Из грязи в князи

Для долгого похода мифрил оказался не таким уж и лёгким. Металлические сапоги начали увязать в грязи и мокнуть, с каждым шагом усложняя путь, а чистый звон металла сменился на едва слышный скрип. “Неужели их кроме как на Суслангере больше нигде не носят?! Как будто сделаны лишь для пустынь”, - офицер остановился, сел на землю, и принялся счищать грязь с обуви. Слева от него посреди леса тянулась вытоптанная дорога, по которой он должен был идти дальше, к деревне. Уйдя чуть в сторону, офицер начал гардой криса приводить сапоги в порядок. Кусочки земли выскальзывали из стыков мифрильных пластин, возвращая сапогам подвижность. “Интересно, как я найду этого Великого Мага, когда закончу задание?”, - солдат лениво шёл по лесной тропе, думая о том, как сможет вернуться обратно на Суслангер. Командующий Айзет Кеберт лишь уведомил о том, что на острове есть очень сильный чародей, способный телепортировать его домой. В голове возникали образы то старца неясных лет, живущего в пещере среди леса, то демонической нежити, ужасного монстра – так или иначе, вернуться на Суслангер можно было только с его помощью. Кажется, впервые в жизни хадаганец почувствовал радость от того, что может дышать – небывало чудесная природа вокруг завораживала и умиротворяла, а свежий влажный воздух как будто был пропитан каким-то одурманивающим зельем. Ветви деревьев отклонились в сильном потоке ветра – и с них посыпались листочки. Попав под зелёный дождь, воин, встав на месте, слегка развёл руки в стороны, чувствуя как падающие листья касаются его лица – сняв шлем, он ненадолго остановился послушать голос леса. Из мыслей ушло всё, кроме радости нахождения в этом зелёном мире. “Надо идти”, - воспитание хадаганца строго напомнило о себе, вырвав мечтателя из покоя природы, и едва сделав шаг – посланник империи упал прямо вперёд. Позади него стоял высокий мужчина в грязной кожаной одежде, злорадно улыбаясь, он помахал дубиной куда-то в сторону леса. … Хадаганец помнил как его тащили по земле, схватив за ноги, кто-то громко хохотал рядом и пел песни. Вскоре он оказался заперт в яме, которую сверху закрывала решётка из прочных веток. Вокруг часто кто-то ходил, был слышен звон металла и запах жареного мяса. Выпив какую-то жидкость, как ему казалось – воду, которую он нашёл в кувшине лежавшем рядом, к пленённому офицеру вернулись силы. Едва начав соображать, хадаганца затрясло от злобы – его дорогие мифрильные доспехи были сняты, он оставался в чёрной куртке из троллиной шкуры и таких же штанах. Его кинжал и сумку тоже забрали, все, что было из металла – пропало. Поднявшись на ноги, неуверенно стоя на скользком полу из жидкой грязи, офицер несколько раз с силой дёрнул решётку – она даже не шаталась. Механизм неизвестной конструкции блокировал её, а прутья были сплетены очень крепко. -Немедленно выпустите меня!!! На злой крик вскоре лениво подошёл грозный туземец. Легко между делом вращая в руке тяжёлый топор из синего камня, он посмотрел на пленника. -Сиди лучше тут, понял? – безразлично произнёс он, и, развернувшись, скрылся из виду. -А НУ СТОЙ! ТЫ ЗНАЕШЬ, ОТКУДА Я?! – Вслед полетела молния. Хадаганец не увидел никого идущего к нему, и только отстранившись от решетки, услышал как по прутьям что-то ударило и упало вниз – это был недоеденный кусок мяса. По телу побежали волны пламени – никогда ещё так нагло к нему не относились дикари, одетые так дёшево, что на Суслангере их посчитали бы за рабов. Офицер оценил ситуацию, и точно понял что делать – оставшись сидеть на дне ямы, он слушал, что происходит вокруг, представлял, сколько рядом человек, и чем они могут быть вооружены. Сейчас была середина дня – но ночью, он обязательно разроет неукреплённые стены ямы, и бежит, захватив украденное. Это было даже странным, что при такой прочной решётке отсюда можно было выбраться простым подкопом. Весь вечер пленник слушал хохот, сотрясающий воздух вокруг, чью-то ругань и песни, по прутьям решётки бегали жёлто-красные кляксы – рядом горел костёр. По мере того как звуки затихали, офицер готовился очень быстро разрыть землю и, выбравшись – сбежать. Когда почти ничего не было слышно – хадаганец ещё раз толкнув решётку, принялся рыть землю краем кувшина. Когда просвет между решёткой и землёй был достаточный, он высунул голову наружу – быстро оглядевшись. Он находился посреди лесного лагеря. Небольшая территория была огорожена забором из брёвен, внутри стояли три землянки из веток и соломы, около которых рядом с костром спали пятеро, больше вокруг никого не было. Только лишь выбравшись наружу, пленник понял, почему яма выглядела такой слабоукреплённой – снаружи вокруг решётки лежали магические камни, небольшие прямоугольные таблички с вырезанными на них схемами заклинаний. Офицер уже видел такие – они использовались для создания мощных магических ловушек. По спине пробежала дрожь – пленник представил как его, пытающегося выбраться наружу, пробивает сотня разрядов молнии. Но каким-то образом удалось оставить ловушку неактивной. “Может быть, её забыли включить… тем лучше”, - шагнув прочь от ямы, офицер, низко пригнувшись, подкрался к спящим разбойникам. Вокруг костра развалились пятеро местных – они были одеты скорее как охотники, чем солдаты армии, так привычные хадаганцу. Рядом лежали луки, колчаны со стрелами, и копья с топорами из камня. В центре полукруга скамеек сделанных из брёвен стоят стол в виде пенька. На нём лежали пустые бутылки в окружении объедков, и был воткнут адамантиновый кинжал – похоже, им разделывали мясо. Пламя костра красиво играло на дорогом узорчатом лезвии, и вскоре рука беглеца протянулась к рукоятке, резко схватив её – крис оказался у владельца. Отвернув лезвие назад, офицер принялся искать доспехи. Охотники ворочались и что-то бормотали, каждый раз волной страха давя на хадаганца. “Если кто-то проснётся, один или двое – смогу сразу же убить их, но остальные…”, - без своей мощной защиты офицер не знал как сражаться, особенно с превосходящим врагом, поэтому задержав дыхание он принялся осматривать охотников. На руке одного из них блестела металлическая перчатка, другая лежала под боком. Видимо ещё не владея руками в них, разбойник надел только одну. Забрать обе было невозможно, поэтому оглядевшись вокруг офицер понял, что все остальные доспехи лежат в землянках.