По меркам человеческим

Алгоритм из четырех одинаковой высоты рентранслирующихся друг за другом звуков будильника. — Подъём. Время разминки. — А я уже проснулась и сделала зарядку. — Отлично, Буковка. Твое настроение положительно выше среднего на тридцать четыре и пять десятых. — На целых тридцать четыре? — Буковка оглянулась на помощника. — Сегодня ты даже не забыла переодеть пижаму. — Ха-ха, очень смешно. Фейфон оказался в руке, фея на кухне; в следующий раз она будет угрожать ему разбором на запчасти. Бусинка, Дрёма и Фантик были вдохновлены не меньше Буковки. Терция встала значительно раньше фееринок, ибо один стол мог ознаменовать сегодняшний день лучшим за порядочный срок. Дрёма обнимала тарелку с фруктовым салатом, Бусинка флиртовала с аппетитным абрикосовым пирогом; фея знаний и фея игр уже приступали к сладкому (наставница испекла золотой торт с шоколадными шестеренками, цифрами и стрелками). — Ифумительный товт, Тевция! — Фея не должна гов... — она смягчилась и оборвал себя, — спасибо, Дрёма. — Он правда великолепен, и внешне тоже, — Бусинка тянулась к второму кусочку. Буковка вставала из-за стола и улыбнулась Терции: — Никогда не видела такого рецепта. Должно быть, один из ваших даров — приготовление блюд? Она решила с плохо скрываемым стремлением перевести тему: — У нас ровно пятнадцать минут, чтобы успеть в первый пункт назначения. Мы будем культурно просвещаться — наш вид должен соответствовать. — Я смогу надеть свое платье. Оно же подойдет? — Конечно, Бусинка. — Сейчас буду, — зелёные волосы только сверкнули, и фея уже почти была дома. — Дрёма? — фееринка сначала вздохнула, но отпустила свои принципы и кивнула "найду что-нибудь". — Превосходно. Фантик, осталась ты. Спустя несколько минут фееринковая процессия торжественно красовалась пред Терцией. Бусинка выбрала сшитое собственноручно платье цвета розовой орхидеи с нежно-молочным бантом на клубнично-кремовой ткани, выходившей слегка за плечи и напоминавшей крылья бабочки. Внутри банта сиял мятно-малахитовый кристалл, обрамленный тонкими золотистыми границами, такие же (малость меньше) в ряд светились на поясе.       Девочка-клубничка теперь носит темно-бирюзовый жилет на шоколадной рубашке, песчаные шорты в клетку с каштановыми колготками, оттенка лютика туфельки — звучит очень по-взрослому (Фантик не выключала серьезное выражение и прямую осанку с заложенными назад руками). Привычные лиловые очки Буковки сменились графитовыми; комбинезон и футболка отдали место бежевой водолазке и черным брюкам; те были усеяны сливочно-прозрачными символами фейного языка. Черные туфли с низким каблуком непривычно заменили кеды. — Где же Дрёма? — вытянула руку Буковка, чтобы посмотреть на часы. — Ничего более нейтрального я не нашла, — приземлилась опоздавшая и вздернула воротник рубашки ночного неба с бледно-желтыми, цвета настоящей холодной луны полумесяцами. Брюки имели тот же оттенок спутника Земли, а в ботинках она не могла изменить своему стилю — они были болотно-зеленые. — Можем отправляться.       Транспорт любезно довёз их до пункта назначения. Официально это был первый выезд за пределы улицы. — Один из лучших музеев всей страны к вашим услугам. — Фея Грэнни никогда подобного не показывала, — неосознанно Фантик слегка принизила прежнюю наставницу. Но в этом было и хорошее; Терция гордо приподняла голову и добавила еще один балл в свою пользу авторитета для девочек. Опустим ненужные подробности прохождения. Дрёма оглядывалась назад, пока глаза девочек разбегались по сторонам. Они почти не были вне дома, и потому не меньше творений искусств их поражало количество незнакомых фей и эльфов. Около картины «Ночь мерцания» что-то обсуждали два взрослых эльфа. У них не было магических точек, и всё-таки они выглядели настоящими знатоками своего дела. — Я читала про неё! — девочка под мягким взором феи знаний понизила громкость и приняла серьезный вид. — То есть, господа, не изволите ли вы пройти к данному провизидению искусства, — Бусинка на ушко её исправила, — произведению искусства, — тотчас по-прежнему серьезно добавила Фантик, словно ничего не произошло. — С удовольствием, — наставница тем же "взрослым" тоном ответила. Девочки были немного зашуганными, так что ей приходилось их подталкивать или даже тащить к следующим культурным достояниям. Они крылись друг за другом, когда особо любопытные взгляды окружающих были уж слишком внимательными. Группа школьниц увидела репродукцию знакомой картины: портрет женщины с тёмными волосами и тремя магическими точками на каждой щеке. «Первый раз уроки живописи мне нужны напрямую» — подумала принцесса. — Вы знаете, у людей есть похожий портрет. Эти работы яркий пример абсолютной гармонии феи с человеком, когда дар каждого, — здесь Терция раскрыла руки с огоньками в них, — рождает шедевры обоих миров, — она соединила ладони вместе, и образовался силуэт с очертаниями картины в рамке.       Эльф с волосами цвета аметиста — быть может, гид, — вежливо подошёл к ним, и решил вступить в диалог. — Всего спустя год после завершения времени "больших фей" одна из фееринок находит Леонардо, и отныне они не расстаются. Она работала совместно с человеком, и их идея была единой. У нас существует практически тот же портрет, — феи, который знаком сейчас всем. Точно никому не известно, решила ли фееринка добавить человеку особенности феи или рисовала с девушки, похожей на ту, с кого писал художник. — Вы превосходно разбираетесь в этом, не так ли? — натянуто произнесла Терпсихора, которая была сейчас отправила бы за ним конвой. — Вам даже не представить, насколько.       Он завладел тишиной на несколько секунд. — Не мог пройти мимо этих внимательных глаз, — обращался тот, кажется, к толпе, озвучив свой уход пожеланием. — Доброго вечера. Бусинка давно хотела посмотреть на неё по-настоящему, необязательно в оригинале: — Она очень красивая. Следующей всемирно известной картиной в волшебном мире было творение «Новая Феерия», увидевшее свет в первой половине шестнадцатого века. Занимательный факт: автор пожелал остаться неизвестным, отразив великое событие на своём холсте. Никаких войн, никаких разделений и опасений; отныне феи стали невидимыми для людей, и одной огромной проблемой стало меньше. Взглянув на это произведение вам станет известно, что на нем написан праздник в королевском дворе: небо, сам замок, фонтан и множество счастливых, сияющих фей. Король и королева на балконе. Фея Мерцания вовсе не оказалась на холсте — в тот вечер она разговаривала с другими волшебницами, слушала речи и не верила до сих пор, какое чудо сотворила. Дрёма размышляла о времени, когда Феерия называлась иначе. — Нынешняя королевская семья является потомками Феи Мерцания. Интересно, какого это — ощущать, что в тебе течет кровь могущественной и величайшей феи? Терция равнодушно быстро приподняла и опустила брови с видом: «кто знает»: — Понятия не имею. — Минуточку. Если мы находимся в музее то, — Дрёме вспомнилось одно известие и она умчалась в другой зал. Перепутав маршрут она сделала идущим за ней подругам одолжение, любезно взяв их на оздоровительную пробежку. — Он где-то здесь, — Дрёма ходила между старыми орденами и медалями, ни разу не задев посторонних. Цель обнаружена. — Настоящий Лунный военный орден. — Я уже подумала, ты бежишь за едой, — произнесла приблизившись к фее снов Бусинка, за что получила локтем в бок. Буковка прижала к губам кулак и кашлянула, Терция прикрыла лицо ладонью, чтобы скрыть сдержанную ухмылку. Фантик не знала, стоит ли тактично промолчать. — Я понимаю, — наставница кашлянула, — твой интерес, Дрёма. Уцелевших Лунных вещей можно пересчитать по пальцам. Неизвестный продал его, после медаль, — предположительно награда за проявленную храбрость и отвагу, — попала сюда. Серебряный квадрат с закругленными углами, границы кобальтового отблеска, на левом верхнем и правом нижнем маленькие чёрные треугольники. На нем с голубым отблеском четырехконечная звезда, незначительно выходящая за медаль, справа у неё — лепестки. Левая серебряная половина, не закрытая звездой и обрамлением, сизо-сине-зеленая. Лунные феи исчезли еще до вступления на трон Феи Мерцания. — Мне хотелось узнать, чем отличаются металлы с их земель. От него словно веет силой. — Вы хотите лицезреть настоящую силу? Я кое-что покажу. — Зеркало одной из самых великих ведьм, — обращалась к артефакту Бусинка, — теперь ты за стеклом. Буковка, ты помнишь, как её звали? Термометр? — Треморра. — Да, точненько. — Зеркало-множитель. Сундук из оранжевого дерева однажды подарил его одному эльфу, и теперь магический предмет является экспонатом, — наставница брезгливо озиралась на зеркало, — сундуки разные и разделены по содержанию. Они постоянно меняются местоположением, и за всю историю случаев получения "дара" от сундуков Феи Мерцания категорически мало. — С ними никто не мог договориться? — Когда сундуку кто-то был не по нраву — он его съедал. Безвозвратно. — Жестоко. — Сундуки имели основания. Фантик перевела внимание на учительницу: — Терция, почему зеркало так называется? — Возможно, оно увеличивает количество предметов или создает клонов. — Ужас, клоны, — Буква встрепенулась. — В целях безопасности имущество ведьм проверяется высококвалифицированными чародеями под строгим контролем. Оно перестало работать несколько веков назад, и зеркало решили превратить в экспонат. Посмотрите, какая резьба на грязно-желтой рукоятке. Узор отличается от любого из фейных народов. Часы Терции зазвенели. — Наша экскурсия подходит к концу. — И всё? Бусинка шла за руку с Фантик: — Мы же посетим в следующий раз еще что-нибудь? — Множество новых открытий ждет нас, и мы, возможно, придумаем нечто в этом роде. Вы определенно с пользой провели время, — Терция не смогла удержать себя от витиеватого слога. «Где твоя репутация теперь, старушка?» Терция одной ногой было очутилась на выходе, как откуда-то неизвестный листок приземлился ей прямо в руку: "Золотые палки сломаются и сгорят в костре нового утра." Едва принцесса дочитала эти напечатанные слова, бумажка распылилась. — Терция, вы задержались. — Напомнила Бусинка уже в доме Кати. — Я лишь задумалась. Мне срочно нужно посмотреть одну вещь. Вечером вместе поговорим, поиграем в настольные игры и выпьем чай, а пока вы предоставлены сами себе. Фееринки по несколько раз вновь благодарили и чуть сами не растрогались от неясной атмосферы добра и уюта. Секундная невесомость; в эту секунду ты веришь, что всё наладится и всё будет в порядке.

***

— Должны же где-то быть Лунные предметы, фейник дурацкий. — Их бы не выставляли напоказ. Спрятаны в королевских хранилищах. — Хотя это даже неважно. Все равно супер! Всегда бы так! — девушка заложила руки за голову и прикрыла глаза, расхаживая по столу. — Фееричный поход! Я бы в жизни не поняла, почему Буковка так тащится по старым штуковинам. — Это научный интерес, — нахмурилась фееринка. — Буковка, — сестра посмотрела на неё, и та встала на месте, — теперь я осознала. Фея знаний задержалась взором на Бусинке, а затем, опомнившись, пошла дальше. — Дрёма, Терция обучает нас заклинаниям и разным наукам. — Это другое. Она как начнет рассказывать про уровни, строение силового поля в человеческих домах, оптимальные характеристики для магии и бла-бла-бла. Гораздо интереснее услышать про величайших фей, чьей силой можно было разрушать города. — Целые города? — звонкий пораженный голос послышался рядом. Фантик с восхищением подняла брови, обнимая свою сумку-пончик. Дрёма взяла её на руки: — Никакие волшебники из фееричных королевств не могли противостоять грозным эльфам и феям! Точек у них на одной щеке было больше, чем у нас вместе взятых, они могли подчинять себе ночную силу и создавать огромные полчища воинов, воздвигать замки из пустоты, крушить города. — Ну да, а еще ели звезды на завтрак и умывались млечным путем. — Зануда. —Лунные феи принесли множество разрушений и собирались воевать, если ты помнишь. Теперь никто больше не может получать такую энергию. — «Столько книг и информации было потеряно в руинах Лунных библиотек и хранилищ» — подумала она про себя. — Им объявили бойкот? — Фантик хотела знать, из-за чего язык стал мертвым. — Ну да, в каком-то смысле, — с натяжкой и неоднозначностью произнесла фея знаний. Бусинка подошла ближе к сестре и тихо спросила: — А что на самом деле случилось? — Произошел страшный конфликт. Лунный народ был изгнан, и их последние следы затерялись в лесу бесцветных листьев. — Терция рассказывала мне, что только там когда-то росли деревья с прозрачными лепестками. — Это всё-таки правда? Подобных растений уже давно нет. Здорово, что ты интересуешься историей. — Буковка подумала, что неплохо было бы найти общие интересы с сестрой, ибо обычно Бусинка скучала за чтением "нудных старых писаний", и им с Буковкой не находилось обоюдно увлекательных тем. — Я изучала платья и костюмы прошлого времени, и мне так хотелось приступить к реализации эскизов одежды с лепестками; но оказалось, что я не смогу их воплотить. Из-за чего они разъединились? — Я потом расскажу тебе. — Да, — Вздох Дрёмы с сожалением (она не слышала короткого диалога сестёр, отвечая на последние слова Буковки о потере языка), — и всем феям теперь растить цветочки и свято слушаться всех правил. — Но к чему такая сила? — Бусинка не разделяла позиции феи. — Дневные феи не слабее. — Можно изменять целые миры. — Тебе во снах этого недостаточно? — Сны — это не реальность. — Потому что они не материальны? — озвучила Буковка. — Потому что их не считают реальностью. И они существуют только для меня. — Давайте уже печь тортики! — Пойдем, пойдем. Встречаемся на кухне через несколько минут. Фееринки полетели по домам. Дрёма вернулась в свой привычный образ. Она лежала на кровати, свесив ногу, и безадресная тень стыда погасила впечатления. — Я должна извиниться перед Терцией за вечное недовольство и грубости. Она единственная, кто так беспокоится за наше образование. Грэнни отличная наставница, это так, только дальше варения супа и шитья кофточек мы бы не зашли. Девушка села в кровати и уткнулась взглядом в пол. — Сегодня же вечером поговорю с ней.       Она покинула дом.       В её уши попал смутно знакомый сигнал, издающийся из стола Терции. — Хм? — бровь вопросительно выгнулась вверх. Отдел, некогда служивший для хранения талисмана удачи, был не заперт. Бренчание из ящика не прекращалось. Фея бегло проскользила взглядом по сторонам: никого нет. Ящик был открыт; нечто плоское и золотое ярко сверкнуло. — Кажется, это что-то для связи? — планшет был внимательно изучен с разных сторон. — Зачем тогда переключатель и цифры? Неожиданно крышка средства связи откинулась. Тёмные брови поползли вверх, немая растерянность сбила дыхание и раскрыла глаза. — Дрёма? — знакомый, давно не слыханный голос. — Фея Грэнни? Женщина вещала в своей известной темно-бордовой кофте. Медный загар затемняет голубые точки на щеках. Голос тревожный; не слишком, чтобы подумать, что что-то не так. — Как давно я не видела тебя! Этот отпуск совсем затянулся. — Отпуск? — от недоумения звук "о" вышел запнувшимся. — У нас же новая наставница. — Как? Новая? — Терция, она еще в начале прошлого года стала учительницей, — фея, похоже, оправдывала принцессу перед собственными зародившимися, пока не озвученными сомнениями. — Куда ты собралась меня списывать, Дрёмушка? — по-доброму сделала замечание бабушка и отметила про себя "вот шутница". — Как у тебя дела, как девочки там без меня? Фантик не слишком хулиганит? — Нет. Нет, не слишком, — быстро ответила фея. — Я свяжусь с вами чуть позже, хорошо? У меня столько вопросов, правда! — улыбка натянута, эмоции настроены на весёлый лад. — Так быстро? Ты обязательно потом еще позвони! Я так по вам соскучилась, дорогие мои! Слава фее Мерцания, что я уже вот-вот вернусь! Щелчок. Губы мгновенно спустились вниз, глаза ничего не выражают. Чувства расстроились и все струны лопнули. Дрёма села за стол и накрыла глаза ладонью, отложенный планшет беззвучно лежал рядом с рукой. — Дрёма! Ну ты где? — Бусинка в мукè и в фартуке подлетела к партам. Скорый шаг сменился испуганными шажками. — Ты чего?       Девочка пожала плечами, не сменив позу: — Ничего. — Давай без спектаклей. — Подумаешь, просто Фея Грэнни торчала весь этот год на курорте и не переставала быть нашей наставницей. Бусинка заметила планшет, и в памяти начала проигрываться сцена странного поведения Терции. Было что-то про Грэнни, — точно; в тот день Бусинка еще пыталась сшить платье. Фея красоты оттянула кисть Дрёмы: — Ты уверена? — Я только что говорила с ней. Грэнни была даже не в курсе. Она и сейчас не в курсе. Дрёма поднялась и посмотрела на Бусинку. — Может, поэтому она брала у тебя книгу? — Я не знаю. Если так подумать — у нас было множество магических артефактов. Сундук, талисман удачи, книга. Мы ведь до неё даже не знали об их существовании. — Девочки будут переживать, если мы сейчас не полетим. — Да, точно. Дай мне минутку, я уберу на место планшет. Терция возвращалась. Около двери она столкнулась с фееринкой. У Бусинки была непонятная реакция, но принцесса не успела с этим разобраться — та спешила на кухню и оставила для Терции только недоразумение. Наставница с опасением рвано вздохнула: Дрёма, планшет, гроза вдалеке. Эмобарометр в крохотном шаре удерживал целую необузданную бурю; через мгновение одна из молний обязательно пробьет в стекле трещину. Поток энергии разнесет в щепки розовый домик внутри. Серые облака страшно клубятся в черные комки, гремя раскатами ослепительных вспышек и мерцая ледяным громом. Фееринка не обратила внимание на столь быстрое появление Терции. Говорить — так сейчас, все равно нет разницы. — Вы врали нам всё это время? — она дернула взгляд в сторону на слове "всё" и вернула его назад. Вересково-синий блеск глаз терялся в эмоциях — попеременно веяло укором и просьбой. — Дрёма, я, — лженаставница пыталась собрать уже сломанные часы. Фееринка тут же оборвала её: — Вы лгунья! Вы были с нами столько месяцев, — её тело наклонилось и руки оставались в воздухе, — ради своей выгоды возились? А наша ценность для вас — тоже неправда? Праздники, обучение, рассказы о своей жизни? — печаль огорчения отдавала теперь холодной иронией, сжигающей воспоминания. — Я не хотела обманывать. Больше ничего не пришло в голову, а потом. — замерзшие кисти сжимали локти. Терпсихора дожидалась восстановления дыхания пару секунд, чтобы продолжить говорить, — у меня не было возможности так рано признаться в этом. Вы только начали проявлять ко мне свое доверие. Когда она последний раз так расклеивалась? Ей стало противно за излишнюю эмоциональность. Ты — принцесса Феерии, Терпсихора. Ты — одна из сильнейших фей. Пророчество важнее нескольких сентиментальных девочек. — Вы меня здесь больше не увидите. — формальным тоном произнесла фея. — Я возвращаюсь во дворец, а прежняя, настоящая наставница вновь займется вашим обучением. Терпсихора подошла к планшету и убрала его в сумку. Она было почти повернулась к Дрёме, чтобы что-то сказать, но тут же передумала и покинула комнату.