***
Совсем недавно рядом с домом Тэш поселился Ветер. Такой молодой, любопытный, дерзкий, как все молодые ветры. За пять с небольшим месяцев, а именно столько времени прошло с того момента как он в апреле начал самостоятельную жизнь, ему повезло стать вольным ветром. Это означало, что просыпаться в определенное время года и дуть со стороны моря или гор ему было не надо, сгонять в кучи облака тоже от него не требовалось и уж тем более ему повезло не разыскивать по всему свету парусники, чтобы неудобно повиснув в смешных кусках ткани, таскать за собой кораблики. В июле он понял как устраивать сквозняки. Пробирался в квартиру, прятался, а как только открывалась входная дверь — пулей выскакивал наружу с грохотом захлопывая окна хвостом. Веселился! Особенно радовался если получалось еще и стёкла разбить, потому что они красиво разлетались бирюзовыми брызгами по полу и сверкали, как солнце на воде, если дунуть на неё хорошенько. Вот только сквозняки не получалось устроить если у квартиры был тамбур. Никто не знает чем бы его проказы закончились, но Белый Дед, которого так боятся всё юные ветры-хулиганы и не могут ни в чём ему отказать, вовремя поручил этому балбесу наблюдать за Тэш. Ослушаться Главного городского Духа Ветер не мог, вот и жил теперь в ветвях старого клёна, туда-сюда летая мимо окон подопечной. А когда привык и осмелел, то просочился внутрь квартиры, где случайно обнаружил любимую игрушку и ветренному восторгу его не было предела. Самая главная радость заключалась в том, что в подъезде у Тэш не было тамбура и лишних дверей, а днём, пока тепло, она вовсе не закрывала окна. Надо ли теперь говорить почему Ветер возвращался в квартиру девушки с большой охотой и дело было совсем не в приказе Деда. Вот и сейчас он подождал когда хозяйка скроется в ванной и осторожно залетел внутрь квартиры. Пробежался по комнатам, пошелестел пакетом с яблоками, заглянул в тетрадку на столе, выключил огонь под закипевшим чайником и затаился в углу за фикусом.***
— Давай тогда сегодня и встретимся. Где? — Тэш вышла из ванной, придерживая телефон у уха плечом, левой рукой втирала в лоб крем, а правой потянулась к плите чтобы выключить чайник и непонимающе нахмурилась. — В четыре около Макдака на набережной? Договорились. Положив телефон на стол, осторожно дотронулась до горячего бока чайника. — Это что за новости? Как включала помню, а как выключила… — она подошла к окну, зачем-то по пояс высунулась наружу, посмотрела вниз, потом наверх, не обнаружив ничего подозрительного вернулась, насыпала в чашку кофе, соль, пряности и залила их горячей водой. — Так! Кто со мной шутки шутить вздумал? Или это я потихоньку с ума схожу? Блин! Слова сказать забыла! Ладно, пусть будет постфактум, — Тэш, приговаривая, размешала чайной ложкой кофе. — Соль, гвоздика, кардамон, перец и корица я зову удачу в дом, чтоб счастьем поделиться. Нда! Однако денёк интересно начинается. Тэш варить кофе не умеет и испытывает благоговейный трепет перед теми, кто практикует этот вид колдовства, а именно зельеварение. За всю свою осознанную жизнь она так и не научилась добывать божественный вкус из зёрен, а точнее даже и не пробовала научиться. То турки у нее не было, то кофемолки, то появлялись зерна, но перегорала кофемолка, но турка непостижимым образом так и не материализовалась в шкафу поэтому кофе она не варила, а заливала кипятком в чашке или френч-прессе. Способ вполне себе официальный, но она считала его неправильно простым, поэтому каждый раз приговаривала колдовской стишок ей самой же и придуманный, чтобы хоть как-то приобщиться к кофейной магии. «И чего ругалась? — ворчал ветер, уползая на балкон чтобы, свесившись с перил, пугать пролетающих мимо галок. — Я же помог! Ну кто крутым кипятком кофе заваривает?» *** Ветру скучно сидеть на балконе и смотреть как Тэш читает. Он не понимает как можно так долго сидеть на одном месте? Намного интереснее летать, поднимать маленькие пыльные бури, чтобы в них был виден солнечный свет. Кто этот свет видит без пыльных бурь? Вот именно! Никто! Смотреть надо, а не ныть, что пыль летит в глаза. Смотреть какие чудеса им показывают, но люди такие глупые нытики. Им всегда всё не так, это ветер почти сразу понял. Взять хотя бы облака? Ведь облака нужны, чтобы было видно солнечные лучи, а вот тополиный пух уже нужен исключительно для того, чтобы люди могли видеть ветер. А людям и облака плохо, и пух мешает. Тэш читала, Ветер скучал, изредка забрасывал в открытую балконную дверь легких берёзовых птичек и заманивал внутрь жирных осенних мух — намекал, звал. Скучно, но и улетать почему-то с её балкона ветеру не хотелось. Думал, что нашел, наконец, себе подружку. — Идём гулять! — истошный вопль на весь двор заставил Тэш оторваться от книжки и подбежать к окну. Любопытно же кто там так орёт. Сюрприза не вышло, это орали дети у соседнего подъезда. — Гулять, говорите? Так рано еще, — но сильным порывом ветра захлопнуло оконную фрамугу на балконе и Тэш вздохнула. — Ладно. Только учти, что гуляю я с тобой до четырёх, а потом извини — дела. С недавних пор ей нравилось думать, что она слышит и чувствует знаки вселенной, что ветер зовёт её гулять, что это не она забыла как выключила чайник, а домовой её подстраховал и всё в таком роде. Поэтому пока ветер не передумал, она быстро собралась и вышла на улицу.***
Холод августа уступил место бабьему лету. Первые опавшие листья, желтыми одуванчиками лежали на газоне, редкие облака стремительно неслись по своим делам, а пронзительно-голубое небо сентября больше не казалось высоким. Его словно спустили на тросах максимально низко. В воздухе уже начинал копиться тот самый пряный, пьянящий, будоражащий умы поэтов и сумасшедших осенний запах смерти. Может быть он кого-то пугал и расстраивал, но только не Тэш. Она любила осень. Ей нравилось это спокойное, тихое и неспешное время года. Даже дождь картину не портил. Тэш просто надевала на прогулку резиновые сапоги или оставалась дома и готовила что-то вкусненькое, но это всё будет много позже. Сейчас она вышла гулять в компании ветра. — Только уговор. Раз ты меня позвал гулять, то и дорогу тоже покажешь, — Ветер пробежался по кронам деревьев, сорвал пару десятков листьев и потащил их вдоль дома показывая направление. — Мне туда? Договорились. Ветер повёл её мимо прохода в школьном заборе, позвал дальше по улице, сильным порывом в лицо не дал свернуть в проулок, а пропал, оставив подружку перед дорожкой убегающей в кусты. — Ну привет и куда мне теперь? — Тэш оглянулась, несмело шагнула на тропинку ныряющую в заросли черноплодной рябины и раздвинула ветки кустов. — Смотри у меня, заманишь на помойку, поймаю тебя за вертлявый ветреный хвост и привяжу к столбу. Специально найду такой столб, чтобы в лесу, чтобы не разбежался и запутался. Ветер шумел высоко в березах, определённо хихикал и веселился. Он был уверен, что ничего с его вертлявым хвостом не приключится и он может безнаказанно заманивать человека хоть на помойки, хоть к пьяницам на пикник. — Девушка! Присоединяйтесь к нам, — разумеется, её не могли пропустить. — Да не бойтесь, мы приличные, хоть и сидим в кустах. — А почему в кустах? — улыбнулась Тэш. — Да просто… Толян, да! А почему в кустах-то, кстати? — один из приличных развернулся к коллеге по приличности и вопросительно на него уставился. — А, ху… — осёкшись, посмотрел на Тэш. — А, да, тут с нами теперь дамы. Не имею чести знать, милостивый государь. — Ну вот и я не могу растолковать суть данной ситуации. Девушка, оставайтесь с нами! У нас всё культурно. Вот томатный сок, — он аккуратно вынул из пакета упаковку и продемонстрировал её со всех сторон. — Икра красная, колбаса домашняя, это мне лично фермер готовит, ну и самогон. Не магазинное дерьм… Хорошего качества самогон, короче. — В Кремль возят его. Только тссс, — медленно моргнул Толян. — Всёё нормаль-но. — Спасибо, я на встречу спешу. В другой раз, — Тэш понравились эти чудики, в другой раз она бы осталась, понаблюдала, порасспрашивала, но не сегодня. — Тогда вот. На! Иди сюда. Да не бойся, — Толян непонимающе наблюдал как его чуть более трезвый приятель вытащил из пакета шоколадку и протянул её Тэш. — Бери, бери. — Правильно! Эт ты хорошо придумал. А еще… Ща, погоди, — Толян наморщил лоб, достал из кармана джинс визитницу. Непослушными пальцами долго копался, пытаясь её открыть, а открыв, рассыпал почти все визитки на землю, но поднимать не стал. — А и хер с ними. На! Звони мне сейчас. Я хоть и пьяный, а панимайю, что приличная дамочка типа тебя звонить таким охламонам типа нас не будет. А мы! Пффф… — помотал головой, — не охламоны. Тэш наконец в голос рассмеялась, но визитку взяла и позвонила. Подождала когда Толян вытащит телефон из пакета и увидев высветившийся номер, удовлетворённо крякнул: — О! Ну всё. Теперь ид-и. Друг? Я в нрме? — В норме, в норме. Закусывай, давай, — поддержал его товарищ. Тэш запихнула шоколадку в рыжий кожаный рюкзачок, попрощалась с мужичками и пошла дальше через заросший палисадник. За этими домами она еще ни разу не была, даже не подозревала, что тут есть такая тропинка и почти таинственный лес. «Надо будет попозже сюда прийти, когда кусты красивыми станут», — черноплодка особенно хороша осенью. А потом, всю дорогу до набережной Тэш следила за светофорами, переходами, автомобилями и не всегда адекватными водителями. Она хороший пешеход — всегда думает за себя и ещё за того парня, а всё это вместе полностью забирает её внимание. Можно сказать она почти уснула, её убаюкала улица, загипнотизировала потоками и мельтешением всех и всего вокруг. Только выйдя на набережную и пройдя по ней метров тридцать она поняла, что шум угас, дышать стало легче и вообще — простор кругом, такой, что дух захватывает. Недалеко от места где она остановилась, была лесенка, спускающаяся вниз по откосу. «Вот, кстати! Я тут ни разу еще не ходила, » — подумала она и пошла по крутой лесенке вниз. Ветер никак не ожидал такого поворота. Он уже был внизу и знал, что сейчас туда идти не нужно. Тотчас же подул снизу, стараясь встать стеной перед подружкой, чтобы загородить ей дорогу. Сейчас сюда идти опасно! Но Тэш еще не проснулась от морока улицы, не поняла эту безмолвную панику и спустилась вниз к траве. Здесь, на склоне, еще тише — дорога пряталась за высокими деревьями, а гуляющие горожане остались наверху. — Ой! — Тэш вдруг поняла, что её только что пытались остановить, но дело сделано и возвращаться назад, да тем более по крутой лестнице она не захотела. — Нет, уж прости. Придется тут нам с тобой гулять. Ветерок, ты где? Ветел пугливо зашелестел в высокой траве затаился отказываясь из неё вылезать. Ну не нравились ему те, кто сейчас шел к ним навстречу из парка и пересекаться с ним не желал. «Не хочу и не буду, » — подумала Ветер и с чистой совестью улетел дальше, посчитав, что всё от него зависящее он сделал: и предупреждал, и останавливал. Позже вернётся, когда всё случится. Тэш шла по тропинке, улыбалась цветочкам, редким голосам синичек, тёплой погоде и хорошему настроению. Вообще удивительно всё устроено — сделав два шага в сторону можно очутиться в лесу не выезжая из центра города. Посмотрев на часы, Тэш прикинула успевает ли дойти до места встречи если пойдет в таком темпе. На всякий случай решила ускориться и чуть-чуть срезать дорогу, спустившись еще ниже, а после и вовсе сразу выйти на набережную к реке. В этой части откоса асфальтовых тропинок не было, поэтому спускалась Тэш на следующую террасу осторожно: бочком, неспеша, выбирая место куда можно поставить ногу. Она удивилась, когда на встречу к ней неспешно выбежал шикарный пёс. Тэш сошла с тропинки, чтобы собака могла спокойно пройти мимо. — Хелоу, зверь! — белый королевский пудель остановился и понюхал край её куртки, потом кроссовки и важно проследовал дальше. Она улыбнулась ему в след. — Ишь, ты. Деловая колбаса какая, а хозяин твой где? Хозяева обнаружились почти сразу. Ей на встречу вышла этакая семья из рекламы йогуртов: родители и двое девочек подростков. Причем как будто эту рекламу они закончили снимать пять минут назад: фэмили лук, укладки, макияж… В общем все при полном параде. «Видимо с фотосессии», — решила Тэш, снова сойдя с тропинки чтобы разойтись с людьми. В этот момент все четверо одновременно посмотрели на нее и сразу отвели глаза. Неприятное чувство тут же холодком пробежало у неё по спине. Она испугалась этих людей и быстро пошла вперёд. Странное и жуткое ощущение, не покидало её. Будто кто-то только что на неё смотрел глазами этой четвёрки. Она ощущала почти физическое касание на щеке. Даже спустя пять минут это ощущение не прошло. Тэш то и дело прикладывала руку к лицу, в надежде сбить это неприятное послевкусие от встречи, но это не помогало. Она запаниковала и немножко заблудилась — вышла из парка туда, где светофоров и пешеходных переходов было. Видимо дорога послужила границей как порог комнаты и, пересекая её, девушка оставила часть неприятных воспоминаний на той стороне улицы. Беда в том, что забылись не только воспоминания, но и ощущения. Ветер вернулся к ней, как только она вышла к реке. Он уже успел соскучиться и теперь ластился, как провинившийся пёс. Тэш забыла про жутких людей, но вспомнила, что гулять-то она пошла с ветром и она обещала развлекать это природное явление. На лотке с пенопластовыми самолётиками, светящимися вертушками и сувенирными магнитиками, она купила большую банку мыльных пузырей. Села на скамейку и к радости детишек и их родителей они с ветром устроили метель из пузырей. Ветер радовался почти так же, как на фестивале воздушных змеев в июле и почти так же как в июне, когда можно было швыряться тополиным пухом. А вот со снегом ему еще играть не довелось, но старшие рассказывали, что у снега свои хозяйки. Метель, пурга, поземка — тётки недружелюбные, редко кому дают свои игрушки. Они предпочитают сами наводить одним им ведомый порядок, а Ветер порядок не любил, он любил всё поднимать вверх, перемешивать, колыхать и раскачивать. Короче говоря, он решил, что зимой улетит из города, если Дед разрешит. Тэш сидела и размышляла над серьёзными вещами: купить картошку-фри чтобы кормить кружащих вокруг чаек сейчас или дождаться Милу, как кто-то, подкравшись сзади, закрыл ей глаза. — Ой! — она тут же подняла руки к лицу, накрывая чьи-то пахнущие табаком руки. — Я такие шуточки не люблю. — Да ладно! Их никто не любит, — сразу отозвался этот кто-то, раскрывая инкогнито. — Тино! Привет! Надо же, узнал не забыл! — Конечно узнал, я еще не склеротик, дай-ка мне тоже, — он сел рядом и бесцеремонно цапнул флакон с мыльными пузырями. — Как Бог поживет? — Нормально, что ему сделается. Вроде на конференцию какую-то уехал, а ты как? — Ветрено сегодня, — он не ответил и выдул струйку веселых пузырей. — Выполз воздухом подышать. Свежий ветер самое то, чтобы остудить голову. Крутящийся рядом Ветер беспардонно подслушивал разговор, а услышав про себя смутился словно юная девица и зашуршал яркими обертками в урне, будто они его выходное платьице. Приятно, когда знают зачем ты нужен. Ведь известно, что лучшее средство от хандры — подставить лицо под порывы ветра. А если попросить ветер выдуть из головы дурные мысли, то он и с этим легко справится. Всласть насмущавшись, ветер утащил радужные шарики высоко над рекой и вернулся подслушивать дальше. — Прикольно вот так… — Как так? — Тэш забрала банку с пузырями у Тино и, ожидая ответ, выдула новую стайку пузырей. — Ну, вот так. Для всех я обычный, а с тобой можно быть чудиком. — Ааа, это да. Я друзей долго воспитывала и теперь они привыкли что чудик у нас это я. Кстати о друзьях, — она вытащила из рюкзачка пискнувший телефон и прочла «Я пришла. Вижу тебя. Подходить можно?)))» Тэш подняла руку и призывно помахала. Кому надо — тот поймёт. — Ты чего? Зовешь кого? Ветер что ли? — настороженно предположил Тино. — Ко мне ветер сам приходит, даже звать не надо. Это подружка. Сообщение вот прислала, — Тэш покрутила телефоном у парня под носом. — Тебя увидела и подходить стесняется, боится помешать. — Деликатная. Ну, я тогда пойду, пожалуй. — Оставайся, она хорошая. — А я не сомневаюсь, просто никому не хочу порить настроение. — Кому ты его испортишь? Ты что? — Да себе в первую очередь. Ты мне помогла немножко, надо сообразить как дальше быть. — Я? Тебе помогла? — Тэш удивленно нахмурилась. — Скажешь тоже. Чем? — С тобой легко. Ты — это чудеса, ветер вон к тебе приходит, а другие люди, — он на секунду задумался, — другие это другие. Чёт устал я от всего. Тино надвинул капюшон черной толстовки поглубже, поднялся со скамейки и пошел в сторону моста. Тэш вдруг вспомнила про шоколадку и крикнула. — Тино! Стой! Вернись на секунду. Он остановился и оглянулся через плечо. — Иди же, ну! — она нетерпеливо помахала ему. Было видно что ему неохота возвращаться, но всё же подошел. — Я чего вспомнила, — доставая из рюкзачка шоколадку, улыбалась Тэш. — Думала это мне дали, а это же тебе. Смотри! — она протянула парню синюю коробочку. — Это для тебя от вселенной знак. — «Вдохновение»? Прикольно, — хмыкнул Тино прочитав название и взгляд его потеплел. — Знак? Ну… может и так. Ловко открыл упаковку, вытащил одну палочку шоколадки и молча отдал её Тэш. Потом так же молча развернулся пошел в другую сторону, не туда куда отправился в первый раз. Шагов двадцать шел не оборачиваясь, но потом всё же развернулся и на ходу весело помахал на прощание обеими руками. — Что это за прекрасное создание? — усаживаясь рядом поинтересовалась запыхавшаяся подружка. — Подчинённый Эвтерпы. — Кого? — непонимающе переспросила она, вытаскивая из макдаковского пакета картошку и кофе. — Я пока ждала, купила. Держи. — Что купила правильно, что ждала… — Тэш отпила латте, — … как оказалось, тоже правильно. Всегда знала, что ты ведьма. — Скажешь тоже. Так что за Эвтерпа? Фирма чтоль? — Да муза это. Муза поэзии и музыки. — А! Ну да, точно. Так это он? Который Вдохновение? — Он. Тусить с нами отказался. — Ну блин. Я может тоже хочу сказки. — Ты сама как сказка! — улыбнулась Тэш. Мила на самом деле виделась ей волшебницей. Такой, слегка контуженой этим миром. Волшебницей с амнезией, но выздоравливающей, с частыми проблесками воспоминаний про свою магическую сущность. Вот, например, как сейчас. Почему она решила не подходить к ним? Да потому что интуиция у человека работала на все сто. Можно даже начинать завидовать, но Тэш не успела — наглая чайка села рядом на скамейку и опрокинула открытый флакон с мыльными пузырями. — А ну кыш! — Мила махнула на птицу салфеткой, та отступила немного назад, но пакет с картошкой из поля зрения не выпустила. — Посмотрите только! Совсем страх потеряли! — Есть хотят. Лови! — Тэш завела руку за голову и кинула далеко и высоко палочку картошки. Чайки с воплями бросились за добычей, потом вернулись и долго кружили над подругами ловя в воздухе угощение. — А погодка-то наладилась, смотри и ветрище стих. — Да… — насторожилась Тэш. — Стих. Идиллию прервал телефонный звонок. — Привет, дочь! Подожди, не плачь. Объясни, что случилось. Так. Не трогай стекло. Господи. — Мила подняла встревоженный взгляд на Тэш. — Нашла? Скоро приеду. Всё будет хорошо. — Что случилось? Все живы? — Наверное. — Мила неопределённо пожала плечами и резко поднялась. — Мне нужно бежать. Дома ветром… сквозняком окно разбило. Шуша выпал. Дочь его под окнами не нашла. — Жесть! Ну раз не нашла, значит живой. Беги, конечно! — Что ж такое. На следующей неделе должны были менять окна в спальне. Чёртов ветер.— Мила чмокнула подругу в щеку и убежала спасать свою личную вселенную. — Ветер, значит, — недобро прошипела Тэш. — Кому-то скучно стало? Я предупредила, что играть буду до четырёх! Ветер, обескураженный этим мгновенным разоблачением, смущенно зашелестел обертками от мороженного, виновато спрятался за высокой травой на клумбе. Он действительно думал как можно скорее избавиться от собеседницы Тэш, ему не терпелось продолжить игру. О том, что придется каким-то образом исправлять положение он не думал. Ветры вообще редко думают наперед. Мила позвонила через десять минут и сообщила: «Живой. Сам вышел, когда Надюшка его звала. Стресс, конечно у котейки. Сейчас повезу его в ветеринарку, но в целом всё хорошо», — бодрилась подруга. Тэш разозлилась на ветер. Она была абсолютно уверена, что это его проказы, а еще она знала, что хулиганов надо наказывать. Поэтому быстро схватила рукой воздух, как будто поймала проказника, и потащила его к первому попавшемуся фонарю. — Я тебя предупреждала днем, что поймаю за хвост? — сделала пару витков вокруг столба, будто завязала вокруг него узлом воздух. — Уж, извини. В лес не поеду, тут сиди с пауками в обнимку. И преспокойно пошла себе дальше по набережной. Она не знала, что ветер грустно, совсем по-пёсьи, смотрел ей в след. Разве он знал, что Тэш сможет его поймать, да еще и привязать. Уже поздно ночью большой Белый Дед подошел к фонарю на набережной и, качая головой, отвязал молодой бестолковый ветер. Тряхнул его за шкирку, как кутёнка, отругал за поведение и отпустил. А потом сел на берег, закурил трубку и укутал город осенним дымом-туманом.