***
– Коннор! Ах, господи... – недовольное шипение раздалось у него над головой как раз в то самое мгновение, когда он медленно вылил на рану бутыль с чистой проточной водой. – Совсем не обязательно впиваться ногтями в мою одежду: это знаешь-ли, даже андроиду может причинить некоторый дискомфорт. В доме было пусто – совсем скоро им стало ясно, что Хэнк твёрдо вознамерился заночевать в лесу. В камине тихо догорали последние угольки, которые Коннор ещё перед своим уходом решил оставить тлеть: теперь благодаря его стараниям в помещении было достаточно тепло, и ему не нужно было тратить драгоценное время на разжигание огня. За окном гремел гром и шумел беспощадный ливень. Кара надеялась, что дядя знал, что делает – в противном случае их другу пришлось бы вызволять из беды ещё одного члена их непутёвой семейки. Она постаралась принять воинственный вид отчаянной мученицы, но когда Коннор взял спиртовой раствор и обмакнул им раненую кожу – зажмурилась от непередаваемой боли, впиваясь ногтями в кожаную обтяжку стула вместо синтетической кожи на шее андроида. – Едва ли в средневековье пленных пытали более жестокие люди, чем ты. – Мисс, вы даже понятия не имеете, что эти руки делали вещи намного, намного хуже, чем то, что вы сказали... – увидев, что её спаситель не шутит, у Кары все внутри невольно похолодело от такого заявления. Андроид сказал это тихим, спокойным голосом, будто ненавязчиво говорил о погоде, и от такого холоднокровия ей становилось ещё более не по себе. Поясничать дальше ей как-то резко расхотелось. – ...Поэтому давайте вы просто спокойно посидите и дадите мне обработать вашу рану, – продолжал он, кинув на неё мимолётный взгляд, так как знал, что ему удалось её запугать и хоть немного утихомирить. Но от новой внезапно обжегшей коленку порции спирта Кара сильно дёрнулась, издав умоляющий стон, и всё содержимое бутылочки едва не оказалось разлито по дубовому паркету, если бы не молниеностная реакция андроида, вовремя придержавшего медикамент в стороне от своей пациентки. – Избить меня решила? – вопросил он с укором в глазах, ставя бутыль на гладкий круглый стол. – Почему тебе обязательно нужно действовать как какой-то линчеватель?! – Потому что я не хочу, чтобы в твой организм попала инфекция, – Коннор вновь приложил к коленке мокрую от дезинфектора салфетку, на этот раз не так сильно и крепко, но после – достаточно тщательно протерев её от всё еще шедшей крови. – Так лучше? – Нет. – Хорошо, – он едва сдержал улыбку при виде её лица, а затем неожиданно наклонился и оставил на израненной опухшей коже лёгкий поцелуй. – А так? Обескураженной, покрасневшей до корней волос, Каре не нашлось, что ответить. То же самое продолжалось последующие несколько минут, что немало помогло Коннору сосредоточиться и правильно наложить бинты, предварительно нанеся противовоспалительную мазь. Определенно, она была безумно милой, когда смущалась.***
Было так темно вокруг. Темно и тихо. Ничто не могло нарушить тёплой, хрустальной тишины, окутавшей уставшее тело с ног до головы при одном только его появлении на веранде. Вдалеке, как ей почудилось, слышался мягкий, лёгкий плеск реки – но, прислушившись к далёким звукам леса, Кара быстро поняла, что ей это показалось. Кресло под тяжестью её тела слегка скрипнуло, покачнулось, а затем покорно замерло – так же, как и она сама. – Схожу за пледом, – непривычно низко прозвучал голос её друга. Но не успела она прийти в себя и сказать, что это не такая уж и необходимость, как высокий силуэт скрылся за углом дома и мгновенно исчез из виду. Впереди был лес. Его стройные, высокие ели и зелёные дубравы, чуть поодаль – раскидистый луг, окруженный неприступной тёмной стеной деревьев. Их верхушки изредка касались неба и словно старались дотянуться до самих звезд. Воздух был чист, и ветра почти не было. Зато была луна. Красивая, большая... Кара ещё никогда не видела её в таком волшебном положении, как в эту минуту. Она отдавала призрачным голубым свечением и поистине не знала границ в своём неуловимом великолепии. После дождя воздух пах совсем иначе. На траве блестели маленькие, крошечные бусинки воды, которые, слегка покачиваясь, медленно сползали вниз. Деревянные перила, ограждающие веранду от окружающего мира, тоже были мокрые – Кара прикоснулась к ним рукой, ощутив влагу на пальцах. Странно, но она не слышала редких вскриков птиц или отдаленного кваканья лягушек. Должно быть, они в ужасе попрятались, как только увидели, как неистово она бежит через лес, перепрыгивая толстые коренья деревьев, с некоторой печальной улыбкой подумалось ей, и что самое главное – далеко не всегда – удачно. Вскоре она вновь услышала неторопливые шаги, доносящиеся из глубины помещения. Дверь скрипнула, тихо хлопнула – и вот перед ней вновь появилось несколько озадаченное лицо андроида, принесшего ей покрывало. – Правда, не стоило... – Просто замолчи, – оборвав девушку на полуслове, Коннор слегка нагнулся и накрыл её пледом из тёплой шерстяной ткани. На улице действительно было прохладно, и Кара предпочла покорно промолчать, нежели продолжать бессмысленный спор. Её собеседник сел рядом с ней на стул, хотя в стороне его молча поджидало другое, несколько отдаленное от первого кресло, и какое-то время они завороженно лицезрели раскинувшиеся просторы диких лесов и необъятного неба. – Ну, – наконец сказал Коннор, обращаясь к ней. – И ради чего было это всё? Кара нехотя оторвалась от созерцания природного богатства и постаралась принять недоуменный вид. – Прости? – Кара, послушай меня, – он сосредоточенно прищурился и наклонился к ней ближе. Ясный взор карих глаз, казалось, готов был прожечь в ней дыру. – Ты можешь продолжать врать кому угодно: Хэнку, себе, да самому господу богу – но только не мне. Я андроид, если ты еще, конечно, не забыла. Более того, я высококвалифицированный детектив, служащий в полицейском участке. И если ты думаешь, что можешь продолжать водить меня за нос как тебе только вздумается – то даже понятия не имеешь о том, как глубоко заблуждаешься. Повисло молчание. Шелест листьев вдали напевал какую-то тягучую, грустную мелодию. Каре вдруг захотелось убежать в глубины зелёных лугов и провести там всю оставшуюся жизнь. Как жаль, что её нога ей этого не позволит. – Почему ты решил, что... – Просто скажи, что происходит. Она сглотнула неприятный ком в горле, делая вид, что с интересом рассматривает узор на покрывале. Зачем он пошел за ней? Лучше бы оставил там, где нашёл – по крайней мере, ей бы не пришлось сейчас сидеть перед ним и так унижаться. – Дейв, он... – с трудом ей удавалось связать хоть пару слов. – Позвонил тебе? – Не совсем, – Кара посмотрела вперед, на далекие верхушки сосен. – Встретила его на берегу. Не знаю, как он туда попал, но, очевидно, наша встреча состоялась отнюдь не случайным образом... Мы... Он снова пытался... – Коннор внимательно наблюдал за каждым изменением в её лице и вдруг увидел страшное отчаяние в голубых глазах в тот момент, когда она посмотрела на него. А потом уловил странный блеск. – Вернуть всё как было. – Ты сказала ему, что это невозможно? – Да, но... Всё пошло по косой. Он разозлился, попытался схватить меня за руку, и мне едва удалось вырваться. После этого я убежала и... Дальше ты знаешь. Её собеседник закусил нижнюю губу в глубоком раздумье и опустил голову. Как он так легко их нашёл? Ни Коннор, ни Хэнк никому не говорили в участке о подробностях своей отлучки. Разве что... – Ты не говорила ему о том, куда мы едем? Та подавленно промолчала, не в силах поднять на него взгляд. – Кара, неужели ты... О Господи, – рывком поднявшись, Коннор нетерпеливо прошёл к ступенькам, спускавшимся к травянистой земле, проводя рукой по волосам. – Ну как можно быть такой безнадежно наивной?! – Я не хотела давать ему шанс, Коннор! Это чистая правда. – Тогда почему ты согласилась с ним встретиться? Кара запнулась и, казалось, хотела что-то сказать в свою защиту. Мол, просто хотела поговорить; не думала, что так получится; и ещё что-нибудь в таком роде, но проблема была в том, что это было бы ложью. Ложью, которую он бы с лёгкостью раскусил. Ложью к самой себе. И вся её проблема была в том, что она всегда готова дать кому-то ещё один шанс, даже если точно знает, что в конечном итоге всё будет напрасно. – Не знаю, – она выдохнула, скинула плед с ног и медленно встала, чувствуя бешеный стыд за свои бездумные поступки. – Признайся, что ты просто не умеешь говорить людям "нет". Коннор стоял спиной к ней, скрестив руки на груди. Огорчённый, разочарованный, он не знал, есть ли хоть какой-то смысл в том, что она делает. Кому нужны такие идиоты, как Дейв, и зачем ради него идти на такое и врать своим друзьям, и ради чего вообще всё это было? Ради её разбитого физического и морального состояния? Да Коннор бы и пальцем ради него не пошевелил, только если бы не пришлось ему хорошенько вмазать. Он услышал сбивчивые шаги позади себя, а затем ощутил тёплую ладонь, накрывшую его плечо. – Наверное, я просто хотела поставить точку, – сказала она неуверенно, – а в итоге вновь превратила её в запятую. Мне жаль, что пришлось соврать тебе, Коннор. И за то, что тебе пришлось тащиться за мной в лес. И за промокшие вещи. И... К чему сейчас было извиняться? Пустые сожаления только сыпят соль на рану. Но Каре бы меньше всего хотелось, чтобы он был на неё обижен. Почему-то его отношение к ней являлось для неё далеко не пустым звуком – сама не до конца осознавая это, Кара всегда старалась выглядеть в его глазах лучше, чем была на деле. Когда он обернулся, то увидел, что она приложила ладонь к лицу, а с её щеки скатилась маленькая слеза. Ей хотелось сказать ещё так много, но одновременно с этим ей оказалось нечего больше говорить в своё оправдание. И в тот момент, когда с уст вновь сорвалось ненужное "прости", голос её предательски задрожал, и девушка отвернулась, не желая, чтобы ему пришлось наблюдать её в таком состоянии. Но Коннор, вздохнув, достал из кармана брюк носовой платок и взял причину его извечных приключений под локоть, не желая отстранять её от себя. – Когда же ты поймешь, – проговорил он тихим голосом, убирая её руку с лица и проводя тканью платка по мокрой щеке, – что некоторые люди просто не заслуживают второго шанса. А ты – такого свинского отношения к себе. Ты роешь яму вам обоим, Кара, – хотя, клянусь, я готов вырыть её этому подонку даже голыми руками, лишь бы уберечь тебя от него, – та улыбнулась уголком рта и взяла платок в свои руки, временами всё ещё всхлипывая, но чувствуя себя намного лучше. – Обещай мне, что больше никогда не встретишься с Дейвом и не будешь давать ему даже малейшего повода на нечто, о чём опять будешь сожалеть. Кара кивнула – и на сердце стало легче. От крепкого осознания, что у неё есть кто-то, на кого она может расчитывать и кто беспрекословно готов её защитить, в душе исчез страх и волнения, смешанные с постоянными сомнениями. – И Кара... – Да? В его взгляде она почувствовала такую теплоту, какую замечала раньше только в глазах Хэнка. – Я, может, и машина, но доверять ты мне всегда можешь.