***
Это случилось три года назад. Прохладный вечер в Покровском парке. Развалившись на лавочке, я докуривал третью по счёту сигарету. Холодный кофе из «Кофе плэйс» прекрасно сочетался с горьким привкусом дешёвого, но достаточно крепкого табака. С самого утра торчал в конторе. Впахиваю как проклятый, а платят ровно столько, сколько хватает на умеренную жизнь без излишеств в столице Дальнего Востока, — с тоской думал я, когда меня внезапно окликнули. — Извините, — отрываю взгляд от своих запачканных ботинок и вижу мальчика лет двенадцати, — Это не ваш велосипед? Я молча посмотрел на него. Не было похоже, что он потерялся. Светловолосый и сероглазый. Такой типаж — редкость в наших краях. Аккуратные джинсовые шорты до колен. Зелёная однотонная футболка. Обычный ребёнок. Что ему от меня надо? Попытка проигнорировать провалилась. Мальчик всё так же стоял и беззастенчиво меня рассматривал. Я же с рьяным интересом уставился в телефон и принялся искать в нём хоть что-нибудь. Зашёл в эсмски. С неприятным удивлением обнаружил, что мне особо то никто и не пишет. В соц сетях типа Вконтакте или Инстаграм меня никогда не было. — У вас всё в порядке? — снова спросил мальчик, но уже обеспокоенно, — Вы выглядите очень грустным. — Тебе это действительно интересно? — спросил я у ребёнка с нескрываемым раздражением в голосе. Мальчик, как ни странно, на пару секунд задумался, а после — так искренне, как могут только самые маленькие дети, с невинной улыбкой ответил: — Не очень. Я просто хотел покататься на вашем велосипеде. Но потом заметил, что вам грустно, — он замялся, — Теперь я думаю, что зря я вас попросил. Извините, пожалуйста. Я пойду тогд- — Стой, — сам того от себя не ожидая, крикнул я. Ребёнок вздрогнул, уже готовясь бежать от меня куда подальше, словно почувствовал, что с незнакомцем, одиноко сидящим в парке, что-то не так. Но было уже поздно. Я заметил нечто такое, что пробудило во мне пока что лёгкий, совершенно ненавязчивый интерес. — Звать тебя как? — Саша, — осторожно произнёс он и замер. — А меня Владимир, — сказал я и спрятался в телефоне, дабы не выдать странное смущение, — Можешь покататься. Я понимал, что мальчик мог украсть мой велосипед, но почему-то был не против. Пусть считает это подарком. Всё-таки я давно никому ничего не дарил. Потому что некому. Если бы он ушёл (с велосипедом или без), я бы остался прежним — одиночкой без семьи и друзей в пустой квартире, в опротивевшей мне конторе. Тот гадкий червь, точивший мою душу из года в год, так бы и остался во мне. Потому что я больной человек. Мои желания должны были остаться только желаниями. А иначе я бы ничем их не оправдал. — Но я не умею кататься, — разочарованно сказал Саша, — папа меня так и не научил, — с некоторой неловкой горечью добавил он. — Я научу тебя, милый. Светловолосый ребёнок взглянул на меня своими ясными, осознающими всё глазами, словно говоря: «Да, я прекрасно понимаю, что не стоит общаться с незнакомцами и готов принять ответственность за свой поступок», — а сам кивнул мне с такой трогательной улыбкой, что тяжесть, лежащая глыбой в моей груди, растворилась в один момент. Словно огромную связку гелиевых шаров отпустили в лазурное безоблачное небо — так я отпустил себя. На следующий день в том же самом парке, на том же самом месте. Саша ждал меня. Прошло не больше месяца, и златокудрый ангел привнёс свет в мою тусклую квартирку. И жизнь. Я пообещал себе, что наша с ним история не будет историей о больном извращенце или о несчастном ребёнке. Она поведает вам о любви. Но не будь этот ребёнок несчастным, он бы не подошёл ко мне. Не будь я ненормальным, я бы не искал с ним встреч. Ничего бы этого не было, не будь я для него последней надеждой. Я мог его остановить. Но ничего не сделал. Как бы я хотел убить его отца и усыновить мою маленькую Лолиту. А после написать свою собственную историю. О нашей с ним любви. Теперь мне остаётся одно. — Андрей Николаевич, — говорю в трубку, и сорвавшийся голос опускается до хрипоты, — Вы знаете где ваш сын? — А, это вы, — спокойный ровный баритон едва прорывается сквозь музыку и пьяный галдёж, — Я думал, он у вас.Пролог. Моя несчастная Лолита
3 сентября 2020 г. в 03:14
Вы когда-нибудь читали «Лолиту» Набокова? Я читал. И не один раз. В шестнадцать. В двадцать четыре. И три года назад, когда впервые встретил его.
Я, будучи недалёким шестнадцатилетним мечтательным подростком, подумал, что «Лолита» — история о любви. В двадцать четыре в порыве ностальгии перечитал сие произведение и осознал, на сколько же превратно я понял его суть. Гумберт, главный герой, от лица которого ведётся повествование, был больным человеком. То, что он сделал с маленькой девочкой — нельзя оправдать ничем. Ни его детской влюблённостью в Анабель Ли, ни чувствами (искренними или нет) к Лолите. Спустя двадцать лет до меня наконец-то дошло, что эта история о безысходности одного несчастного ребёнка, который пытался сделать всё, что было в его силах.
Прямо как он.
Но он, боюсь, не смог.
С замирающим от дурного предчувствия сердцем вскрываю бандероль без обратного адреса. Чувствую — от него. Старый потрёпанный блокнот. И всё. Никакого письма или записки. Дрожащими пальцами перелистываю страницу за страницей. Начиная с августа 2015-го года на листы ложились аккуратные мелкие строчки. Сложно разобрать написанное.
…«Снова ходили в больницу»… «Моя мечта — съесть хотя бы один кусочек торта в мой день рождения»… «он разозлился на меня, и не появлялся дома всю неделю. Хорошо, что оставил деньги»… «Макс снова звал меня в клуб, но я не уверен, что хочу туда идти»… «Ничего не происходит»… «Закончил год на все пятёрки. Ура!»… Папа ведёт себя странно»… «Да как он посмел привести в наш дом эту корову?!»… Я больше не называю его папой. Только отцом. Ему похуй. Интересно, он разозлится, если буду звать его по имени?» «Сказал, что ровно через полгода мне исполнится шестнадцать. Он словно с цепи сорвался. Не понимаю, что с ним»… «Марина оказалась прекрасным человеком. Андрей её не достоин»… «Как же я задолбался ходить по больницам! Аргх! Бесит! бесит!бесит!»… «Да я раньше помру от ударной дозы таблеток, чем от своей болезни»… «В среду Максу исполняется 16»… «Не знал, что у него так много родни и друзей. Кажется, я завидую»… «Подготовка ко дня Х идёт по плану»… «Осталось ещё немного»… «В пятницу всё закончится».
И последняя запись. Проставлена вчерашняя дата.
«31 мая 2020 г.
Какой смысл в том, что я существую в прошлом, но меня уже нет в будущем? А настоящее — понятие относительное. Для меня настоящее сейчас в 18:31 31-го мая 2020 года, а для тебя, мой дорогой друг, — первое июня. Быть может, для моего отца это самое настоящее будет в какой-нибудь вторник дождливого октября в 2026 году. Всё зависит от тебя. Делай с дневником, что хочешь. Это мой тебе последний подарок. И да, я всё так же считаю, что времени не существует».
Понимаю, уже поздно, но с отчаянной надеждой набираю ему. «Сашенька» — так он записан в списке моих контактов.
Таки решился, мелкий ты сучёныш?! Струсишь ведь… Обязательно струсишь.
«Абонент недоступен».
— Да будь ты, блять, проклят! Слышишь? Слышишь ты там? Мелкий, вечно ноющий уёбок! — кричу я и смахиваю со стола блокнот с остальным пылящимся барахлом. Ноутбук летит на пол. Промелькнувшая мысль о приблизительной стоимости его ремонта меня не останавливает, и за ним летит принтер. Прямо в плазменную панель моего нового телевизора, который я купил, чтобы порадовать его. Как и плейстейшен. И двуспальную кровать с дорогим пружинистым матрасом. Даже бельё постельное подобрал. Один комплект бежевый, а второй нежно зелёный. Его любимые цвета.