~
Дженни ощущала себя ужасно. Её тревожность выросла в миллионы раз по сравнению со вчерашним вечером, однако приходилось сосредотачиваться на разговоре с высокопоставленными гостями, которые жаловались на чересчур малое количество представленного геля для душа. В мире существовало так много действительно насущных проблем, а две избалованные девицы, подруги местного IT-магната, промывали ей мозги из-за того, что не смогли поделить какую-то скляночку. Ким тысячу раз пожалела, что вышла сегодня на работу. — Хорошо, я всё поняла, — в самом миролюбивом тоне, на который была способна, ответила Дженни и наигранно улыбнулась. — Ещё раз прошу прощение за такой конф-у-у-у-з. Она издевательски протянула последнее слово, внутренне ликуя от возможности хоть как-то подшутить над этими глупышками. Гостьи не раскусили её маленькую шалость и победно закивали головой, уже собираясь уходить, как вдруг из-за двери выглянула голова Сокджина. Он виновато посмотрел на Дженни, однако та даже обрадовалась другу. — Мы обязательно разберемся со всем, — лживо пообещала Ким, вставая из-за стола и приглашая Джина ладонью пройти внутрь комнаты. Постояльцы внимательно оглядели мужчину и несдержанно начали перешептываться между собой. Ким горделиво расправил плечи и подарил обеим девушкам поклон. Они вернули ему в точности такую же любезность, а затем поспешили ретироваться из кабинета владелицы. Дженни облегченно выдохнула и поправила волосы; Сокджин различил большую усталость на её лице. — Тяжелый день? — И не говори, — податливо хмыкнула Ким, плюхнувшись в объемное кожаное кресло. Её лёгкое летнее платье придавало образу какую-то особую непринужденность, — честно говоря, ты первый гость в этом кабинете за сегодня, кого я действительно рада видеть. — Я польщен. И вообще-то пришёл не с пустыми руками. Тэ сказал, что ты обожаешь эклеры с фисташковой начинкой. Решил немного «подсластить» наш диалог. — Господи, Джинни, я уже говорила, как тебя люблю? — насмешливо оповестила Сокджина владелица, с азартом разглядывая картонную коробку средних размеров, поставленную перед собой. Ким удобно устроился напротив. — Ну, это не новость, меня все любят. — Конечно, подлиза. Дженни аккуратно потянулась за предложенным десертом. — К тому же, я даже не поздравил тебя с помолвкой, — продолжил Джин, наблюдая за тем, как девушка медленно приступает к трапезе. Она кивнула несколько раз головой в знак признательности, — они хоть вкусные? — Да! Жаль, что у тебя аллергия на фисташки, так бы предложила попробовать, — Дженни сделала ещё один укус, а затем, прожевав, продолжила, — как Джису? Сокджин чуть напрягся, услышав прозвучавший вопрос. Как Джису? Его жена? Хотел бы он знать. Они практически не пересекались из-за несовпадающих режимов. Три дня подряд разговаривали лишь при помощи телефонов, либо по случайности очутившись в одной комнате; с тех пор как на его плечи свалились дела альянса, помимо общей работы и клуба, Ким оказался ужасно занятым и едва ли бывал дома. Отец не только не дал ему отпуск, но и добавил нагрузку, аргументируя это предстоящей делегацией полномочий. Джин не вывозил игру в мультизадачность настолько, что один раз уснул прямиком на кухне, изучая поставки по международным контрактам. Он проспал без малого семь часов, и если бы не потрясающая Джису, которая накрыла его пледом, беспрекословно оформив все бумаги и положив их вместе с пряным завтраком, то поставку сырья пришлось бы отложить ещё на месяц. Она спасала его снова и снова, при том, что должна была отдыхать и расслабляться. Сокджин чувствовал, словно новый статус не давал ему спокойно существовать. — Ты же знаешь её, жаждет поскорее вернуться в строй, — расплывчато обрисовал Ким, неловко взъерошив волосы на затылке, — лучше расскажи как ты? — Хуёво, как ещё. Ищу хорошего мозгоправа, так что если знаешь такого, оставь номерочек. Они оба затихли, сосредоточенные каждый на своих мыслях. Дженни нервно смяла этикетку из-под эклера и метко запульнула её в корзину. Несмотря на свой рост, она вполне неплохо бросала мяч в кольцо в школе. — Я рада твоей компании, но уверена, что у тебя есть вопрос или дело, — быстро заключила Ким, — и, наверное, оно очень серьёзное, раз ты пришёл лично. Так что не тяни. — Разве я не могу просто навестить свою подругу? — У тебя день по минутам расписан, так что нет. — Дженни без зазрения совести приступила ко второму десерту. Она рассудила, что дофамина в организме точно не доставало, с её-то постоянными депрессивными мыслями, поэтому несколько калорийных вкуснятин пришлись бы к стати. — Выкладывай. Джин всегда ценил Дженни за её хватку и способность ловко переключаться со светского разговора на бизнес дела. Ким выжидающе смотрела на друга, в готовности услышать его историю. — Я предполагаю, что у тебя в отеле периодически останавливается Сухо, — деловито начал Сокджин, забрасывая удочку издалека, — наверняка, он делает это из-за того, что доверяет тебе. Не могла бы ты предупредить меня, если Сухо снова забронирует номер? — Что-то стряслось? «Да», — раздалось в мыслях Сокджина, однако мужчина не решил озвучить это вслух. Чем меньше людей знали об их плане, тем меньше возникало возможностей для утечки информации. Даже если эти люди и были проверенными, он не хотел рисковать понапрасну. — Дела альянса, — уклончиво оповестил Ким, а затем улыбнулся, — ты бы очень помогла мне с этим. — Ты же знаешь, что я не вправе разглашать такое, Сокджин, — официально обратилась к нему Дженни, быстро переведя взгляд на эклер, зажатый меж пальцев, — однако если вечером предоставишь мне снова такой вкусный подарок, то я намекну тебе, что наш главный люкс забронирован на следующую среду на имя Сухо. Вместе с бутылкой шампанского и набором бокалов на двоих. Ким победно улыбнулся и кивнул подруге в благодарном жесте. — Понял, красотка, — сообщил Сокджин, а затем деликатно пододвинул коробку поближе к своему информатору, — я куплю тебе целых две в знак признательности. — Я вообще-то планирую влезть в свадебное платье, так что не переусердствуй. Она легко подмигнула ему и приступила к последнему оставшемуся десерту. Наверное, Джин даже не догадывался о том, что это первая и единственная трапеза за прошедшие семь часов, которую, из-за нервов, Дженни смогла себе позволить. Хорошо, что Тэхён не знал о том, как она питается вне его контроля и стен дома. У него был своеобразный пунктик на этот счёт.~
Чимин откинулся на спинку стула, чувствуя себя, по меньшей мере, странно. У него было такое впервые, когда симпатичная девушка лезла в штаны и просто извивалась, чтобы возбудить, а не получалось. Не стоял и всё; ему даже стало неловко, когда на светском обеде очередная красавица модельной внешности флиртовала и завуалировано предложила продолжить знакомство у неё. Раньше он бы без раздумий поехал. А сейчас ему было стыдно. И хотя их с Чеён абсолютно ничего не связывало, — помимо вечерней работы в тандеме — Чимин чувствовал странные обязательства перед танцовщицей. Пак представлял себя на её месте. Если бы кто-то сказал, что она трахается с незнакомцем в отеле, просто, чтобы удовлетворить свои потребности, даже без всякого любовного подтекста, Чимину было бы ужасно неприятно. — У тебя странные изменения в поведении, — обратился к нему Сухо, выдернув из размышлений и подсев практически в считанные мгновения, — многие отметили, что теперь ты выглядишь более собранным. Поделишься секретом? — Просто здесь выпивка не очень. — Значит симпатичная помощница в клубе не при чём? Чимин резко обернулся на мужчину, бросив ему остервенелый взгляд. «Корпорация дважды по С.» ему никогда не нравилась, в особенности этот выскочка Сухо, любящий совать нос, куда не следует. Скользкий типок, таких Пак мог унюхать издалека. — Многие начинают болтать, Чимин, — предупредительно сообщил бизнесмен, своровав оливку из блюда перед ними. Острая зубочистка осталась во рту, — осторожнее. Репутация — хрупкая штука. — Я бы посоветовал тебе повторить всё то же самое Сехуну, — огрызнулся Пак, поднимаясь с места и нервно одергивая пиджак. Он без злорадства усмехнулся, поправив укладку. Тыльной стороной указательного пальца дотронулся до носа, вздёрнул подбородок, — и у неё есть имя. Чеён. — Красивое. Надеюсь, она тоже хороша собой, чтобы перекрыть остальные минусы. Твой отец вряд ли обрадуется, когда узнает, какое отрепье ты присмотрел в качестве будущей пассии. Чимин стянул руки в кулаки, борясь с инстинктивным желанием заехать этому самодовольному нахалу по роже. Однако они вращались в том обществе, где подобное «пещерное поведение» было неприемлемо. — Если ты думаешь, что твоё мнение может меня задеть, то сильно заблуждаешься. Но если вдруг я услышу нечто подобное в сторону Чеён ещё раз то, считай, что ваш верный инвестор сократил финансирование. В этой компании тридцать процентов акций за мной. Чувствуешь, какой солидный портфель теряешь? — на одном дыхании процедил Пак, а затем направился в сторону семьи, подальше от довольного Сухо. Настроения продолжать столь вопиющий диалог не было, да и самоконтроля, как выяснилось, тоже. Бизнесмен смотрел за тем, как удаляется небольшая фигура в сторону людей преклонного возраста. Сухо коротко улыбнулся, вытащив пластиковую шпажку и брезгливо бросив на салфетку. Проигран был лишь первый бой, но впереди их ждало ещё много сражений. И фланг Сухо казался более подготовленным к тому, чтобы нанести удар.~
Когда Лалиса вошла в номер, её встретило громогласное «наконец-то». Она без сил прошла в комнату, прямо в пальто упав на кровать и уставившись в потолок. Внутри осталась только странная пустота, как если бы все остальные чувства высосали и спрятали где-нибудь подальше, под замок. Чонгук твердо настоял на том, чтобы отвезти Лалису до отеля, поэтому приехала она не на такси. Казалось, Чон очень боялся, что в таком состоянии Манобан могла наделать ещё большие глупости. Хотя куда уже больше? — Я заказала обед на двоих, — дружелюбно пояснила Розэ. — Нет аппетита. — Вы вчера устроили такую сцену, похлеще бразильского сериала, — Чеён всё же подтолкнула столик ближе к соседке в надежде на её реакцию. — Оно хоть того стоило? Лалиса поспешно приподнялась на локтях, смерив взглядом Розэ, которая жаждала услышать все подробности вчерашнего вечера. — Лиса, — голос Чонгука больше не дрожал, но в нём всё же прослеживалась обеспокоенность. Он привёл их обоих в свою квартиру, где тут же поставил чайник и достал из выдвижного ящика шкафа теплый плед. Манобан ужасно продрогла на теплоходе, поэтому с радостью переняла вещицу и закуталась в неё с головой. Чон колдовал над заваркой, не поворачиваясь. — Прости, я действительно вела себя ужасно, — сдалась Лалиса, опустив взгляд с ровной спины напарника на свои полосатые носки. Его фигура была до ужаса заманчива для разглядывания, однако Манобан не рискнула поддаться соблазну и поэтому продолжила считать количество линий. Тринадцать. — Не думаю, что в этой ситуации кто-то виноват. Перед Лалисой оказалась маленькая пиала с темным напитком и парень, который смотрел с недюжинной заботой в карих глазах. Она снова хотела было податься в слёзы, но вовремя сумела остановить такой странный порыв. Нельзя. Не сейчас. — Чон, я вела себя ужасно, — плечи Манобан опустились, она обхватила предложенную чашку обеими руками и изучающе смотрела на плавающие на дне листья, — во мне зрела обида. И вместо того, чтобы нормально обсудить всё, я пыталась прыскать ядом. Так не делают взрослые. — Если бы я был на твоём месте, то поступил точно также. — Я чуть не сорвала задание, — Лалиса старалась говорить ровно, но внутреннее негодование вырывалось наружу. — Из меня получился ужасный профессионал. Она не хотела прокручивать в голове их разговор, но воспоминания слайдами проносились перед глазами. Чонгук был добр и галантен, он долго и вкрадчиво слушал, а когда напарница снова собиралась разрыдаться, начинал шутить и крепко обнимал. В такого Чона легко можно было снова влюбиться. — Что… Что сказала Дженни? — проигнорировав вопрос Чеён, спросила детектив. — Она рвала и метала, но Тэхён убедил её, что ситуация под контролем. На самом деле мистер Ким очень понимающий администратор, так что не думаю, что ваша ссора дойдёт до начальства. Лалиса почувствовала слабый прилив успокоения и приняла положение сидя. Что же, если дело действительно обстояло так, то им с Чонгуком оставалось меньше хлопот, связанных с объяснениями перед заказчиком. Розэ не давила взглядом, она больше проявляла интерес к пище перед собой. Подцепила ложкой кимчи и подула на содержимое, в надежде остудить. — Как прошло выступление? — стыдливо уточнила Манобан, не зная, что могла сказать в своё оправдание или как могла заполнить неловкую паузу, возникшую из-за её вчерашних терзаний. — Хорошо, приятно было почувствовать себя на сцене, — быстро ответила Розэ, откинув непослушные длинные волосы назад, чтобы они не оказались в бульоне, — Лиса, если ты не хочешь говорить об этом, то мы не будем. Но знай, что я готова поддержать тебя в любом случае. — Спасибо, Чеён. Я просто пока не готова. Пак сделала ещё одну попытку накормить соседку, подтолкнув к ней небольшую корзинку с ржаным хлебом и ложку для первого блюда. Манобан слабо улыбнулась, пронаблюдав за реакцией танцовщицы. — Ты скажи, если не любишь суп. Я украду твою порцию, — шутливо проверещала Розэ. — Разве ты не следишь за калориями? — Глупости, — брезгливо отмахнулась Чеён, — для хорошего кимчи у меня всегда есть второй желудок. Лалиса рассмеялась, поспешно поднявшись с места и стянув с себя тяжелое пальто. Её обычные вещи запачкались тушью и помадой, так что их пришлось быстро застирать. Да и в целом, Манобан выбежала из клуба, одевшись далеко не по погоде, в пугающе неудобных сапогах. Чонгук одолжил одну из своих толстовок со спортивными штанами, подвязывающимися на талии при помощи шнурка, и кроксы. Её тоненькая узенькая нога в них просто ездила туда-сюда. — Отпадно выглядишь. — Спасибо, — без тени недовольства ответила Лалиса. — Следуй моде или умри в отстое. Чеён тоже рассмеялась, едва не пролив остуженную ложку супа обратно в тарелку.~
Джису витала в своих мыслях беспечно долго. Господи, как она могла о таком рассказать Сокджину? Тем более сейчас? Что вообще ей теперь оставалось? Ким, конечно, была не на грани истерики, но очень-очень близко к ней. Её руки нещадно тряслись, когда она вставляла ключ-карту в забор и попутно размышляла над всем услышанным от доктора Мина. Джису не знала, где нашла в себе столько силы и стойкости, чтобы дойти до входной двери и безвольно не упасть на колени. Она, по правде говоря, где-то внутри давно уже об этом подозревала, просто боялась признавать очевидное. Ким застопорилась на месте, не дойдя всего пару шагов… До открытой входной двери. Она непонимающе смотрела на пустой проём с прекрасным обзором на коридор жилища, ощутив нарастающую волну паники, тут же разлившуюся внутри. Джису всегда была гиперответственной, да и Сокджин не славился рассеянностью и забывчивостью; то, что один из них мог вот так запросто забыть запереть дверь, казалось попросту невероятным. Женщина инстинктивно сжала в руке мобильный телефон, чтобы, в случае чего, успеть набрать помощь, и отважно двинулась внутрь собственного дома. В гостиной царил погром. Сердце Ким сжалось от страха, а нос обдал странный запах, как если бы… Нет! Джису ускорила шаг, хотя такой темп всё ещё вызывал лютый дискомфорт, а затем в страхе остановилась, зажав рот рукой от вырывающегося гортанного крика. Она сапогами случайно наступила в кровь, лежащего перед ней человека. Где-то поодаль валялось в спешке забытое оружие, бокал из-под виски характерно разлетелся осколками рядом с ним. В камине тлели последние угольки. Ким аккуратно присела, поражаясь своей необычайной собранности, и тут же приложила два пальца в надежде нащупать пульс у жертвы. Она не знала, чего ей хотелось больше — упасть в обморок или стошнить от увиденной картинки. Однако ничего из ранее обдуманного позволить себе Джису не могла. Тело сковало дикое и неправдоподобное осознание. Нет! Нет! Нет! Перед ней лежал Ким Тэхён.