Цикл "работы по заявкам"

Эдуардо/Марк, история примирения, один любит, второй считает это только дружбой. ХЭ желателен. Простить человека после того, как тот предал – очень трудно. Эдуардо действительно думал, что все его отношения с Марком закончатся сразу же, как закроется дверь в конференц-зал, где их адвокаты договорились о взаимовыгодном соглашении. Нет, ну действительно, как можно продолжать общаться с человеком, если ты подал на него в суд, а он выплатил огромную сумму денег за молчание? Всё должно было закончится быстро, резко и сразу. В идеале Вардо даже не должен был чувствовать огорчение, когда Марк скрылся за поворотом коридора. Но идеал на то и идеал, чтобы вообще редко становиться реальностью. На самом деле, Саверину порой казалось, что у него есть табличка “Люблю Марка Цукерберга”, которую замечали все, кроме, собственно, Марка Цукерберга. И разумеется, Вардо простил его сразу же, даже ещё раньше, наверное, чем суд вообще начался. Но гордость просто не позволяла пойти и спокойно поговорить. Хотя Эдуардо был уверен – Марк его выслушает. Но теперь надежда на перемирие была совсем ничтожна. По крайней мере, так думал сам Вардо. Конечно же, он ошибся. Речь же шла о Марке. Цукерберг вёл себя как обычно, ничем не показывая, что суд вообще был. Он остался другом Саверина на страничке в фейсбуке, написал ему смску о какой-то мелочи и спросил, не хочет ли Вардо куда-нибудь сходить выпить. Если бы Эдуардо не знал Цукерберга так хорошо, он бы всерьёз подумал, что Марк издевается. Но Марк не издевался, Марк просто был Марком. Он ни с кем не ссорился, ни на кого не обижался и вообще вёл себя как обычно. И от этого Вардо было ещё хуже. Ведь глядя на такого привычного Цукерберга, который говорил о нескольких темах сразу, перескакивал с нормального человеческого языка на свой компьютерный, пил энергетик и был весь такой свой, Эдуардо ещё больше ощущал свою любовь к нему. Марк был его наказанием, его проклятьем и его вознаграждением. Он был всем и сразу. Помириться было легко – они просто дружно забыли последние полгода и общались так же, как во времена учёбы. Марк писал свои коды и мог позвонить Вардо в три часа ночи, А Вардо приходил к Марку, принося с собой еду и нормальное питьё, потому что Цукерберг всё так же забывал про элементарные человеческие потребности. Всё было настолько привычно и правильно, что Эдуардо не удивился, когда снова почувствовал себя с той самой табличкой, которую замечали все вокруг, кроме того, кому она предназначалась. Любовь с одной стороны и дружба с другой – так было всегда и, скорее всего, так навсегда и останется. Хотя, надежда умирает последней. Может быть, до Марка когда-нибудь и дойдёт. Вардо так надеялся на это. Это же Вардо, в конце концов.