Меткость - сестра удачи!

Чулан был пыльный и тёмный, и лишь слабый лучик света пробивался сквозь крохотное решётчатое оконце где-то у самого потолка. Иван настоял на том, что ткать ковёр Кощей должен из самых лучших материалов и велел принести оные в опочивальню, а затем потащил жениха за собой, по пути что-то объясняя про матушкину шкатулку с бусинами. Не успел Кощей оглянуться, как они оказались в небольшом пыльном помещении, заставленном самым разным хламом, а Иван, пошарив по углам и закоулкам, верхней частью туловища залез под какую-то скамью, тогда как нижняя его часть пикантно вертелась снаружи. - Должен быть где-то здесь... - приговаривал он. "Так и манит!" - думал Кощей поглядывая на обтянутые тонкой тканью округлые ягодицы. В какой-то момент он не понял как так получилось, но его руки легли на бёдра Ивана, и... - Уй! - Иван, не ожидавший прикосновения, подскочил и ударился головой об скамью. Он вылез и немедленно встал на ноги. - Ты что творишь?! Кощей смотрел ему прямо в глаза с деланым безразличием. - А что, нельзя? Я же твой будущий муж. Мы всё равно поженимся и рано или поздно... - Держи карман шире! - царевич будто оскорбился. - Что б никаких мне этих вот поползновений до венчания! - Чего-о-о-о? Ты что, девица, что ли? - А если и девица... в каком-то смысле, так что? - Иван покраснел, а затем попытался перевести разговор в другое русло. - Твою бы эту неуёмную энергию да влить бы в творческий процесс! Кощей был в ярости. Он так сжал кулаки, что впился ногтями в собственные ладони, однако сумел сдержаться и не выдать своего гнева. Скрепя сердце, мужчина процедил сквозь зубы: - Что ж, ты сам это предложил. Не жалуйся потом. Иван пропустил это замечание мимо ушей, потому что в этот самый момент за спиной Кощея увидел заветную шкатулку. - Вот же она! Ну, теперь всё будет хорошо. *** Перед царём стояли три сына. Каждый держал в руках свёрнутый ковёр. Нетерпение так и висело в воздухе, и ёрзанье на троне только подстёгивало всеобщее напряжение. - Ну, что ж, начнём! - повелел он. - Чур по старшинству! - воскликнул Семён. - Быть посему, - царь пару раз стукнул скипетром об пол. Иван очень нервничал. Кощей, конечно, не спал всю ночь и послушно ткал, плёл и вышивал свой ковёр. Иван тем временем был хладнокровно выставлен за дверь, мол, утро вечера мудренее и все дела, иди спи. Какое там! Глаз царевич так и не сомкнул. С первыми петухами дверь в кощееву мастерскую открылась. Иван с нетерпением кинулся навстречу, чтобы посмотреть на результат, но ковёр оказался тщательно завёрнут в плотную тёмную бумагу и в трёх местах перевязан золотыми витыми шнурами с кисточками. Иван хотел было возмутиться и посмотреть что там наплёл его жених, но только он открыл рот, как в опочивальню вошёл посланник от царя и сообщил, что все уже ждут только их. Пришлось поторопиться. Ковёр, который соткала невеста Семёна был неплох. На нём была вышита корона, украшенная драгоценными каменьями. Царь одобрительно улыбнулся и остался доволен. Слуги забрали ковёр и унесли его в сокровищницу. - Этот ковёр я прикажу вывешивать в тронном зале в дни приёма послов, дабы они видели, кто здесь царь! Тогда вперёд вышел второй сын. Он развернул ковёр и все восхищённо ахнули. Этот ковёр был гораздо роскошнее, вышивка искуснее, а по краю шёл узор из крупного жемчуга. На ковре красовался царский дворец во всём своём великолепии. Золотые нити будто сияли. - О-о-о-о! - воскликнул царь. - Такой ковёр не стыдно вывешивать по большим праздникам! Я горжусь тем, что такая мастерица станет женой моего сына! Мирон заносчиво хмыкнул, кинув взгляд на старшего брата, и задрал нос. Иван вышел вперёд. Все затаили дыхание, ожидая, что последняя невеста превзойдёт всех предыдущих, хоть это и сложно было представить. Так и случилось. Заплетающимися пальцами царевич развязал витые шнуры, разорвал бумагу и одним резким движением раскрыл ковёр. Если работа невесты среднего брата заставила всех ахнуть, то увидев ковёр Кощея, народ просто онемел. Все пораскрывали рты, а некоторые придворные дамы даже лишились чувств. Царевич смотрел на людей и видел на лицах самую разную реакцию. Кто-то смотрел во все глаза, а кто-то краснел и отворачивался. На некоторых лицах появлялись улыбки, а на других возмущение. Иван держал ковёр так, что ему была видна лишь изнаночная сторона. Она была просто однотонной чёрной, и поэтому он не видел, что же так поразило публику. Первым пришёл в себя царь. - Что ж, - сказал он. - Работа, безусловно, искусна. Такой изысканной вышивки я не видел, пожалуй, никогда в жизни. Эти нити, их будто ангелы соткали, такие они воздушные. Да и сходство с оригиналом, безусловно... кхэм... - он прокашлялся, - в общем, я ставлю этому ковру высший балл. Однако, - продолжил он после паузы, - ввиду очевидных обстоятельств... я полагаю, все мы будем довольны, если этот ковёр найдёт своё место в опочивальне моего младшего сына и его будущей... будущего супруга. Иван хотел было посмотреть, что же там вышито, его так и распирало любопытство, но расторопные слуги поспешно свернули и унесли ковёр, прежде чем он успел хоть что-то увидеть. - Что ж, из первого испытания все невестушки вышли с честью. Кхм. Если можно так сказать, - царь покраснел и смущённо прокашлялся, но быстро взял себя в руки. - Дети мои, у меня для вас есть радостная новость: завтра из заморской поездки возвращается ваша матушка-царица. В честь этого события я желаю устроить большой пир. Передайте своим невестам следующее: к завтрашнему пиру пусть приготовят исключительное кушанье. Мне всё равно, что это будет: птица, каравай или похлёбка, но пусть расстараются и приготовят своё коронное блюдо, то, в котором они уверенны. Сыновья поклонились батюшке и удалились. Выйдя из тронного зала, старшие братья прыснули и расхохотались. Наедине они вечно ссорились, но как только появлялся Иван - они будто объединяли силы в попытках опустить брата на самое дно. - Ну ты и отчебучил! Ты как своего уродца-то не приструнил? Даже такое ему дозволяешь? - Что, неужто он настолько искусен в этом деле, что тебе плевать на всех, кроме него? Даже царя-батюшку не постеснялся. - И как это батюшка так спокойно принял это? - А матушка-то! Как она это воспримет, когда вернётся? - А может, отдашь свой ковёр в конюшню? Пусть лошади посмеются. Или нет! В дом терпимости, там ему самое место! Братья, хохоча, убежали в свои покои, рассказывать своим невестам новости, а Иван, не зная даже как оправдываться и что ответить на колкости, поторопился в опочивальню. У двери его уже поджидал жених. - Ну, как всё прошло? - усмехнулся Кощей, привалившись плечом к стене. - Понравился ли царю мой коврик? Кощей был в обтягивающих кожаных брюках, не оставляющих простора для фантазий и сомнений в некоторых вопросах, а чёрная шёлковая рубаха с кружевным воротом была застёгнута всего на две самые нижние пуговицы. - Понравился, - буркнул Иван и отвёл глаза. - В самом деле? Не врёшь? - Кощей вдруг стал серьёзным. - Не вру. А что? - Иван непонимающе захлопал глазами. Они уставились друг на друга, оба плохо понимая что происходит. - Ну, а ты что скажешь о моей работе? - спросил Кощей со странными нотками в голосе. Иван потупил взор. - Я не успел посмотреть. Но придворные были поражены. Думаю, ты хорошо постарался. Кощей на секунду замер и вдруг расхохотался. - Не успел посмотреть? Ну ты даёшь! - он распахнул настежь дверь в опочивальню. - Входи! Иван сделал один шаг в комнату и обомлел. На стене, прямо над ложем, висел невероятный ковёр, тот самый, что соткал за ночь Кощей. Основной цвет был тёмным, но не непроглядно-чёрным, а будто отливал синим перламутром. В каком-то удивительно упорядоченном беспорядке на этот фон были нашиты жемчужины, которые достались Ивану от матери. Нашиты так искусно, что вкупе с удивительным фоном создавали иллюзию звёздного неба. Поверх него вилась вышивка тончайшей нитью, будто сотканной из лунного света. Она изображала лёгкую, почти прозрачную занавеску, которая, казалось, колыхалась на ветру. Всё это обрамляло картину, которая открывалась зрителю. Вышивка была настолько детальной и реалистичной, что больше напоминала картину, причём размер ковра позволял разглядеть каждую мелочь, будто ты подглядываешь за влюблённой парочкой в разгар жаркой ночи через окно. Прямо в центре ковра вышитой композиции на смятых простынях сплелись два обнажённых тела. Лица, волосы, глаза, пропорции, каждая мышца, всё было так точно и тщательно скопировано, что у Ивана не осталось сомнений: Кощей видел его тело. И не просто видел, а видел обнажённым и запомнил до мелочей каждую деталь. Даже цвет, форму и размер... Ох. Иван залился краской и застонал. Как теперь смотреть в глаза отцу? Что отвечать братьям? О господи, что скажет царица? - За что? - выдавил он. - В смысле, за что? - усмехнулся Кощей. - Ты ведь сам сказал - выплёскивай в творчество. Вот я и выплеснул. Дал бы пожамкать пару минут, я бы не разозлился. Но ты ж у нас девица с принципами. Опосля свадебки так опосля свадебки, будем сдерживаться, будем терпеть. Ну, и выплёскивать всё вот это вот, - Кощей красноречиво показал на определённую часть своего тела, - в творчество! Кстати, твой папенька уже придумал новое задание?