***
В клубе Чонгук оформил карту гостя для Тэ и сразу повёл того на поле. Он видел, как головы окружающих смотрели им вслед. Ой, сколько сплетен и разговоров они сейчас породили… — Вот наушники, выстрелы могут оглушить. Постоишь рядом или сам хочешь попробовать? — Чонгук протянул омеге наушники, которые закрывали полголовы и пытались свалиться из-за пучка. Сам тоже надел и взял ружьё, зарядил и приготовился. — Можно! — скомандовал он, и первая тарелочка взлетела в небо. Выстрел — и точно в цель. Итак, 10 из 10. Отец с детства тренировал его. Удовольствия не приносило никакого, лучше бы он где-то в парке книгу почитал, но важные знакомства сами себя не заведут, как говорил отец. Тэхëн надел наушники и, смотря, как это делает альфа, сказал: — Дай, я попробую, — получив в руки заряженное ружьë, омега нацелился и выстрелил в тарелку. С первого раза промащал и со второго, но не успокоился, пока не попал. — Это было весело, но ты у меня такой молодец, — Тэхëн показательно впивается в губы Гука, обозначая, что это его пассия. Отстранившись, Тэ навëл ружьë на Чонгука. — Не боишься, милый? — Тэхëн игриво протянул и нажал на курок. Ружьë лишь щёлкнуло. Оно ведь не заряжено, иначе Тэ не направил бы на человека. — Ещë один косой взгляд на омег — и ружьë будет не разряженo. - Тэ решил пошутить. Гук со злостью забрал ружьё у омеги: — Это не игрушки! Так нельзя делать! — ему вдолбили это правило железно. — Никогда не направляй ружьё на людей. Никогда! Гук был зол и разочарован. Он устал от этого фарса. Ему эта идея всё больше казалась безумной. — Поехали домой, — он взял Тэ за руку и потянул к выходу. — Хэй! Я ведь знал, что оно не заряжено! Чон! Эй! — Тэхëн торопливо побежал за альфой, а потом вырвал руку и посмотрел на Чонгука. — Да будь оно заряжено, я застрелил бы себя в первую очередь! — взяв руку альфы, Тэ положил её на затянувшиеся порезы, которые омега делал сам себе — он долго боролся с длительной депрессией. — Послушай, твои психологические проблемы и желание убить себя — это дело психиатров. Прекращай вести себя как ребёнок. Есть правила, и их нужно соблюдать! — Чонгук осознал, что значит быть из разных кругов. Его отец часто говорил: он не нашего круга. Гук не понимал, о чём тот. Теперь понял. Он никогда не был с отцом близок, но сейчас был готов признать правоту родителя. Он вытер рот платком. Его раздражало, что омега то лез к нему целоваться, то затаскивал к себе в постель, совершенно не соблюдая личные границы. — Садись в машину, — он по привычке открыл дверь с пассажирской стороны. — Я клал на правила, мне глубоко плевать на них, если по правилам будет нельзя дышать, то что? Дышать перестанешь? Конечно, вы ведь все такие святоши лицемерные, один я плохой. Куришь? — ужасно. Пьëшь? — ещё хуже. Не дай Бог, что у тебя пирсинг или тату — посланник дьявола! — Тэхëн отказывался, он шёл на попятную. Всë не будет так, как хочет этого Чонгук, Тэхëн принципиален. — Поезжай сам, милый, я позже приду, — хлопнул дверью неформал и ушёл в другую сторону. Он зашëл в круглосуточный и, купив пачку сигарет, радостный пошëл курить, ведь рядом с Чоном даже он стал правильным, практически забыл, что можно баловаться табачком и наслаждаться этим. Делая пару тяг, Тэхëн выдохнул в небо и ощутил себя как дома. Похоже, в ночном Чоне не было ни грамма честности, лишь лицемерие и жалость. Когда омега начал уходить, Чонгук выдохнул. — Вот и славно, — слишком он устал от этого омеги. Чонгук всегда был уравновешенным, спокойным и немного замкнутым. Человек в себе, как любил называть его Чимин, прямая противоположность. Слишком подвижный, слишком общительный, такой забавный, он всё время тормошил Чонгука, заставляя то на роликах научиться кататься, то на батутах прыгать. А ещё всё время смешил. И обнимал. Он умел обнимать как-то по особенному нежно, ненавязчиво. А ещё пах, как же вкусно он пах персиками. Чонгук понял, что сидит, положив руки на руль, и пялится в стекло, не видя, что там. «Нужно ехать домой, там же котята», — подумал он. Ответственность — то, что не давало ему расслабиться никогда. Тэхëн через время вернулся домой помятый, белая рубашка превратилась в нечто шахматной расцветки. Что бы успокоиться Тэхëн, привычно поехал в приют. Только собаки его понимали и принимали без осуждения и он дарил им заботу. Таким же брошенным, не любимым, ненужным, как он сам. Дворнягам, без роду и племени. Среди них он чувствовал себя своим. Другой семьи у него не было. Вернувшись к Чонгуку, занялся котятами, насыпал корм Бону, совершенно игнорируя обиженку Чона, который, кажется, всегда такой наигранно добренький. После игр с Бону, омега пошëл готовить пульгоги и рис с овощами, но нет ничего лучше лапши с пульгоги, ведь это сытно и пиздецки вкусно. Готовя, Тэхëн, общался с Юнги по видеосвязи. — Забей на придурка Хвана! Потом пойдëм тусоваться в Дыру и будем дэнсить до утра-а! А-а, мясо! — омега вспомнил о нëм и перевернул, а потом нарезал на кусочки. Заметив, что омега опять начал готовить, Чонгук решил, что ему нужно помочь, но, придя на кухню, увидел, что Тэ танцует. И во что превратилась его белая рубашка? Гук был в шоке. Гук залип, просто стоял и смотрел, как Тэхён пытался одновременно и овощи резать, и болтать с другом, и пританцовывать, и напевать. Ураган, а не омега. Но вдруг омега перестал веселиться. Смс сыпались одна за другой, и они явно были неприятными. — Что случилось? — Чонгук наконец решил вмешаться. — Где ты так извозился? — Ничего, просто был занят в приюте, — омега отмахнулся. Конечно, куда уж Чонгуку, он-то аристократ, а Тэ так, сердобольная челядь. Тэхëн напевал песенку из Тик-тока и кружился на месте, повторяя самые пикантные движения, которые только знал, а Юнги смеялся над ним. — Во-от, лучше смейся со мной Омега прочитал смс и вскинул бровь, интересно, кто это пишет? Бывший знакомый Кима или это проделки родителей Чона? Омега закатил глаза и начал снова танцевать для своего друга, иногда делая сердечко, чтобы тот не грустил. — Всё-ё, мне нужно готовить, Юнги-я. Как приготовлю, ещë потанцую, а пока прощаюсь. Позже перезвоню, — хищно улыбаясь, омега ворочал овощи на сковороде, пока Юнги прощался и завершал видеозвонок. — В приюте? В каком приюте? — Чонгуку стало интересно и таким образом он решил напомнить о себе. Альфа был аккуратист и не понимал, как можно так уделать белую рубашку, а главное, зачем. — В приюте для собак. Нашëл по пути щенков, и они были в грязи, коробка размокла, я их в руках нëс, тем более они замëрзли. Мне проще отстирать рубашку, чем простить себе, что малыши замëрзнут. — По пути? Что у тебя за пути такие? То котят находишь, то щенков. Хорошо, что не динозавров, — Чонгук усмехнулся и выдохнул, ведь эти щенки сейчас в приюте, а не у него дома. — А что насчёт смс? — Да так, ничего особенного. Просто смерти желают, пишут ходить и оборачиваться и прочее-прочее… Как же похуй, — закатил глаза омега. — Кто желает? Почему? Во что ты влип? — Чонгук начал беспокоиться: это точно не родители, они бы начали с подкупа. — Да многие мне смерти желают, я в кругах Дыры считаюсь сукой, потому что не даю омег в обиду и ебало бью всем альфам, а те зубы точат на меня. Пару раз ломали мне нос и пытались изнасиловать, но всë время забывают о моëм ноже в кармане, хе. Проще пырнуть альфу и убежать, чем пытаться выстоять, но также здесь пишут о том, что могут мне что-то предложить — пятьдесят, а то и сто миллионов вон, если я тебя брошу. Ах, какая жалость… Я не боюсь этого, так что буду сукой-мужем, который насильно держит рядом с собой альфу на поводке страстной любви, — тараторя Тэ не забывал про готовку. Отправил брокколи тушиться и помешал активнее мясо в сковороде. А потом обернулся и сказал: — А вообще, я не аристократ, чтобы на майбахах рассекать по Сеулу. Я ножками хожу, поэтому и нашëл щенков, отдал в приют. Ты радоваться должен! Я хоть и маргинал, но добрый! — Стоп, я ничего не понял. Ты можешь как-то спокойно и по порядку? — у Чонгука голова пошла кругом от этого эмоционального излияния. Тэхён говорил слишком быстро, сбивчиво, ещё и руками махал. С ножом, между прочим, пусть и кухонным. Чонгук аж испариной покрылся: привёл в дом омегу, ненавидящего альф. Добрый он, ага, так он и поверил. — Так тебе угрожают незнакомцы, а деньги предлагают мои родители? Или и то и другое в одном флаконе? — Я не знаю! Может, и знакомые! А может, и твои предки! — Тэхëн явно врал, что не нервничает, он швырнул нож в раковину и упёрся в столешницу. Его явно напрягла вся эта ситуация, заставив вернуться в прошлое, когда буквально вжимали в асфальт за неверное слово. — Скорее всего, твои предки решили отыграться на моих нервах. Мне не то чтобы страшно, просто неприятно. Обещай, что меня не тронут, обеспечь мне хоть какую-то защиту! — Тэхëн рычал, потому что не любил полагаться на других, но если его прижмут, то он явно живым домой не вернëтся. — В каком смысле ты не знаешь? Дай посмотреть, я сам разберусь, — он протянул руку с требованием отдать ему телефон. — Чонгук, обещай, что я не пострадаю от твоей ебучей семьи! — Тэхëн не поворачивался назад, стоял спиной к альфе, напряжëнный и нервный. Тэ сорвался и выключил блюдо, которое готовил, потому что уже попахивало гарью. — Конечно не пострадаешь! Максимум, что может случиться, твой счёт пополнится. У меня семья финансистов, а не мафиози. Они привыкли покупать и угрожать, могут карьеру испортить, например, то есть то, что в сфере их влияния. Но тут ты неуязвим, тату-мастер, твоих клиентов они точно не испугают, — Чонгук подошёл и положил руку на плечо Тэ. — Спасибо. Держи, наслаждайся, читай, — Тэхëн отдал телефон и рывком прижался к альфе. Каким бы маргиналом он ни был, всем нужны объятья. Прижимая к себе Чонгука, Тэ тыкался носом в изгиб его шеи и тихо дышал, постепенно приходя в норму. «То ножом размахивает, то ластится, как котёнок. Совершенно непонятно, что от него ожидать», — мысли Гука были невесёлые. Он обнял Тэ двумя руками и потянул на диван, посадил рядом и стал читать смс. Как он и думал, они были с разных номеров. Деньги предлагали с одного, а вот угрожали аж с трёх других. Кому же он так насолил? — Непонятно, что они хотят, просто угрожают. В Дыру ты пока не ходи. Лучше вообще оставайся дома. — Но у меня заказы, планы… Блять, что делать, — Тэхëн закинул ноги поперëк бёдер альфы и смотрел в экран телефона, а потом приобнял Чонгука и опёрся о чужое плечо. — Меня хотят убрать, им выгодно сделать это. Если нет меня, то можно подцепить больше омег, слышал о статистике изнасилований? Я способствовал их снижению, чтобы омеги не боялись ходить по городу, типа своя банда, ха-ха… — Я буду отвозить тебя на работу и забирать, хорошо? — он вернул ноги омеги обратно на диван. — Кроме твоей Дыры, есть ещё куча клубов и много глупых омег, которые явно нарываются, ходя в такие заведения, — Гук вернул телефон. — Нарываются?.. Чонгук, как они нарываются? Сами просят подсыпать наркотики в свои напитки? Или просят их преследовать? Чонгук, я разве мог просить об этом? Меня вытащили из-под альфы, меня накачали наркотой и хотели изнасиловать, я сам нарвался? — Тэхëн не понимал логики альфы, поэтому кинул протянутый ему телефон рядом с собой и снова посмотрел на Чона. — Приличные омежки сидят дома и крестиком вышивают, а не ходят по столь сомнительным заведениям, — Чонгук был неумолим. — Если омега закидывает свои ноги альфе на колени, то чего он добивается? Чтобы ей стихи при луне читали? Явно же нет, а потом начинается: «я не шлюха, меня не так поняли», — Чонгук разозлился и встал с дивана. — Да ну! Что у тебя за предубеждения? Мне кажется, будь твоя воля, ты бы сам пошëл насиловать омег! Хочешь послушать стереотипы? Так вот, если так подумать, то ты тварь и изменщик, ведь ты живëшь с омегой! Не думал? Если твой парень такой же, как и ты, то неудивительно, что он ушëл от тебя, я бы сам никогда не был с тобой, слишком уж ты соответствуешь своему статусу игрушки богатеньких родителей! Подумай, может, брак с каким-нибудь старым омегой придëтся тебе по вкусу, ты же любишь приличных, — Тэхëн встал следом и ощутил, как его переполняют эмоции. Он осознал, что сделал, когда уже зарядил этому альфе по лицу с кулака. Тэ дрался неплохо, мог постоять за себя и за свои принципы. — В тебе нет ни капли ни сострадания, ни чувств! Я сочувствую всем твоим парням, с таким даже больной жертве абьюза не ужиться, слишком уж ты законсервировался! Удар был таким внезапным, что Чонгук не успел увернуться. Из носа потекла кровь. Запрокинув голову, он молча пошёл в ванну. А о чём говорить с психопатом? Да он пальцем никогда омегу не тронет, не то что насиловать. Да он секс без любви всегда считал чем-то пусть не грязным, но неправильным точно. Относиться друг к другу как к куску мяса без чувств — противно. Только влюбившись, он оказывался в постели с омегой. Бабочки в животе от прикосновений — не пустой звук для него. Остановив кровь, он вернулся в гостиную и предельно спокойным голосом спросил: — Ты считаешь нормальным трахаться со всеми подряд, а потом удивляться, что тебя никто не любит? Сам-то любить не пробовал? Видимо, нет. Убирайся. Карточку оставь себе, там достаточно денег. Больше я тебе ничего не должен и знать тебя не желаю. — А кто говорил, что я трахаюсь со всеми? Кто? Я не сплю ни с кем, а вот никого, кого можно было любить, нет. Влюбись я в тебя, ты бы не принял меня, тебе сложнее принять истину, что омега прав, чем пошатнуть свои устои, которые, к слову, такие древние, — Тэхëн был оскорблëн. Он взял карту и сломал еë пополам, а потом кинул в Чона, следом начал собирать свои вещи. — Ну конечно, сразу видно, что ты девственник, который только и рассказывает, как его из-под альф вытаскивают. — Чонгук пошёл переодеваться. — Котят с собакой не забудь! — Я был тогда одет, и это был один ебучий раз! — Тэхëн взял пса, а котят оставил Чону. Уже собрав вещи, Ким хотел было выйти, как вдруг передумал и вернулся обратно, встав перед Чонгуком и посмотрев ему в глаза. — Ты не прав. Но и я тоже. Я погорячился, когда ударил, за это прошу прощения, но взгляды твои ужасны! — Это ты так извиняешься? — Чонгук посмотрел на омегу. — Считай, что я тебя простил. Что дальше? — А дальше будь терпимее — ты слишком похож на родителей. Что плохого в том, что омеги идут в клуб со своими друзьями расслабиться? Они ж не напиваются до состояния вертолëтов и не вешаются на других альф, а спокойно выпивают один-два коктейля и танцуют, ведь клубы — это общее развлечение для всех, не только для альф, — Тэхëн сел на диван и посмотрел на Чонгука, а потом погладил Бона, который залез следом и наслаждался нежными руками омеги. — Допустим, — Чонгук сел рядом. — Я согласен, что это не повод, но всё равно, лучше в такие клубы не ходить. — А как иначе расслабляться, если ты одинокий омега, не желающий подпускать альф к себе? Напиваться дома? Или, может, баловаться наркотиками? — Тэхëн активнее начал поглаживать пса, который охранял своего хозяина и порыкивал, когда Тэ задевал ухо собаки. — Крестиком вышивать не пробовал? — усмехнулся Чонгук, а поймав негодующий взгляд, продолжил, — ладно, прости. Я понял, что ты недотрога, а все альфы — козлы. Прошу прощения от лица сразу всех альф. Мир? — Я не недотрога, я за справедливость, и не все альфы козлы, есть адекватные. Ты иногда адекватный, когда не становишься похожим на своих родителей, — Тэхëн отбил кулачок и рассмеялся, немного расслабившись. Он рад, что помирился с Чонгуком; от Чона не было бабочек в животе, лишь лëгкая радость быть рядом. Тэ распустил пучок и потрогал волосы, распутывая их. — У тебя смех красивый, ты вообще красивый, когда весёлый, — Чонгук решил, что и правда иногда зарывается и может смахивать на родителей. Но как же сложно с этим омегой… — Я всегда красивый, как иначе? Нужно соответствовать своему будущему мужу, — Тэхëн снова погладил пса и посмотрел в окно, а потом обратил внимание на Чонгука, который так мило дулся. — Прекрати дуться, у тебя нос кнопочкой, буп, — нажав на нос Чонгука, Тэхëн вздохнул и улыбнулся. — Прекрати, — Чонгук отдёрнул голову. — Во-первых, я не дуюсь. Во-вторых, прекрати меня всё время трогать, ты про личные границы слышал? — Чонгука с детства звали недотрогой: ему не нравилось, когда его кожи касалась грубая одежда или чужие руки. Он очень избирательно подходил к знакомствам, и сближаться с людьми ему было очень тяжело. «Ты лучше будь один, чем с кем попало», — не девиз, а прямое руководство к действию. — Тц, личные границы? Личные границы — это твоë бельë. Я не заразный, руки чистые, а дëргаешься как мизофоб. Для меня важно чувствовать человека тактильно, словно сближаешься с ним, гладишь по голове, перебираешь волосы, ах, — Тэ поднялся и ушёл из комнаты — ему нужно поухаживать за котятами и разобрать вещи. — Ну да, не заразный, но это не повод меня трогать, я не котёнок, — Чонгук вздохнул, взаимопонимание явно не найдено. — Пойми, не все люди любят, когда к ним прикасаются. Вот если тебя в метро кто-то трогать начнёт, тебе понравится? Небось сразу ему нос разобьёшь. — Ты считаешь меня незнакомцем?.. — Тэ поднял расстроенные глаза, а затем медленно опустил. Да, это он себе придумал, что является Чону хотя бы другом, но оказался не ближе незнакомца в метро. — Я считаю, что мы недостаточно знакомы для… скажем так, телесных контактов, — Чонгук почесал нос. — Я же ничего о тебе не знаю, кроме того, что ты вырос в детском доме. Как так получилось? — Мои родители умерли, когда мне было пять. Они не любили меня, измывались надо мной, шутили, что отдадут какому-то дяде за деньги. А потом они умерли, их сбила машина, я попал в детский дом, вырос и стал бороться за справедливость, открыл свой тату-салон. Сижу себе, бью тату, делаю пирсинг. Очень люблю фиолетовый и пионы, такие красивые цветы, — омега докормил малышей, помог им сходить в туалет, выбросил весь мусор и, зевнув, прилëг на диван рядом с Чонгуком, активно почёсывающим нос. — Если нос чешется, бухать будешь, выпьëм? По бокалу вина, как вам угодно, аристократ, хотя я не выëбываюсь, хуярю водку с огурчиком и потом виски с колой. — Нет, пить — это не здравая идея, — Чонгук опять машинально почесал нос. Дурацкая привычка из-за очков. — Послушай, давай лучше ты спать пойдёшь? Я посижу рядом, если хочешь. Или с медведем в обнимку? — когда договорил, понял, что омега его не слышит — уже уснул. Наверное, опять таблеток выпил. Чонгук вздохнул, поднял Тэхёна на руки и отнёс в спальню. Укрыл одеялом и положил рядом медведя. «Какой-то тяжёлый выдался день», — подумал он. Сходил за книгой — он любил почитать в тишине — устроился на кровати рядом с омегой, готовясь ловить того, если ему вздумается ходить во сне, и углубился в книгу. Тэхëн действительно пил таблетки, они ему помогали. Но стоило рядом оказаться Чонгуку, как Тэ медленно заползал на альфу, закидывая то ногу, то руку, а потом вообще прижал его к себе и уткнулся в плечо, мыча: — М-м, — омеге было явно плевать на медведя, ведь тот уже улетел на пол, а вот Чона другое дело. Чонгук морщился, но терпел. Он представил, как это с пяти лет быть никому ненужным. Его родители хоть и были холодными, но всё равно дули на разбитые коленки и вытирали слёзы, гладили по голове. Как без всего этого? Он начал понимать, почему этот омега пытается найти хоть кого-то, к кому можно прижаться. — Ладно, иди сюда, прилипала, — он обнял Тэхёна и прижал к себе. — Побуду твоей обнимательной подушкой. У Чонгука в детстве был фиолетовый слонёнок, мягкая игрушка, без которой он не мог заснуть, наверное, до окончания школы. Тот долго ещё стоял на тумбочке, пока не был спрятан в шкаф, чтобы омеги не засмеяли. Тэхëн, ощущая взаимность, начал наглеть и прилип окончательно, прижимаясь носом к чужой шее, а руками и ногами полностью обнимая горячее тело — ему нравится ощущать тепло рядом, которое не даст ему встать в случае чего. — Не уходи, — попросил Тэхëн, только вот просил он вовсе не Чонгука, а папу во сне, который снова уходил, снова бросал своего сына одного. — Да куда я от тебя денусь, осьминог-прилипала, — у альфы ощущение, что омега имеет минимум восемь рук и столько же ног — так крепко он был ими оплетён. Пришлось даже отложить книгу и гладить Тэхёна по спине, чтобы тот успокоился и перестал его так крепко сжимать, как тюбик от джема, надеясь выдавить всё до капли. Он чувствовал, как спина омеги постепенно расслаблялась, и сам он начал расслабляться, чувствуя запах спелой вишни. Удивительно, такой колючка и так вкусно пахнет. Чонгук с детства обожал эти ягоды и готов был есть их, пока живот не заболит. Он вдохнул поглубже вкусный аромат и, счастливо улыбаясь, провалился в крепкий сон. Тэхëн особо не выпускал феромоны, но сейчас, когда ему вот так хорошо, он выпустил их и зарылся лапками под чужую футболку. Проснулся Тэхëн первым, приоткрыл глаза и увидел альфу, спящего на спине. Кажется, Ким его замучал ночью, но ничего, Чон выглядел счастливым, улыбался. Тэ провëл легонько по спине и пальцами зарылся в волосы старшего, мягко массируя корни. — Тише. Т-ш-ш. Чонгук проснулся от странно знакомого звука. Он не сразу понял, в чём дело, а когда понял, вскочил. Звук открывающегося замка — кто это может быть? Родители? Они принципиально бы позвонили в звонок ещё по домофону, предупреждая, что идут. Он бросился в прихожую, дверь открылась и на пороге появился Чимин, его желтоволосый цыплёнок. Его счастье. Чонгук открыл рот и замер, не зная, что сказать. Тэхëн поднялся следом, собирая волосы в пучок и замечая омегу в прихожей, вскинул брови, ощущая себя третьим лишним, а вот Бон сразу встал в стойку и начал рычать — ему не понравился Чимин, вообще нет. Тэхëн же просто прошëл мимо на кухню, не здороваясь, ему пора пить таблетки. — Чон Чонгук, это кто?! Я приехал, вернулся, а ты других омег здесь водишь?! Может, вы ещë и переспали? — Чимин, ты действительно вернулся! Ты даже не представляешь, как я рад! — он подхватил омежку на руки и начал кружить, проигнорировав вопросы своего парня. — Я места себе не находил, я так переживал, думал, что родители добрались до тебя, и мы больше никогда не увидимся! — Чонгук поставил Чимина, взял за руку и потащил на кухню. — Тэхен-и! Мой план сработал! Видимо, родители поняли, что им грозит, и вернули Чимина. Птенчик, это Тэ, он изображал моего парня и так запугал моих родителей, что они сдались. Тэ, это Чимин, моя жизнь. Как же я счастлив! — Чонгук был так возбуждён, что не мог остановиться, улыбка аж уши задевала. Чимин почему-то занервничал, увидев Тэхëна, а Тэ сначала ничего и не понял, а потом как понял, что сразу после милого знакомства Чона, сказал: — Так мы знакомы, да, ночная фурия? Как там Джихан? — Тэхëн смотрел в глаза омеге, вспоминая, как однажды в Дыре увидел его на коленях другого альфы. — А-э, Чонгук-и, котик, не слушай его, он меня с кем-то путает, — Чимин пытался съехать с темы, но Ким повернул его голову и смазал по шее, стирая тональник. — Я эту татушку набивал, с кем это я тебя путаю? — Тэ смотрел с жалостью на обоих, а потом ушëл в комнату — у него из-за этих разборок голова так разболелась, что Ким просто слинял в комнату, прихватив с собой тарелку винограда. — Птенчик? — Чонгук не понял, что это было. — О чём это он? — Глупости какие-то, — Чимин пожал плечами. — Я соскучился. Очень-очень, — он обвил шею Чонгука руками. Альфа расплылся. Аромат персиков снова заполнял его квартиру. Что ещё нужно для счастья?Часть 3
23 апреля 2024 г. в 01:10
Тэхëн натянул футболку с какого-то концерта и шорты, а потом пошëл на кухню есть подогретое мясо.
После ночного обжорства Чонгуку удалось уложить омегу спать. Он сидел рядом, гладил того по спине, пока не услышал спокойное сопение. Вот теперь можно пойти к себе и выспаться, вот только есть ещё одно дело.
Утром его разбудил звонок в дверь — курьер привёз заказ.
— Тэ, соня, просыпайся, тебе подарки, — крикнул он.
Тэхён проснулся от крика, он потянулся и пошёл в прихожую посмотреть, что стряслось.
— Это мне? А что там? — увидев большие коробки с вещами, Тэ сначала испугался, что его выгоняют.
— Это пижамы. Три пижамы: с бурыми, с белыми мишками и с коалами. Ты когда спишь похож на такого милого медвежонка. А это большо-ой мягкий медведь, сможешь с ним спать в обнимку. Он будет охранять тебя от кошмаров, — Чонгук взял коробку и достал огромного розового медведя.
— Ва! Пижамы! Я, конечно, не сопливый омега, но всë заберу! МЕДВЕДЬ?! Ааа!
Тэхëн взял пижамы и посмотрел на медведя, а потом, уронив всё на пол, бросился в объятия Чонгуку, сбивая его с ног и сжимая — ему было безумно приятно.
— Спасибо! Мне никогда не дарили ничего! А ты… Спасибо! — Ким не выглядел ошарашенным. — Ты такой милый.
— П-пожалуйста, — Чонгук был впечатлён реакцией. — Слезь с меня.
Он расцепил руки Тэ, радуясь, что тот не придушил его.
— Сегодня воскресенье. Собирайся, поедем в загородный клуб: помозолим глаза общим с родителями знакомым, постреляем по тарелочкам… Ты умеешь стрелять?
— Ого, загородный клуб? Стрелять? А из чего? — Тэхëн потащил Чонгука на кухню и сделал ему на завтрак вафли с клубничным сиропом и кофе, а себе заварил чай.
— Приятного аппетита, я сяду рядом, ладно? — сев рядом, Тэхëн залип в телефон и продолжил жевать.
— М-м, бля-я, сегодня записи у меня. А-ах, придëтся отменить, — омега набрал номер и начал с ходу. — Да, я долбоëб, сорянчик, я проебался, сегодня не получится, давай завтра в 7? Ага. Та-ак. М-мх, — кивнув, Тэ отключился и посмотрел на Чонгука.
— Ты ночью долго просидел?
Чонгука поражала манера Тэхёна задавать вопросы и не ждать на них ответов. Он поблагодарил за вкусные вафли, понаблюдал за тем, как Тэ был взбудоражен. Потом ушёл переодеваться.
— Надень что-то вызывающее, — зачем-то попросил Чон, а потом понял, что у омеги явно ничего другого в гардеробе и не имеется.
— Более вызывающее?.. — омега недоумённо взглянул на Чона, но всë равно надел классические брюки и рубашку навыпуск, которую оставил открытой ровно на две пуговицы, показывая грудь. Сделал лëгкий мейк, подчеркнув глаза и губы. — Чонгук-а, как мне волосы уложить? Снова пучок? — Тэхëн из неформала стал прекрасным омегой-аристократом. На шее была тонкая цепочка, на руках браслеты и
кольца. Он без панковских штучек стал более похож на омегу Чонгука.
— Оу, — Чонгук оглядел Тэхёна. — А у тебя нет рваных джинсов и футболки с черепами? — таким видом они фурор не произведут, а Чонгуку надо, чтобы весь клуб стоял на ушах. — Волосы? Налысо было бы самое то, — Чонгук представил, как падает челюсть друзей отца, если он приведёт лысого омегу.
— Я тебе дам налысо! Знаешь, как долго я их растил? Дурак, блин! И вообще, я же красиво оделся. Я красивый сегодня, думаю, нужно будет постараться поведением,
а не одеждой, — Тэхëн ударил Чона по плечу и сделал себе пучок, закатывая рукава и показывая свою забитую руку. — Вот так. Как только приедем, ввяжусь в драку, — заключил омега и подвёл губы красной помадой. — Я готов, — целуя в щëку, Тэхëн улыбнулся, а потом поцеловал в шею. — Сделаем вид, что у нас бурная половая жизнь, потерпи, — Тэ оставил пару тройку поцелуев на шее альфы и пару смазал.
— Вот драк не нужно, а то меня лишат членства в клубе, — Чонгук вздохнул.
Он пошёл в ванну и смыл все следы. Бурная сексуальная жизнь у него была с Чимином, и это было понятно всем, стоило увидеть его довольное лицо. Люди не идиоты, они и без помады всё видят и понимают.
— Поехали, — он подтолкнул Тэ к выходу. — Пожалуйста, веди себя так, чтобы они не подумали, что я притащил проститутку. Парня-неформала — да. Пусть поохают и моим родителям расскажут.
— Тц. Даже следы смыл, — омега вышел из квартиры и обернулся. Он его считает проституткой?! Тэхëн поджал губы и просто ушёл вперëд — ему было неприятно.
В машине Тэхëн смотрел в окно. Ему нечего сказать Чонгуку, особенно после того, как тот зажал комплимент.