Каллен
8 июля 2013 г. в 16:14
Она стояла и улыбалась. Улыбалась своей ослепительной эльфийской улыбкой, искренней, солнечной и такой лёгкой, будто бы это вовсе и не она совсем недавно лежала на полу комнаты истязаний, выгибая спину дугой и страшно крича, когда сражалась с демонами тени.
Он не хотел бы видеть её такой. Он предпочёл бы, чтобы с ней вообще никогда такого не случалось, но выбора не было.
Однако, сейчас она вновь стояла перед ним – такая же прекрасная, как и всегда, такая же притягательная, такая же…
Он так залюбовался ею, что не сразу понял, что она что-то говорит ему.
– У тебя всё в порядке, Каллен? Ты выглядишь каким-то растерянным.
Она улыбается. О, Создатель, как же она улыбается!..
– А ты выглядишь… прекрасно, – он и сам не понял, зачем он это ляпнул – видимо, само вырвалось.
– И поэтому ты так запинаешься?
Её серебристый смех – вот что он готов был слушать вечно.
– Я был в группе, которая должна была убить тебя, если бы ты не прошла истязания и демон завладел бы тобой, – пока Каллен это говорил, его голос дрогнул ещё дважды: когда он представил, что ему действительно пришлось бы это сделать, и когда понял, что после этих слов всё закончится.
Она должна была ненавидеть его. Ненавидеть, как все маги ненавидят храмовников – просто за то, что они по разные стороны баррикад.
Но она была не такой. Она всегда была приветлива с ним, она улыбалась ему, а однажды даже…
В тот день он должен был дежурить в лаборатории, и он честно стоял у входа, заставляя себя постоянно отводить взгляд, чтобы не пялиться так уж явно на её стройную фигурку, мелькающую между стеллажами.
А потом… Каллен не знал, кто вмешался в это мнимое затишье – сам Создатель или демоны Tени, когда она случайно обронила коробку с какими-то амулетами, и один из них откатился прямо к его ногам.
Их взгляды встретились так близко, что сердце пропустило несколько ударов, тут же застучав с удвоенной скоростью, когда они одновременно наклонились поднять амулет.
И, поднявшись и увидев её раскрытую ладонь, он не сразу понял, что магическая безделушка всё-таки умудрилась остаться в его руке.
Она протягивала руку ладонью вверх – он мог бы просто вложить в неё амулет. Мог бы.
Но он не смог удержаться – он накрыл её ладонь своей, осторожно касаясь запястья, медленно проводя кончиками пальцев по восхитительно-гладкой коже.
Она должна была отдёрнуть руку. Она непременно должна была это сделать.
Но вместо этого она чуть сжала его пальцы, словно не желая отпускать, и в это мгновение Каллен почувствовал, будто между ними словно пробежал электрический разряд.
Вот тогда-то он и понял, что пропал.
Между ними никогда не было ничего ближе этого прикосновения, а теперь, конечно же, и не будет – после того, что он только что ей сказал, она точно возненавидит его.
– Неужели ты и правда бы это сделал?
Каллен смотрит в её глаза, смотрит, заставляя себя не отводить взгляда, смотрит внимательно, но… по-прежнему не видит в них ни ужаса, ни недоверия, ни презрения – только лукавую улыбку.
– Я был уверен, что ты справишься, – слабо улыбнулся он ей в ответ, вдруг в панике замечая, что она стоит неожиданно близко к нему – так близко, что он может уловить её запах – едва ощутимую смесь трав, горьковатого эльфийского корня и чего-то ещё – солнечного, пьянящего, сводящего с ума.
И храмовник оказался совершенно не готов к тому, что в следующее мгновение она окажется ещё ближе, что её нежные пальчики вдруг легко коснутся его щеки, что она внезапно встанет на цыпочки и вдруг обожжёт его губы огнём невесомого прикосновения собственных, выбивая землю из-под ног и заставляя позабыть как дышать.
– Я рада, что это был именно ты.
Земля вовсе не спешила возвращаться на своё место, когда чьи-то шаги в соседнем коридоре заставили храмовника вздрогнуть, мигом отрезвляя.
– Я… о, Создатель, я же не… Мне нужно идти, мне очень срочно нужно идти!
Его провожал её серебристый смех. Тот самый, который он хотел бы слушать вечно.
И лишь через несколько коридоров и лестничных пролётов своего позорного бегства, он остановился отдышаться, и завороженно дотронулся до собственных губ.
Нет, это не было сном.
И теперь он пропал окончательно.
________________________________________________________________________________________
Два мага в библиотеке, скрывшись за одним из стеллажей так, чтобы хорошо видеть вход, и усевшись прямо на полу, неспешно, страница за страницей перелистывали древний фолиант, тихонько посмеиваясь над опустевшими полками с книгами о магии крови.
Первый Чародей забрал их все, в полной уверенности, что спохватился вовремя.
Вот только он не знал о том, что забрать ему удалось лишь уже давно прочитанные труды и сейчас двое учеников – человек и эльфийка, усердно изучали вовремя припрятанные оставшиеся.
– Итак, – черноволосый маг перелистнул очередную страницу, за которой начиналась новая глава. – У тебя всё получилось? Всё по плану?
– Планы изменились, – эльфийка поджала губы, досадливо дёрнув щекой.
– Вот как? Объяснись-ка, подруга. Ты передумала сбегать отсюда? Или успешно пройденные истязания настолько вскружили тебе голову, что ты возомнила, что таким как мы здесь может найтись место? Не тешь себя надеждой, Марла.
– Ты не дал мне договорить, – раздражённо отмахнулась девушка. – Я не собираюсь здесь оставаться – иначе зачем бы мы с тобой целых два года изучали эти чёртовы книги?
– Тогда в чём дело? – маг удивлённо поднял брови.
– Я не буду убивать его.
– Кого? – маг непонимающе сморгнул. – Этого храмовника? Как его там… Каллена? Брось, мы же всё уже продумали, для тебя не будет никакого риска: мы выступим к самому началу его смены, чтобы выиграть побольше времени, и, увидев тебя, он не поднимет тревогу, а когда его найдут – мы будем уже далеко. Не бойся, у нас всё получится. Нож я достал ещё вчера.
– Ты что, оглох? Я же сказала – я не буду его убивать, – глаза магессы опасно прищурились.
– О… а я ведь сразу и не понял, – губы черноволосого мага растянулись в кривой ухмылке. – Ты что, влюбилась в него? Марла Сурана, которая хладнокровно режет себе запястья и мечтает спалить эту башню и всех её обитателей в адском пламени – влюбилась в храмовника?..
– Пошёл ты к чёрту, Йован, это не твоё дело!
– Не моё? Да ты же посылаешь весь мой план псу под хвост! Учти, подруга – если из-за твоих выходок я засыплюсь и буду тонуть – я утяну тебя за собой, и все узнают, что я вовсе не один увлекался магией крови!
– Только после того, мой милый Йован, как Ирвинг и Грегор узнают о твоей очаровательной интрижке с невинной «невестой Создателя», – ослепительная улыбка эльфийки источала яд и сладость одновременно. – Что, думал, я не узнаю? Не делай такое лицо, будто готов задушить меня – я не собираюсь никому говорить. Но Каллена ты не тронешь.
– Как скажешь, подруга, – мрачно хмыкнул маг, закрывая книгу. – Я готов выслушать идеи твоего альтернативного плана. Он ведь у тебя есть?
________________________________________________________________________________________
Марла даже не подозревала, что после всего, что произошло, после бегства Йована, у неё всё-таки получится выбраться из башни. И уж тем более не могла подозревать, каким способом ей это удастся.
– У меня есть немного времени, чтобы собрать свои вещи? – это были первые слова, которые она произнесла, когда шок немного отпустил её.
– Совсем немного – чем раньше мы покинем башню – тем лучше, – ответил ей Дункан. – Хочешь, чтобы я помог тебе?
– Нет. Я справлюсь. Я быстро.
Марла почти сорвалась с места, скрываясь за поворотом.
Никаких «своих вещей» за всё время жизни в башне Круга у неё так и не появилось. И во всеобщей суматохе никто не заметил, что она направилась в противоположную сторону от комнат магов.
________________________________________________________________________________________
– Ты?.. – храмовник, опешив, сделал шаг назад от неожиданности, что, впрочем, было нормальной реакцией человека, на пороге спальни которого неожиданно появляется незваный гость. Точнее, гостья. – Я думал… что ты уже ушла с тем Серым Стражем, после того как… ведь это ты помогла тому малефикару сбежать, да?
– Я зашла попрощаться, – Марла благополучно пропустила вторую часть вопроса мимо своих очаровательных эльфийских ушек и несмело переступила порог, замерев на расстоянии вытянутой руки от храмовника. – Возможно, сейчас уже поздно об этом говорить, но… я буду скучать, Каллен.
– По… мне?.. – полушёпотом переспросил храмовник, не веря своим ушам.
Марла лишь кивнула, внутренне грустно улыбнувшись самой себе – если бы он только знал, что только лишь в его присутствии жёсткая и самоуверенная малефикарка, только недавно готовая поджечь башню за своей спиной и чудом избежавшая разоблачения, превращается в обычную смущённую собственными чувствами девушку – он не был бы так нерешителен.
Хотя, теперь это уже неважно.
– Я хотела, чтобы у меня осталось что-то на память о тебе, но потом подумала, что и так никогда тебя не забуду. Единственное, что я хочу запомнить, это… Ты позволишь мне обнять тебя?
– Меня… что?.. – за гулкими ударами сердца, пульсацией крови, отражавшимися в висках, Каллен не сразу понял, что это не было вопросом. Понял, когда руки эльфийки неожиданно обвили его шею, а горячая щека прижалась к груди.
О, Создатель, она же сейчас слышит! Слышит, как его сердце спешит наперегонки со временем, как предательски выдаёт его беспокойное рваное дыхание…
Он и сам не понял, как случилось так, что его руки скользнули по её спине, сомкнувшись на талии, а когда она чуть удивлённо подняла на него глаза, он словно против воли подался вперёд, впиваясь в её губы поцелуем – жарким, страстным, совершенно не таким целомудренным как тот, что она первой подарила ему. Настоящим.
Секунды растянулись на часы, дни и годы, руки храмовника торопливо блуждали по её телу, стараясь прижать к себе ещё крепче, стараясь запомнить, стараясь сохранить в памяти образ.
– Меня ждут… – выдохнула Марла, когда закончившийся воздух заставил их разорвать поцелуй. – Но я не хочу верить, что мы расстаёмся навсегда.
Ещё раз нежно коснувшись ладонью его лица, и ещё несколько секунд стараясь как можно лучше запомнить взгляд его карих глаз, магесса выпорхнула из его объятий и, не оборачиваясь, исчезла за дверью.
Каллен ещё долго смотрел на захлопнувшуюся за ней дверь, всё отчётливее понимая – «на память» о нём она только что забрала с собой кусочек его сердца.
А взамен оставила лишь ноющую боль в груди и… давящую тесноту в штанах.
Пожалуй, он не будет рассказывать об этом на исповеди…