Prince Among Wolves

      Дерек прищурился, наклоняясь ближе, чтобы посмотреть на экран ноутбука Стайлза. Было еще рано — дети переваривали свой завтрак в гостиной за несколькими повторовами «Плейхауса Диснея». Поскольку у Дерека всё ещё оставалось несколько минут до того, как ему нужно было отправляться на работу, Стайлз решил, что сейчас самое подходящее время для того, чтобы поднять тему гормональной терапии Энди в будущем.       — Это опасно? — спросил он, толкнув Стайлза плечом.       Он покачал головой:       — Это гормональный блокатор, а не средство для удаления. Это не причинит ей вреда, и это полностью обратимо. Во всяком случае, это даёт всем больше времени для принятия решения.       — Ты много думал об этом.       — Мне становится скучно во время сна.       Дерек замолчал, и Стайлз вернулся к своему ноутбуку, чтобы открыть ещё одну страницу с подробным описанием гормональных инъекций.       — Когда она получает эстроген лет в четырнадцать или пятнадцать, она действительно начинает физически становиться девочкой… — Стайлз взглянул на Дерека, его слова оборвались, когда пара губ прижалась к его собственным.       Дерек поцеловал его, медленно и лениво, заглушая все слова, которые пытались вырваться изо рта Стайлза. А тот отвечал на поцелуй, наслаждаясь несколькими минутами, проведёнными наедине. Дерек обхватил его щеку, в последний раз чмокнув Стайлза, что прозвучало громко в тишине кухни, прежде чем он, наконец, отстранился с легкой улыбкой.       — Спасибо.       — За что? — Стайлз улыбнулся в ответ, несмотря на своё замешательство. Дерек покачал головой, наклонился и снова поцеловал его.       — За то, что ты — это ты, — ответил он, вставая и взъерошивая его волосы. — Мне нужно идти на работу.       — Эй, — Стайлз повернулся на своём месте, наблюдая, как Дерек направляется к холодильнику, чтобы взять свой протеиновый коктейль. — Ничего, если к нам придут друзья? Они прекрасно ладят с детьми и… ну… это мой лучший друг, я думаю, было бы хорошо, если бы он как-нибудь познакомился с Энди и Олли.       Встряхнув свой напиток, Дерек на мгновение задумался над просьбой парня.       — Всё в порядке… ты имеешь в виду Скотта, да?       Стайлз не смог удержаться от улыбки из-за того факта, что Дерек действительно помнил об этом:       — Да, и Айзек тоже, наверное.       Дерек отхлебнул протеиновый коктейль.       — Ничего не сломайте.       — Ты говоришь так, словно я устраиваю вечеринку.       — С тобой? — Дерек вернулся к столу, протягивая руку, чтобы распушить челку Стайлза. — Это всегда вечеринка.       — Ха-ха, ты такой смешной, — Стайлз хлопнул его по руке. — Иди на работу.       — Мг, — промурлыкал Дерек, хватая его за руку и отводя её в сторону, чтобы украсть поцелуй. — У меня встреча во время обеда, но я буду дома около шести, — пробормотал он, отпуская руку Стайлза и пятясь из кухни так, словно он пытался продолжать зрительный контакт как можно дольше.       Стайлз закатил глаза, вытаскивая свой телефон, чтобы написать Скотту о том, чтобы он приехал.       Айзек и Скотт в конечном итоге стали хитом среди детей. Энди сразу же привязалась к Айзеку, впадая в полное обожание от его неуклюжести и способности построить любой замок из её строительных кубиков. Олли провёл добрый час, прячась рядом со Стайлзом, прежде чем его, наконец, уговорили обаяние Скотта и обилие знаний о морских животных, полученных благодаря работе ассистентом ветеринара.       В то время как Скотт получил большую поддержку семьи и друзей после того, как его обратили, Айзеку повезло меньше — вместо этого он пришёл к системе ухода, предоставляемой Центром контроля и регулирования ликантропии. Было немного тревожно видеть, как он благоговеет перед домом Дерека точно так же, как человек, общающийся со своей любимой знаменитостью.       Он успокоился после первого получаса изумленного оглядывания дома, обнаружив, что его втянули в игру в крестики-нолики с Энди. Скотт, с другой стороны, переключил своё внимание с рисования морских животных вместе с Олли на Стайлза.       — Чувак.       Стайлз оторвался от своей раскраски: «Ага?».       Скотт указал на Стайлза, скривив рот в гримасе. Олли взял свои карандаши и бумагу и, шаркая, подошёл к Стайлзу, чтобы забраться к нему на колени. Стайлз освободил для него место, переставив ноги Олли так, чтобы им обоим было удобно и чтобы Стайлз мог продолжать раскрашивать, даже когда Олли занимал большую часть пространства перед ним.       — Я не знаю языка жестов, — заметил Стайлз, — и вообще не думаю, что это был язык жестов.       Скотт задумчиво пожал плечами и помахал рукой у горла.       — Думаю, я знаю, почему ты не ушёл.       Рука Стайлза взметнулась к шее, пальцы коснулись того места, о котором он совершенно забыл: Дерек нетерпеливо укусил и оставил засос на его коже тем утром, когда Стайлз пришёл. Он почувствовал, как его кожа запылала — Энди и Олли совершенно не обращали на это внимания, и он не подумал о том факте, что Скотт и Айзек в конце концов это заметят. В конце концов, большой багровый засос, выглядывающий из-под воротника его рубашки, был не совсем незаметен.       — Да, — понимающе сказал Стайлз, пожимая плечами, — я имею в виду, ну, ты знаешь.       — Я понял, — перебил его Скотт, вертя в руках карандаш. — Ты счастлив, парень.       — Оу…       Энди радостно рассмеялась, когда в третий раз обыграла Айзека. Тот в замешательстве уставился на листок с крестиками-ноликами.       Пока Стайлз рассеянно гладил волосы Олли, Скотт кивнул ему.       — Да, я имею в виду. Наверное, это трудно объяснить. Ты просто… чувствуешь себя лучше?       — А что, быть оборотнем теперь означает обладать экстрасенсорными способностями? — передразнил Стайлз, хотя, в некотором смысле, он вроде как понимал, что Скотт пытался сказать.       Его друг закатил глаза и потянулся через стол, чтобы стащить один из синих карандашей Стайлза.       — Когда ты перестал работать на них, ты вроде как перестал пытаться. Типа, чувак, серьезно? Я думаю, что ты принимал душ только один или два раза на этой неделе.       — Я принимал душ больше двух раз, — запротестовал Стайлз, хотя и не мог вспомнить, правда это или нет. Скотт фыркнул так, будто это означало, что он знал: Стайлз лжёт, но он не собирался спорить.       — Да, конечно, — пробормотал он со сдержанной улыбкой. — Как бы то ни было, мы с Эллисон собираемся сегодня вечером поиграть в боулинг. Хочешь пойти со мной?       Стайлз подумывал было отказаться, хотя бы потому, что это означало, что он сможет провести ещё немного времени с Дереком, когда он вернётся домой, но решил, что слишком скучает по Скотту, чтобы сказать «нет».       — Да, чувак. Я в игре.       Улыбка Скотта была ослепительной и радостной, даже когда Олли потянулся через стол, чтобы взять все свои желтые карандаши.       — Круто.       Пару часов спустя Айзек и Скотт ушли, чтобы Стайлз мог уложить Энди и Олли вздремнуть. Скотту нужно было встретиться с Эллисон за поздним обедом с её семьей, а Айзеку нужно было заняться стиркой. Стайлз не был уверен, сколько из их оправданий было правдой, а сколько было сказано в панике, когда Энди начала закатывать истерику и метаться по дому при упоминании о времени сна.       К счастью для уровня стресса Стайлза, как только Айзек и Скотт ушли, Энди успокоилась и отправилась спать с гораздо меньшей суетой, чем вначале. С Олли было немного легче, хотя бы потому, что Стайлзу просто нужно было ещё несколько раз поцеловать его в макушку и сказать, как хорошо он себя вёл и что Стайлз гордится им.       Остаток дня, вплоть до возвращения Дерека домой, прошёл в игре в прятки, обходе замка и двух часах на заднем дворе. Даже Стайлз чувствовал себя измотанным к тому времени, когда Дерек вошёл в парадную дверь и подхватил Энди и Олли на руки для поцелуев «добро пожаловать домой». Стайлз получил свой собственный поцелуй — он всё ещё пытался осмыслить это — и они все уселись за обеденный стол с едой навынос, которую Дерек принёс с собой.       — Как прошла работа? — Стайлз положил немного лапши в тарелки Энди и Олли, не забыв при этом убрать лук для Энди. Дерек хмыкнул, накладывая себе на тарелку и пожимая плечами.       — Питер был сущим адом, — начал он. От одного только упоминания имени Питера у Стайлза скрутило живот, и если Дерек и заметил это, то ничем это не выдал, только поднял глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, прежде чем вернуться к своей тарелке.       — Да? — тихо настаивал Стайлз, накладывая кисло-сладкую курицу себе на тарелку.       Дерек перестал жевать яичный рулет, на мгновение задумался, а затем покачал головой.       — Он пытается забрать у компании больше, чем мы договаривались. Я… не настолько ему доверяю.       — Он действительно кажется немного странным, — слабым голосом признался Стайлз. — Однажды он сломал куклу Энди.       — И он сделал с тобой что-то такое, — добавил Дерек, поднимая взгляд, — о чём ты мне не хочешь рассказывать.       Внутренности Стайлза сжались, словно в них бросили свинцовый лед. Он резко втянул воздух, выдавил из себя натянутую улыбку и с силой откусил кусочек цыпленка.       — Нечего рассказывать, милый.       Под разочарованным взглядом Дерека Стилински опустил голову и принялся за еду. Эта тема больше не поднималась до тех пор, пока Энди и Олли не отправились спать. Стайлз направлялся в гостиную, чтобы собрать свои вещи, когда Дерек поймал его за локоть.       — Скотт заедет за тобой только через час.       — Да, но я собирался собрать свои вещи, чтобы мы могли немного развлечься, — выпалил Стайлз, потому что, когда всё остальное терпело неудачу, прямая честность, казалось, хорошо работала с Дереком. На его лице отразилось нечто среднее между весельем и раздражением, прежде чем он вздохнул.       — Ты собираешься и дальше избегать этого? Почему ты не хочешь рассказать мне, что он сделал?       — Я не хочу, — честно сказал Стайлз, пытаясь найти объяснение, не выдавая ни малейшего намёка на то, что произошло. Он глубоко вздохнул, убирая руку Дерека со своего локтя и переплетая их пальцы. — Я не хочу, потому что, в кои-то веки, мне хотелось бы провести несколько дней без всякой драмы, хорошо? Я просто… Я хочу наслаждаться тем, что у меня есть. Так что прости меня за то, что я пытаюсь сохранить всё в тайне.       В его словах тоже была доля правды. Он действительно мечтал о нескольких днях покоя. Он хотел всего лишь неделю или две, когда самой большой заботой в его жизни было бы то, что приготовить на ужин, а не с кем ему придётся встретиться лицом к лицу в этот день.       Дерек посмотрел на их руки, а затем поднял глаза и встретился взглядом со Стайлзом.       — Ладно, — сказал он мягко, — не сегодня.       Почувствовав облегчение, Стайлз ухмыльнулся и притянул Дерека к себе для заслуженного поцелуя.       Когда Скотт, наконец, появился, чтобы забрать Стайлза, он с большой неохотой очнулся после своего дневного сна на диване с бедром Дерека в качестве подушки. Они говорили о том, что Энди и Олли пойдут в школу следующей осенью, но из-за спокойной атмосферы и пальцев Дерека, ерошащих его волосы, Стайлз задремал, как убаюканный младенец.       Дерек проводил его до двери прощальным поцелуем и напоминанием не пить слишком много, так как завтра ему всё ещё нужно было присмотреть за близнецами. Скотт сидел за рулём машины своей мамы (что означало, что он был «одет, чтобы произвести впечатление», поскольку его потрёпанный бимер оставлял желать лучшего в большинстве дней) и поприветствовал Стайлза кривой усмешкой при виде его припухших от поцелуев губ.       — Да, чувак. Ты полностью превратился в одну из тех порнушек, где папа трахает няню.       — Лучше, чем порно про одинокого кота, который работает в ветеринарной клинике. Подождите-ка. У них его нет. Потому что твоя жизнь слишком отстой, чтобы превращать её в порно.       Скотт издал оскорблённый звук, выезжая на главную дорогу.       — Мне кажется, ты оскорбляешь моих кошек.       — И это всё, что ты понял из этого?       — Крипто и БэмБэм относятся ко мне лучше, чем ты, — заметил Скотт. — Они любят меня безоговорочно.       — Я всё ещё не понимаю, почему ты назвал кошку в честь ребенка, а не их собаки. У тебя есть потенциал в теме крипто.       — Чувак, — воскликнул Макколл, — мы спорили уже раз пять!       — Ладно, ладно. Боже.       Стайлз опустился на своё место, подавляя желание ухмыльнуться и подколоть Скотта просто ради того, чтобы быть трудным. Он скучал по их непринужденной перепалке — даже если это было из-за чего-то столь обыденного, как-то, как Скотт назвал своего кота и почему. У него было также с Дереком, но это было не то же самое. В случае со Скоттом это было знакомо и естественно, как будто он много лет что-то знал. Был также дополнительный аспект, заключавшийся в том, что разговоры со Скоттом не были наполнены большим сексуальным напряжением, как с Дереком.       В машине разговор шёл на разные темы: от того, какая игровая приставка была лучше, до вероятности подавиться шоколадными слойками, когда Скотт наконец доедет до боулинга. На сердце Стайлза стало легче, чем за последние месяцы, когда тяжесть их с Дереком отношений спала, и он смог провести немного времени со своим лучшим другом.       Это счастье было похоже на то, как если бы в Стайлза вдохнули новую жизнь, дали ему второе дыхание после изнурительного дня с близнецами и попыток избежать обсуждения Питера с Дереком. Он не мог дождаться, когда увидит Эллисон и крепко обнимет её, чтобы компенсировать почти двухнедельную невозможность видеться с ней.       Волнение Стайлза от того, что он снова увидел Эллисон, утекло из него, как вода сквозь пальцы, когда он увидел женщину, сидящую рядом с ней на их дорожке.       Кейт рассмеялась над чем-то, что сказала Эллисон, перебросив несколько светлых локонов через плечо и улыбнувшись. Её улыбка стала ещё шире, когда она заметила Стайлза и Скотта, её глаза остановились на Стайлзе так, словно он был её самой любимой игрушкой в мире. Стайлз чувствовал себя ненамного лучше мыши, попавшей в кошачьи когти, особенно когда Скотт неосознанно подталкивал его вперёд. Он был почти уверен, что целью было познакомить Стайлза с единственным человеком, который мог эффективно испортить ему вечер всего несколькими отборными угрозами.       Угрозами, которые связаны с такими вещами, как благополучие Дерека, Энди и Олли.       Несмотря на то, что ноги Стайлза словно приклеились к земле, наличие оборотня в качестве лучшего друга означало, что у Скотта не было проблем с тем, чтобы подтолкнуть Стайлза к двум женщинам, занимающих для них место.       — Мне нужны туфли для боулинга, — отчаянно пискнул Стайлз, пытаясь найти хоть какую-то причину, чтобы не подходить к Эллисон и Кейт. Скотт фыркнул.       — Чувак, ты написал мне свой размер обуви раньше, помнишь? Они уже забрали наши ботинки. Ну же, парень. Ты выставляешь меня в плохом свете. Я хочу понравиться её тёте.       Конечно, поскольку Скотт не знал о том, что Кейт была злой похитительницей детей, он не увидел бы ничего плохого в том, чтобы встать на сторону Кейт. Стайлз действительно предпочёл бы этого не делать. На самом деле, единственная сторона Кейт, к которой он хотел прикоснуться, была та, где Стайлз столкнул её со скалы.       Смирившись, Стайлз позволил Скотту отвести себя к их дорожке, встречая извиняющийся взгляд Эллисон натянутой улыбкой и взяв туфли для боулинга, которые она ему протянула. Кейт в основном игнорировала Стайлза, предпочитая восхищаться глазами, лицом Скотта и его существованием в целом. Стайлза затошнило от одной мысли о том, как бы она использовала те же самые слова по отношению к Дереку. Даже мысль о том, что она прикоснется к нему и будет близка с ним… От этого желудок Стайлза сжался от беспокойства.       Он любил Энди и Олли всем сердцем, но он не любил женщину, которая их родила. Просто слушая, как она ведёт себя, будто ничего не случилось — разговаривает и поддразнивает Эллисон и Скотта — Стайлз ещё больше укрепился в решимости держать её подальше от детей и Дерека. Он не позволил бы ей разрушить эту семью. Он не позволит ей снова причинить им боль.       Не тогда, когда они теперь принадлежали ему.       Большая часть поведения Кейт отдавала фальшью, как прикрытие, созданное для того, чтобы сделать себя более привлекательной. Она поправляла челку Скотта или сжимала Эллисон в объятиях, но всегда старалась вежливо вовлечь Стайлза в разговор. Это было похоже на то, как будто она насмехалась над ним, говоря: «Я здесь, и ты ничего не можешь сделать. Я повсюду, отравляю людей, которых ты любишь. Ты беспомощен».       Когда Скотт решил, что пришло время взять начос и что ему нужна помощь Эллисон донести еду, Стайлз воспользовался этим как предлогом, чтобы сбежать в уборную. В боулинге было два туалета, но Стайлз пошёл в тот, что поближе к стойке регистрации, потому что он был более уединённым и имел дополнительную защиту в виде камер наблюдения во всех направлениях. Они были установлены два года назад, и Стайлз знал об этом факте только потому, что его отец руководил расследованием ограбления с применением огнестрельного оружия, в результате которого были обнаружены камеры.       Он спрятался в кабинке на десять минут, переписываясь с Дереком, который, по-видимому, не ложился спать дольше обычного. Стайлз понятия не имел почему, потому что, несмотря на то, что теперь у них были отношения, Дерек капризничал, когда не высыпался, и всё, о чем они говорили, так это о том, был ли Нэйтан Филлион* более интересным в роли капитана Хаммера или капитана Мэла.

*Нэйтан Филлион — канадско-американский актёр, известный по ролям в сериалах «Светлячок», «Баффи — истребительница вампиров» и «Касл».

      Когда прошло достаточно времени, чтобы Стайлз понял, что Скотт и Эллисон вернулись, он сунул свой сотовый в карман и побрёл обратно из санузла. Он не ожидал наткнуться на Кейт при выходе. С другой стороны, это был не такой удар, а скорее Кейт, стоящая возле туалетов и скрестившая руки на груди, прислонившись плечом к стене.       — Как раз вовремя. Я уже начала думать, что ты утопился в сливе унитаза или что-то в этом роде, — усмехнулась она. Стайлз напрягся, рефлекторно опуская руку к карману, куда он засунул свой телефон. Кейт выпрямилась, подходя к нему вплотную. — Держу пари, в старшей школе ты был королём сливов, верно? Я имею в виду, что получал их.       — Если мы судим, основываясь на личности, — натянуто начал Стайлз, — я бы предположил, что ты была одной из тех детей, которым приходилось притворяться кем-то другим. Почему? Я не знаю, наверное, потому, что никому не нравилась твоя настоящая личность настолько, чтобы быть твоим другом. Это что-то токсичное, как тот ребенок в классе, который никогда не принимает душ.       Единственным внешним признаком того, что слова Стайлза подействовали на Кейт, была поредевшая ухмылка, когда она придвинулась ближе.       — Ну же, сладкие щечки, — тихо сказала она, — расскажи мне об этих милых мальчиках. Я хочу знать всё.       — Ты бы знала, если бы не пыталась убить их до того, как они родились. Если бы ты действительно заботилась о них больше, чем просто как об экспериментах.       Кейт фыркнула и театрально закатила глаза.       — Он действительно играет на этом, не так ли? Итак, сколько он тебе за это платит? Ты что, супер-няня со сладкой попкой для папочки-волка?       — Он мне не платит, — прошипел Стайлз, с трудом сглатывая и пытаясь успокоить дыхание. — В отличие от некоторых людей, у меня действительно есть сердце.       Ухмылка на лице Кейт стала ещё шире, когда она потянулась, чтобы расстегнуть одну из пуговиц на клетчатой рубашке Стайлза.       — Тебе пришлось бы заплатить, чтобы ты мирился с его удручающим отношением: «Бу-ху, вся моя семья умерла, и я совсем один. Я никому не доверяю, потому что на мне лежит вся эта ответственность, потому что я практически сирота». Да ладно, — протянула Кейт, скривив верхнюю губу от отвращения. Стайлз сжал руки в кулаки, заставляя себя не нарушать своё личное правило о насилии в отношении женщин.       Схватив Стайлза за лацкан рубашки, Кейт потянула его и нырнула внутрь, чтобы прошептать:       — Сколько бы он тебе ни платил, я могу удвоить его. Просто дай мне увидеть моих детей.       Разозлившись, Стайлз оторвал её руку от своей рубашки и попятился, пытаясь обойти её.       — Ты не можешь заплатить мне пять миллионов долларов, чтобы я позволил тебе увидеть этих детей. Ты упустила этот шанс давным-давно, леди, — огрызнулся он, съёжившись, когда её рука резко дёрнулась и схватила его за плечо.       — Он обвел тебя вокруг пальца, не так ли? Ты что, сочувствующий? Бегаешь за ним, как сучка во время течки… — Кейт фыркнула, усмехнувшись: — Эллисон еще ничего не знает, но я знаю. Он причинит тебе боль. Однажды он убьёт тебя. Они все так делают. Это то, что они делают. Они монстры, просто стая собак, которые однажды взбесятся.       Стайлз попытался высвободить плечо, но Кейт впилась в него ногтями и притянула к себе.       — Не прикасайся ко мне! — рявкнул он, и мурашки побежали по его рукам и затылку. Всё его тело охватила потребность содрогнуться — стряхнуть с себя то, что прикасалось к нему.       Кейт ухмыльнулась, скользя ладонью по его груди, пока её пальцы свободно не обхватили его горло. Она сжала его один раз в знак предупреждения, прежде чем отрегулировать хватку так, чтобы для любого прохожего это больше походило на любовную ласку.       — Я думала, все мальчики любят женщин постарше?       Стайлз переключил внимание, взглянув через плечо Кейт, чтобы уточнить, что да, они были в поле зрения камеры наблюдения. Большая часть его беспокойства мгновенно улетучилась, когда он осознал это, и это помогло ему набраться смелости, необходимой для того, чтобы положить руку ей на ключицу и надавить с такой силой, что ей пришлось откинуться назад, покинув его пространство.       — Да, извини, но я не очень-то склонен к ЗППП из эпохи немого кино.       Ухмылка на лице Кейт сменилась мрачным, раздраженным выражением. Она вернулась в личное пространство Стайлза, проводя пальцами по его груди и хватая его за бедро другой рукой.       — Дорогой, ты бы хотел иметь хоть что-то из этого.       — Единственное, чего я сейчас хочу, так это судебного запрета, — процедил Стайлз сквозь зубы, — и это именно то, что я собираюсь получить.       Кейт фыркнула.       — Нет, правда, — настаивал Стайлз, — тебе, наверное, следует почаще проверять наличие камер слежения. Я знаю, что всего этого не было в те времена, когда ты и твои собратья-австралопитеки были в расцвете сил, но, эй, времена меняются.       В одно мгновение Кейт из уверенной в себе превратилась в ещё более разъярённую и недоверчивую. Стайлз указал вверх, и она повернула голову.       — Их установили два года назад, после второго ограбления. Шикарно, да?       Кейт медленно отстранилась.       — Мило, — фыркнула она, — но удачи тебе, если кто-нибудь поверит, что ты этого не хотел.       — Что ж, — Стайлз засунул руки в карманы, преувеличенно нахмурившись, — я почти уверен, что мой отец мне поверит, и поскольку он шериф, это действительно поможет моему делу.       Пока Кейт находилась на стадии «буферизации», придумывая ответ, Стайлз протиснулся мимо неё, чтобы вернуться на свою дорожку. Ему вдруг захотелось уйти — быть где угодно, только не рядом с Кейт, или даже со Скоттом, или с Эллисон, которые на самом деле не понимали ситуации. Он спрыгнул вниз, туда, где сидел Скотт и держал Эллисон за руку, прерывая их любовный зрительный трах.       — Эй, я не очень хорошо себя чувствую, — сказал он, оглядываясь на Кейт, — я пойду домой. Дерек заедет за мной.       — О, чувак, серьёзно? — Скотт застонал, открыв рот для новых протестов, когда Эллисон вскочила.       — Да всё в порядке. Знаешь, ты начал выглядеть довольно усталым. Мы всегда можем потусоваться позже, верно?       Когда Эллисон с опаской взглянула на свою тётю, Стайлз мгновенно понял, что она точно знает, почему он хотел уйти. Боже, он мог бы расцеловать её за то, что она такая блестящая. Скотт должен жениться на ней, иначе Стайлз отречётся от него.       — Да, звучит неплохо. Поговорим позже?       — Я позвоню тебе, чувак, — пообещал Скотт, — просто дай мне своё расписание или что-нибудь в этом роде, ладно?       — Будет сделано! — Стайлз попятился, случайно задев плечом Кейт, а затем помахал Скотту и Эллисон, направляясь прямиком к выходу. На ходу он нащупал телефон, набрал номер Дерека на быстром наборе и поднес его к уху.       — Ты уже проиграл? — ответил Дерек, слегка поддразнивая его.       Стайлз резко втянул в себя воздух, и ему вдруг захотелось плакать, просто услышав голос Дерека. Вместо этого он выпалил:       — Мне нужно, чтобы ты меня забрал.       Тон Дерека мгновенно изменился.       — Ты в порядке? Что-то не так?       На другом конце провода послышался шорох, как будто он лежал до того, как парень позвонил ему. Стайлз на мгновение задумался, не играл ли он в своё планшет перед тем, как лечь спать. Он попытался избавиться от этой мысли, выйдя на улицу и поёжившись от холодного порыва ветра, который дул весь вечер.       — В общем и целом, — вздохнул он, — я просто… Да. Я столкнулся кое с кем, и мне действительно не хотелось бы быть здесь.       — С кем?       Стайлз лелеял мысль о том, чтобы не рассказывать Дереку о Кейт… но, честно говоря, с него хватит лжи на всю оставшуюся жизнь.       — Ух. Что ж. Скажем так, камер достаточно для того, чтобы мы получили судебный запрет.       — Кейт? — рявкнул Дерек, и в его голосе прозвучало такое потрясение, какого Стайлз никогда не мог припомнить.       Если смешок Стайлза и был немного истеричным, то это было ни к чему, поскольку он рассмеялся, а затем захныкал:       — Я больше не понимаю, что происходит с моей жизнью.       — Не двигайся, я буду там через десять минут, — скомандовал Дерек, его голос дрожал, как будто он уже натягивал штаны и спешил к двери.       — Чувак, — тихо сказал Стайлз, — до боулинга минут двадцать езды.       — Я буду через десять.       Дерек повесил трубку, и Стайлз уставился на свой телефон, почувствовав укол нежности к грубой форме беспокойства Дерека, а затем набрал номер своего отца.       Потребовалось две попытки, прежде чем отец, занятый оформлением документов для пьяного водителя, снял трубку. Они немного поболтали о том о сём, а потом Стайлз вкратце пересказал всё, что произошло в боулинге, — с небольшим объяснением истории Кейт и Дерека, — а затем стал ждать, что тот скажет.       — Звучит как веское доказательство для судебного запрета, — пробормотал папа. — Если хочешь, я могу достать записи с камер наблюдения из упомянутого тобой продуктового магазина? Теперь всё в электронном виде. Они всё ещё должны хранить видео в своей базе данных. Если уж на то пошло, это только даст тебе лучшую почву для твоего дела.       — Ты самый лучший, пап, — ухмыльнулся Стайлз, — серьезно. Я люблю тебя, люблю, больше, чем я люблю видеоигры.       — Это чертовски сильно, сынок. Ты в этом уверен?       — Грубо.       — Ммх. Я просто хочу, чтобы ты знал, что мы собираемся пойти на неё со всем, что у нас есть, хорошо? Никто не смеет так трогать моего сына, чтобы это сходило ему с рук.       Стайлз почувствовал, как его сердце сжалось, вздрогнув от звука визга шин. Он поднял глаза, увидел Камаро Дерека, въезжающий на стоянку, и едва сдержал улыбку.       — Так… э-э… насчёт Дерека…       — Никто не тронет моего сына против его воли, — уточнил папа.       — Рад, что мы поговорили, — Стайлз помахал Дереку, когда тот подъехал к боулингу. Он направился к пассажирской двери, пока его отец что-то бормотал одному из своих помощников.       — Мне нужно вернуться к работе. Я буду держать тебя в курсе насчёт судебного запрета, хорошо?       — Ну конечно. Люблю тебя.       — Я тебя тоже люблю.       Стайлз повесил трубку, открыл дверь Камаро Дерека и скользнул в машину. Он ухмыльнулся в ответ на его хмурый взгляд, инстинктивно потянувшись к ремню безопасности.       — Это был мой…       Дерек схватил Стайлза за затылок, поворачивая его и притягивая к себе для поцелуя.       Это не было похоже ни на один из их обычных поцелуев. Это было больно и требовательно, когда ладони Дерека прошлись по лицу и горлу Стайлза, оставляя за собой жгучую и требовательную дорожку.       Стайлз ответил на поцелуй с таким энтузиазмом, на какой только был способен человек, совершенно сбитый с толку агрессивностью своего парня, пока Дерек не начал дёргать его за рубашку. Он толкал и тянул, царапая руками всё вокруг, пока Стайлзу не пришлось отстраниться настолько, чтобы выдохнуть:       — Успокойся, Куджо, — прежде чем Дерек прикусил его нижнюю губу и спустился по подбородку.       — Я чувствую её запах на тебе, — хрипло выдохнул он, сжимая зубами горло парня прямо там, где совсем недавно была рука Кейт. Он кусал не до боли, а до синяков, разминая кожу и посасывая достаточно сильно, чтобы Стайлз издал смехотворно высокий стон, когда ощущение выстрелило прямо в его член.       Плечо заныло, Стайлз заёрзал и вцепился в руку Дерека.       — Чувак… чу… О Боже. Дерек, мы на парковке. Мы не можем… БЛЯТЬ…       Дерек снова прикусил горло Стайзла, в то время как рукой он начал вырисовывать круги по его груди, словно он пытался успокоить пугливое животное. Стайлз слабо ткнул Дерека кулаком в плечо, прошипев без особого энтузиазма:       — Придурок.       Он успокоился только тогда, когда зубы Дерека разжались, а его рука замерла на сердце Стайлза, ощущая мягкую тяжесть по сравнению с тем, как оно колотилось о его грудную клетку.       Прошло совсем немного времени, прежде чем Дерек стал успокаиваться. Он запечатлел медленные, извиняющиеся поцелуи на горле Стайлза, прокладывая дорожку вверх по шее, прежде чем добраться до его рта. Дерек нежно прикусил верхнюю губу Стайлза, потянув её, когда тот, наконец, откинулся на спинку сиденья, чтобы полюбоваться своей работой. Он подождал, пока Стайлз посмотрит на него, чтобы твердо заявить:       — Ты едешь ко мне.       Стайлз выдохнул, грудь сжалась от нервного возбуждения, когда он слабо ответил:       — Оки-доки.       Первое, что сделал Дерек, когда привез Стайлза обратно к себе домой, это практически раздел его и потащил в душ. Стайлзу даже не нужно было спрашивать, чтобы понять, что это как-то связано с уничтожением последнего запаха Кейт. Как бы то ни было, у него не было абсолютно никаких жалоб, когда он повернулся, подставив голову под тёплые струи, и увидел Дерека — восхитительно обнажённого — заходящего в душ вместе с ним.       — Святое дерь… ох, не ожидал встретить тебя здесь? — пискнул Стайлз срывающимся голосом, когда его взгляд привлекла густая тёмная дорожка волос на животе Дерека, ведущая вниз. Ему пришлось резко поднять взгляд, чтобы не попасться им на глаза, и это было только потому, что он решил, что они были в душе, чтобы избавиться от запаха Кейт, а не ради фэнки-пэнки.       Точнее, он думал так до тех пор, пока Дерек не прижал его к стене так, что они оказались грудь к груди, и не начал целовать его в шею, и не провёл руками по его спине, пока пальцы не коснулись впадины в позвоночнике.       — Она дотронулась до тебя, — прошипел Дерек в линию подбородка Стайлза, поглаживая его задницу, а затем поднимая руки вверх, пока не прижал Стайлза к своей груди. — Она дотронулась до тебя.       — Всё в порядке, — выпалил Стайлз, — ей это не сошло с рук, — он старался говорить спокойно, медленно поглаживая рукой затылок Дерека. — Она не причинила мне вреда.       — …но она могла бы. Точно так же, как она могла забрать детей.       — Ох, — слабо произнёс Стайлз, потому что это не было одержимостью. Это было что-то другое. Это было что-то, о чём Стайлз немного боялся по-настоящему задумываться. Дерек ставил его на тот же уровень значимости, что и Энди и Олли. Дерек делал его бесценным таким образом, что у Стайлза болели живот и грудь, когда он начинал зацикливаться на этом. Это было ошеломляюще, интенсивно и слишком сильно, чтобы беспокоиться о том, когда губы Дерека начали прокладывать дорожку поцелуев вниз по его груди.       Казалось, Дерек более чем закончил говорить, но, возможно, это было потому, что он был слишком занят, впиваясь поцелуями в бедра Стайлза. Каждый укус сопровождался медленным движением его языка и прикосновением губ, прокладывая дорожку ближе к промежности Стайлза. Стайлз почти заскулил, ожидая, чтобы что-нибудь произошло, когда, наконец, рука Дерека обхватила его наполовину твердый член, как будто это было нечто, созданное для поклонения. Стайлз вцепился в стенки душа, тёплая вода стекала по его плечам и капала на голову Дерека, когда он наклонился и обхватил ртом член.       Стайлз даже не знал, что делать — должен ли он кончить в рот Дереку или ему следует остаться там и пробиваться сквозь ошеломляющий прилив ощущений. Рот Дерека был обжигающе горячим, передние зубы время от времени сталкивались, что это означало, что Дерек делал это нечасто. Это придавало болезненный трепет общему ощущению, и когда он сосал слишком сильно или сжимал слишком сильно, Стайлзу нужно было только крепче вцепиться в его волосы, чтобы тот расслабился.       Каждое посасывание было подобно рывку, попытке вырвать из него оргазм. Стайлз превратился в задыхающееся месиво, ноги дрожали, он едва держался на них. Дерек массировал бедро одной рукой, другой крепко обхватив член Стайлза, время от времени сжимая его так, что спина Стайлза выгибалась дугой, а живот трепетал.       Стайлз почувствовал только ползучее потепление и напряжение в мышцах, которые предупредили его о надвигающейся кульминации. Он потянул Дерека за волосы, выдыхая:       — Я сейчас взорвусь, чувак, черт возьми, Дерек.       Дерек кончил с громким чмоканьем во рту, задев щекой головку члена Стайлза. Его рука ускорилась, двигаясь быстрее, когда он поцеловал нижнюю часть члена Стайлза как раз в тот момент, когда Стайлз напрягся и кончил с низким стоном. Стайлз трясся и подрагивал, растекаясь по руке Дерека грязными струйками.       — Срань господня, — захныкал Стайлз. Дерек коснулся губами внутренней стороны его бедра, и Стайлз был почти уверен, что разваливается на кусочки, когда Дерек прикусил и оставил засос на коже прямо у его паха.       Как только он удовлетворился тем, что пометил бедро Стайлза, Дерек встал и поцеловал его в губы. Стилински наклонился, пошарил секунду, пока не нащупал член Дерека, твёрдый и тяжелый между ними. Вода брызгала им на головы, создавая беспорядочный водопад на плечах и груди, пока Дерек гонялся за губами Стайлза, словно оголодавший.       — Да, да, — задыхался Стайлз, сжимая Дерека и пытаясь найти достаточно хороший угол, чтобы попытаться вывести его из себя.       Со стоном Дерек отодвинул насадку для душа в сторону, поднимая ногу Стайлза к своему бедру и занимая идеальную позицию, чтобы начать трахаться в изгиб бедер Стайлза. Стайлз зарылся пальцами в волосы Дерека, пылко отвечая на поцелуи и раскачиваясь при каждом толчке бедер Дерека, пока Дерек не кончил беспорядочными брызгами по всему животу и груди Стайлза.       — Ты так хорошо пахнешь, — выдохнул Дерек ему в рот, целуя его, а затем наклонился, чтобы размазать свою сперму по всему торсу Стайлза. Стайлз был слишком занят тем, что Дерек посасывал его язык, чтобы протестовать — даже когда Дерек начал проводить той же рукой по горлу и плечам Стайлза. Он знал, что это была своего рода маркировка, но в тот момент он был достаточно хорош, чтобы даже усомниться в продуктивности растирания спермы по всей груди.       К тому времени, когда Дерек отстранился, чтобы взять мыло, он чувствовал себя совершенно опустошенным. Каждое прикосновение было медленным и твёрдым, пальцы Дерека искали ноющие мышцы на спине Стайлза, пока он полностью намыливал его. Стайлз чувствовал себя почти марионеткой, прижимаясь к рукам Дерека, пока его направляли под струи воды, чтобы смыть.       — Чувак, — пробормотал Стайлз, застонав, когда Дерек втер шампунь ему в волосы. — Я думаю, что буду спать вечно. Я так устал. О Боже, как же мне за тобой успеть?       Дерек фыркнул, осторожно промывая волосы парня.       — Мы улучшим твою выносливость.       — О Боже, — Стайлз драматично всхлипнул, чувствуя себя более взволнованным, чем когда-либо, в предвкушении еще более сексуального времяпрепровождения с Дереком. Он просто надеялся, что Дерек не будет истощать его вот так каждый раз. Стайлз обычно чувствовал прилив сил после секса, но сейчас ему ничего так не хотелось, как вздремнуть прямо в душе.       Дерек усмехнулся, выключая воду и выходя за полотенцами.       Когда они забрались в постель — Стайлз в боксерах и футболке Дерека, а тот в одних спортивных штанах — Дерек не стал его ласкать. Вместо этого он перевернул Стайлза на спину, а затем практически навалился сверху. Это было так, словно он пытался задушить Стайлза, подбираясь к нему и целуя в шею и мочки ушей.       Стайлз обхватил одной рукой бедра Дерека, кожа разгоралась с каждым прикосновением. В этом не было ничего сексуального, но и платонического тоже. Это просто казалось естественным, как будто возвращение домой к ласкам Дерека было чем-то таким, что случалось постоянно.       Он заснул, чувствуя себя любимым больше всего на свете.