Учимся жить снова

Гоку громко вздохнул, снимая с крыши еще несколько черепиц. Крыша была в худшем состоянии, чем он думал. В лучшем она бы продержалась еще одно лето. Гоку мог понять, почему Чи-Чи жаловалась на это. Хлопнула входная дверь, что привлекло его внимание, Гоку посмотрел вниз и увидел, что Гохан выходит из дома. — Привет, идешь в школу? — крикнул он сыну. Гохан подскочил от неожиданности и посмотрел вверх.  — Папа, ты уже проснулся? — Да, я наконец-то привыкаю к ​​своему телу, — сказал Гоку, стуча по груди. — Я снова смог встать с солнцем, — он слегка сдулся. — Хотя, возможно, мне все равно придется вздремнуть позже. — А что делаешь? — спросил Гохан, он посмотрел вниз и увидел сломанную черепицу. — О, я ремонтирую крышу, — ответил Гоку, отрывая еще несколько черепиц. — Я слышал, как Чи-Чи говорила на турнире, что вам нужны призовые деньги, чтобы заменить ее и починить водопровод. Возможно, я не доберусь до водопровода сегодня, но, надеюсь, завтра. — Папа… ты хоть умеешь чинить крышу? — удивленно заморгал Гохан. — Конечно. Я построил этот дом в конце концов, — сухо заявил Гоку. — Я этого не знал, — ахнул Гохан. — Да, я построил его после того, как мы с Чи-Чи поженились. Ей не нравилось оставаться в доме дедушки. Она сказала, что он слишком маленький, — сказал Гоку, отрывая еще черепицы. — Итак, я построил дом побольше. И Гьюмао тоже помогал. — Дедушка и ты все построили? — с трепетом спросил Гохан. — Все, кроме кухни. Кухню мы купили за мои призовые с турнира, — ответил Гоку, указывая на купол. — У нас также были мастера, что занимались электричеством и другими сложными вещами. — Я не знал, что ты такой умелый, — почти благоговейно сказал Гохан. — У меня всегда это хорошо получалось, и я занимался строительством, когда тренировался под руководством Мастера Роши, — сказал Гоку, прежде чем его глаза внезапно потупились. — И… мне пришлось восстанавливать дом моего дедушки после того, как он был разрушен. — Как это был разрушен? — спросил Гохан, не поняв внезапно изменившегося настроения отца. Повисла очень долгая неловкая тишина. Гоку пытался сохранить невозмутимость, но знал, что позволил своим эмоциям ускользнуть, когда увидел озабоченное выражение на лице сына. Гохан, казалось, всегда читал его лучше всех, даже по сравнению с Чи-Чи. — Ты не… — начал Гохан. — Нет, все в порядке, — отрезал Гоку, качая головой. — Дом был разрушен мной после того, как я превратился в полную луну в Оозару… Это была та самая ночь, когда я убил дедушку. Гохан поморщился и опустил голову.  — Мне очень жаль, что я поднял этот вопрос, — прошептал он. — Это было давно, и я извинился перед дедушкой. Все в прошлом, — сказал Гоку, но это было немного вынужденно. Дедушка простил его. Он действительно был расстроен тем, что Гоку узнал правду. С точки зрения дедушки, все это был просто ужасный несчастный случай, и Гоку был совершенно невиновен. Гоку не чувствовал того же, но знал, что сейчас нету смысла думать об этом. Свое наказание он понес много лет назад. Годы одиночества и опасность, которую он привлекал, были его наказанием. — В любом случае, тебе лучше идти. Ты опоздаешь в школу, — сказал Гоку, прочищая голову. Ему действительно нужно было перестать думать. — Ты прав! — Гохан ахнул, взглянув на часы.  — Я могу телепортировать тебя, если хочешь, — предложил Гоку. — Я могу поймать энергию Видель. Гохан покачал головой.  — Нет, спасибо. Люди уже думают, что я достаточно странный со всем этим Сайяманом и Золотым бойцом. Последнее, что мне нужно, это внезапно появиться перед ними. — Я все еще не понимаю, в чем проблема, — нахмурился Гоку. — Ты бы понял, если бы когда-нибудь ходил в школу, — ответил Гохан перед взлетом. Гоку хмыкнул. Может быть, Гохан был прав. Он многого не понимал в своем сыне, потому что никогда не ходил в школу. Возможно, ему стоит навестить школу, когда он покончит с крышей. Ремонт крыши занял не так много времени, как Гоку изначально думал. Несмотря на то, что он годами не занимался подобной работой, эта задача показалась ему слишком легкой. Гоку задавался вопросом, почему Гохан не может этого сделать. Сын был очень умен и мог бы научиться этому. Может, Гоку стоит научить его, на случай, если что-нибудь случится. Это помогло бы сэкономить Чи-Чи немного денег. Выполнив задание, он спрыгнул с крыши и пошел мыть посуду. По запаху из дома он мог сказать, что Чи-Чи приготовила завтрак. Гоку хотел бы поесть прямо сейчас, но Чи-Чи не подпустит его к еде, если он не будет чист. Да, это была та часть, по которой он действительно скучал в мертвом теле. Не нужно было мыться. Быстро помывшись, Гоку вошел на кухню и пустил слюни, когда увидел, что Чи-Чи приготовила для него гигантский завтрак. И не только размер, все блюда были его любимыми. — Сюрприз, — улыбнулась ему Чи-Чи.  — О, а какой повод? — спросил Гоку. — Без повода. Это просто мой способ поблагодарить тебя за ремонт крыши. Сэкономил нам кучу денег, — ответила она с широкой улыбкой. Гоку непонимающе склонил голову. Раньше Чи-Чи никогда не награждала его за то, что он «должен» делать. Исправлять все, что сломалось, поскольку он не работал, было одним из ее многочисленных требований. Обычно ему приходилось сделать что-то действительно необыкновенное, чтобы получить особенный обед. — Ну, ты просто будешь там стоять? — спросила Чи-Чи с ноткой игривости в голосе. Гоку не нужно было повторять дважды, через мгновение он уже сидел за столом и закопался в еду. Через несколько минут к ним присоединился Готен. Судя по всему, малыш потерял счет времени при просмотре одного из своих мультфильмов. — Эй, Готен, хочешь зайти в школу Гохана? — внезапно спросил Гоку, но перед тем как заговорить, проглотил еду, чтобы не получить выговор от Чи-Чи. — А можно?! — просиял Готен. — Гоку, ты не можешь сейчас пойти в школу Гохана. Он в классе. Кроме того, ты его поставишь в неловкое положение, — сказал Чи-Чи. — О, я не пойду сейчас. Я пойду, когда закончатся уроки. Они заканчиваются около трех, верно? — спросил Гоку. Чи-Чи кивнула, но на ее лице было хмурое выражение. Ей все еще не нравилась эта идея. — Тогда все решено. Мы пойдем примерно в это время. Таким образом, мы не будем отвлекать Гохана ни от каких исследований, — сказал Гоку, набивая полный рот еды. — Ура! Я пойду в школу Гохана! — радовался Готен. — Только не делай ничего, что могло бы его смутить. Гохан в этом чувствительном возрасте, — предупредила Чи-Чи, потому что знала, что сейчас ее мужа уже не остановить. Несмотря на распространенное мнение, она не могла полностью контролировать своего мужа. Как только у него возникала идея или желание что-то сделать, он обычно находил способ сделать это, с ее разрешения или без него. — Чувствительный возраст? — Гоку посмотрел на жену.  — Подростковые годы, — классифицировала она. — Он в том возрасте, когда все, что делают его родители, смущает его. Он также очень социально осведомлен. Гоку продолжал смотреть на свою жену. Он не понял этого полностью. С другой стороны, его собственные подростковые годы в основном прошли в ловушке в Храме Ками. Он тогда думал, что умрет там от скуки. И он действительно заметил, что в то время он был более злым и раздражительным. Гоку также воспринимал проигрыш гораздо более лично, часто дуясь после того, как мистер Попо побеждал его. Благодаря всему этому Гоку никогда не был «социально осведомленным». Но у него просто не было родителей, которые могли бы его смутить. Ближе всего к этому у него был Мастер Роши в его наиболее извращенные моменты. Даже тогда Гоку никогда не стеснялся своего бывшего мастера. Больше беспокоился о его здоровье, учитывая, сколько раз Бульма била его, а Ланч стреляла с ружья. Чи-Чи вполне могла ему что-нибудь сломать, если дотронется до нее, а №18… и как он еще жив остался? — Я полагала, что ты не поймешь. Просто уважай чувства Гохана, — вздохнула Чи-Чи. Гоку улыбнулся. Он может это сделать. После обеда он проводил время с Готеном, пытаясь узнать больше о своем младшем сыне. Они смотрели телевизор, играли в настольные игры, карты и играли в игрушки Транкса. Готен на удивление хорошо играл в шашки, но не мог сохранять невозмутимость во время игры в го-фиш. Готен действительно хотел играть в видеоигры, но Чи-Чи категорически отказалась покупать ему консоль. По ее словам, видеоигры — это даже большая трата времени, чем просмотр телевидения, поскольку, по ее словам, можно хотя бы чему-то научиться, смотря телевизор. Гоку не согласился с этим. У него был небольшой опыт знакомства с видеоиграми, но он обнаружил, что они хороши для координации рук и глаз. После времени, проведенного с Готеном, Гоку мог сказать, что мальчик был очень умен. Это было не так очевидно, как у Гохана, поскольку он выражал свой ум иначе. С другой стороны, Гоку был уверен, что все в доме умнее его. Гоку совершенно устраивала его жизнь, когда он стремился стать сильнее, путешествовал по миру и встречал соперников. Без всех этих социальных условностей. Но смотря на Гохана и Готена, Гоку задавался вопросом, как бы сложилась его жизнь, если бы он рос более «нормально». Какой была бы его жизнь, если бы он пошел в школу, получил образование, получил работу и тому подобное. Лично ему такие вещи казались чрезвычайно скучными. Но в этом должно быть какое-то очарование, так как именно такой жизни хотел Гохан, и эта жизнь, которую ведут все его друзья, кроме Теншинхана и Чаодзу, после того, как они отказались от пути боевых искусств. Помимо этих двоих, единственным человеком, который имел с Гоку родство по этому по этому поводу, был Вегета. Мысль о том, что сайянский принц был самым близким ему по духу, оставила забавный привкус во рту. У Вегеты и Гоку теперь отношения были намного лучше, чем раньше, благодаря их уникальному опыту с Буу. Они слились и были одним человеком почти тридцать минут, что позволило им делиться мыслями, чувствами и даже воспоминаниями. В то время они были максимально близки друг другу. Теперь Гоку действительно мог называть Вегету другом. Но все равно он по-прежнему не очень любил принца. Хотя Вегета вроде и изменился, но это был все тот же парень, который добровольно продал свою душу за силу злому волшебнику. И это разбудило демона, опустошающего Землю, убившего их любимые семьи и друзей и угрожавшего всей Вселенной. Да, Вегета заплатил самую высокую цену за свои действия и более чем исправил свою ошибку, но нельзя просто взять и забыть что-то подобное. Даже Гоку не мог. Возможно, его проблемы с Вегетой заключались в том, что Вегета был постоянным напоминанием о том, кем был бы сам Гоку, если бы жил исключительно для битв и никогда не имел семьи и не имел крепких связей с другими. Много лет назад Гоку презирал Вегету не только за его участие в убийстве своих друзей и угрозе Земле, но и за то, что Вегета постоянно напоминал о том, кем Гоку был на самом деле — кровожадным и безжалостным сайяном. После встречи со своим «братом» Гоку возненавидел то, чем он был. Он давно знал, что он не человек или, по крайней мере, не совсем человек. После трех лет в Храме Ками, медитаций и размышлений о мире, Гоку нигде не нашел себе подобных, и это был единственный вывод, который он мог сделать. Гоку не особо зацикливался на этом откровении, и это его никогда особо не беспокоило. Он был тем, кем был. Его друзья верили, что он человек, и он счастлив позволить им продолжать верить в это и дальше. Затем пришел Радиц и перевернул весь мир Гоку с ног на голову. Узнать, что он инопланетянин, было достаточно шокирующим, но узнать, что он пришел из расы монстров, которые бросали на другие планеты своих младенцев и ожидали, что они убьют всех… Что он убьет всех, чтобы сайяны могли продать Землю тому, кто больше заплатит… Это было слишком. Гоку отверг это и отказался верить. Через год он принял правду, хотя и очень неохотно. Он все еще ненавидел быть сайяном, но ему нравились преимущества, которые это давало. Его сильные стороны и способности исходили из того, что он был частью этой расы. Это то, что давало ему преимущество над всеми его противниками. Если быть сайяном было проклятием, то он изо всех сил старался сделать это благословением. Только после первой смерти Вегеты, когда Гоку узнал, что Фриза сделал с сайянами, он начал по-настоящему гордиться своей расой. Гоку признал, что его раса была кучкой безжалостных, кровожадных ублюдков, и что Вселенной на самом деле было лучше без них, но он все еще ненавидел Фризу за их убийство. Сайяны преданно работали на Фризу, а он уничтожил их, потому что боялся. Хорошо это или плохо, предавать своих союзников было отвратительно. Примерно в то же время Гоку начал уважать Вегету как личность, а не просто врага, с которым он хотел сразиться и в конечном итоге убить. Они по-прежнему не выносили друг друга, но у них появилось взаимное уважение к силе друг друга. До битвы с Буу Гоку всегда думал, что Вегета и он всегда будут соперниками, которые просто терпели друг друга. Думать, что он действительно мог видеть в гордом принце настоящего друга, было чем-то, во что Гоку никогда не поверил бы. И хотя Вегета никогда бы этого не сказал вслух, Гоку знал, что Вегета чувствовал то же самое. Может быть… ему пора было по-настоящему поговорить с Вегетой в нормальной обстановке, а не когда они решили подраться. Хотя Гоку много лет назад согласился с мыслью быть сайяном, на самом деле он очень мало знал о своей расе, кроме того, что они были космическими пиратами и любителями посылать младенцев на другие планеты для завоеваний. Гоку хотел узнать о сайянах больше, но единственными источниками информации, которые у него были, были Вегета и Кайо-сама, а Кайо-сама был не самым честным человеком, когда дело касалось этого вопроса. Помнится, он рассказал Гоку ложь, что сайяны умерли от гигантского метеорита, вызванного стражем планеты. Гоку знал, что Кайо-сама не сказал ему правду, чтобы защитить, но это все равно оставило кислый привкус во рту. А вот Вегета… до недавнего времени они не были в хороших отношениях. Теперь, когда их отношения стали намного более дружелюбными, возможно, Гоку сможет поговорить с ним. Было бы неплохо узнать о себе побольше. Возможно, даже кто его родители. — Ты действительно веселый, папа, — внезапно заговорил Готен, привлекая внимание Гоку. Гоку улыбнулся комплименту.  — Спасибо. — Ты такой, как рассказал Гохан, — продолжил Готен. — Что Гохан рассказал обо мне? — заинтересовался Гоку. Готен ухмыльнулся. — Он сказал, что ты был самым могущественным воином во всей Вселенной и героем, который сражался с монстрами и погиб, защищая нас. Он также сказал, что ты как ангел, и всем хорошо рядом с тобой. — Что он сказал? — заулыбался Гоку. Было интересно услышать, что его семья и друзья использовали ангельские термины для его описания. Но Гоку был слишком эгоистичным, чтобы быть ангелом. — Мама тоже много говорила о тебе. Она сказала, что ты был нежным и добрым ко всем, — кивнул Готен. Что ж, было очевидно, что и Гохан, и Чи-Чи представили Готену его белую версию. Глаза Готена внезапно потускнели.  — Папа… Мне жаль, что я назвал тебя трусом и слабым. — А? Что ты имеешь в виду? — спросил Гоку. — Когда… когда ты сказал мне, что Гохана убил Маджин Буу, я и Транкс назвали тебя множеством плохих слов, — продолжал Готен, вертя пальцами. — Я был зол, что ты не спас моего старшего брата, и тебя нокаутировали. Гоку напряженно улыбнулся.  — Я не виню тебя в том, что ты злился. Я позволил Гохану сильно пострадать, потому что меня там не было, — и это еще не считая того, что Гоку помог оживить Буу, потому что дрался с Маджин Вегетой. — Что ты делал, когда Гохан сражался с Буу? — спросил Готен. — Я имею в виду, как тебя нокаутировали? Это сделал Буу? Гоку замолчал. Он действительно не хотел говорить Готену, что дрался с Вегетой, и это Вегета подло нанес удар со спины. Эта информация в конечном итоге дойдет до Транкса, и Вегете придется ответить на несколько сложных вопросов. Гоку также не знал, насколько Транкс или Готен в курсе о прошлом Вегеты. Если им еще ничего не рассказали, Гоку не хотел быть тем, кто это сделает. — У меня и Вегеты были разногласия по поводу того, что делать с Буу, — осторожно ответил Гоку. — В конце концов, он выбил меня из колеи, — короткая версия и в основном правда. — Мистер Вегета нокаутировал тебя? Как это случилось? — шокированно выпучил глаза Готен. Гоку почесал затылок, вспомнив, как Вегета ударил ему по голове сцепленными кулаками. Гоку повезло, что он уже был мертв; иначе у него могло быть серьезное повреждение мозга. До этого момента Гоку не думал, что вообще возможно вырубить мертвеца. — Я потерял бдительность, — пробормотал он. Гоку в будущем собрался выучить этот урок и никогда не поворачиваться спиной к Вегете. — Если бы ты и мистер Вегета работали вместе, как я и Транкс, могу поспорить, что вы бы легко победили Буу, — сказал Готен. — Да, это правда. Но нам не нравится работать вместе. Нам нравилось сражаться в одиночку, — усмехнулся Гоку. — Почему? — Готен склонил голову.  — Я не знаю, просто это факт. Думаю, это потому, что мы сайяны, — пожал плечами Гоку. — Но я и Транкс — тоже сайяны, — заметил Готен. — Вы наполовину сайяны. Не забывай, ты также наполовину человек, — поправил Гоку. — Разве люди и сайяны не одно и то же? — спросил Готен. Гоку скрестил руки.  — Мы можем выглядеть одинаково, но на самом деле мы совершенно разные. Сайяны намного сильнее, жестче и обладают лучшими боевыми чувствами, чем люди. У нас также есть хвосты. Глаза Готена расширились.  — В самом деле?! — мальчик замолчал на мгновенье. — Я действительно помню, что видел хвост на старых фотографиях Гохана. Он сказал, что потерял его, — Готен непонимающе нахмурился. — Но почему у меня нет хвоста? — Правда, у тебя никогда не было хвоста? — спросил Гоку. — Я видел свои детские фотографии, и у меня никогда не было хвоста, — покачал головой Готен. Гоку хмыкнул.  — Может, ты просто родился без хвоста. Я знаю, что у Транкса не было хвоста. Что-то связанное с рецессивностью хвостов у полусайянов. — Я хочу хвост, — Готен нахмурился еще больше. — Иметь хвост круто да? — засмеялся Гоку. — Но почему у тебя и мистера Вегеты нет хвостов? — спросил Готен. — Вы потеряли их, как Гохан? — Мне удалили хвост, когда я был подростком. Вегета потерял свой хвост в бою, — объяснил Гоку. — Почему тебе удалили хвост? — спросил Готен. — Это было… рекомендовано, — сказал Гоку, пытаясь подобрать правильные слова. Ками настоял на том, чтобы Гоку удалить его хвост. Гоку знал, что это как-то связано с луной, но так и не обнаружил связи. Он не хотел терять хвост, но решил последовать совету Ками. В конце концов, Ками был Стражем Земли, и Гоку думал, что хвост помешает ему в битве, несмотря на то, что он долго преодолевал слабость хватания за хвост. Узнав правду, Гоку был рад, что его хвост исчез. Он любил свой хвост. Всегда хорошо иметь дополнительную конечность. Но… узнав, что именно его хвост превратил его в монстра, убившего его деда… он не думал, что когда-нибудь сможет взглянуть на него снова. И если бы у Гоку все еще был свой хвост, он никогда бы не смог снова посмотреть на полную луну. Конечно, он мог бы попытаться не смотреть вверх, но рано или поздно он сделает ошибку, и кто-то может умереть. Гоку мог научиться управлять своей обезьяньей формой, как Вегета, но это было больше проблем, чем того стоило. Стать гигантской обезьяной было полезно десять лет назад, но сейчас это было просто хлопотно. Эта трансформация была слишком большая и неудобная, а могущество было в пять раз меньше чем у Супер Сайяна. Актуальность Оозару исчезла, а трансформация просто представляла опасность для окружающих. Теперь это заставило Гоку задуматься. Что произошло бы, если трансформироваться в Супер Сайяна, когда ты уже в Оозару? * — Я бы не стал избавляться от хвоста, — сказал Готен и весело засмеялся. — Если бы у меня был хвост, я бы качался на деревьях, как обезьяна. Это заставило Гоку улыбнуться и ткнуть сына в ребра.  — Ты уже маленькая обезьянка. Готен хихикнул, прежде чем серьезно взглянуть на отца.  — Итак, значит ли это, что сайяны лучше людей? Гоку покачал головой.  — Нет. Мы, может быть, сильнее людей, но не лучше. — Почему нет? — спросил Готен, его глаза были полны невинности. Гоку тщательно подумал, как на это ответить. — Мы рождены одаренными. У нас есть силы и способности, которых у людей никогда не будет. — Даже дядя Курилин, Ямча и №18? — спросил Готен. Гоку кивнул, прежде чем остановиться на мгновение.  — Что ж, №18 немного отличается, так как она андроид, она была улучшена, чтобы достичь уровня сайянов. Тем не менее, мы не лучше. Просто другие. Люди добрее, мягче и сострадательнее. Это вещи, с которыми сайяны просто не рождаются. Мы должны учиться быть такими. — Мне не нужно было учиться этим вещам, — возразил Готен. — Это из-за твоей человеческой половинки. У тебя есть лучшее из обоих миров. У тебя есть сильные стороны сайяна, но сердце человека, — Гоку указал на сердце сына, чтобы донести свою точку зрения. — Это те вещи, которые делают тебя сильным. Глаза Готена расширились от трепета, и он коснувшись своей груди.  — В самом деле? Гоку улыбнулся и кивнул.  — Никогда не думай плохо о своей человеческой половинке, Готен. Ты такой же человек, как и сайян. Гордись этим. Готен сидел молча несколько секунд.  — Ты действительно умный и мудрый. Как и рассказывал Гохан, — Готен широко улыбнулся. Его глаза практически искрились от счастья. — Иметь отца — это так здорово! Неудивительно, что Транкс такой классный. Гоку на мгновение уставился на своего младшего ребенка.  — Готен, ты когда-нибудь хотел отца? Я имею в виду, ты всю жизнь прожил без отца. — Да, конечно, — закивал Готен, — Гохан великолепен, но я всегда хотел, чтобы у меня был папа, как у Транкса. Папы могут научить тебя таким вещам, как драка, охота и водить тебя в парк. И ты учил меня сайянским вещам и охоте. — Тебе не нужен папа, чтобы делать эти вещи, — заметил Гоку. — Но это не то же самое, — сказал Готен, прежде чем уставиться на отца. — Разве ты не хочешь быть моим папой? — Конечно, хочу! — воскликнул Гоку намного громче, чем намеревался. — Это моя самая большая радость — быть твоим папой. Готен хихикнул.  — Тогда я буду лучшим сыном в мире, и ты никогда больше не захочешь уезжать. Я хочу, чтобы ты остался навсегда! Гоку почувствовал, что ему становится жарко. Это было похоже на то, что он чувствовал, когда Гохан в первый раз назвал его папой. — О, папа, не пора ли еще навестить Гохана? — неожиданно спросил Готен. Гоку взглянул на настенные часы на стене и увидел, что было уже 15.10.  — Да, пора, — Гоку повернулся к Чи-Чи, которая делала работу по дому. — Мы ушли! Он подошел к младшему сыну и прикоснулся к его плечу, приложил пальцы ко лбу и сосредоточился на поиске энергии Гохана. Это не заняло у него много времени. У Гохана была уникальная энергетическая сигнатура, особенно после тренировки со Старым Кайошином. Менее чем через секунду они исчезли из своего дома в горах и появились у большого желтого здания. По шуму на расстоянии и по неприятному запаху в воздухе Гоку понял, что они в городе. Также было немного теплее. В горах всегда была более прохладная погода. — Папа! — удивленно воскликнул Гохан. Гоку поднял глаза и увидел своего сына в школьной форме, стоящего рядом с Видель, и еще одной девушкой, которую он не узнал. Она была невысокого роста, как Видель, со светлыми волосами и голубыми глазами. — Мистер Гоку, почему вы здесь? — начала заикаться Видель, пытаясь преодолеть шок. Готен радостно помахал рукой.  — Привет, Гохан! Папа сказал, что мы можем посетить твою школу! Блондинка повернулась к Гохану.  — Это твой отец? Гохан почесал затылок и покраснел.  — Ага… Это мой отец, Гоку. А это мой младший брат, Готен. Девушка посмотрела на них.  — Вау. Твой брат выглядит так же, как твой отец. Как маленький клон. — Извини, а ты кто? — прямо спросил Гоку. — Ой, это Эраса, — представила блондинку Видель. — О, приятно познакомиться, — улыбнулся Гоку. Эраса на мгновение уставилась на него.  — Забавно. Мне казалось, Гохан говорил, что вы мертвы. — Ну, я был мертв всего пару дней назад, — ответил Гоку, еще больше сбив с толку бедную Эрасу. Гохан прыгнул между ними.  — Он такой шутник. Я имел в виду, что мои родители были в разводе до недавнего времени. — О, я понимаю, проблемы в браке. Мои родители прошли через то же самое, — сказала Эраса. — Хотя сказать, что он мертв, было немного драматично. — Проблемы в браке? — не понял Гоку. — Но мама и папа прекрасно ладят, — сказал Готен, смущенный так же, что и его отец. — В любом случае, нам лучше идти. Мама ненавидит, когда мы опаздываем, — сказал Гохан, отчаянно пытаясь сменить тему. — Но Гоха-ан, у меня не было возможности увидеть твою школу — нахмурился Готен. — Мне самому любопытно, — сказал Гоку и осмотрел здание. — Конечно, она большая. Ничего подобного тем школам, которые я видел во время своих путешествий. Те, что я видел, были намного меньше. Некоторые были даже деревянными. — Мы можем сделать это позже, — с жаром сказал Гохан, удивив Гоку. Гохан почти никогда не повышал голоса. Единственный раз в последнее время он сделал это, когда Гоку предложил Видель поцеловать Старого Кайошина. Возможно, именно это имела в виду Чи-Чи, говоря о том, что Гохан более «социально осведомлен», что бы это ни значило? — Гохан, все в порядке, — сказала Видель. Она успокаивающе улыбнулась. — Мы можем провести им быструю экскурсию по школе. Я просто скажу учителям, что они со мной. — Тебе… не нужно этого делать, — сказал Гохан, все еще краснея. Видель покачала головой.  — Ничего сложного, — Она мельком взглянула на Эрасу, прежде чем продолжить. — Учитывая все, что он сделал, это меньшее, что я могу. Готен от волнения подпрыгнул.  — Спасибо, Видель! Из тебя получится замечательная старшая сестра. Теперь Гохан был ярко-красным. Эраса посмотрела на двух своих друзей.  — Старшая сестра? Так вы… — Не были! — Гохан быстро перебил его. Видель схватила Гоку за руку и повела к территории школы.  — Пойдем. Гохан быстро схватил Готена за руку и сделал то же самое, слишком смущенный, чтобы попрощаться с Эрасой. После того, как все утихло, Видель кратко рассказала историю школы и города, как когда-то он назывался Оранжевый город, пока его не переименовали в честь ее отца после того, как тот победил Селла. Когда Видель сказала эту последнюю часть, она скривилась. Как только наземный тур был закончен, они пошли в школу, где Гоку и Готен посмотрели классы и дополнительные школьные мероприятия, такие как баскетбол и бейсбол. Готен был впечатлен всем, что он видел, в то время как Гоку молча осматривал достопримечательности. Было интересно увидеть нормальный мир, особенно спорт. На самом деле он немного играл в бейсбол во время своих путешествий в детстве. Однако это было не слишком весело. Ему было слишком легко делать хоумран, ловить мячи и выбивать игроков. Гоку не понимал, как Ямча может зарабатывать на жизнь, не умирая от скуки. Лично он бы хотел играть с людьми из своей лиги. — Ты собираешься заниматься каким-либо спортом? — спросил Готен у своего старшего брата. Гохан покачал головой.  — Нет, из-за всех занятий в школе и домашнего задания, у меня нет времени. — И учитывая, что все теперь знают, что он Сайяман, они будут сильно протестовать, если он присоединится к любой команде, — сказала Видель со смешком. Гохан тоже засмеялся. Гоку ничего не сказал, но знал, что это не полная правда. Гохан не занимался спортом, потому что, как и он, это было слишком легко. Ему пришлось бы сдерживаться, чтобы никому не причинить вреда. И, похоже, Гохан хотел оставаться в тени. — Мистер Гоку, — внезапно сказала Видель, привлекая его внимание. — Я хотела поблагодарить тебя. Гоку озадаченно посмотрел на нее. — Я имею в виду — ты и Гохан не ругали моего отца за то, что он солгал про победу над Селлом, — объяснила Видел. — Я ненавижу то, что отец присвоил победу Гохана и твою тяжелую работу. Тем более, что ты пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти нас. И он сделал это снова против Маджина Буу. Если бы ты захотел, ты мог бы его погубить, — Видель вздохнула. — Хотя он этого и заслуживает, он все же мой отец. Гоку улыбнулся.  — Не думай об этом. Я не возражаю, чтобы он взял на себя ответственность за Селла и Буу. Он спас нас, заставив людей Земли дать энергию для Генки-Дамы и вытащил Вегету от Буу. Он во многом тоже герой Земли. — Но… — нахмурилась Видель — И мне не нужна слава. Если Мистер Сатан хочет славы, он может ее получить, — сказал Гоку. — Я бы не смог жить его жизнью. — Но это должно тебя хоть немного рассердить, — сказала Видель. — Я имею в виду, ты столько раз спасал этот мир, и когда ты просил о помощи, никто тебя не слушал. Они полностью проигнорировали тебя и Вегету. Ты пытался спасти нас, а мир повернулся к тебе спиной. Гоку закусил губу.  — Признаюсь, я был расстроен, — он сузил глаза. — Мы сражались за все человечество. Я наблюдал, как Вегета отбросил свою гордость и умолял это человечество, чтобы они поделились энергией. Затем я наблюдал, как Буу чуть не забил его до смерти, и не мог помочь, потому что я пытался собрать энергию для Генки-Дамы. Честно говоря, на одно мгновение я не хотел никого из вас спасать. Гохан в шоке повернулся к отцу. — Но я сам решил жить в тени, чтобы никто не знал кто я. Думаю, я не имею права жаловаться, что немногие люди отдали свою энергию, когда я попросил, — сказал Гоку более легким тоном. — В этом мире я никто. А Мистер Сатан — мировой чемпион, и только он может побудить людей Земли действовать. Видель покачала головой.  — Я ненавижу это. Я хочу, чтобы мир знал, что ты и Гохан настоящие герои, — она опустила глаза. — Знать то, что я знаю сейчас… как будто вся моя жизнь была ложью… Гохан подошел к Видель и обнял ее за плечи.  — Не говори этого. Папа прав. Мистер Сатан помог спасти мир. Он также помог спасти мир и от Селла. Он был важным союзником, и вместе с остальными помог подтолкнуть меня к раскрытию всей моей силы. Без них Селл наверняка убил нас всех. Видель мягко улыбнулась. Гоку пошел вперед, чтобы дать молодой паре немного места. Хотя он был далек от знатока любви или романтики, даже он видел, как между ними быстро налаживается связь. Такими темпами к концу года у него должна была быть невестка. — Итак, ты действительно будешь моей новой сестрой! — внезапно воскликнул Готен, разбивая настроение. — Готен! — воскликнул Гохан. Вместо того чтобы смущаться, Видель хихикнула. Примерно через час экскурсия закончилась, и они вернулись на улицу. — Это действительно хорошая школа, — сказал Гоку, повернувшись к своему сыну. — Гохан, ты хорошо потрудился чтобы попасть сюда. — Похоже на то… — Гохан покраснел. — Не скромничай, — поддразнила Видель, толкая Гохана локтем. — Он получил самые высокие баллы на тестах из всех, кто подавал заявки. Гоку гордо улыбнулся.  — Это действительно здорово. Похоже, вся твоя тяжелая работа окупилась. — Это потому, что мой старший брат — самый умный парень в мире! — заявил Готен, заставив Гохана покраснеть еще сильнее. Гоку повернулся к Видель.  — Я слышал, что некоторые дети усложняют тебе жизнь. Все в порядке? Видель поморщилась, прежде чем склонить голову.  — Все в порядке. Я имею в виду… сначала было тяжело, но я уже не обращаю внимания. Я не должна позволять им задевать меня. — Тебе не должно быть стыдно за то, что произошло. Все проигрывают, — заверил Гоку. Видель покачала головой.  — Но я дочь Мистера Сатана. Я не должна была проиграть. По крайней мере, в первом раунде. И… Гоку терпеливо ждал, пока она продолжит. — И это был момент, когда я хотела доказать, что я сама по себе достойный боец, без тени моего отца, — сказал Видель почти шепотом. — Я хотела превзойти его. Гоку улыбнулся.  — Понятно. Что ж, если тебе станет легче, ты уже сильнее чем он. — Что?! — Видель вскинула голову. Гохан кротко улыбнулся.  — По правде говоря, Видель, когда я встретил тебя, ты уже была сильнее своего отца. Я не хотел ничего говорить, потому что знаю, насколько ты им восхищаешься. — Я удивлен, что ты не заметила, — сказал Гоку. — Благодаря тренировкам, которые ты получила от Гохана, ты намного сильнее Мистера Сатана. Видель неверяще покачала головой.  — Нет… я никогда… я имею в виду, что никогда не видела, чтобы мой отец тренировался. Я также считала, что он победил Селла, поэтому я не могла быть сильнее его. Гоку рассмеялся. — Папа, — отругал Гохан. — Это не смешно! — яростно покраснела Видель. — Я не поэтому смеюсь, — сказал Гоку, прежде чем взглянуть на Гохана, который с любопытством смотрел на него. — Просто ты и Гохан так похожи. Вы оба недооцениваете себя и думаете, что ваши отцы лучше, чем они есть. И Гохан, и Видел посмотрели друг на друга, принимая слова Гоку. Гоку посмотрел прямо на молодую девушку, становясь серьезным.  — Видель, ты блестящий, талантливый боец. Ты научилась летать за несколько недель. Мне и другим потребовались годы, чтобы это сделать. Тебе не хватает только тренировок. С практикой ты можешь стать самой сильной женщиной в мире. Ну… может быть, второй по силе после №18. — Но я не буду дотягивать до вашего уровня, ребята, — нахмурилась Видель. — Нет. Разница слишком велика, — прямо заявил Гоку. — Папа! — воскликнул Гохан. Видель подняла руку.  — Нет, все в порядке, Гохан. Это больно, но я счастлива знать, где я стою, — она слегка улыбнулась. Это была не счастливая улыбка, но и не горькая. — Я лучше буду жить с суровой правдой, чем со сладкой ложью, с которой я прожила всю свою жизнь. — Видель… — прошептал Гохан. — Кроме того, даже если я никогда не превзойду тебя. Даже если я слабый человек по сравнению с тобой, сайян, это не значит, что я сдамся. — Видель ухмыльнулась Гохану. — Я буду много работать и тренироваться, чтобы стать лучшим мастером боевых искусств, которым я могу быть. Я превзойду любые человеческие пределы! — Молодец! — приветствовал Гоку. Гохан вздохнул с облегчением.  — Я боялся, что ты потеряешь страсть к боевым искусствам, если узнаешь о сайянах. — Что ж, это отстой — знать, что есть инопланетяне, из-за которых люди выглядят как тараканы, но я не позволю этому обескураживать меня, — сказала Видель. — Я была мастером боевых искусств большую часть своей жизни. Я не могу отказаться от этого, даже если бы захотела. — Итак, ты хочешь вернуться с нами, Гохан, или ты собираешься лететь? — спросил Гоку, довольный разговором с Видель. — Думаю, я могу пойти с вами домой, — сказал Гохан, немного подумав. — Я еще не совсем готов вернуться к тому, чтобы стать Сайяманом. Гоку съежился, когда услышал это имя. Почему именно Сайяман? Разве Гохан не мог выбрать более крутое имя супергероя? И вообще, откуда у Гохана появилась идея стать супергероем? Гоку покачал головой и приложил пальцы ко лбу. Он почувствовал, как Гохан схватил его за плечо, а Готен держался за его штаны. В мгновение ока они вернулись в дом. Чи-Чи слегка подпрыгнула, когда увидела их появление. — Честно говоря, я ненавижу, когда ты это делаешь, — пожаловалась она. — Мама, мы видели школу Гохана! — крикнул Готен, радостно подбегая к матери. — Как оно было? — улыбнулась Чи-Чи. — Она была такой крутой и большой. Мы видели классы Гохана, спортивные состязания и огромный бассейн, который у них есть. Средняя школа такая классная! Чи-Чи нежно погладила сына по голове.  — Давай посмотрим, будешь ли ты так думать, когда сам пойдешь в среднюю школу. А пока давайте подготовимся к тренировкам. Готен кивнул и бросился за своим тренировочным ги. Без всяких просьб Гохан сделал то же самое. — Тебе лучше тоже приготовиться, — сказала Чи-Чи с улыбкой, посмотрев на Гоку. — О, мы снова пойдем вместе? — взволнованно спросил Гоку. Она кивнула, и Гоку ушел, чтобы надеть свое ги. Во второй раз молодая семья отправилась на тренировочную площадку. Как и вчера, все началось с поединка Чи-Чи и Готена. Гоку заметил, что Чи-Чи не была такой агрессивной, как вчера. Она давала Готену время отреагировать на ее движения и извлекать уроки из своих ошибок. Похоже, она принимала их уроки близко к сердцу. — Он действительно станет лучше, — прокомментировал Гохан. Гоку кивнул.  — Да, действительно. Я уже вижу отличие от вчерашнего. Если Готен будет продолжать в том же духе, он сможет преодолеть разрыв с Транксом. Гохан усмехнулся.  — Тогда Вегета не выпустит Транкса из гравитационной комнаты, чтобы сделать его еще сильнее. Да, Вегета может. Судя по позиции Вегеты на турнире, он видел в соперничество Транкса и Готена как продолжение своего соперничества с Гоку. Это было заметное улучшение с тех пор, как Вегета вообще не признавал существования Транкса. Транкс из другой временной шкалы мог бы гордиться. Гоку подумал как там дела у будущего Транкса. Он знал, что у него более чем достаточно сил, чтобы победить андроидов и Селла в своем времени. Гоку также рассказал Транксу, где находится Новый Намек, чтобы он мог восстановить жемчужины Дракона Земли и исправить некоторые повреждения в своем собственном мире. Гоку потупил глаза. Однако даже с помощью Драгонболов не было возможности полностью восстановить мир будущего Транкса. Только тех, кто умер за год. Все его друзья там были мертвы. Гохан умер. Тот мир навсегда разрушился из-за Гоку. Этот ужас легко мог бы стать их собственным миром, если бы Транкс не пришел. Это должен был быть их мир… Транкс их спас. Он дал им шанс сразиться, а они ничем не могли ему помочь. Транкс был один, только с Бульмой, чтобы восстановить мир, который чуть не погиб. Мир, который Гоку помог создать, потому что в свое время не смог убить одного человека. Человека, о существовании которого он даже не знал. Гоку много думал о своем рейде на «Красную Ленту», когда лежал больной в постели. О том, что он мог сделать, чтобы остановить Геро. На самом деле, единственное, что он мог сделать, это убить всех на базе. Он близко подошел к этому. Гоку не проявил милосердия ни к одному солдату, который попадался ему на пути, и убил главу армии. В тот день он убил много, но чтобы уничтожить мир, достаточно было выжить только одному. Это была такая ирония. Гоку хотел смеяться. Посмотрите на него. Он часто ругал Гохана за то, что тот думал о прошлом. А сейчас он сам делает то же самое. Что сделано, то сделано. Хотя будущее Транкса было в упадке, оно все еще стояло. Его можно было перестроить. Гоку должен быть благодарен за то, что хотя бы этот мир в порядке. Будущее Транкса никогда не будет прежним, но пока люди живы, надежда остается. Всегда была надежда. Чи-Чи взглянула на Гоку и увидела, что на его лице снова появилось это отстраненное выражение, заметный признак того, что его мысли блуждали в темных местах. Она ненавидела этот взгляд на лице мужа и в последнее время видела его слишком часто. Чи-Чи взглянула на Гохана, у которого на лице тоже была озабоченность. Хотя Гохан и она строили планы на завтра, они могли начать подбадривать Гоку прямо сейчас. И у нее было нужное лекарство. Чи-Чи прекратила спарринг с Готеном. — Почему мы остановились? — спросил Готен, но Чи-Чи быстро успокоила его, не желая, чтобы Гоку услышал. Он так задумался, что пока ничего не заметил. — Мы застанем папу врасплох, — прошептала Чи-Чи и указала на своего мужа. — Он идеально подходит для нападения, — она подмигнула. Готен моргнул и широко улыбнулся. Мама давала ему аналогичные намеки, когда хотела подбодрить Гохана. Прошло уже некоторое время с тех пор, как они играли в эту игру, и это должно быть очень весело, поскольку здесь был папа. Гоку ничего об этом не знал, все еще погруженный в свои размышления. — Попался! Гоку вырвался из своих мыслей и увидел Готена, летящего к нему на большой скорости. На его лице была широкая озорная ухмылка. Прежде чем Гоку успел среагировать, Готен вцепился ему в грудь и быстро провел по нему пальцами. Гоку недоверчиво посмотрел на сына. Готен пытался его пощекотать? Это определенно было так, но усилия Готена не имели большого эффекта. Было больше похоже на то, что по нему бегают насекомые. Ну, если Готен хочет, в эту игру могут играть двое. Гоку усмехнулся и схватил Готена, прежде чем прижать его к земле. Через несколько секунд у него в руках был младший ребенок, который визжал от смеха, когда Гоку нежно впился пальцами в его подмышки и грудь. Готен был забавным. Несмотря на то, что он был так похож на Гоку, он унаследовал пятна от щекотки своей матери. Спустя всего несколько секунд он узнал, что Готен особенно чувствителен к подмышкам и верхним ребрам. — Стоп… стоп! — завизжал Готен. Он попытался сопротивляться, но был беспомощен перед своим гораздо более сильным отцом. — Ты начал это, — возразил Гоку, щекоча немного сильнее. — Гохан, на помощь! — закричал Готен, со слезами на глазах от громкого смеха. Гохан усмехнулся. Теперь он увидел, что пыталась сделать его мама.  — Ну, ты это начал, — он ухмыльнулся. — Но… Гоку уловил это движение краем глаза и уклонился от атаки старшего сына почти инстинктивно. Гохан был застигнут врасплох, когда его отец прижал его и начал щекотать живот. Теперь оба сына Гоку визжали от смеха. Гоку гордо ухмыльнулся. Да, это было весело. И очень плохо для Гохана, что он оставался таким же щекотливым, как Гоку помнил. Он все же знал наизусть все слабые места своего сына. Их было довольно легко запомнить, так как Гохан и он во многом имели одни и те же уязвимые места. Веселье длилось недолго, прежде чем Готен и Гохан смогли освободиться. Лица их обоих покраснели от смеха. Гохан смотрел на своего отца с легким недоверием, потрясенный тем, что он все еще мог подчинить его так легко. Гоку не мог не разочароваться. Раньше он мог сдерживать Гохана и пытать его, сколько душе угодно. Когда он был маленький, Гохан не возражал. Поединки с щекоткой были одной из их любимых игр, особенно в детстве, поскольку Гохан любил, когда его щекотали и смеялись. Что ж, это был не настоящий бой, потому что он всегда побеждал. Теперь Гохан был просто слишком большим и сильным для продолжительного сеанса щекотки, и, учитывая его поведение в последнее время, Гоку сомневается, что Гохану все еще нравятся такие игры. Он упустил эти шансы много лет назад… Ну что ж. Гоку все еще может поиграть с Готеном, который, казалось, получил удовольствие от развлечения, тому что все еще улыбался от уха до уха. — Нет… нечестно… — фыркнул Готен. Он указал на своего отца. — Ты не боишься щекотки. Гоку ухмыльнулся, не желая поправлять его. Чи-Чи подошла рядом к ним и у нее была озорная улыбка.  — О, он на самом деле боится щекотки. Тебе просто нужно знать, где его щекотать. Прежде чем Гоку смог двинуться или опровергнуть заявление Чи-Чи, она повернулась к нему, и ее руки взметнулись к его животу. Через несколько секунд он отчаянно захихикал, пока Чи-Чи щекотала его чувствительный живот и нижнюю часть ребер. Гоку попытался отодвинуться, но Чи-Чи была к этому готова и сделала ему подсечку. Он упал на землю, ему удалось рефлекторно удержаться от приземления на голову и спину, но удар все еще оставил его ошеломленным на несколько секунд. К тому времени, как он пришел в себя, Чи-Чи села на него и возобновила пытку. — Разве это не ты сказал мне всегда следить за своими ногами? — игриво поддразнила Чи-Чи. Гоку не мог ответить, потому что смеялся и хихикал, пытаясь схватить Чи-Чи за руки, но каждый раз, когда он пытался, она двигалась в другое место. Вскоре она быстро танцевала пальцами по его животу и груди. Ну, похоже, Чи-Чи тоже помнила его слабые места. Не помогало то, что его тело все еще приспосабливалось к своей вновь обретенной чувствительности, из-за чего щекотка казалась ужасной. Чистая передозировка ощущений была просто подавляющей. — Разве вы двое не собираетесь присоединиться? — спросила Чи-Чи своих сыновей. — Нечестно! — глаза Гоку расширились от ужаса.  — В этой игре нет такого понятия, как несправедливость! — ухмыльнулась ему Чи-Чи. Готена не нужно было спрашивать дважды, поскольку он бросился помогать своей маме терзать его ребра и живот. Хотя он быстро разочаровался, когда смех его отца не увеличился. — Нет-нет, ты не так делаешь. Из-за твоего размера ты должен сосредоточиться на одном месте, — посоветовала Чи-Чи, не прекращая собственных пыток. Она переместила одну руку к его опущенному животу и сжала, заставив Гоку подпрыгнуть. — Видишь, он здесь очень чувствительный. — Не говори ему этого! — закричал Гоку сквозь истерический смех. Готен нетерпеливо атаковал живот своего отца и был рад видеть, что он наконец-то получил нужную реакцию. Гохан устроился на ногах своего отца, прижав их к земле, прежде чем снять один сапог. Как только это было сделано, он обхватил правую щиколотку и нежно погладил удивительно мягкую подошву. Он сосредоточил свои усилия на середине подошвы. Это было особенно плохое место для него и Готена. Когда Гохан был маленьким, его папа всегда извлекал выгоду из этого, оставляя его в слезах от смеха. Судя по тому, что смех его отца вырос на несколько децибел, он также разделял это слабое место, заставив Гохана усмехнуться. Спустя столько лет он наконец-то расплачивается с отцом за всю щекотку, что он пережил в детстве. Между ними троими Гоку был в полной истерии, и его громкий смех эхом разнесся по горам. Слезы катились по его лицу, и он чувствовал, как начинает болеть грудь. Если у него и была одна слабость, которую он так и не преодолел, так это его щекотка. Еще более обидно было то, что он был самым щекотливым из всех в своей семье. Он никогда не утруждал себя этим, потому что это никогда не было проблемой ни в бою, ни в игре. Единственный боец, который пытался использовать эту слабость раньше не имел преимущества в таких играх. Несмотря на все попытки Гохана, его маленькие ручки не оказывали на него большого влияния; очень похоже на то, как Готен не мог его пощекотать без подсказки Чи-Чи. Вот Чи-Чи повезло больше, но он был сильнее и мог с легкостью вытеснить ее, хотя он позволил ей повеселиться несколько минут, прежде чем нанести ответный удар. На самом деле, даже сейчас он все еще мог сбежать без особых проблем. За исключением Гохана, никто из них не мог по-настоящему сдержать его. Проблема была в том, что трудно контролировать свою силу в припадке эмоций, особенно в смехе. Он мог ошибиться и сильно повредить Чи-Чи или даже Готену. Он отправил Катерпи пролететь добрую сотню метров и чуть не поджарил его, потому что не мог сосредоточиться и ненадолго потерял контроль. Поскольку он сейчас намного сильнее чем тогда, такая потеря контроля может кого-нибудь убить. Это был один из недостатков такой мощи. Дисциплинированность и постоянный контроль были важны, когда можно было разрушить маленькую планету, просто оказав слишком сильное давление. И… честно… ему не очень хотелось сбежать. Да, это была пытка. Но Гоку также отлично проводил время. Прошло очень много времени, слишком долго с тех пор, как он так смеялся, даже если это было вынужденно. После нескольких дней неуверенности, неразрешенных эмоций и ощущения отдаленности от своей семьи, было приятно расслабиться и рассмеяться. Забавно, что вначале их брака Гоку ненавидел, когда его трогали. Он никогда не был тем, кому нравились прикосновения. И особенно он не любил, когда его щекотали в те первые дни, так как ему не нравилась потеря контроля, и он часто раздражался, когда Чи-Чи умышленно или случайно щекотала его в течение первого года их совместной жизни. Гоку все еще не был фанатом такого, но не возражал, если это была его семья. По их смеху и хихиканью он мог сказать, что им весело, что стоило любого личного дискомфорта. Они тоже много страдали за последние пару дней и нуждались в снятии стресса. Тем не менее, это действительно нужно было прекратить. Это становилось несколько болезненно. — Ст… Стоп! — Гоку удалось выдавить с себя слово после того, как он перевел дыхание. — Это не то слово, чтобы закончить игру, папа, — сказал Готен, все время хихикая. — Да, папа. Ты должен сдаться, — игриво напомнил ему Гохан, хотя он и ослабил щекотку, чтобы его папе было легче строить предложения. Гоку зарычал себе под нос. Он забыл об этом, в основном потому, что никогда не проигрывал щекотливой борьбе. Он ненавидел сдаваться даже в игре. Но… как он сказал себе… он сдавался ради их же блага, поскольку мог сбежать. Он просто подыгрывает, да. Так и есть. — Я… сдаюсь… сдаюсь! Я сдаюсь! — крикнул Гоку, его голос звучал практически фальцетом. Как только он сдался, пытки прекратились. Гоку остался лежать и задыхаться, все еще хихикая и пытаясь собраться с силами. Он был весь в поту от смеха, и слезы залили его лицо. Гоку знал, что его щеки красные, даже если он не мог их увидеть, учитывая, насколько горячими они были вместе с остальным его телом. Да, над ним хорошо поработали. И все же… Гоку не мог избавиться от глупой ухмылки, которая была на его лице, или от ощущения счастья, пульсирующего по его телу. Он медленно приоткрыл глаза и увидел, как его семья смотрела на него сверху вниз, каждый улыбался, а Готен откровенно посмеивался над ним. — Ты права, мама. Папа действительно боится щекотки, — хихикнул Готен. — Я же говорила. Тебе просто нужно знать куда целиться. Как только ты найдешь его щекотливые места, он становится большим пустяком и хихикает, как маленький мальчик, — сказала Чи-Чи. Гоку впился в нее взглядом, но Чи-Чи не обратила на него внимания, когда повернулась к Готену и подняла палец.  — Но ты не должен делать этого с кем-либо еще. Даже с Транксом. — Почему нет, — нахмурился Готен. — Твой отец не любит, чтобы другие люди касались его, особенно щекотали. Он не возражает только если это семья, — объяснила она, сев рядом с Гоку. Гоку был благодарен за то, что Чи-Чи сказала это Готену. Было бы досадно, если бы Готен попытался напасть на него на глазах у друзей. Это подсказало бы им идеи. Чи-Чи взглянула на мужа, увидев на его лице облегчение. Хотя она сделала это, чтобы Готен не сделал ничего, чтобы доставить своему отцу неудобство, она также сделала это, чтобы Гоку не почувствовал необходимость избавиться от этой конкретной слабости. В основном он сохранял свою щекотливость для их развлечения. Чи-Чи была за это очень благодарна. Он был таким милым, когда расслаблялся и смеялся. Это также давало возможность иметь такого сильного, непобедимого воина под своим контролем с помощью чего-то столь простого, как нежное прикосновение. То, что у Гоку были те же пятна щекотки, что и у обезьяны, также было забавно, что, по ее мнению, имело смысл, поскольку сайяны, казалось, были разновидностью эволюционировавших обезьян с их хвостами и другими особенностями. Но она никогда не скажет этого вслух, так как узнала от Бульмы, что называть сайяна обезьяной — это расистское оскорбление. Что-то, что Бульма узнала на собственном горьком опыте. И Чи-Чи могла сказать, что Гоку это тоже понравилось, хотя он никогда бы не признался в этом вслух. Его широкая счастливая улыбка не была полностью вынужденной. Она также услышала заметное веселье в его голосе, когда он смеялся. Он действительно был большим котенком. Гохан встал и протянул отцу руку, когда его дыхание стало более нормальным. Гоку принял предложение и смог сесть.  — Блин, Гохан, когда ты стал таким ловким? — спросил он, потянувшись за выброшенным ботинком. Он потратил время, чтобы потереть ногу, которая все еще покалывала. — Я практиковался на Готене, — ухмыльнулся Гохан своему младшему брату, который показал ему язык. — Итак, ты мучил своего бедного младшего брата. Не знал, что ты можешь быть таким злым, — усмехнулся Гоку. — Да уж! — Готен ответил за Гохана. — Гохан — злобный щекочущий монстр. Он даже может заставить плакать и просить пощады Транкса! Гохан улыбнулся, очевидно, очень гордясь собой.  — Вы оба это заслужили. Постоянно пытаетесь разыграть меня, — он повернулся к отцу. — Но я не могу жаловаться. Игра с Готеном и Транксом дала мне возможность наконец победить тебя, — Гохан начал хихикать, — Ты должен был увидеть себя со стороны. Я никогда не слышал, чтобы ты так сильно смеялся. — Только потому, что вы напали на меня втроем, — легко возразил Гоку. — Извини, извини, — добродушно усмехнулся Гохан. Глаза Гоку весело блеснули, когда он надел сапог.  — Ты знаешь, это означает расплату. — Я бы хотел увидеть, как ты попробуешь, — ухмыльнулся Гохан. У Гоку было искушение принять вызов сына прямо сейчас, но на один день этого было достаточно. Кроме того, пытки щекоткой работали лучше всего, когда человек этого не ожидал. Он еще поймает Гохана, что его сын будет умолять о пощаде. Когда игра закончилась, семья вернулась к спаррингу. На протяжении всего вечера Гоку чувствовал беззаботность, и его мысли перестали быть депрессивными. Чи-Чи торжествующе улыбнулась, взглянув на своего старшего сына, когда они собирались вернуться домой. Гохан улыбнулся в ответ, счастливый, что их маленькая игра сработала. Смех был чрезвычайно эффективным лекарством, и его мать часто использовала против него щекотные бои, когда он сам был особенно подавлен после Игр Селла. Это ни в коем случае не было лекарством, и эффекты были временными, но они были согласны на любую маленькую победу. Гохан и Чи-Чи надеялись, завтра все станет еще лучше. ________________ *Супер Сайян 4)) надеюсь, он когда-нибудь вернется в канон. Дизайн же офигенный. Примечание автора: Моя самая длинная глава в этой истории. Меня удивляет длина, но так много нужно было сказать и сделать. Я также хотел добавить немного глупости, поскольку эта история становилась слишком серьезной. Больше всего мне понравились разговоры Гоку и Видель. Изначально я не планировал, чтобы они так говорили, но меня вдохновили первые титры Dragon Ball Super, когда мы увидели Гоку на холме со всей его семьей, включая Видель. Поскольку она будет невесткой Гоку, было правильным завести разговор по душам. Вроде как официально сделать ее частью семьи. Несколько примечаний (от переводчика — автор отвечает на комментарии людей, что ему писали, я просто переведу самые интересные ответы). Люди действительно часто упускают разные аспекты личности Гоку. Я думаю, это потому, что большинство фанатов никогда не смотрели оригинальный DragonBall, который показывает, насколько сильно изменился Гоку между ним и Z , особенно когда дело доходит до вопроса убийства людей. Я думаю, что люди склонны упускать из виду, что Гоку — пришелец с другим набором правил и этики, поскольку у него в основном человеческий менталитет во многих вещах. Вот почему мы получаем все эти эссе «Гоку — плохой отец», потому что люди пытаются навязывать ему человеческие (и почему-то именно западные) стандарты. Отчасти поэтому я почувствовал, что хочу написать эту историю. Я хотел что-то, что показало бы все аспекты Гоку, хорошие, плохие и инопланетные. Что касается вопроса, что Гоку знал о Готене, я сомневаюсь, так как и в андабе, и в японском тексте Гоку довольно шокирован, увидев Готена. Гоку говорит Гохану извиниться за него перед Чи-Чи, потому что он снова умрет, и на этот раз его не вернуть. Он также извинялся за то, что был эгоистом. Лично я думаю, что и Гоку, и Чи-Чи много терпят друг от друга. Гоку приходится иметь дело с проблемами чрезмерной авторитарности и вспыльчивости Чи-Чи в некоторых вопросах, а ей приходится иметь дело с любовью Гоку к дракам и побегам. Но они заставляют их отношения работать, поэтому понятно, что они любят друг друга. Они мирятся с недостатками друг друга. Никакие отношения не могут быть идеальными или безболезненными, но именно то, как вы справляетесь с этими недостатками, и составляет собой брак. Я стараюсь не думать о GT слишком много. Я не то что ненавижу его, как это делают другие фанаты, и у этого сезона было несколько хороших идей, и мне понравилось, что поднялся вопрос, не слишком ли персонажи зависят от Драгонболов. Но GT был очень несовершенным, плохо реализован, и я никогда не считал его каноном. Моя интерпретация концовки GT с Шенроном заключается в том, что Земля стала слишком зависимой от Драгонболов, для решения всех проблемы, поэтому Шенрон решил уйти. На данный момент это все. В следующей главе рассказ завершится. Рассказ кажется таким коротким, всего 8 глав, но таким длинным, учитывая длину самих глав. Тем не менее, это было весело. Обязательно будьте здесь до финала.