       Тэхён никогда никому не признавался, что резался, его рука забита татуировками прямо на выпуклых шрамах по всей длине.       — У меня на спине дракон на всю спину, рукав, есть пару слов на ногах. Но это не помогло мне полюбить себя, — признался Ким, через несколько секунд тишины продолжил: — Сначала я думал отказаться от затеи. Ты явно влюблён, это подло — пытаться играть пару, заключать брак, по отношению к твоей любви, как минимум.       Гук удивился. Он сел напротив и посмотрел на омегу, который, оказалось, умел разговаривать на человеческом языке, да ещё и откровенничать начал с чего-то.       — Мы не будем заключать брак, ты просто покажешь моим родителям, что Чимин — отличный вариант в сравнении с тобой, и они от него отстанут. Он вернётся, и всё будет хорошо. У тебя будут деньги, у меня — любимый муж.       — А… Хорошо, ты сможешь позаботиться о Боне? Думаю, он привыкнет к тебе, — омега прекратил давиться молоком и посмотрел в окно. Он выглядел раздавленным, ему пора, иначе всю душу обнажит. — Я пойду спать, может быть, увидимся завтра. Сладких снов, — Тэхён ушëл к себе и, ложась в постель, практически мгновенно заснул. Он не завидовал Чонгуку, он завидовал Чимину, его ведь любят просто за то, что он есть.       Ким проснулся в три часа ночи от очередной тревоги, долго бродил по квартире, пока не уткнулся в телефон и не заснул прямо на диване.       — В смысле позаботиться о Боне? — Гук ничего не понял, но видел, что омега не в себе. Останавливать не стал — пусть поспит. Он не любитель лезть в чужую душу.       Утром Гук обнаружил омегу спящим на диване. Причём про пижамы тот явно не слышал. Вид, конечно, открылся специфический, зато можно рассмотреть всё: и дракона, и остальное, что Чонгук рассматривать совсем не планировал. Он сходил за пледом и накрыл омегу, а сам быстро собрался, оставив запасной комплект ключей на столе и записку со словами «Ушёл на работу». Завтракать он привык в том самом кафе, где и увидел Тэ накануне, туда и направился.       Тэхëн вздрогнул, стоило Чонгуку подойти. Поднимая взгляд, он снова осел на диване, засыпая дальше. Ему снился неприятный сон, где были он, ванна и лезвие, как в старые (не) добрые времена.       Проснувшись в десять, Ким потянулся, заказал продукты за счëт Чона. Тэхëн приготовил себе вафли с красной рыбкой, а потом выпил кофе и начал одеваться в студию. Собрал пучок, выбрал лук в виде рубашки и брюк, чтобы выглядеть как можно лучше, но кто знал, что после работы будет ливень? Тэхëн услышал мяуканье и обернулся, увидев маленьких котят в коробке. Омега подвинул её ближе к магазину, а потом купил им еды на последние деньги, пришлось звонить Чону с просьбой скинуть денег на такси.       — Смотри, какие милашки! Я потратил на них все деньги, скинь мне ещё, — просил Тэхëн и вздыхал. Ему тяжело быть эмпатом, ведь он нежный омега. Когда Чон приедет домой, то к его приходу будет чисто и будет приготовлена вкусненькая домашняя еда. Ким не скажет ни слова про то, что он готовил, а просто оставит всë на столе, накрыв, чтоб не остывало.              Звонок от Тэ очень удивил Чонгука — денег? Хорошо! Конечно! Ну зачем ещё мог звонить этот омега? Теперь будет доить его до победного — было первой мыслью. Но потом он увидел трёх котят в коробке: белого, чёрного и рыжего — как три вестника апокалипсиса, подумал он. — Сможешь отвезти их к ветеринару? Я оплачу, пусть о них позаботятся, на улице они погибнут, — он не понимал, как можно бросить тех, кто без тебя не выживет. Под колёса попадут, или собаки разорвут, или от голода помрут. Кем надо быть, чтобы просто вышвырнуть и забыть таких наимилейших созданий?       — Конечно, я покормил их, они не продрогли, всë хорошо! — Тэхëн повëз малышей в ветклинику, а потом отзвонился о результатах миссии, — с котятками всë хорошо, здоровые. Врач сказал, что можно забрать их. Заберëм? — Тэхëн надеялся, что заберëт их хотя бы на передержку, на пару месяцев, если выдержит. Ему нужно снова садиться на таблетки…       — Заберём, — сказал Гук, смутно представляя, на что подписывается. — Только купи им сразу всё, что нужно, и в ответе за них ты! Если твой пёс их сожрёт… Я сожру твоего пса!       — Истинный кореец, собак хаваешь. Жду денюжку, заеду и всё куплю.       Омега заехал в аптеку и всë-таки купил таблетки — паксил и фенибут, а потом в зоомагазине приобрёл всë, что нужно всем животным в доме.

***

      Вечером альфу ждали ужин на столе и Тэхëн на диване, который аккуратно кормил прозревших малышей. Те не могли даже пописать сами, приходилось смоченным ватным диском по органам проводить, чтобы они сделали свои дела.       Увидев безобразие, произошедшее на его новом белоснежном кожаном диване, Чонгук тяжело вздохнул — скоро его квартира превратится в приют. Говорил ему папа: не тащи с улицы в дом всякое. Но время слушать папу явно прошло, да и не жаба это, как в детстве, а омега с собакой и котятами. Полный дом, крокодила в бассейне не хватает.       — Привет. Я дома, — по привычке сказал он, чуть не добавив «любимый». — Как они?       — Привет, вижу, в порядке, третий раз кормлю. Спокойно становлюсь папкой, ха-ха, — Тэхëн улыбнулся, а потом обернулся и вздрогнул от близости с Чоном. — Там ужин на столе. Если остыло, подогрей себе, вот. А я пока покормлю их, протру диском и приду. Всë, кыш-кыш, — Тэхëн прогнал альфу, спрятал забытые таблетки с кофейного столика и посмотрел на котят, которые так уверенно смотрели в голубые глаза омеги.       Чонгук заметил, как омега нервно спрятал таблетки. Это ещё что такое? Наркоман? Угораздило же его.       — Давай вместе поедим, я не люблю есть один, — Гук переоделся из костюма в домашние джинсы и футболку и вернулся в гостиную.       — А?.. Конечно, если хочешь, то поедим. Погрей пока, я скоро закончу, — Тэхëн ощущал лëгкую сонливость, но это норма при таблетках.       Омега закончил с котятами и, уложив их на пелëнки, пошёл к Чонгуку и увидел того, сидящим за столом.       — Спасибо, — садясь напротив, Тэхëн утолил жажду и приступил к трапезе, а следом посмотрел на Чонгука. — Как день прошëл? Кем ты вообще работаешь?       — Нормально прошёл, но явно не так весело, как у тебя, — Чонгук попробовал стряпню омеги, к удивлению, оказалось вкусно. — Ты хорошо готовишь, где научился? — решил сменить он тему, не хотел о работе.       — О? Спасибо. Ну, приходилось работать в ресторане, вот и научился готовить, но мясо стоило подольше подержать, оно слегка не готово. Обычно оно мягкое, хотя я редко ем мясо, у меня деньги только на квартиру и Бона, а сам живу на хлебе и на воде, иногда на кофе, вот… Поверь, на алкоголе не исхудаешь, да и Юн кормит, сам знает, как мне сложно, — Тэхëн прожевал мясо и, запив его, взглянул на Чонгука. — Ещë есть салатик, — омега встал и поставил рядом с Чоном цезарь, показывая взглядом, чтобы попробовал. — Я немного прибирался, а потом ухаживал за котятами. Ещё делал эскизы, ты бы себе набил мои рисунки? Как-то я устал, пойду спать, наверное. Ты со мной? Пока котята уснули, быстренько поспим.       — Ты не выглядишь истощённым, — Гук вспомнил голого омегу на диване. — И да, хотел спросить кое-что: а что это за таблетки, которые ты прятал? Ты ведь не наркоман?       — А, ты заметил… Нет, это не наркотики. Это паксил и фенибут — проблемы со сном и менталкой, поэтому я пью их, — Тэхëн показал таблетки и опустил глаза: неприятно, когда думают, что ты наркоман. — Я не наркоман, не шлюха, я абсолютно здоров и чист, хватит так думать обо мне.       — То есть ты алкоголик? — решил уточнить Чонгук. — А разве алкоголь с таблетками мешать можно? — он был далёк от фармы, но не настолько, чтобы не понимать очевидного.       — То есть я обычный человек, который иногда выпивает, а на таблетках бываю редко. Только когда совсем хуйня дело, пью, а когда нормик, то живу и так, — Тэ разъяснил, а потом засмеялся.       — Кто такой Юнги? Твой парень?       — Нет, конечно. Он мой друг, вот и кормит. Жалко ему.       — Юнги омега? — не то чтобы Чонгуку было дело до его знакомого и друзей, но вежливость проявить стоило.       — С какой такой радости ему омегой быть? Альфа он, — усмехнулся Ким и посмотрел на таблетки, а потом затянул пучок.       — А сейчас совсем всё плохо, раз ты на таблетках? Кстати, пока не забыл, — Чонгук протянул Тэ карточку, — это на мелкие расходы.       — Да, совсем. Спасибо, — посылая воздушный поцелуй, Ким забрал карту и пристально посмотрел в чужие глаза. — Ты красивый, жаль только, что занят, я бы добивался. Глаза красивые.       — Спасибо… кхм… за комплимент, ты тоже… симпатичный — Чонгук смутился. Он не привык к таким откровениям, обычно в лоб такое не говорят. — Так, что стряслось? Почему сейчас совсем плохо? Может, я смогу помочь? Ты же теперь мой парень, мой долг — решать твои проблемы ближайший месяц.       — Да усталость, выгорел и устал, поэтому не знаю, как себе помочь. Выпью таблетки, вдруг подействует. Не думай слишком много, я чаще всего буду спать. Иногда могу вставать во сне, но если встану и буду бесцельно ходить, просто верни меня в кровать, иначе где-нибудь на полу и улягусь. — Тэхëн сонно потёр глаза, видимо, таблетки, которые он давно забросил, действовали как надо, и, чтобы подлечить нервы, ему нужно много спать. Сложнее, когда у тебя весь месяц забит записями, а ты спишь и не можешь проснуться.       — Ладно, иди тогда спать, — Гук встал и начал убирать со стола, перемещая грязную посуду в посудомойку. Но его прервал звонок от отца.       Чонгук послушно взял трубку, молча выслушал длинный гневный монолог старшего альфы и спокойно ответил:       — Да, мы поженимся. Вам не понравился Чимин, ведь не слишком благородных кровей, так вот Тэхён идеальный вариант. Живите с этим, — и повесил трубку.       Осмотревшись вокруг, Гук подумал, что попал. Котята пищали, собака носилась как угорелая, рядом валялся погрызанный тапок. Омега дрых у себя в комнате. И зачем ему всё это? Вопрос риторический.       Он разблокировал телефон и пролистал фотографии, нашёл ту, где его Цыплёнок, с всклокоченными после сна волосами и румянцем на щеках, трёт глаза, отказываясь вставать в такую рань. Да, раньше двенадцати он не просыпался. Работать Гук ему бы и не позволил, а учиться Чимин не хотел.       Чонгук погладил подушечками пальцев экран: вот, ради кого это всё, и он справится, вернёт любимку.       Тэхëн ушëл спать, потому что фенибут никого не держал и убаюкивал так, что стоило голове коснуться подушки, так Тэ мгновенно вырубался до самого утра.       Но тело не долго лежало, мозгом омега давно спал, но вот тело само поднялось, ему не нужно было думать. Тэ просто ходил по квартире, а Бон бродил рядом, оберегая хозяина, всë равно Ким бы не услышал его лая. Котята спали в коробке, греясь друг об дружку, а омега, кажется, второй раз врезается в дверь.       Пëс скулил и пытался открыть дверь, чтобы хозяин не травмировался, но лучшее, что он мог сделать, побежать к Чону и начать лаять, мысленно прося о помощи.       — Да что б эту собаку! — выругался Чонгук. Сначала он пытался её игнорировать и спать спокойно дальше, но в итоге сдался. Сегодня воскресенье, он надеялся выспаться, но, видимо, не в этой жизни. — Чего ты разлаялся? — Чон встал и попытался достучаться до собачьей совести. — Тебя хозяин не покормил что ли?       Увидев стоящего с закрытыми глазами Тэхёна, он понял, что неприятности теперь поселились в его доме и будут напоминать, как снежный ком.       Он потряс омегу за плечо, но тот и не думал просыпаться.       — Тэ, какого ты разгуливаешь голышом по гостиной? — Гук потряс посильнее.       «Нужно будет пижаму ему купить», — подумал Чонгук. Он не был любителем тату, как и наскальной живописи. Для рисунков есть холсты, а уродовать своё тело — это было вне понимания альфы.       Поняв, что разбудить не получится, он закинул омегу на плечо, отнёс в спальню и укутал одеялом, подоткнув со всех сторон.       Омега ничего не чувствовал, он продолжал спать, хотя оно и ясно — сейчас ещё ночь. Оказавшись в постели, Тэхён смотрел свои сны и явно напрягался, держась крепче за халат. Ким открыл глаза и увидел Чонгука, который ворчал и поправлял одеяло.       — Тебя Бон разбудил? Извини, он переживает за меня. Ты меня бил? — плечо саднило, потому что омега пару раз встретился со стеной плечом, а сейчас там красовался синяк, Тэхён чувствовал себя ужасно, словно его снова избили альфы.       — Нужно мне тебя бить, — проворчал Чонгук. — Ты сам прекрасно справляешься. Вот не спится тебе спокойно, — Гук уже собирался уходить, когда Тэ схватил его за руку и притянул к себе. Это было так неожиданно, что альфа потерял равновесие и упал на кровать рядом с Кимом.       — Не уходи, стой, — Тэ заставил альфу лечь рядом. Отдав кусочек одеяла, омега свернулся в клубок и снова прикрыл глаза.       — Эй, прекрати, мы так не договаривались, — Чонгук совсем не хотел лежать в одной постели с малознакомым омегой. У него была своя кровать, и она его совершенно устраивала.       — Я не склоняю тебя к интиму, всë в рамках приличия — просто полежать рядом. Никогда не думал, что людям не нужен секс, главное ведь просто ощущать кого-то рядом — невербальное ощущение комфорта. Я совершенно не могу здесь спать, такое чувство, словно вторгаюсь в чужую семью, именно эмоционально ужасное чувство, — поделился омега и пытливо посмотрел на альфу, а потом опустил голову на подушку. Даже неформалам нужна хотя бы капля любви.       Тэ не чёрствый, нет: он рыдает над сопливыми фильмами и над тем, что страдают котики и собачки, но его никогда не любили за это; не ценили за то, что Ким следит за напитками малознакомых омег, не давая никому возможности что-то подсыпать (однажды он позволил себе не следить за своим напитком, и по итогу его вырывали из лап какого-то альфы, но Тэ тогда лишь посмеялся с этого зрелища).       — Как же я вам завидую: у вас и семья, и любовь, и работа. У вас вся жизнь как на ладони. Сними с меня все проколы, верни натуральный цвет волос, и я буду типичным изгоем, без семьи, работы и чувств.       — Не надо мне завидовать. Нет ничего хорошего в жизни, которая принадлежит не тебе, а твоим родителям, начиная с выбора профессии и заканчивая выбором мужа. Ты свободный человек, никому ничего не должен. Это я тебе должен завидовать. Да сделай я себе тату, родители отрекутся от меня.       — Сделай тату? Я могу. С 14 лет набиваю, я в этом профи. Дракон на спине — мой эскиз, я ношу его с гордостью, он мне очень нравится, — поглаживая чужую ладонь, Тэхëн смотрел в чужие глаза и потом прикрыл свои. — У меня нет ни опоры, ни семьи, нет у меня уверенности, что завтра я поем и поем ли вообще на этой неделе, но по поводу тату, я всë-таки могу предложить тебе специальный эскиз и набить потом.       — Спасибо, но не нужно мне никакое тату — это я как пример. На самом деле, ты красиво рисуешь, только вот лучше бы на холсте. Хочешь, утром поедем в магазин и закупим тебе всё, что нужно, и ты нарисуешь дракона. Повесим его в гостиной. Я люблю драконов. Да я сам родился в год дракона.       — Я обожаю делать именно тату, это… Как сказать… Делает счастливее клиентов и меня, но я не хочу много татуировок, слишком много — это слишком. А вот так, как у меня, — золотая середина, они гармоничны, рукав и дракон. Если желаешь, нарисую тебе дракона. Только вот не знаю, сложно всë… Одно дело помогать, другое дело, когда я вроде бы помогаю, а с другой стороны, это звучит как измена. Я терпеть не могу измены, а теперь же выходит, что изменяют со мной, — Тэхëн вздохнул и сел рядом, стараясь держать голову, пока через время не опустил её на чужое плечо.       — Вот видишь — у тебя есть призвание, любимое дело, разве оно не делает тебя счастливым? — Чонгук удивился, как этот омега не понимает собственного счастья. — И не переживай, нет никакой измены. Мы же только делаем вид, — Гук подумал о Чимине. Где он, с кем он? На сообщения не отвечает, трубку не берёт. Неизвестность просто убивала.       Чонгук уложил Тэ обратно на подушку и погладил по волосам. А он ничего, даже милый, когда спит.       — Делает, но когда ты голодаешь, потому что твоя квартира важнее, комфорт для кого-то другого важнее, а сейчас… Ах, как хорошо, что я поел, — прошептал Тэхëн и опустился на подушку, смотря на Чонгука. — Да… жалкое подобие любви… — грустно заключил омега, продолжая держать руку альфы, словно надеясь понять, каково это — любить. — А ты разве не любишь свою работу? Я долго искал своë призвание.       — Сними квартиру поменьше, и голодать не придётся, — он всегда был очень прагматичным. Сбой произошёл только на Чимине, и теперь вляпался в котяток, собачек — омежий дурдом. — Что ты такой расстроенный? Ты же ураган! Сейчас отоспишься, и всё наладится. Я посижу здесь, чтобы ты спокойно заснул.       — Не-ет, маргиналу не принято жить в трущобах. Я такие апартаменты снимаю, но для этого хуячу как лошадь, — Тэхëн хныкнул и прижался к альфе, а потом облизнул губы. — Ничего не наладится, ты прям как мой психотерапевт. Но ничего никогда не налаживается, — омега снова лёг на чужое плечо, а потом резко поднял голову и посмотрел Чонгуку в глаза. — У тебя, гада, красивые глаза, но такие несчастные.       — Ты прямо неисправимый пессимист, — Гук сдался и заграбастал омегу в обьятия. — А я верю, что всё наладится. Через месяц у тебя будет достаточно денег, чтобы не думать о еде, а у меня будут счастливые глаза.       Тэхëн обнял Чонгука за талию и уткнулся тому в шею, а сам вдохнул, наслаждаясь его мягким запахом.       — Надеюсь, но я не брошу тату, они — моя жизнь. А счастлив я буду, когда, возможно, встречу свою любовь. И буду любим кем-то, — поглаживая чужую спину, Тэ уткнулся холодным кончиком носа глубже в горячую шею Чона.       — Встретишь, встретишь, прилипала. Только прекрати мне шею щекотать, — засмеялся Гук, — ты же спать хотел, вот и спи, а то спихнул на меня свою живность, хитрюга, — он погладил Тэхёна по голове.       — Сам такой, бе-бе-бе, и вообще, я есть хочу, пошли поедим? — Тэхëн прижал к себе Чонгука ногами, а потом коснулся чужих чёрных волос и провëл носиком по шее Чона. — Это месть тебе, Чонгук-а.       — Боже, за что мне это, — притворно взмолился Чонгук и пунькнул омегу по носу. — Идём есть, троглодит, только оденься.