Прометей

Несмотря на все заботы Ройды, с утра произошло то, чего она так опасалась — пленнику стало хуже. Жаркая погода и отсутствие должного лечения делали свое дело. Слабая целительная магия молодой волшебницы не могла надолго задержать распространяющуюся инфекцию. Начиналось заражение крови. Ноге грозила ампутация по самое бедро — но даже ее злополучному арестанту не стали бы делать до выяснения всех обстоятельств его происхождения. «Крепко же им досталось, раз они не хотят тратить сил на помощь тем, кто потенциально представляет опасность для государства, — думал он, полузакрыв глаза и покачиваясь на выбоинах в такт повозке. Сидеть было тяжело, и поэтому он полулежал, периодически проваливаясь в забытье. — Некая логика в этом, безусловно, есть. Но разве она не противоречит главным человеческим заповедям?» Какие заповеди, откуда? Он не знал. Знал только, что поступать так, как приказано Ройде, — неверно, и это рождало диссонанс со всем его мироощущением. Он был чужаком в этом странном месте с его порядками и укладами. Люди были похожи на людей и разговаривали как люди, и вроде бы все было понятным — но вместе с тем непривычным и незнакомым. Для чего йернманы отняли у него память? Кто они, эти йернманы, из-за которых правительство ввело такие драконовские меры? И при чем здесь киборги? Ройда сидела над ним, отгоняя назойливых мух и периодически прикладывая к его губам флягу с водой. — Осталось недолго. Потерпи еще чуть-чуть, — умоляюще сказала она и сделала жест в сторону окна. — Полдень миновал. Скоро подъедем к Эрцу, а там до Стейнстада рукой подать. Пленник застонал и повернул голову. Пейзаж за окном в последние несколько часов немного изменился. Местность стала более гористой, но вместе с тем — более обжитой. То и дело встречались деревушки с низенькими домами, больше похожими на каменные бараки. На небольших возделанных клочках земли виднелись грядки с какой-то желтой травой или бахчи с темно-зелеными крупными листьями. Иных посадок не замечалось — ни садов, ни цветов. Кое-где паслись коровы или лошади, выискивающие подножный корм среди сухих колючек. При приближении обоза крестьяне, работавшие в поле, выпрямлялись и молча смотрели вслед, сощурившись на ярком солнце. Все они были одеты скромно и неярко: холщовые штаны, льняные рубашки, на женщинах — длинные серые домотканые платья. Чумазые детишки, игравшие у дороги, сторонились и также пристально смотрели исподлобья. Враждебности в них не чувствовалось: скорее, просто легкое любопытство. В Эрце, крохотном городишке из пары десятков улиц, было пыльно и шумно. Здесь пересекались два важных торговых тракта, и город был наводнен караванами. На главной площади, украшенной громоздким каменным фонтаном, стояли дома уже в три-четыре этажа высотой, более интересной архитектуры, нежели встреченные ранее по пути — с балконами и башенками. В них располагалось несколько постоялых дворов с харчевнями, возле одной из которых остановился обоз, везущий пленника. Пока магистр Лоск и спецагент трапезничали, заключенный продолжал лежать в своей камере на колесах. Ройда сбегала на кухню с черного хода и принесла поесть в глиняной миске нечто, похожее на тушеного кролика, но пленник лишь слабо отстранил девушку рукой. Сил и аппетита совсем не было. Сквозь шум и гам послышался топот копыт, и прямо рядом с фургоном, подняв облачко пыли, остановился всадник в накинутом на плечи линялом зеленом плаще. — Здесь находится магистр Лоск из Гресфельта? — отрывисто спросил он. Спецагент перегнулся через подоконник открытого окна второго этажа. — Тебя прислал Совет? — Мы получили ваше сообщение, — ответил вестовой. — Владычица приказывает магистру Лоску срочно выдвигаться в Трокен. Обнаружена еще одна диверсия со стороны Йернаркана. Все свободные сенсоры уже заняты на южных рубежах. Требуется помощь. Голова магистра показалась в оконном проеме рядом с агентом. — Никак Агния не хочет давать мне покоя, — с некой горечью сказал он. — А ведь я уже далеко не молод. И у меня полно других дел, кроме как работать сапером по вызову. Я месяц не появлялся в Стейнстаде. Сколько можно колесить по Ильдостейну? — Приказ есть приказ, — сухо отрезал гонец и натянул поводья. — Я передам Совету ваше согласие. Ройда просунула руку сквозь решетку фургона и дернула всадника за полу плаща. — Совет ждет нас? — тревожно спросила она. — Я имею в виду, пленника, о котором посылали уведомление… — Насколько мне известно, Совет соберется по этому вопросу завтра в десять часов, — ответил тот, смерив девушку взглядом. Рыжая стиснула железный прут решетки в кулаке: — Он может не дожить до утра. Ему совсем худо. Нельзя ли устроить аудиенцию сегодня вечером? — Это не в моей компетенции, — возразил вестовой. — Но я передам вашу просьбу Совету. Он круто развернулся на месте, пришпорил пегого худосочного коняшку и стремительно унесся вдаль. Ройда устало опустилась на пол. — Прости меня, — пробормотала она себе под нос, утерла пот со лба и снова принялась колдовать над раной. С магистром Лоском расстались там же, в Эрце. Конвой продолжал путь в столицу. Дорога свернула к горам, на север. Теперь она была уже не проселочным трактом, а широкой булыжной мостовой. Населенные пункты и встречные обозы попадались чаще и чаще. Все указывало на то, что где-то поблизости находится большой город. Ройда изо всех сил старалась поддерживать пленника в сознании, словно боясь, что если он уснет, то уснет навсегда. Она тормошила его, разговаривала с ним, задавала вопросы о его самочувствии. Но парень был вял и равнодушен. Застывшим взглядом он следил за тем, как солнце перемещается по небосводу, постепенно склоняясь к западу. Слегка тошнило, и кружилась голова. Ему уже было все равно, куда его везут и чем все это кончится. Пробудить его из этого состояния смогла только панорама Стейнстада. К городу подъехали после заката, и открывшийся вид произвел на него неизгладимое впечатление. Столица Ильдостейна располагалась на склоне высокой горы, которой начинался уходящий дальше к северу скалистый массив. Каменные многоэтажные здания ярусами поднимались к вершине, черными зубцами крыш врезаясь в багровое небо. Как завороженный, пленник наблюдал, как вспыхивают на темных улицах огни факелов и фонарей. А на самом верху города, на пике самой высокой башни, металось на ветру огромное яркое пламя. Черное и алое, как смерть и кровь — от этой строгой и будто бы первобытной красоты становилось не по себе. — Вечный Огонь, — тихо сказала Ройда. Она тоже неотрывно смотрела в окно. — Главный символ веры и реликвия Ильдостейна. Он никогда не угасает. Пленник ничего не ответил. Сердце его защемила неведомая прежде тоска. Он не сводил глаз с этого странного пламени, которое будто гипнотизировало его. Было ли оно знакомо ему? И да, и нет. Несмотря на то, что он видел его в первый раз, он чувствовал с Вечным Огнем какую-то тонкую, почти неуловимую связь. Проехав сквозь каменные городские ворота, они свернули в сторону и еще минут пятнадцать плутали по кривым полутемным улицам, переполненным людьми. Наконец фургон остановился, заехав в тесный двор небольшого дома. Некоторое время они стояли в темноте, затем послышался лязг металла, дверцы повозки открылись, и на пороге показался спецагент. Позади стоял солдат с факелом в руке. — Жив? — спросил агент, вглядываясь в пленника. — Наполовину, — сердито ответила девушка. — Что теперь? — Ночевать будем здесь. Для подозреваемого приготовлена комната. Сейчас необходимо отвести его туда. — А что Совет? Они получили мое прошение? — Охрана говорит, прежнее решение остается в силе. Завтра в десять утра, не раньше. — Проклятье! — в сердцах выругалась Ройда. — Конечно! Какая им разница? Одним врагом Ильдостейна меньше! — Тише, тише, девочка… Ты же не хуже меня знаешь, что переубедить Совет практически невозможно. Это высшая инстанция, а не гарнизонный суд. Скажи спасибо, что они вообще согласились его принять. — Знаю, — рыжая с горечью опустила голову. — И все же… Пленника пришлось нести на руках — идти самостоятельно ему было уже не под силу. Стонущего в полубреду парня уложили на кровать — не менее жесткую, чем в лагерной камере. Ройда осталась рядом. — Идите, — отослала она сопровождающих. — Я буду следить за ним. И оставьте мне ключ. Вдруг мне потребуется выйти? — Никаких ключей, — твердо отказал агент. — Приказ полковника Скальда. Как только дверь за охраной захлопнулась и щелкнул замок, Ройда подскочила и заметалась. Меряя комнату вдоль и поперек широкими шагами, она разговаривала сама с собой, будто пыталась сделать тяжелый выбор. В душной каморке на втором этаже было темно и тесно. В углу чадила маленькая масляная лампа. Воздух с улицы, несмотря на открытые ставни, не приносил облегчения. Ройда подошла к окну. — Здесь, в Стейнстаде, я знаю кое-кого, кто может помочь — хотя бы временно. Но если об этом узнают… Она выглянула наружу, посмотрела на двор внизу, потом на Вечный Огонь — его было видно над крышами. — Я не должна нарушать закон, но не могу поступить иначе. Так велит мне мое сердце. Кем я буду, если не смогу спасти тебе жизнь? — произнесла она тихо. — Пожалуйста, потерпи немного. Я скоро вернусь. И она решительно перекинула ногу через подоконник. Волшебница возвратилась уже глубоко за полночь, необычно быстро и легко взобравшись по стене дома. Время, впрочем, пролетело для пленника за одно мгновение — он давно потерял ему счет. Ройда полуприкрыла ставни, подошла к столу и начала вытаскивать из поясной сумки какие-то стеклянные колбочки. Взяв со стола кружку, она вылила в нее содержимое всех флаконов, долила водой из кувшина доверху, а затем размешала. — Ты должен это выпить, — твердо сказала она, присев рядом с заключенным и держа кружку у самого его рта. — Даже не спрашивай, какими трудами мне удалось достать его. Это очень опасное, но очень сильное средство — с его помощью возможно поднять на ноги даже почти умершего человека. Без него ты точно не доживешь до рассвета. Но у него есть и обратная сторона. — Какая? — он едва шевелил губами. — Оно действует всего двенадцать часов. Через двенадцать часов его действие резко прекратится, и тогда тебе не поможет уже ни один маг Ильдостейна. — Мне осталось жить… двенадцать часов? — Еще меньше, если не выпьешь сейчас же! — девушка начинала злиться. — В твоем положении не выбирают! Послушай. Все очень серьезно. Я понимаю, насколько тебе тяжело, но… попробуй хотя бы приподняться. Придерживая пленника за спину, Ройда посадила его и силой начала вливать в рот лекарство. Горькая, жгучая жижа обожгла горло, и он закашлялся. — Пей! Это было отвратительно. Хуже этого он точно в своей жизни ничего не пробовал. В оживляющей микстуре сочетались невероятным образом вкус чистого спирта, сырой земли, едкой ядовитой травы и уксуса. Но как только он проглотил последнюю каплю, то сразу почувствовал, как бурлящая энергия побежала по жилам. Прояснился туман в глазах, боль мгновенно отпустила. Парень с удивлением осмотрелся. — Чем ты меня напоила? Откуда ты это взяла? — Неважно, — отмахнулась Ройда. — Главное, что тебе стало легче. — Ты снова рисковала ради меня? Ведь ты нарушила правила? Рыжая промолчала и, отойдя к окну, присела на подоконник. — Мы обязаны попасть к Хранителям во что бы то ни стало, — сказала она. — Ты должен жить.

***

Ночь прошла без сна: пленник так и не смог заснуть благодаря лекарству. Оно придало ему такой запас сил и бодрости, что глаза просто не закрывались. Впрочем, размышления о грядущем тоже не давали покоя. Он вертелся с боку на бок, пытаясь представить Хранителей и то, что его судьба решится уже через несколько часов. Еще совсем немного, и ему вернут память. Он узнает свое имя, вернется к прежним занятиям: снова станет пекарем или крестьянином, а может, странствующим торговцем. На секунду даже стало немного жаль. За эти три дня он уже успел привыкнуть к своему положению. Кто знает, может быть именно так, с чистого листа, он смог бы начать новую жизнь? Ройда тоже не спала. До утра она просидела с ногами на подоконнике, не сводя глаз с яркого пламени на вершине. Ее губы едва шевелились, и со стороны выглядело, будто она беззвучно молится. Спецагент в сопровождении двух солдат явился за пленником около восьми часов утра. Тот отказался от помощи и, прихрамывая, самостоятельно вышел за дверь. Агент удивленно поднял брови, но комментировать разительные перемены в здоровье заключенного не стал. — Куда мы идем? — спросил парень, когда они вышли из ворот дома и начали подниматься по наклонной улице. Он с любопытством оглядывался по сторонам. Вблизи, при ярком солнечном свете, город казался еще величественнее, чем издалека: монументальная архитектура Стейнстада, несмотря на всю свою мрачность, вызывала восхищение. Все кругом было сделано из серого камня или металла — дома, ограды; мостовая выложена булыжниками и гранитными плитами. Здания высотой в пять-семь этажей бросали четкие прямоугольные тени на тротуар. Некоторые дома выглядели так, будто их высекли прямо в скалах. Небольшие окна украшали чугунные балкончики, при некоторых домах за решетками виднелись палисадники, засаженные какими-то чахлыми кустиками. На улицах было полно людей, и шум от разговоров, цокота копыт, скрипа телег, отражающихся от каменных стен, был просто неописуемый. Приходилось даже повышать голос, чтобы его можно было услышать. — В Вергерат, — ответила Ройда. — Место, где Совет Хранителей проводит собрания. — Это там, наверху? — Да. Вергерат — часть Стейнстадского замка. Ты видел его главную башню вчера. — Ого! Та, где Вечный Огонь? Значит, удастся посмотреть на него вблизи? — О нет, — рыжая нахмурилась. — К Вечному Огню никого не пускают, даже Хранителей. Он тщательно охраняется. Право на доступ к пламени есть только у Верховной жрицы. Так что придется тебе любоваться им снизу. — Хватит выдавать секреты, Ройда, — осадил ее спецагент. — Нас за это по головке не погладят. — Нет никакого секрета, — возразила та. — Об этом знает кто угодно во Внутреннем мире. Да и во Внешнем, пожалуй, тоже наслышаны. — И тем не менее, прошу тебя, — строго сказал агент. — Мне не нужны лишние проблемы. И тебе тоже. Идти пришлось довольно долго: несмотря на улучшившееся состояние пленника, двигался он все же медленно. К тому же приходилось постоянно подниматься в гору, порой преодолевая множество ступенек. Зато он успел многое рассмотреть, в том числе разношерстную толпу спешащих по делам горожан. Среди них попадалось много военных, а также людей, одетых в более яркую и богатую одежду, нежели холщовые рубашки встреченных им прежде крестьян. Мужчины носили камзолы с золотыми и серебряными галунами; женщины предпочитали длинные платья, придававшие им царственно горделивую осанку. На их фоне Ройда в своих кожаных брючках и рубашке с закатанными рукавами смотрелась совсем юной, неуклюжей девчонкой. Она также отличалась и внешне — это было заметно. Большинство обитателей Стейнстада обладали высоким ростом, правильными, благородными чертами лица, светлой кожей и темными волосами, красиво оттенявшими серые или голубые глаза. В них чувствовалась порода, прирожденный аристократизм — но вместе с тем и некоторая надменность. Замок неуклонно приближался. Теперь, уже совсем рядом с его стенами, было видно, насколько он громадный и неприступный, усеянный сотнями башен, переходов и бастионов. Гору перед ним разрезала узкая, но глубокая расщелина, со дна которой доносился грохот бурлящего горного потока. Через пропасть тоненькой аркой был перекинут каменный мост, словно парящий в воздухе. Когда парень вступил на него, то ему стало даже не по себе. Он зажмурил глаза, чтобы не смотреть вниз, и открыл их, только когда они оказались с другой стороны. Когда они прошли сквозь ворота, охраняемые замковой стражей, то он сразу почувствовал, насколько это место древнее. Внутри, за стенами с зубчатым парапетом, находился большой вымощенный двор. По обеим сторонам его, оставляя широкий проход к огромной каменной лестнице, ведущей к дверям замка, было разбито подобие газонов, поросших короткой жесткой травой бурого цвета. А в самом центре двора, в чаше неработающего каменного фонтана, стояло засохшее тоненькое деревце. Таких сухих деревьев за время пути он перевидал сотни, но это чем-то отличалось. Возможно, тем, что его кора была совсем белой. На верху лестницы их уже ждали люди, одетые в черную форму — такую же, как у полковника Скальда. Корпус особого назначения! Приподнятое настроение пленника в предвкушении возвращения памяти мигом сменилось страхом. А вдруг магистр Лоск все же распознал его неверно, и он — йернарканский шпион, просто очень хорошо замаскированный? С чего это он решил, что они так просто его отпустят?.. Агент сделал шаг вперед и низко поклонился. — Арестованный прибыл для аудиенции высочайшего Совета. — Совет ждет вас, — коротко ответил один из офицеров. — Следуйте за мной. Череда огромных залов встретила их звонким эхом. Сводчатые стены сходились где-то далеко в вышине, где сквозь узенькие окна в потолке падал солнечный свет, не долетавший до пола. Изнутри Стейнстадский замок поражал своими размерами не менее, чем снаружи. Тихий и торжественный, он чем-то походил на огромный храм со множеством коридоров и лестниц. И все вокруг было пропитано магией — пленник ощущал это всем телом. Он с благоговением озирался, не решаясь задавать вопросы. Вдоль стен в некоторых местах стояли огромные каменные скамьи. Кое-где висели гобелены с вытканными на них символами, похожими на гербы. Навстречу периодически попадались то военные, то люди в штатском. Замок определенно был обитаем. Спустя десять минут ходьбы в полном молчании они вышли в зал с большими коваными дверями, перед которыми по стойке смирно стояли двое солдат в парадном обмундировании. Офицер корпуса особого назначения сделал знак, стражники разошлись в стороны и со скрипом распахнули тяжелые створки. Вергерат по размерам был больше, чем любое помещение, виденное им до этого. Бескрайний круглый зал Совета накрывал прозрачный купол из искрящегося в лучах утреннего солнца хрусталя, мраморные колонны по периметру поддерживали балкон галереи. В центре зала находилось возвышение c большим полукруглым столом, к которому вела лестница из двенадцати широких ступеней. Стол был абсолютно пуст. Военные, агент и Ройда сделали несколько шагов от входа и замерли в почтительном молчании. Двери позади захлопнулись с жутким грохотом, и наступила тишина. Пленник удивленно крутил головой. Они сказали, что Совет ждет? Но в зале никого не было, кроме вошедших. — Взойди, — приказал офицер и показал рукой в центр. Парень неуверенно подчинился. Один, без сопровождения, он двинулся в центр зала. Что-то будто тянуло его туда. Магические нити пронизывали Вергерат сверху донизу, здесь это ощущение было особенно сильным. Он поставил ногу на первую ступеньку и внезапно почувствовал, как в правом бедре заныла боль. Срок действия чертова лекарства начал истекать раньше времени! Сжав зубы, он поднялся по ступеням и остановился в центре полукруга. Сначала ничего не произошло, затем что-то промелькнуло впереди и исчезло. Вначале ему показалось, что померещилось. Он несколько раз моргнул, но мелькание не прекратилось, и за столом прямо из воздуха начали проступать фигуры сидящих людей. Наконец Двенадцать Хранителей Вечного Огня полностью материализовались. Это были двенадцать мужчин в просторных одеждах всех цветов радуги. Выглядели они совершенно одинаково, как братья-близнецы: с лысым черепом, безбородые, голубоглазые, неопределенного возраста. Невозможно было сказать, двадцать лет сидящему или семьдесят. В центре лба каждого Хранителя был изображен кажущийся знакомым символ — два вписанных друг в друга треугольника, образующие шестиконечную звезду, — но опознать, что это, пленник так и не смог. Лица сидящих были непроницаемы — но под этим внешним спокойствием угадывалась огромная сила. Вне сомнения, это были люди, наделенные могущественным волшебным даром. Хранители некоторое время пристально изучали представшего перед ними, затем крайний мужчина слева, одетый в лиловое, заговорил. Его голос, холодный, ровный и будто бесполый, разнесся под куполом Вергерата. — Вы тоже видите это, Хранитель Брейген? — Вижу, Хранитель Вейл, — отозвался мужчина в белом, сидящий в центре, точно таким же бесполым голосом. — Сила, сокрытая во Тьме, жаждет освобождения. Но путь ее, как и истоки, непостижим. — Я не чувствую присутствия стороннего вмешательства, — заметил Хранитель в ярко-красном одеянии, второй справа. — Как ранее было установлено сенсором, этот человек не имеет отношения к Йернаркану. Тем не менее, он также не имеет отношения ни к Ведетт Фолду, ни к Шагмару, ни к Скогхейму, ни к Саему… ни к Ильдостейну. — И это тоже верно, Хранитель Корал, — ответил Брейген. Он слегка наклонился через стол и уставился на пленника ярко-голубыми глазами. От этого буравящего взгляда тому сделалось не по себе. — Кто ты и откуда? Парень только молча развел руками. Сколько можно задавать этот дурацкий ритуальный вопрос? Тем не менее, Хранитель спокойно продолжил, не дождавшись ответа: — Мы получили прошение о тебе, странник. Некто, кто благоволит к тебе, возжелал вернуть тебе память, дабы ты смог воссоединиться с собой. Однако, кем бы ты ни был, если откроется тайное — а откроется оно непременно, — тебя будут судить по высшим законам Ильдостейна. Закон строг, и не надейся на снисхождение. Он сделал многозначительную паузу и вопросил: — Согласен ли ты на проведение процедуры? Пленник чувствовал, что ему стремительно становится хуже. Голова кружилась все сильнее, к горлу подкатывала тошнота, а ноги понемногу подкашивались. Правая нога болела просто нестерпимо. Так и знал! В любом варианте смерть — какая теперь разница! Он обернулся через плечо. Ройда стояла рядом с агентом, крепко сжимая руки на груди. Она явно переживала за исход событий. — К черту, — пробормотал он. — Хоть в последний миг вспомню, кто я такой. Да, я согласен! Все двенадцать Хранителей встали и простерли руки по направлению к центру. Треугольники во лбах и глаза их зажглись голубым светом. — Именем Огня Очищающего, Возрождающего, Неугасимого! Что-то похожее шептала себе под нос Ройда, когда лечила его ногу. Он тогда не особо вникал в ее слова, но теперь услышал знакомое заклинание, похожее на молитву. Гул голосов Хранителей усиливался, отражаясь от стен Вергерата. Пленник чувствовал, как проходит сквозь него магия Совета Двенадцати: это было похоже на сканирование магистра Лоска, но намного сильнее — Хранители словно потрошили его, пытаясь добраться до самых потаенных глубин души. Процедура длилась уже более десяти минут, и юноша впал в некий транс. Хранители продолжали задумчиво гудеть какие-то речитативы, водя руками по воздуху, но память не возвращалась, несмотря на то, что внутри него все перевернули вверх дном. Вспыхивали и гасли в голове неуловимые вспышки, покалывало конечности, но вспомнить прошлое до того, как очнулся в степи, он до сих пор не мог. Наконец Хранители остановились, опустили руки и переглянулись в явном замешательстве. Ощущение сканирования пропало. — В первый раз я встречаюсь с подобным, Хранитель Брейген, — словно нехотя, медленно произнес Хранитель Вейл. — Моей магической силы не хватает, чтобы проникнуть за завесу Тьмы. Может ли это означать, что на данном человеке стоит наивысшая защита от снятия забвения? Брейген ничего не ответил, молча разглядывая пленника. — Кто ты, странник? — с тревогой продолжал Вейл. — Зачем ты здесь? Кто послал тебя? Парень оцепенело стоял, не в состоянии вымолвить ни слова. Дело явно принимало оборот не в его пользу. — Мне кажется, он может быть опасен, — вступил в разговор доселе молчавший Хранитель, одетый в черное. — Вся эта ситуация вызывает большое подозрение. Возможно, Йернаркан заручается поддержкой со стороны. Учитывая уровень технического развития йернманов, вполне вероятно, что их каналы связи защищены намного надежнее, чем нам известно на текущий момент. — Я согласен с Хранителем Свартом, — поддакнул Хранитель в бордовом одеянии с золотыми нашивками. — Угрозу необходимо ликвидировать, причем немедленно… «Ликвидировать»?! Все смешалось у пленника перед глазами. Сзади он услышал приглушенный вскрик Ройды. — Спокойно, Хранитель Винрод, — осадил того Брейген. — Последнее слово остается за мной. — Чего вы ждете, Хранитель Брейген? — упорствовал Винрод. — Разве вы не находитесь на защите государства, как и все мы? Брейген колебался. Парень уже ничего не понимал. Силы оставили его, и он осел на пол. Хранители угрожающе нависли над ним, перегнувшись через стол. Внезапно наверху, в галерее, хлопнула дверь, и словно серебряный вихрь метнулся к перилам. — Отставить! — прогремел на весь Вергерат стальной женский голос, и все присутствующие мгновенно преклонили колено. «Владычица!» — едва слышно прошелестело у входа. Это действительно была Владычица Агния. Верховная жрица Вечного Огня быстрыми шагами направилась к лестнице с галереи, спустилась вниз на первый этаж и вспорхнула в центр. Хранители застыли, как каменные истуканы. Агния наклонилась к пленнику и подняла его голову за подбородок. Она была очень красива: высокая, статная, с точеными, строгими чертами лица и сияющими, изумрудными глазами. Длинные, по пояс, волосы цвета черного дерева струились блестящими шелковистыми прядями. Как и у Хранителей, возраст ее было определить сложно, но на вид ей можно было дать около сорока лет, хотя выглядела она роскошно. Владычица была одета в длинное белое платье, расшитое серебряной нитью, а на груди у нее сиял огромный кристалл — казалось, внутри прозрачного алмаза пляшет огненный язычок. Агния буквально пронзила подсудимого взглядом — но для этого ей понадобилось меньше секунды. Юноша обмяк и начал терять сознание. Последнее, что он услышал перед тем, как окончательно отключиться, было: — Странник, пришедший из Тьмы! Я, Владычица Агния, своим решением дарую тебе жизнь и свободу. Именем Вечного Огня нарекаю тебя Айнерином, Непомнящим. Отныне и впредь ты будешь зваться Айнерином из Ильдостейна, а твоя плоть и кровь — принадлежать Неугасимому Пламени. Я все сказала!