***
***
Весь день я ходил сам не свой, думая о том, нужно ли было соглашаться на приезд их специалиста в школу. Не стоило самому приехать? В целом, нужно ли было соглашаться на их помощь?.. И помощь ли это? — с такими мыслями я ходил весь день, пока не наступил знаменательный вечер. Не то, чтобы я ждал этого загадочного врача, но к назначенному времени старался быть где-то рядом с входом в школу. И каково было моё удивление, когда передо мной появилась невысокого роста женщина с уставшим выражением лица. И вновь странное совпадение — к ней подошёл Морозов с мерзкой улыбочкой и помог снять верхнюю одежду, при этом что-то говоря ей. Но вся эта прелюдия закончилась, не успев начаться. — Извините, вы Виктор Николаевич? — прозвучал её звонкий голос за моей спиной. — Да, а вы… — не закончил я, как тут же последовал ответ. — Тамара Алексеевна Славина, врач из клиники. Мы можем поговорить с вами где-нибудь в более тихом месте? — её голос был ровным, чарующим, и как только я увидел её глаза — понял, что всё только начинается. И я оказался прав. Наш первый разговор закончился на том, что я согласился на лечение, а Тамара Алексеевна согласилась приезжать в школу три-четыре раза в неделю. А вторая наша встреча случилась из-за моего обморока — спонтанная, в полной темноте, не считая пары свеч. — А я думала, вы так решили заманить меня на свидание, — проговорила с улыбкой Тамара, отводя взгляд. — Увы, это банальное отключение света, — я ответил безмятежно, желая добавить что-то на вроде: «А вы бы согласились на свидание со своим пациентом?». — Правильно, вам пока не стоить думать о таких вещах, — добавила женщина, которая до сих пор казалась мне очень уставшей от жизни. — Вы не вспомнили, как вы могли заразиться?.. А я попросту не хотел ничего рассказывать, догадываясь о том, что такая информация может сыграть со мной плохую шутку. И уже на следующий день мне приходит сообщение:«Добрый день, Виктор Николаевич! Елена Сергеевна попросила меня временно занять место школьного врача. Я согласилась, так как это довольно-таки рационально при нынешнем раскладе: и вы рядом, и меньше проблем для школы. Никого не нужно никуда возить — всегда врач под боком. Так что, сегодня вечером я зайду к вам».
Да, мне понравился такой раскад вещей, потому как было неловко знать, что эта женщина готова ради незнакомого мужчины разъезжать по безлюдному лесу в одиночестве чуть ли не каждый день. И началась история, о котором я жалею до сих пор, но вспоминаю с улыбкой и теплом. Так и хотелось ей сказать: «Будь немного послабее» — но она бы кивнула головой и продолжила бы быть сильной, стальной женщиной, которая готова отстаивать себя самостоятельно. Ей не нужна защита.***
Лечение проходило спокойно, и ничего не намекало на то, что между нами может быть что-то большее, чем отношения «пациент-врач», наверное, кроме моего взгляда, в котором была явная заинтересованность — меня завораживала её стойкость, её красивые руки, печальные глаза и загадочная улыбка. И порой я задерживал свой взгляд на её губах, представляя, как ненароком касаюсь их. Но это чертовски дурацкие мысли! Я старался следовать рекомендациям своего лечащего врача, но в один прекрасный момент мне захотелось напиться, несмотря на то, что Тамара предупреждала о том, что алкоголь лишь навредит моему организму. Ну не смог следовать рекомендациям полностью — и вечером перед празднованием помолвки Петра и Елены — я взял из наших погребов бутылку вина и ушёл к себе, собираясь распить дивный напиток в гордом одиночестве. Не тут-то было, — у нашего школьного врача оказывается чуйка. Когда в мою комнату постучали, я сразу же понял, что это она — вероятно, из-за того что стук был тихим, как бы говорящем: «Вот я зайду и получишь по первое число!». Спокойным шагом я подошёл к двери, открыл её и увидел перед собой Тамару — без белого халата, в обычной одежде, что было явлением редким. — Так, я же запретила вам пить спиртные напитки! — воскликнула тут же она, смотря мне в глаза. — Вы за мной следите? — улыбнулся я, увидев в её взгляде чуть больше, чем простая забота о пациенте. — Нет, я увидела вас в коридоре с бутылкой вина и… — Тамара не договорила, лишь опустила взгляд и вздохнула. — И решили помочь мне в её распитии? Вы сегодня без вашего белого халата, поэтому давайте вы не врач, а обычная женщина, а я не ваш пациент? Вы же выпьете со мной? — поинтересовался я, надеясь на положительный ответ. — Нет, я заберу у вас алкоголь и пойду со спокойной душой… — и вновь она не успела договорить, но уже не из-за своих мыслей, а из-за того, что я схватил её за руку и потянул внутрь комнаты. — Что вы делаете? — Я пытаюсь наладить с вами отношения, а вы холодная, как глыба льда, — проговорил я, как на духу, как будто давно в моей голове была эта реплика. — Простите за нескромность. — Ах глыба льда, — проговорила женщина, пока я держал её руку. — Отпустите мою руку, а то ещё замёрзните тут… — Отпущу, если вы согласитесь выпить со мной, — пошёл я на хитрость, стараясь увидеть то, что прячается где-то внутри этой женщины. — Я не буду соучастницей этого грубого нарушения! Сказала же, нельзя вам пить! — мне показалось ещё мгновение и голос нашего школьного врача сорвётся на крик. Эта женщина захватила меня в свои тиски как только появилась на пороге нашей школы; порой в её глазах можно было увидеть невыносимую боль, которую она несёт с собой каждый день; порой она отдавала слишком много сил на то, чтобы кому-то помочь. Но чаще всего Тамара была куском железа, который никому не откроет свои тайны — помочь, обнять, накормить, влюбить — за милую душу, но не больше. — Я не буду пить, если вы останетесь со мной и… немного поболтаете со мной о жизни, — пошёл на шантаж. В любви все средства хороши. — Уговорили, — Тамара тяжело вздохнула и посмотрела на наши руки. — Отпускайте. И бутылку, пожалуйста, отдайте мне. — Слушаюсь и повинуюсь, — ухмыльнулся и протянул ей бутылку. — Конечно, с моей стороны будет не по-джентельменски, но выглядите вы сегодня особенно устало. — Да? — удивлённо произнесла женщина, поставив бутылку на тумбу. — Пожалуй, вы правы. Будут ещё замечания? — Да, будут, помимо этого вы преступно обворожительны. Как всегда, — и впервые я позволил себе такой явный комплимент в сторону своего лечащего врача, который в свою очередь смущённо отвёл взгляд и улыбнулся. Я приметил! — Вы меня зовёте, чтобы в краску вгонять? — отозвалась Тамара, сложив руки на груди. — Нет, я позвал вас, чтобы поговорить с вами ни как со своим лечащим врачом, а как с приятной знакомой. Я же о вас ничего не знаю, — произнёс я, проходя вглубь комнаты. — Присядите?