Серенити. Обособленная работа.

      По дороге до места они все больше молчали. Синтет точно знал, куда идти, и спокойно шагал сквозь системы тамбуров, коридоров и лифтов, как будто бы погруженный в собственные мысли.       На самом деле он раз за разом прокручивал в голове встречу, слова тех троих и пытался понять, в какой момент спровоцировал их на выстрел. Следующее, что он помнил, было то, как он разжимает зубы над третьим трупом и чувствует запах Зейна неподалеку.       «Мда… Если б Зейн задержался, может, и не пришлось бы колоть транквилизаторы, просто подожрал бы нормально.» — Двенадцатый просто прогнал мысль, зная, что она бесполезна.       Громов тоже шел в глубокой задумчивости, чувствуя вину за то, что в Кая стреляли, а также обдумывая, стоит ли соглашаться на сотрудничество. Деньги то, конечно, большие, но и риски не малые. Если надо будет возвращаться на Хип44б, то как минимум придется менять внешность. Как-то много народу его сейчас ищут. Да и может оказаться, что именно из-за Зейна и не получится парню выполнить работу, по причине которой он к ним пожаловал. Если вообще Кая не убьют… Тут в голове всплыли сцены, как он разделался с людьми Лестора. «Не-е… этого не убьют» — хмыкнул Громов про себя.       Так в тишине они подошли к ресторану и даже зашли внутрь. Зейн пришел в себя, только когда в глаза ударило более яркое освещение.       Большое светлое помещение в золотых тонах. В воздухе летал легкий аромат цветов. Столики находились на достаточно большом расстоянии друг от друга. Все для удобства гостей, дабы не мешать людям общаться за одним столом. В дальнем углу находилась сцена, с которой играла живая музыка, легкая и ненавязчивая. Посетители за столами сидели в вечерних нарядах, несмотря на то, что сейчас еще даже обеда не было. Смотрелось показушно и забавно. Официанты с разносами быстро передвигались от одного конца зала в другой, при этом не прекращая улыбаться. Раноры незаметно прибирали со столов, когда гости уходили.       Как только они вошли, к ним подбежала девушка-хостес и красивым мягким голосом поинтересовалась, зарезервирован ли у них стол. После чего терпеливо ждала ответа. Громов, осмотрев себя, взглянул на Кая.       — Тебе не кажется, что мы не вписываемся? Давай свалим?       — У меня не то, чтобы есть варианты, мне нужно поесть.— спокойно произнес Двенадцатый. Он обвел взглядом помещение, заприметил несколько арок вдоль стены, ласково улыбнулся и обратился к хостес, его голос стал немного ниже и к нему добавилась легкая хрипотца. — Столик на имя Эйдена Ковача и, я очень надеюсь, что вам удалось выполнить пожелания относительно его расположения.       — Мистер Ковач! Да, пожалуйста. — она сделала приглашающий жест и повела мужчин вдоль края зала, отдернула портьеру и провела в один из закрытых кабинетов для уединенного общения.       Отдельный кабинет представлял собой небольшое помещение примерно три на три метра, неплохо освещенное, без лишней мебели — только уже сервированный стол, но вокруг были не стулья, а кресла. Панели на стенах с абстрактными разводами, вентиляционная решетка — где-то здесь вполне могла оказаться камера наблюдения. От остального зала их скрывала загородка с дверкой и тяжелые портьеры.       Синтет пробежался глазами по помещению, кивнул и прошел к столу.       — Да, благодарю.       Громов явно чувствовал себя не в своей тарелке, но старался этого не показывать.       — А кто-то уверял, что у него не так много денег, чтобы выбирать заведение, — хмыкнул вор, усаживаясь за стол.       — Все мои деньги сейчас у тебя, — без обиняков указал парень, — за это платит Селеста. Это дешевле… — он запнулся, — альтернатив. Так что… если б у меня был выбор, я бы предпочел приготовить все сам.       Рядом с ними вырос официант. Кай, не глядя на меню, заказал чай и две порции биг тексан, которым так «гордится» их заведение, а потом попросил принять заказ у его спутника. Официант поперхнулся и кивнул. Громов спросил, есть у них миксэрэм, на что официант открыв рот, с непониманием вылупился на гостя. Увидев такое удивленное и растерянное лицо, Зейн, не выдержав, засмеялся и попросил принести тоже, что и у его спутника, только одну порцию.       Когда официант удалился, Громов залез в свой карман, достал чип с деньгами, вытащенный у любовника, и положил на стол перед ним.       — И не напрягай девушку, я заплачу, — проговорил вор, чувствуя себя виноватым. Правда, непонятно за что — за то, что сделал или за то, что попался.       — Это командировочные расходы, расслабься.       Кай уперся локтями о стол и положил голову на ладони, прикрыв глаза. Действие транквилизатора заканчивалось, и его снова начинало накрывать, но делать себе инъекцию в присутствии посторонних Двенадцатому не хотелось. Листовой чай принесли сразу, а вот остальное нужно было еще подождать, синтет разлил напиток по чашкам и придвинул свою.       — На самом деле есть нечто забавное в том, чтобы заглядывать в таком виде в подобные места и ломать шаблоны, ты не находишь?       — А ты бунтарь, — хмыкнул Громов, — я себя в подобных заведениях неуютно чувствую, да и светиться не хочется. Ты в порядке?       — Нет. Но я знаю, что с этим делать. — Эйден отхлебнул чай и покатал его во рту, размышляя. — И я думаю, что тебе стоит тоже это знать, до того как ты согласишься на всякое. — он сделал паузу еще на один глоток и отставил чашку. — Одной из побочек моей модели является посттравматический психоз, как он проявляется, ты уже видел. Что характерно… — парень вздохнул, — я этого не помню. Просто вижу последствия и знаю, как и что я сделал. Очень надеюсь, что это не повторится, но если что, то просто беги. Я буду безопасен только после того, как смогу внятно разговаривать, это… ну, как маркер.       — На шизофрению с раздвоением личности похоже, — прокомментировал Громов. — Зачем мы сюда пришли, если ты себя паршиво чувствуешь? Давай вернемся на твой корабль.       — Здесь подают то, что снимает симптомы — мясо с кровью. И ты только что заказал себе двухкилограммовый кусок, — парень широко улыбнулся и откинулся в кресле, закинув ногу на ногу.       Прошло еще немного времени и официант принес поднос с двумя большими тарелками под колпаками. К стейкам шло несколько чашек с соусами и целая охапка какой-то зелени. Как только колпаки сняли с исходящих паром блюд, комната заполнилась потрясающими запахами: судя по всему, готовили на огне.       — Кажется, они не врут про газовый гриль, — синтет потянул носом и взялся за вилку и нож.       Официант испарился, и двое снова остались наедине. Парень быстро покромсал оба своих куска и набил рот истекающим соком мясом, замычав от удовольствия. Громов глянул на Кая, с аппетитом уплетающего огромный кусок мяса, и посмотрел на свою тарелку. Взяв в руки нож и вилку, отрезал небольшой кусок и запихав в рот, начал медленно жевать. После чего приборы положил обратно на стол и вновь посмотрел на парня.       — Ты будто неделю не ел, — прокомментировал Громов, усмехнувшись. После чего откинувшись на спинку дивана, осмотрел зал, продолжая не спеша пережевывать мясо.       — Нет, я просто проглот, — парень проговорил, быстро прожевав, и продолжил уничтожать содержимое тарелки.       Громов усмехнулся, глядя на парня. После отвел взгляд в сторону, вновь погружаясь в свои мысли. Кусок мяса он дожевал, но за вторым не спешил.       — Я выяснил, кто нанял тех хуанчьоу, которые в тебя стреляли.       — Отличные новости, — Кай отвлекся от еды, которой оставалась едва ли половина, и вытер рот салфеткой, скомкал ее и бросил на стол, — поделишься?       Серые глаза, уже обычные, полные интереса, как при их первой встрече, выжидающе посмотрели на мужчину.       — Лестор Оринг, — проговорил Громов и вновь подвинулся к своей тарелке, взяв приборы в руки, — это управляющий сорок пятого квартала на Мокто. — посмотрев на Кая, мужчина решил пояснить. — Он — кто-то типа мэра. Планета Хип44б — это же один город, и чтобы можно было как-то управлять таким большим населенным пунктом, его схематично поделили на кварталы. Лестор управляет одним из них.       Сделав паузу, Зейн хотел было взять в рот мясо, но остановил вилку около рта и убрал в сторону.       — Я не знаю зачем ему ты, а вот со мной у него личные счеты.       — Навскидку у меня есть три ответа на этот вопрос. — синтет задумчиво провел языком по верхним зубам, закинул в еще рот кусок, не пользуясь вилкой, пожевал и медленно облизал пальцы.       На лице отразилась активная умственная работа, сейчас Эйден казался очень взрослым и сосредоточенным. Парень посмотрел на свою левую руку и пару раз сжал ладонь, а потом достал коммуникатор и быстро набрал команду на небольшом экранчике, после чего спрятал устройство обратно во внутренний карман.       — У тебя с ним такие счеты, что ты предпочитаешь свалить или такие, что ты готов подкинуть ему неприятностей?       — Малыш, — хмыкнул Громов, подмигивая парню, — манипулировать мной таким грубым способом не получится. Тебе я это рассказал, чтобы ты был в курсе вне зависимости от моего ответа.       — Это не манипуляция, это практический интерес. — Кай пренебрежительно дернул губой, приподняв ее над клыком. — Разница в организации свидетельств того, что ты покинул станцию в направлении самой дальней возможной галактической жопы и «случайными» уликами, оставленными так, чтоб повесить на него всех собак за наши или же мои действия. Но… — он сделал паузу, — в любом случае, спасибо. Я благодарен, что ты сказал об этом.       Громов опять направил вилку в рот, но, вновь задумавшись, положил на тарелку.       — Если я соглашусь, — произнес он, с прищуром глядя на парня, — не боишься, что я тебя кину?       — Боюсь. Каждый раз боюсь, когда мне приходится взаимодействовать с местными. И опыт такой есть. Кидали уже.        Кай решил говорить как есть, он, в принципе, предпочитал выдавать все в лоб, так было намного понятнее и проще. В голове пронеслись несколько миссий, начиная от той, после которой у него протезированное зрение, и заканчивая предпоследней, где из-за того, что его сдали информаторы, он очнулся в транспортировочной капсуле на борту незнакомого корабля, на котором проходил в накладных как труп.       — Но игра стоит свеч, на мой взгляд. — синтет подмигнул. — Не говоря уже о сопутствующих бонусах.       На самом деле, его намного больше пугали те проблемы, которые будут, если он вернется в материнскую корпорацию ни с чем. Двенадцатый был осторожным и так слишком долго, в связи с чем все, что смог найти — это то, что ему нужно на планету, над которой они сейчас висят. И все. Нет, сроки не поджимали, однако парень уже был морально готов взорвать прилюдно стенку здания местного правительства, как только это потребуется, если ему скажут, что папочка искомых документов за этой самой стенкой.       — Пха-ха, — засмеялся Громов, — ты просто вуан дан ти кай да. А понимаешь, что, возможно, из-за меня у тебя будет больше проблем?       — Не исключено, — Эйден легкомысленно пожал плечами, — но давай ты не будешь меня отговаривать?       Синтет по-птичьи склонил голову на бок.       — Я и так прекрасно знаю, что непрофессиональный, неосмотрительный и так далее и тому подобное. Тем более, что свою квалификацию ты уже ненавязчиво показал, как я понял, одним-двумя звонками узнав то, с чем все еще не справился мой ИИ… и… насколько я знаю, уже делал запрос про искомую хренотень там у кого-то, пока я был в душе.       Парень оказался слишком очаровательным, да и деньги неплохие, поэтому Громов прекрасно понимал, что уже согласен. Он поднялся со своего места и подошел к Каю. Облокотившись рядом с ним на стол, провел рукой по щеке. После чего впился в его губы, проникая языком, увлекая в долгий глубокий поцелуй. Парень мгновенно поддался, отвечая.       — Никогда больше не говори о себе эту ти ти, — он тихо проговорил Каю на ухо и, отстранившись, пошел обратно на свое место, — иначе я откажусь.       — Лады, — парень проводил его жадным взглядом, посасывая нижнюю губу, у него буквально на лице все было написано. — Тогда я продолжу шутить о себе как о мебели, это все еще весело. — он расплылся в улыбке. — Ты хочешь аванс?       — А что в него будет входить? — улыбнулся в ответ Зейн, вздернув брови.       — Я говорил про деньги. То, что касается снаряжения — это и так с меня. А что бы ты хотел? — он вернулся к еде, на сей раз игнорируя приборы и хватая куски руками. — Моя задница и так поставляется в комплекте, и она должна сопровождать тебя на всех вылазках.       — Святой Хокинг, какой ты невинный, — Громов прикрыл рот рукой, качая головой. — Миен да, это так мило. — он попытался отвлечься от своих похотливых мыслей и все же принялся за еду, потихоньку пережевывая свой кусок. — У меня нет точных данных, где находится информация об Латуцифогратоле. Только недостоверные, но придется ими и воспользоваться. Другого просто не остается. Нам нужен филиал НСР. Придется достать индивидуальные паспорта сотрудников НСР — это я возьму на себя. Мне еще понадобятся схемы самого филиала, а также всего района. С этим, думаю, справится твоя красавица. Есть два места, где, в теории, на территории НСР могут быть данные. Во-первых, это архив, он находится в подвале. Во-вторых — кабинет директора учреждения, а он находится на самом верхнем этаже. Пока там будем, надо будет одновременно с этим найти информацию о месте испытания устройства, — Громов грустно выдохнул, — знаю, это может оказаться пустышка, а меня там разыскивают, и не только правовики. Риск очень велик. Поэтому подумай, стоит ли это того, — отодвинув в сторону тарелку, в которой кусок мяса был почти не тронут, Громов откинулся на спинку кресла. — Если такой расклад тебе подходит, то я беру задаток в половину оговоренной суммы, вне зависимости от результата она остается у меня. Вторую половину мне отдаешь, когда полностью выполним работу.       — Это в любом случае больше, чем есть у меня. Если окажется пустышкой, то придется продолжить поиски. — синтет налил чай, который успел немного остыть и крепко завариться. — Я полагаю, что тебе потребуется маскировка… — задумчиво проговорил Кай, — у меня в медмодуле есть пластические прошивки, в целом… — он посмотрел на Зейна и поймал взгляд зеленых глаз, — меня все устраивает. Если и тебя тоже, то чип с авансом ты получишь, как только мы вернемся на «Серенити».       — А еще нам надо достать корабль, — продолжил Зейн, — потому что если мы на твоем полетим к проксионным туннелям, то нас задержит патруль. И по закону о незарегистрированном транспорте могут задержать до тех пор, пока не выяснят, что мы не представляем опасности, при этом они имеют право разобрать судно до винтика. Можно, конечно, сделать поддельные документы, но твой корабль сильно выделяется. Поэтому большая вероятность, что еще посадят за предоставление фальшивых документов. Как тебя вообще еще не задержали?       — У меня есть все документы на корабль, — Кай хмыкнул. — Это продукция одной очень небольшой верфи, штучная сборка и бла-бла-бла, ему девяноста лет, а я ебанутый коллекционер, который передвигается на этом раритете. Документы выдерживали проверку трижды, в основном потому, что они настоящие. С той лишь разницей, что их оригинальный «шарик» никуда не улетел, а затонул в океане при пробном запуске, но разрешения и патенты они получили до этого. — Эйден уничтожил свою еду и вопросительно посмотрел на тарелку Зейна. — Если ты наелся, то я бы утащил, — он показал пальцем на стейк.       Громов с хохотом пододвинул тарелку ближе к парню.       — Тогда вопрос с транспортом отпадает.       — Хотя цвет и форму сменить следует, ну подогнать под документы. — Эйден привстал, перехватил тарелку, поставил ее поверх своей и порезал кусок, тут же вернувшись к поглощению, хотя жевал он уже заметно медленнее. — Я тут понял, что нужно изобрести место для сна, у меня с этим не густо, как ты помнишь.       — На тебе не вариант? — невинно улыбнулся Зейн.       — Можно и на мне, можно и подо мной, но я б поостерегся пока пускать твои липкие пальцы в отсек, в котором сплю вне стазиса. — синтет закусил внутреннюю сторону щеки, размышляя. — Я попрошу расчистить склад и… щас. — он снова достал коммуникатор и стал тыкать в экранчик, выдавая Селесте указания.       Кай в принципе предпочитал избегать голосовой связи и мало что его бесило так же, как манера ИИ врубаться и орать на него через коммуникатор, даже если он и давал ей повод.       — На корабле ведется постоянное видеонаблюдение, и Селеста ведет записи — записи, к которым у меня нет доступа ни на просмотр, ни на удаление, — как бы между делом заметил Двенадцатый.       Синтет быстро доел и отодвинул тарелку, полностью проигнорировав как зелень, так и соусы. От его бледности не осталось и следа, парень все еще был белокожим, но на щеках появился здоровый румянец, так же как и на кончиках розовых ушек под серьгами.       Он встал из-за стола, подошел и навис над партнером, оперевшись руками в ручки кресла, широкий ворот отвис, давая возможность мужчине, при желании, заглянуть и увидеть торс до самого пупка.       Они оказались лицом лицу, жар прошел по телу Громова и спустился к паху, член начал приподниматься. Зейн затаил дыхание и прикрыл глаза, закусив нижнюю губу, пытаясь контролировать желание. Он усмехнулся и, вернувшись ко зрению, положил руку на внутреннюю часть бедра парня, медленно двигаясь по нему вверх.       — Идем?       — И куда ты хочешь отправиться?       — Сначала обратно в порт, чтобы ты получил чип и наша сделка вступила в силу, а после…— парень наклонился прижавшись щекой к щеке и прошептал на ухо, — я бы хотел использовать свой больничный по полной… Хотя, конечно, если ты хочешь, я могу забраться на тебя верхом здесь и сейчас.       Влажный кончик языка прошелся вдоль уха вместе с томным вздохом. Парень положил ладонь мужчине на грудь и медленно провел вдоль ключицы и к шее, снова заглянув в зеленые глаза. Удивление в них, сменилось лукавой улыбкой. Не отводя взгляда от Кая, Зейн приподнялся с кресла и встал, прижав парня к себе за талию и нависая сверху, пользуясь разницей в росте.       — Малыш, что же ты будешь делать, если я скажу, что именно этого и хочу? — вор запустил ладонь парню под ремень и быстро нащупал затвердевший член, другой рукой он сгреб и притянул его за затылок к себе, жадно целуя.       Сзади раздалось вежливое покашливание.       — Простите, пожалуйста, ваш счет.       Парни нехотя оторвались друг от друга и посмотрели на официанта, который стоял настолько красный, что казалось, что его хватит удар.

***

      Кай и Зейн вернулись на «Серенити», остыв по дороге, уладили дела и ударили по рукам. Мужчина получил свой чип и озадачил ИИ добыть необходимую информацию, они оба рассудили, что шататься по станции в нынешней ситуации не особенно разумно, и теперь Громов напомнил об обещании устроить ему прогулку по техотсекам.       — Ты уверен, что хочешь туда влезть? — третий раз переспросил синтет.       Получив утвердительный ответ, Кай стащил с себя куртку и бросил на кресло.       — Тебе стоит сделать то же самое, там реально тесно, блоки для обслуживания разводят в стороны или снимают, а сейчас там компоновка с проходами под дроны. Местами придется пролезать ползком.       — Мне уже там нравится, — проговорил Громов, снимая с себя куртку, — может лучше вообще всю одежду снять? Тогда ползти будет интересней.       — Не боишься бубенцами зацепиться, если голым полезешь? — Кай смерил его взглядом, не без удовольствия отмечая красоту плеч и развернулся, поманив мужчину за собой жестом.       За маленькой дверкой в техотсек был коридор шириной меньше метра, длиной около семи. На стене почти у самой двери висел плоский шкафчик без маркировки, дальше две небольшие двери в малые складские отсеки. В тот, что слева, была открыта дверь, и дроны там переставляли ящики и стойки с одеждой, освобождая место для сна нового члена маленькой группы. На правой двери была надпись маркером от руки на русском и множество пестрых наклеек, общий смысл которых сводился к тому, что заходить туда нельзя.       Никак не прокомментировав это, Кай прошел дальше, а потом примерно в середине коридорчика наклонился, открыл люк в полу и спрыгнул в темноту. Спустя секунду загудели лампы и техкоридор осветился. Стало видно, что вниз лететь метра два, и там Двенадцатого уже не было видно, но он подал голос.       — Спускайся! И постарайся не удариться головой.       Громов немного замешкался, засмотревшись на дверь с наклейками, но услышав Эйдена, все же полез следом. После послышался глухой стук, вслед за которой раздался голос:       — Би чи, — замолчав на секунду, добавил, — я не ударился. Ты там где?       — Я тут, — парень подал голос сбоку.       Они были на условном перекрестке тоннелей, высота потолка на пятачке едва достигала полутора метров, а отходящие в стороны несколько лазов на разных уровнях от пола были сантиметров семьдесят как в ширину, так и в высоту.       — Я решил начать с вкусного, того, где живет наш прыжковый двигатель. — синтет нырнул в тоннель и быстро пополз вперед. — Не отставай!       Громов пополз следом.       — С освещением тут напряг.       — Тому, что тут обычно шастает, оно и не требуется. Извини, фонариков у меня нет, но мы почти на месте.       Тоннель повернул в сторону, и через несколько метров открылся люк, по глазам шибануло мертвым голубым светом.       Кай выбрался из прохода, который располагался вровень с решетчатым помостом и встал, так как тут можно было выпрямиться в полный рост. В помещении, форму которого из-за оплетающих стены труб, пучков проводов и переходов было трудно понять, на опорах, поддерживающих его с восьми сторон висел цилиндр фотонного двигателя, закрытый экранирующим кожухом с визорами. Встав на ноги следом за парнем, Громов посмотрел на свет, исходящий от этого чуда техники. Его глаза и рот расширились, он взволнованно задышал, переводя взгляд с Кая на двигатель и обратно.       В неактивном состоянии этот мотор мягко переливался через несколько смотровых окон накрывающего его кожуха, наполняя светом отсек. За ним располагался закрытый сейчас лепестковой диафрагмой раструб для выхода частиц. Мужчины стояли на помосте на небольшом возвышении, и синтет повел Зейна по кругу, давая как следует рассмотреть устройство, опоясывающее все помещение, с разных сторон, и молчал. Тут не было площадки внизу, чтобы туда мог спуститься человек, не наступив на коммуникации, зато можно было заметить, как там деловито копошится дрон, проводящий профилактику.       — Это же, — вор запутался в речи, сейчас он как никогда был похож на радостного, удивленного ребенка, которому впервые показали салют, — это же фотонный… У тебя тут фотонный двигатель!       Громов подбежал к прозрачному окну, вжавшись в него и во все глаза рассматривая. Выглядело так, будто он пытался пролезть сквозь визор, чтобы оказаться внутри.       — Цусэ шати. Я знаю, что у нас были попытки создания такого механизма, но не получилось создать материал, который сможет хорошо отражать гамма-излучения и другие продукты аннигиляции. Поэтому этот проект застопорился. Как вы это решили? Что служит источником энергии? Как мне спуститься вниз и посмотреть поближе, что там та букашка делает?       — Эм… Прости, но я не знаю из чего зеркало, у меня другая квалификация. — Кай смущенно почесал в затылке. — И вниз тебе нельзя, тебя поджарит излучением, а защитного костюма у меня нет.       Синтет подошел к окошку в кожухе рядом с Зейном и заглянул внутрь.       — Бот проверяет систему охлаждения, насколько я вижу… Она тут замкнутая и немного капризная. Собственно этот движок только для прыжков и… — он запнулся, — для перехода через подпространство, в общем. Сразу говорю, что навигационные системы даже посмотреть не выйдет, там герметичный защищенный блок, со всех сторон запаянный. — парень чуть отстранился, тепло улыбаясь, и наблюдал за реакцией нового напарника, внутренне радуясь тому, что смог его так заинтересовать. — Энергия идет от атомного реактора. — добавил Двенадцатый, чуть помолчав.       Зейн не отрывался от окна, то присаживаясь, то вставая на цыпочки.       — Атомный реактор? — Громов ткнул пальцев в окно, — это вон та ту ци шао. Объемная… Знаешь, думаю, если вместо нее туда окрусъты Латуцифрогратол, то у тебя тут места поприбавится.       — Нет, реактор на другой стороне, но да, он здоровый. А это часть одного из блоков, отвечающих за изменение формы корпуса. — Кай покачал головой. — Реактор питает энергией внутренние системы и движки для передвижения в безвоздушном пространстве. В атмосфере эта детка летает на химическом двигателе.       Громов оторвался от окна со сверкающими глазами.       — У тебя тут еще и химический двигатель есть? — Зейн улыбнулся во все тридцать два зуба, всем видом показывая, что ну очень хочет это увидеть.       — Да, на твердотельном топливе.       Кай побегал глазами, нашел нужный лаз: не тот из которого они выбрались, этот был примерно в метре над помостом. Он нырнул туда и, убедившись, что Громов ползет за ним, направился вперед. Пробираться по лабиринту ходов через разветвленную систему пришлось несколько минут, пару раз они останавливались, чтобы пропустить обслуживающих ботов, и в конце концов выбрались в нужной части корабля. Эйден вылез из тоннеля, повис на руках и спрыгнул. Когда Зейн спрыгивал следом, парень поймал его и придержал за плечо.       Тут было еще меньше места и напарники стояли на узком, меньше полуметра выступе вдоль вертикального цилиндрической формы отсека, в котором висел кластер из четырех движков с соплами, занимающими все свободное пространство. Внизу была переборка, а сверху система креплений и блоков в шлейфах проводов, красноречиво говорящая о том, что все это выдвигается наружу.       Зейн стоя так близко рядом с парнем, улыбнулся, обнял за талию, прижал к себе, и синтет понял вдруг, что ему не холодно. Постоянное, ставшее уже привычным за годы одиночной работы чувство легкой физической слабости, зябкое и сковывающее, отступило, а каждое прикосновение ощущалось острым, и от него оставался шлейф тепла.       — Однако, какой у тебя эротичный корабль, — прошептал мужчина и поцеловал Кая в висок, — тут тоже камеры?       — Я не уверен, что их нет. — синтет на секунду закатил глаза и лукаво улыбнулся, стряхивая с себя секундное оцепенение. — Но если твое внимание к этой технике ослабло, мы можем вернуться в менее стесненные условия, а то я б не хотел свалиться в процессе между соплами, — он указал взглядом вниз.       Громов замер с немым вопросом на лице: «В смысле вернуться?», и отпустил парня, оглядываясь вокруг.       Двенадцатый прошелся ладонью по его заднице и бочком прошел вдоль уступа. Примерно через треть окружности показался проход чуть ниже, синтет присел на корточки и ногами вперед нырнул туда, скользнув по наклонной плоскости.       В конце импровизированной горки была небольшая площадка, переход, потом подъем по узкой лесенке вертикально вверх между креплений модулей, еще один переход, и они снова оказались там, откуда начали. Парень подпрыгнул, подтянулся и вылез в тот же темный коридорчик за каютой управления. Громов следовал за парнем, озираясь по дороге — насколько это было возможно — по сторонам. Пока не очутился в знакомом коридоре.       — Эм… — в непонимающе осмотрелся, — мы что, вернулись? Ты же говорил двигателей три?       — Да, три. Третий на воде и выход к нему там, — Кай показал пальцем на дверь в конце коридора, в центре которого они вылезли.       Он закрыл люк и прогулочным шагом двинулся к ней, вторую половину коридора занимали панели контроля систем и батарейные блоки. Двенадцатый открыл дверку и провел Зейна: атомный реактор был закрыт противорадиационным кожухом, и они сейчас проходили под ним среди толстых труб, идущих вдоль стен. Сами двигатели сидели в нишах в полу, от них так же уходили раструбы, сейчас закрытые переборками.       Зейн разглядывал двигатели, спросив разрешения, он прикоснулся к устройствам незнакомой конфигурации. Удовлетворив первый интерес, счастливый, встал и сцепил руки на затылке.       — Лапа, — обратился Громов к Селесте, — ты первая женщина, которая смогла меня так возбудить. Я почти готов на тебе жениться.       — Прости, сладкий, но я замужем за своей работой, — прощебетала Селеста из динамиков. — Я закончила подготовку жилой зоны. И, Кай, запоры демонтированы.       Двенадцатый грязно выругался на русском, развернулся и метнулся обратно.       — Да сколько можно?! Я же тебя просил не трогать один единственный отсек!       — Что случилось? — поинтересовался Громов поспешив за Каем и не поняв, что его разозлило и куда он так понесся.       Он успел увидеть как парень юркнул за ту самую зверь с наклейками, когда Зейн заглянул за нее, то увидел то, что лучше всего было назвать берлогой: оружейная стойка с развешанным арсеналом, стоки ящиков с цветными надписями из которых сооружено подобие узкой кровати, верстак с инструментами и барный стул перед ним, полки-полки-полки, буквально заваленные барахлом и сувенирами, огромный постер с сидящим в позе лотоса человеком, выстроенным из звездного света, и куча мелких фоток и картинок, приклеенных на всех свободных участках. С потолка свисали какие-то конструкции из ниток и перьев или просто подвески с легкими фигурками. Штатное освещение было отключено и заменено на множество маленьких огоньков, создававших мягкое цветное освещение, над верстаком, правда, были яркие лампы. Громов, увидев, что находится за дверью, улыбнувшись зашел внутрь. Вначале разглядывал просто глазами, а потом стал брать в руки.       Кай продолжал вполголоса ругаться, глядя на пятно от аккуратно срезанного засова простейшей конструкции, который, судя по всему, был нужен, чтобы парень мог запереться в своей норе, недоступный для Селесты.       — Малыш, — проговорил Зейн, взяв непонятную статуэтку, — да ты барахольщик. Святой Ньютон, я не перестаю тебе умиляться.       Статуэтка в его руках изображала из себя, при ближайшем рассмотрении, змееподобное существо с человеческим торсом, свернувшееся в кольца и спящее. Материал на ощупь был похож на затвердевший полимерный герметик, а отпечатки пальцев на поверхности под краской и грубые насечки от какого-то инструмента говорили о том, что это не очень умелая ручная работа.       — Я ебанутый коллекционер, я же сказал. — буркнул Кай, стянул с себя портупею и повесил ее на стойку к остальному оружию — помимо пистолетов там были винтовки, ножи и даже меч.       Ситуация с дверью его расстроила, но говорить об этом вслух парень не стал, он влез в выдвижной ящик верстака, покопался там, достал какой-то тюбик, посмотрел на него, потом бросил обратно и задвинул ящик.       — Ты это сам делал? — спросил Громов, продолжая рассматривать фигурку.       — Ага… Ребекка называла это недокументированными возможностями. Ну… мой первый куратор. — он одернул себя и вздохнул, отгоняя неприятное настроение поглубже и запрещая болтать лишнего. — Да и не важно. Просто хлам. Я тут живу, а то в стерильной чистоте каюты управления у меня крыша едет.       Зейн поставил статуэтку на место и подошел к парню. Положил руки на грудь и легонько сжал, после чего опустил их на талию и обнял.       — Если от этих вещей тебе хорошо, то это не хлам, — подняв одну руку к лицу, пальцами провел по губам.       Серые глаза влажно блеснули, и Кай отвел взгляд.       Парень поймал губами палец Зейна, втянул и чуть прижал зубами, язык коснулся подушечки. Прохладные ладони парня скользнули по бокам и остановились, накрыв ямочки над крестцом мужчины.       Громов проник пальцем чуть глубже, мгновенно заводясь от того, как Кай играет с ним языком. Вторая рука легла на спину, сжимая ее пальцами. Парень втянул щеки, скользя вдоль пальца языком, лаская и дразня. Он зацепился за пояс Зейна и, пятясь, потащил его в отсек напротив, где и было то самое спальное место, о котором говорила Селеста — широкий высокий полимерный матрас с большим одеялом и длинной подушкой во всю ширину кровати.       Вор послушно пошел за партнером.       — А тут камер нет? — спросил мужчина. — Имей в виду, мне, в принципе, все равно даже если твои работодатели увидят, как ты меня трахаешь. Пусть завидуют.       — У нас за такое увольняют и общественно порицают, — парень выпустил его палец и приблизился. Он задрал Зейну майку и припал к груди, покрывая влажными мягкими поцелуями кожу, касаясь губами шрамов и дразня языком темные соски.       — Мх-ха… — сорвался стон и Зейн прикрыл глаза от наслаждения, — какие снобы.       Синтет не ответил. Он окончательно стащил с любовника майку и толкнул его, роняя спиной вперед на матрас, а после уселся сверху и стащил свою кофту, мягко выгибаясь. Громов заводился все сильнее, он положил руки на бедра и повел их вверх, переходя на обнаженный торс. Хотелось целовать эту нежную, красивую кожу, и вор приподнялся, обнимая спину парня, губы соприкоснулись с кожей, покрывая поцелуями грудь. Снять брюки мужчина не успел, поэтому в паху из-за затвердевшего члена стало до болезненности тесно.       — Малыш, — проговорил Зейн между поцелуями, — поможешь раздеться?       Кай поймал его губы своими, крепко поцеловал и отпустил, оттянув нижнюю губу. Он скользнул ниже, быстро расстегнул и стащил с мужчины штаны вместе с бельем, а потом не теряя времени, избавился и о собственных тряпок. Замер на несколько секунд, любуясь зрелищем обнаженного тела перед ним…и бессознательно облизнулся: в ярком техническом свете все можно было рассмотреть до последней детали.       — От твоих взглядов дрожь берет, — проговорил Громов, поймав похотливый взгляд.       Зейн подвинулся ближе, положил руки на бедра и поцеловал живот. Мужчина с не меньшим удовольствием рассматривал Кая, пока ладони скользили вдоль ног, наслаждаясь прикосновениями к коже. Переведя взгляд на стоящий перед ним член, языком лизнул пирсинг.       — Мха-х… — Кай положил руки любовнику на плечи и закусил внутреннюю сторону щеки.       Зейн в постели ощущался очень податливым, мягким, хотелось быть в нем, вбирать его тепло… синтет широко улыбнулся и качнул бедрами, проводя головкой члена мужчине по губам. Громов тут же поглотил член парня, играя с ним языком.       — Хочешь, расскажу про маленький фокус?       Мужчина поднял глаза, с интересом ожидая ответа, но не выпуская игрушку изо рта.       — Я могу изменять вкус спермы в определенных пределах усилием воли, ох, — эти слова давались ему с трудом, дыхание сбилось, парень прикрыл глаза и тихо застонал, наслаждаясь ласками умелого языка.       Громов на секунду прервался.       — Ну, что ж… Тогда я хочу почувствовать вкус твоей спермы, когда ты не в силах будешь контролировать свою волю, — улыбнулся мужчина и вновь взял в рот.       — Тени… ты сирена, а не человек… мх-х… — Кай сильнее вцепился в широкие плечи и издал низкий горловой стон, с трудом сдерживаясь от того, чтобы опрокинуть любовника на постель, прижать как следует и трахнуть этот великолепный рот.       Зейн поглощал член до основания, сжимая головку горлом, сглатывая, с причмокиванием выпускал изо рта и проходился языком по стволу, от наслаждения периодически прикрывая веки. И вновь полностью брал в рот. Он чувствовал, как пульсируют венки, это так заводило, что его собственный член источал сок. Было видно, насколько ему нравилось то, что он делал.       Кай смотрел на него, завороженный зрелищем, жмурясь и прикрывая глаза, он стонал, отзываясь на ласки. Одной рукой он зарылся Зейну в волосы, мягко перебирая пряди, а вторая так и лежала на его плече. Он чувствовал, как тяжелое удовольствие сворачивается горячим узлом в паху и с каждым движением губ, с каждым прикосновением языка, оно становится все ярче. Громов стал быстрее двигать головой, не прекращая дразнить языком места с пирсингом и головку члена. Одну руку он положил на яйца нежно их массируя. От возбуждения у мужчины выделившийся сок уже тянулся вниз тонкой нитью.       Кай почувствовал как у него подкашиваются ноги… Еще минута такой атаки и… Издав низкий горловой стон, он сжал между пальцев темно-русые волосы и прижал любовника, выплескивая горьковато-соленую вязкую жидкость ему в горло несколькими тугими струями. С последним спазмом удовольствия он разжал пальцы и позволил любовнику отстраниться, но Зейн не торопился выпускать член изо рта, продолжая ходить вдоль него ртом, проглатывая все без остатка.       — Это самое вкусное, что я когда-либо пробовал, — проговорил мужчина, наконец выпустив орган, но периодически еще его облизывая, слизывая последние капли.       — Тени, ты чарующий… ты…       Кай склонился над ним, сливаясь в поцелуе, глубоко и жадно, кусая губы и лаская языком. Не размыкая поцелуй, он потащил любовника ближе к центру матраса и навалился сверху. Зейн ласкал язык парня в своем рту, прикрыв глаза от удовольствия. Он был так возбужден, что был готов в любую секунду кончить, даже несмотря на то, что к члену никто не прикасался. Обняв партнера, мужчина ногтями впился в его спину, сознание туманилось, поддаваясь инстинктам.       — Малыш, у меня от тебя голова едет… — тяжело дыша, почти шепотом проговорил Зейн.       — Это взаимно, — проурчал парень рядом с его ухом и стал нежно покусывать шею, проводя языком по едва-заметным отметинам, остающимся от зубов, постепенно спустился к ключицам, а потом нежно обнял губами кадык любовника. Кай прижал запястья Зейна к матрасу у него над головой, продолжая ласки. Он терся о мужчину всем телом, и новая волна желания не заставила себя ждать, его член, прижатый к перевозбужденному члену Зейна, затвердел. Мужчина выгнулся, прикрыв глаза, по телу прошла дрожь.       — Малыш, я больше не могу, — Громов начал извиваться, — прошу войди в меня.       — Ты так просишь… Мхх-ха… — томно выдохнул Кай.       Он приподнялся, повернул Зейна на бок и оседлал одну его ногу, вторую закинув себе на плечо. Он быстрым движением облизал пальцы и смазал густой слюной анус любовника, пристроился головкой и плавным движением вошел, придерживая мужчину за бедро. Зейн сильнее выгнулся, дрожь вновь прошла по всему телу. Мужчина неосознанно начал двигаться навстречу члену, вбирая его в себя.       — Да, Малыш, сильней… — еле выговорил Зейн.       Парень без видимого усилия крутил в руках более крупного мужчину. Он сделал несколько фикций, глубоко и резко засаживая, потом сместился и сел на колени, одновременно перехватывая Зейна за поясницу, усадив любовника себе на колени и вцепившись ему в ягодицы, стал двигаться. Зейн всем весом насаживался на него, давая великолепные ощущения горячей тесноты, ребристые стенки ласково сжимали.       — Ты такой узкий… — он поднял голову и подставил лицо для поцелуя.       Зейн обхватил шею Кая, сжимая его в объятии, захлебываясь глубоким поцелуем, мужчина привставал и снова насаживал себя на член парня. Эмоции захлестывали, такого наслаждения он давно не испытывал. Подходя к кульминации, Громов запрокинул голову назад, мышцы ануса резко сократились и, в голос застонав, Зейн кончил, но не остановился, а только сильнее сжал Кая руками, уткнувшись ему шею, продолжил насаживаться на член, в желании довести до предела партнера.       Кай стонал, запрокинув голову, с каждый движением любовника его разум оплывал, погружаясь в пелену острого удовольствия, а потом он как будто налетел на стену, под веками взорвались фейерверки, а по телу прошлась горячая волна. Семя вырвалось, заполняя любовника горячими густыми струями.       Зейн обмяк на Двенадцатом, тяжело дыша, расслабленная нега прокатилась по телу и он завалился спиной на кровать, поглаживая парня по ноге.       — Малыш, — позвал, улыбаясь, Громов и скосил взгляд, — то, что ты вытворяешь своим членом — это просто невероятно, — хмыкнув, он одной рукой прикрыл глаза, пребывая в эйфории.       — Ты меня переоцениваешь, — хмыкнул синтет, похвала приятно грела, но иллюзий он не строил. Двенадцатый плюхнулся рядом и растянулся во весь свой небольшой рост, — это вполне объясняется анатомической совместимостью. Максимум, за что меня тут можно хвалить — это за выбор оболочки.       Кай понял, что сболтнул лишнего, и сжал зубы, про себя ругаясь последними словами на свою излишнюю расслабленность. Громов уселся и посмотрел на него, не понимая, что конкретно партнер имеет ввиду, да и не то чтобы желая разбираться.       — Это ж кто тебе так самооценку попортил? — хмыкнул мужчина, отведя взгляд. — Не парься отвечать, это риторический вопрос, — после вновь посмотрел на Кая, — если бы ты мне только внешне понравился — меня бы давно тут уже не было.       Он наклонился и поцеловал парня, Кай обнял его поперек спины и сцепил ладони в замок, отвечая на поцелуй. Когда Зейн от него оторвался, синтет все-таки ответил.       — Ты мне тоже понравился, но изливать душу спустя сутки знакомства — это перебор. Даже несмотря на то, что в эти сутки приключений случилось больше, чем у некоторых за месяц. Ну и… — он рассмеялся, — это то, что точно не должно попасть на запись.