эймон глаза открывает с явным нежеланием, но в ровень насилию закидывает ногу к себе на бедро повторно, стоит перекатиться набок.
— пытался проснуться, в процессе решил обвинить тебя в покушении на жизнь. — эймон наблюдает из-под ресниц за тем, как брат понимающе кивает пару раз прежде, чем потянуться ближе, теснее, практически накрывая собой. — и продолжаешь этим заниматься.
— не нуди.
дома, в тепле и тусклой зелёной подсветке эймон кажется особенно бледным, эта исключительная аристократичность подчеркивается мурлычащим под нос братом, который предельно торжественно грохочет роскошной тарелкой клубники в шоколаде на стол и упирается рядом локтями, выжидая дегустации и физической благодарности.
эймон терпеть не может шоколад.
«На его лекциях было ни вздохнуть, ни пернуть, но даже не смотря на это, там все равно было очень душно.» Студ ау, где никто не хочет писать диплом у Ксавьера, поэтому он обращается за помощью к самому популярному преподу универа, Эймону.
В воздухе витало спокойствие, греющее душу, спокойствие, заставляющее их снова и снова всречаться вместе, и одаривать друг друга сотнями поцелуев.
Это только их мир.
Один, на них двоих.
кровоточит недостаточно, чтобы просить исцеления.
он просит лишь быть потише — просит быть потише самого себя, обращается официально "господин паксли" и плюёт следом противоречивое "дай мне отдохнуть, ублюдок", прежде чем наваливается весом собственного тела на перилла мраморной террасы.
«Но тогда, куда мы направимся?» – слова, как гармонь, неприхотливая мелодия, но звенящая в глубинах души, отзывались в ней глухим эхом.
Несколько предложений созвучны со скрипичным оркестром. Воодушевляет, но по-прежнему таинственно страшно.
И ты ждал этих слов, а я закончил.
«Lejos. Donde hay libertad».
Команда Ксавьера успешно справляется со своим путешествием после того, как покинула Монийскую империю, но им на пути попадается старший брат семьи Паксли - Эймон. Когда два высокомерных мага остаются в одном помещении, казалось бы, ничего позитивного случиться не может. Чьи чары в итоге окажутся убедительнее?
Порой нам нужно жертвовать своими целями, мечтаниями. Жить жизнь, которую мы не хотим. И все для того, чтобы чужая могла быть такой, о которой мы даже не смели думать.
у него под боком — тепло, почти солнечно, у него под боком госсен с тихим дыханием и крепким сном, цепляясь то за руку в беспокойстве, то носом прячась на груди, словно слепой котёнок.
госсен спит за двоих, как всегда, как и в детстве, и в зрелости. хорошо, что кто-то из них ещё способен спать.
В юности Эймон был единственным близким человеком для Госсена, а со смертью родителей и вовсе стал бесполезен. Пусть так. Даже если он менее важен, чем Гвиневра из дома Барокко. Даже если особая связь между ними — лишь потаённый секрет Госсена. В конце концов, они оба будут погребены навсегда, чтобы нежеланная правда не вышла наружу.
госсен ненавидит себя за то, какие слабым он является рядом с братом.
госсен ненавидит себя за то, что его слабость никак не связана с физическими данными.
нужно всего лишь принять как факт. оформить новую аксиому.
этой глубокой ночью под кровавой луной он был исцелён.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.
Войдите в аккаунт
Данное действие доступно только для зарегистрированных пользователей. Войдите, с помощью: