Преданность

Собрание союза бессмертных приближалось, всё больше нервируя этим Шэня. «Чёрт» «Я нихрена не успеваю» Это же надо было так не вовремя случиться искажению, что угробило все планы, а точнее время на приведение их в жизнь. А откладывать было не лучшим решением, ибо он не мог знать наверняка, как всё пройдёт. Учитывая появление Мобэй Цзюня в мире, где бегает Юань. Чёрт его знает, что будет бегать, ползать или чего хуже, летать – в его. Больше, чем зверёныша, Цинцю ненавидел упущенное время. Четыре. Грёбанных. Месяца. На которые у него была просто куча идей, нуждающихся в реализации, и они были потрачены в пустую. «Грёбанный зверёныш, грёбанные заклинатели, ненавижу» За это время он собирался по максимуму уделить время пику и, в отдельности, главному ученику. Мин Фаня он выбрал на эту роль далеко не за красивые глаза, хотя бы по тому, что они не такие. Фань, хоть по нему и не скажешь, достаточно хорошо разбирался в искусстве и был усердным учеником. Не сильным, но для его пика грубая сила никогда и не была в приоритете. У него хорошо получалось обучать своих шиди и управляться с делами пика во время отсутствия учителя, и Шэнь это очень ценил. Как заклинатель он ещё не скоро нагонит своего учителя. Но в делах управления всем пиком и обучения младших, а также их дисциплины - он справлялся. И Шэня это более чем устраивало. А что касается силы – на это есть псы с Байчжань, куда когда-то хотел поступить его нынешний главный ученик. Правда Лю Цингэ тогда сказал Цинцю, что «с таким слабым духовным корнем этот мальчишка никогда не добьётся большего успеха» — и Цзю взял Фаня в ученики, как только эти слова прозвучали. И сделал из него достойного заклинателя, который в будущем будет Шисюном лорду с Байчжань. Просто потому, что выкуси. И всё на этом. Единственная же Фаня, да и всего этого мира проблема – протагонист. Мин Фань крепко держался за своё место, неудивительно, что он попытался вытравить зверёныша, в котором почувствовал опасность. Заморыша-красавчика, что шастает всё время где-то по близости с его драгоценной Нин Инъин, которая теперь зовёт это ничтожество «А-Ло». Шэнь Цинцю, читавший «ПГБД», уже нашёл несколько вариантов, какие техники подошли бы Мин Фаню, учитывая его проблему. Вычёркивая из этих вариантов те, для овладения которыми надо переспать с протагонистом, удивительно быстро всё сократились до одного. Ну и ладно, Цзю же проще. Но это время позарез нужно было ему не только для улучшения и ускорения обучения главного ученика, но и чтобы самому проверить действие той или иной техники. Теперь же это время придётся по максимуму сократить, а многие техники пропустить. У него просто не хватит времени добраться до нужного артефакта, редкого цветка или зверя. Прискорбно. В любом случае, это самая лёгкая задача из его списка планов. Что такое помочь Фаню с совершенствованием в отличие от разговора с Юэ… Шэнь одновременно и не хотел тянуть кота за… обстоятельства, и… не решался поднимать эту тему. Он думал, что, живя другой жизнью и смотря на вещи по-иному, он сможет… Не простить, так принять ответ, каким бы он ни был. «Я просто… Не хочу умереть, так никогда и не узнав, почему ты не вернулся за мной» Цзю должен узнать, как бы то ни было. Он имеет на это право. Но эти… чертовы месяцы сожрали всё выделенное на это и прочие дела время. За которое он бы решился на этот разговор и достаточно подготовился к ответу. К чему готовиться? К искажению. Цзю не сомневался, что как бы этот разговор ни прошёл, его эмоциональное состояние не будет в порядке, и он планировал несколько месяцев перед этим потратить на успокаивающую медитацию, которая не сильно помогает в продвижении совершенствования, но нужна для подержания стабильного состояния и некой отстранённости от эмоций. А теперь у него нет времени на это. И Цзю не самоубийца и не будет идти на заведомо проигрышное дело неподготовленным к любому исходу. Он ещё помнит слова Му Цинфана «Следующее искажение будет последним». Конечно, Цзю не думает, что всё настолько плохо, но и рисковать, когда у него появился шанс всё изменить — не собирается. Мысль, что разговор придётся отложить, как напрягла, так и заставила внутренне облегчëно вздохнуть. «И нет, я не откладываю неизбежное, убегая, просто подготавливаюсь – это разумно». «Не действовать на эмоциях – разумно» Чёрт. Шэнь мерил шагами комнату, осматриваясь и неосознанно сравнивая. Как бы хорошо всё ни восстановили, а изменения всё же были. Не то, чтобы Цзю была особая разница, но всё же неприятно. Эта хижина раньше принадлежала его учителю, затем она стала его, после же перейдёт Мин Фаню. Могу ли я назвать её домом? «Вряд ли» «А что я вообще могу назвать домом?» Место, где он родился, Цзю и не помнил. Ни лица людей, не прочее. Больше времени его детство прошло на улице. В рабстве. Подсознательно, понятие «дом» для него было равно: «там, где Ци-гэ». Поместье Цю? – О, это его личный ад. Затем, «путешествуя» с У Яньцзы, в основном ночёвки под открытым небом. На пике же он больше времени провел, ночуя в борделях и сарае. И именно там. В общих комнатах он спать не мог, как бы ни пытался. По сути, в этом они мало чем отличаются со зверёнышем – ни один из них за всё время обучения так и не спал в ученических комнатах. Сарай, правда, послужил ему местом сна недолго. Плохой сон в неудобной позе и на сырой земле совсем не способствовал здоровью и совершенствованию, замедляя его прогресс. Гостиницы, к великому сожалению Цзю, тоже не подошли. На этот раз он смог спокойно уснуть на более-менее нормальной кровати, да. Но не надолго, кошмары его не оставляли и там. Первое время он закупался пилюлями и травами, позволяющими спать без сновидений, и сначала это помогало. Ровно до тех пор, пока он не стал главным учеником. Тогда, если бы он продолжил их пить, это уже грозило бы проблемами со здоровьем и совершенствованием, а также могло вызвать привыкание. Ибо его тело быстро адаптировалось и той же дозы уже не хватало, чтобы уснуть. Вот тогда-то и пошли ещё большие проблемы. Этот долбанный Лю Цингэ… Из-за того, что Цзю не мог больше не спать, он решился на последний вариант – спать, пока кто-то держит твою руку. Раньше это помогало, когда Хайтан была рядом, кошмары не преследовали его. В её объятиях он искал не только спасение от боли, что причинял её брат с остальными, но также и защиту его сна от ужасов, что и так происходили с ним днём. Не дающими ему покоя даже под покровом ночи. Нет, — особенно под ним. Когда над тобой издеваются не только наяву, но и во сне не найти спасения… Цзю думал, кого мог бы попросить об этом. Ему было настолько херово, что он не то что лица девушки, которую попросил «поспать с ним», не разобрал, но даже и того, ночь или день сейчас. В итоге по пику поползли шепотки. Девчонка-то оказалась с Байчжань. «И как меня не убили тогда на том же месте» Конечно, будь она с другого пика — и об этом знала бы уже вся школа, а не только кровожадно настроенные байчжановцы. Как Цзю понял, она его тоже тогда не узнала. (прикиньте, ночь, к вам подходит бледный с закрытыми глазами и огромными мешками под ними, нифига не похожий на себя Цзю и такой «пос..посид..пи со мной *зевок*пока я…*заваливание вперёд… – шутка, это было не так, но очень, очень похоже) И только поэтому, как Цинцю думает – он жив до сих пор, только из-за этого, не иначе. Но итог один. Один разъярённый будущий бог войны заинтересовался «че за дела такие творятся?» и так они познакомились. Хотя тогда Лю Цингэ и не знал. Что слухи именно о Цзю, зато распустил другие. Вот что он забыл там? Надо же было Шэню как обычно пойти выспаться, наконец, в бордель, где не задающие вопросы, но при этом много знающие девушки держали его за руку, или гладили по голове, пока он спал. Пока он должен был спать. А не выяснять отношения с этим невоспитанным варваром. Если бы он там не появился, никто бы так и не узнал, что Цзю – это тот самый главный ученик пика Цин Цзин. После же… Цинцю активнее всего изучал инедию, а вместе с ней способы не спать как можно дольше с помощью медитации и совершенствования. В хижине, которая теперь временно его, он чаще оставался, когда работал или хотел побыть один. Хоть это и не помогало, ибо где его можно найти в случае чего – знали все, а вот зато в каком он борделе сегодня – нет. Ну, могли знать только двое. И Цзю ни черта не понимает, как Лю Цингэ всегда его находит. «Ну не следит же он за мной, честное слово» *** Жизнь на пике кипела. Последнее время учитель уделял слишком много времени главному ученику с Нин Инъин. И Ло это до жути бесило. Одно успокаивало, кроме этого ученика - главу школы и Лю шишу учитель так же игнорировал. Но при всём этом – безразличие остаётся безразличием. Ло со злости ударил по дереву, слушая звук его падения и обдумывая, как снова войти в мысли учителя. Обратить на себя его внимание. Скоро состоится собрание бессмертных. Это его шанс. Проявить себя перед всем заклинательским миром и учителем в частности. Предстоящее взволновало всех учеников. И Ло Бинхэ не был исключением. Он надеялся на участие, на возможность показать перед всеми то, чего он достиг. Показать, что он не просто «какой-то демон», а отличный заклинатель и что бы там ни говорил Мэнмо - Бинхэ считает, что пока его сущность не раскрыта перед учителем, всё в порядке, пока они могут быть на одной стороне – Бинхэ достаточно. Нет. «Я обязательно покажу учителю, что я лучше всех этих глав школы и бога войны. Только дай мне время, и я обязательно стану сильнее!» *** Цинцю был доволен. Не сказать, что удовлетворён, но доволен – вполне. Мин Фань делал успехи, да и совместное обучение с Нин Инъин пошло ему на пользу. Не в том плане, что Нин хороший заклинатель, а скорее дело было в желании Мин Фаня выглядеть «крутым» и «лучше» в её глазах. Он всегда был старательным ребёнком, но тут превзошёл сам себя. Что удивительно, Нин и Фань хорошо подходили друг другу по энергетикам. Конечно, до пары на стезе совершенствования не дотягивали, но вот на брата и сестру из типа: «беспокоящийся брат и милая глупенькая сестричка, вечно попадающая в неприятности» — идеально. За то время, пока Ло с чего-то вдруг игнорировал Нин Инъин, а Мин Фань же всё время был рядом, готовый помочь, они заметно сблизились, правда, на этом всё. «Отправить его на миссию что ли, чтобы Нин Инъин перестала воспринимать заботу Фаня как должное. А побыв некоторое время, когда за ней некому ухаживать (А уж этот учитель намекнёт, чтобы другие и не рыпались в её сторону), стала больше ценить заботу Мин Фаня?» — Хм, так и сделаю. — тихо произнес Цинцю, постукивая краешком веера по губам, заправляя мешающуюся прядь. Затем подозвал учеников, приказав приготовить бадью. Надо бы освежиться и обдумать всё ещё раз, думал залезающий в теплую воду Шэнь. «Что ж, мне бы кучу других проблем решить, а они, думаю, и без меня разберутся пока. Главное — держать их подальше от зверёныша», — думал Шэнь, рассматривая разные масла и бальзамы. «Вот бы сюда бомбочек и пены» — а внутренний ребёнок Цзю уже вовсю кричал «хочу!». Но умом Шэнь понимал, что если и найдёт их аналоги, то это всё равно будет не то. «Ну и что? Так же ещё интереснее» «Хочу…» «Ц. О каких глупостях я думаю», — он попытался создать мыльный пузырь из имеющихся бальзамов. За окном послышался звук падения с дерева и шелест листьев, но Цзю не обратил на него внимания, погружённый в свои мысли и подсознательно не чувствуя опасности, отмечая нежданного гостя, как: «свой» и «не опасно», поэтому не принимая во внимание. «И всё же надо что-то подобное придумать, а то так совсем грустно» *** Шэнь подготовил пространственный мешочек, в который сложил вещи, которые могли бы пригодиться Ло в «длительном путешествии», и записку к ним. Он собирался отдать его зверёнышу перед тем, как скинуть того в бездну. Это никаким образом не щедрость или жалость к зверю – нет. В этой записке говорится, что Шэнь давно знал, что Ло — демон. И подозревал, что когда сущность откроется, то тому могут пригодиться эти вещи, (еда, неплохой меч (потому что в мире заклинателей все узнают мечи друг друга), одежда по сезонам, талисманы, пилюли, бельё и прочее…), так как в секте он оставаться больше не сможет. «Ещё бы я ему позволил» Эта записка в будущем послужит доказательством его слов. Так как, если это чудовище вздумает приползти на пик мстить, и Шэнь такой, вдруг: «Я и так знал, что ты демон» — будет уже не пустым оправданием, а фактом. А на вопрос: «Почему не рассказал, что знаешь» Цзю написал: «Так как я не уверен, знаешь ли ты о том, кем являешься. Да и не было гарантии, что я не ошибся». Шэнь выставит всё так, что злодеем в этой сцене будет вовсе не Цзю. И будет в своём праве.