***
Как и предполагал Такеда, ненормальная быстрая легко поразила и ввергла в ступор команду противников. Конечно, поначалу Кагеяма не мог сосредоточиться по известной всем причине и по нежеланию, скорее подсознательному, нервировать Шоё ещё больше. Один промах Хинаты заставлял того бледнеть и испуганно озираться на напарника, а Киндаичи только масла в огонь подливал, распевая, каким же обычно непреклонным бывает брюнет. Однако все слова Ютаро шли по откос, как и его душевное равновесие. Кагеяма извинялся, что-то говорил по поводу высоты или ещё не привыкшего глазомера, а затем едва ли не убивал Шоё за его попытки стать гордецом. В последнем случае Тобио удерживали от кровавого месива собственные семпаи, которые прекрасно понимали, что ничего серьёзного Кагеяма бы не сделал. Но подстраховка никогда не мешала в сохранении чьей-то жизни, а уж позволить даже гипотетически обидеть омегу альфы не могли ни в коем случае. — Это что было? — пораженно выдохнул Яхаба, смотря на не менее ошарашенного Ютаро, — Ты про эти сумасшедшие пасы говорил? Киндаичи пораженно моргнул, не среагировав на скорее риторический вопрос второкурсника. Его темные глаза не отрывались от Тобио и довольного Шоё. Кагеяма с трудом подавлял довольную усмешку, взгляд его сверкал лучше любой лампы, а уж широкая улыбка омеги и вовсе могла озарить весь свет. Ютаро никак понять не мог, как этот коротышка был в состоянии поспеть за скоростью паса. Ведь он сам, Киндаичи, никогда идеально не проводил атаку с подобной подачи. Кулаки сжались, альфа внутри недовольно заворчал, и ученик Аобаджосай с раздражением взглянул на бывшего товарища. Кагеяма в один миг превратился в ещё более противного для него человека, и парень решительно тряхнул головой. Мысленно он уже десять раз пообещал себе, что когда-нибудь сможет «одолеть» Тобио в его стремлениях. Невольно взор обратился на всё ещё искрящегося Шоё, и Киндаичи с трудом подавил рык. Даже тут, как бы абсурдно это не звучало, Кагеяма умудрился обойти его и даже продемонстрировал, что ранние слова волейболиста о невозможности такой атаки — пепел, дымка, которую развеять смог рыжий омега. Словно солнечный луч, тот вспыхнул в жизни мрачного брюнета и понемногу указывал ему путь на свободу от предрассудков, от ограничителей. Это Киндаичи не нравилось. Ненормальный гений, каким и был альфа с мятным запахом, не должен раскрыться в полной мере. — Ну, наконец-то, — устало выдохнул Савамура, с ласковой улыбкой наблюдая за дуэтом первокурсников, — Я уж подумал, что сегодня нам конец. Не согласиться со словами капитана было невозможно. Положение их было несколько шаткое, ведь Шоё в пылу своей нервозности отдал всю партию противнику, а вырваться из пучины такой разницы было просто жизненно необходимо. Дайчи нахмурился, в один миг став серьёзным. Карасуно нужны победы, иначе боевой дух не сможет вновь поднять гордую голову и продемонстрировать себя во всей красе. А его присутствие при любой игре, даже дружеской, необходимо. Цель замаячила перед глазами Дайчи, и он позволил себе на секунду расслабить плечи. Если они наберутся сил и опыта, то, возможно, наконец-то смогут пробраться на национальные. Теперь это казалось более близким, чем в прошлом году. Впрочем, оно и не удивительно. Атмосфера клуба, в который когда-то он пришёл, начинала меняться. Светлела, приобретая всевозможные цвета, и радовала глаз. Вздохнув, Савамура вновь улыбнулся и отчетливо хлопнул в ладоши, прерывая по какой-то причине начинающуюся потасовку со стороны Хинаты и Кагеямы. Это заставило невольно улыбнуться. По какой-то неизвестной причине Шоё и Тобио умудрялись ссориться или соперничать буквально везде и во всём. — Не расслабляемся, игра только началась, — хмыкнул Савамура, одним лишь взглядом отвергая внимание противников на омеге. Что и говорить, а оставаться незамеченным Шоё не умел, а уж после раскрытия своей сущности вообще стал самым приметным не только на площадке, но и во всем спортзале, — Отыграемся! — Да! «Как же здорово!» Пролетело в голове широко улыбающегося Шоё. Он больше не думал ни о чем кроме игры. Исчезли сущности окружающих его людей, как и его собственная, даже запахи испарились, словно и не было недавней истерики паренька. Ауры альф не пугали, даже не заставляли внутреннего омегу довольно принюхиваться и определять самого сильного и надежного. Всё оказалось неважно, как и не действующие таблетки, рассекретившие волейболиста. Рыжая макушка носилась по всей площадке. Большие карие глаза сверкали неподдельным счастьем, будто и нет в жизни Шоё ни одного более важного дела, чем этот матч. Размылись границы в сознании, исчезла нервозность и страх. Даже раздражения или гнева не было по отношению к вечным взорам в свою сторону. Хината чувствовал лишь безграничный восторг, помогая забить и забивая сам. Ощущая жар на ладони от ударов, волейболист довольно жмурился и едва ли не порывался высказать Тобио всё, что думал о нём на тот момент. И там даже не было привычных мыслей о высокомерии или придурке. Весь матч слился для Хинаты в тугой клубок восторга, бега и прыжков. Удары, пасы, крики, гляделки и ни с чем не спутанный полосатый мяч. Лица противников сливались от переполняющих паренька эмоций, и тому начинало казаться, что после окончания игры он даже вспомнить своих действий не сможет. Однако это было не так — память и все органы чувств работали на полную катушку, но их влияние перебивал адреналин. Действительно мощный выброс, который вряд ли смог бы перебить даже самый сильный запах или страх. Хината вновь дернулся в сторону сетки, обходя блок в виде Киндаичи и Иваизуми, резко повернул в противоположную сторону и подпрыгнул, искренне веря, что прямо сейчас мяч попадет ему под руку. Однако хлопок раздался сбоку, и Танака довольно закричал, что-то крича про то, что не надо его недооценивать. Тсукишима на площадке отчетливо фыркнул, но спорить с разгоряченным семпаем не стал. С Рюноске вступать в перепалку не было никакого интереса. Хината недоуменно моргнул, смотря на спокойных, но уже достаточно вымотанных товарищей и не понимал одного — настрой команды изменился, сбавил обороты и понемногу затихал, таясь. Шоё глубоко вздохнул, вырываясь из потрясающего ощущения игры, и едва не поперхнулся запахами, в один миг попавшими ему в нос. Голова невольно закружилась, омега моргнул, пытаясь вернуться в реальность, а затем почувствовал сильный хлопок по собственному плечу, в один миг вырывающий его из по-новому разгорающейся паники. Дернувшись, паренёк резко повернул голову в сторону того, кто проделал столь спасительный маневр, и с легким недоумением уставился на Тобио. — Что? — Глухой, что ли? — беззлобно фыркнул Кагеяма, закатывая глаза, а затем кивнул на столпившихся около куратора клуба волейболистов: — Тайм-аут. Хината выдохнул, невольно скашивая глаза на табло, и пораженно моргнул. Он как-то умудрился пропустить начало третьего сета, и то, что матч в принципе почти подошёл к концу. Это выбивало из колеи, ведь он, Шоё, только разогрелся, почувствовал вкус командной игры и наслаждался каждой минутой. Обескураживало и то, что они выигрывали у Аобаджосай с неплохим разрывом в очках, и омега довольно улыбнулся. Не широко, а удовлетворенно, заставляя Кагеяму рядом удивленно повести бровью. Кажется, он впервые видел, что Шоё не старался как можно шире растянуть губы в улыбке. Сейчас лицо Хинаты не было пропитано тем солнечным светом, какой обычно отражался в глазах и энтузиазме парнишки, но от этого не было приступа неправильности. Нет, наоборот — Шоё казался счастливым сейчас, когда оставлял свою радость при себе. Хмыкнув, Кагеяма молча ухватил задумчивого парнишку за руку и потащил того к команде, пока Савамура не присоединился к этой «идиллии». — У меня чувство, что здесь что-то не так, — устало выдохнул Дайчи, мимолетом взглянув на пришедших парней и прожигая руку Тобио недобрым взглядом. Альфа внутри заворчал, поднимаясь, но Савамура сумел подавить в себе порыв и теперь вновь вернулся мыслями к игре: — Они как будто играют не в полную силу. — Может, они отвлекаются? — неловко помолчав, всё же предположил Сугавара, одним взглядом указывая на рыжеволосую причину. Шоё, к счастью всей команды, сейчас был отвлечен каким-то неизвестным диалогом с Тсукишимой. — Дело не в этом, — внезапно подал голос Кагеяма, заставляя всех обратить внимание на свою персону. Глотнув воды, альфа устало выдохнул, вытер пот со лба и пробормотал: — Мне кажется, это не их основной Сеттер. — Ты уверен? — поинтересовался Танака, с недоверием поглядывая на столпившуюся около тренеров команду противников: — Они и так сильны. — Да, но Ойкава-сан потрясающий. Он, — Тобио замолчал, явно не желая это признавать, однако вскоре справился с гордостью и выдавил: — будет сильнее и опытнее, чем я. — Откуда ты… Договорить Рюноске, шокированному признанием первокурсника, не дали. Со всех сторон раздались восторженные женские крики, а затем дернулся задумчивый Шоё. Он немного побледнел и, не осознавая этого, придвинулся к Кею, желая отгородиться не только от поражающей ауры, но и терпкого и очень сильного запаха крепкого черного кофе. Поморщившись, Хината невольно чихнул, а затем попросту спрятался за спиной напряженного Тсукишимы. Тот, казалось, маневра товарища даже не заметил. Его глаза, как и взоры всех остальных, не отрывались от только пришедшего парня. Шатен достаточно миловидной внешности, что никак не вязалась с ароматом, достаточно высокий, хоть и не гигант, с внимательными, можно даже сказать цепкими, карими глазами. Кагеяма нахмурился, заметив незнакомца, и на выдохе внезапно ответил на непроизнесенный вопрос Танаки: — Потому что он — мой семпай.***
— Победа! — внезапно прокричал Танака, трясся вверху своим кулаком и едва ли поборов дурную привычку оголять торс. Возможно, дело было в том, что за ровесником бдительно следил Энношита, мешающий волейболисту творить ещё больший беспредел, чем обычно. Хината с недоверием взглянул на кричащего Рюноске, ещё не до конца осознавая, что только что проговорил второкурсник. В голове всё ещё была мешанина после игры, и пареньку было сложно собрать мысли в кучу. Сердце бешено стучало, а грудь ходила туда или сюда. Большие карие глаза с интересом уставились на противоположную сторону сетки, и паренёк поразился, что их лица отражают такие же эмоции, что и у самого Шоё. Неверие в собственных проигрыш не светилось разве что на лицах третьекурсников, то ли уже научившихся принимать поражения, то ли просто рассудительно оценив свои силы. Конечно же, их шансы возросли, когда появился Ойкава, сейчас горящим взором осматривающий Карасуно, однако разрыв в счете все же было не так просто убрать. Тоору пытался и неплохо справлялся, но вот дуэт первокурсников, который ранее не был увиден капитаном Аобаджосай, поставил шатена в тупик. Это и ещё некоторые факты помогли Карасуно урвать победу. Шоё невольно поежился, вспомнив, каким взглядом провожал его Тоору, когда носа альфы коснулся аромат малины. Шок, неверие и зарождающиеся в глазах чертята совершенно не радовали уже отходящего от игры волейболиста. Если многие альфы перестали реагировать на запах омеги, так как попросту привыкли к его присутствию, то для Тоору это было неожиданностью и чем-то новым, а потому — интересным. Мало было этого дискомфорта, так капитан Аобаджосай, судя по всему, имел и очень вредный характер, заставляющий Тобио, который весь остаток сета провел в напряжении, скрежетать зубами от злости. Подколы или насмешки доставали Кагеяму и всю Карасуно даже больше, чем напряжение на площадке. Последнее хотя бы стимулировало команду, а вот какие-то утверждения Тоору не радовали, лишь злили. А уж его чрезмерное внимание к рыжей Приманке выводило альф гораздо быстрее прочих. Да и сам Хината чувствовал себя не в своей тарелке от этого цепкого и поразительно внимательного взгляда карих глаз. Запах крепкого кофе настигал Шоё везде, куда бы тот не шёл. Ничто не могло полностью перебить аромат шатена, и тот этим бессовестно пользовался. До тех пор, пока Иваизуми не надоел этот цирк. Тогда всем пришлось вдыхать запах жасминового чая. Легкий и ненавязчивый, он, тем не менее, с легкостью откинул кофе прочь, заставляя Тоору недовольно поворчать, но более ничего предпринимать капитан Аобаджосай не стал. Шоё вздохнул спокойно, позволяя чужому запаху приблизиться, и довольно зажмурился. Жасминовый чай ему нравился гораздо больше горького послевкусия после аромата кофе. Это помогло дуэту первокурсников собраться, и те наконец-то провели атаку. Сильную и важную, во время которой Шоё даже умудрился открыть глаза. Чёткая картинка отлично передала удивление Тоору, а затем приземлившийся прямо на линии полосатый мяч. Победа оказалась за Карасуно. Наконец-то осознание того, что матч окончился в их пользу, достигло Шоё, и тот вторил Танаке, радостно и громко завопив. Рюноске, услышав «клич» первокурсника, вновь закричал и побежал к довольному и широко улыбающемуся омеге. Хината встретил семпая широкой улыбкой и довольным прищуром. Танака же покровительственно похлопал в один миг едва не улетевшего собеседника по плечу и громогласно захохотал. Из-за чего, не понял даже Шоё, но ему это было и не важно. Главное — они победили и смогли хоть ненадолго познать этот вкус, ощутить его перекаты на кончиках языка и захотеть ещё. Хината отрывисто выдохнул, взъерошивая собственные волосы. Тренировочный матч, конечно, хорошо, но ему бы хотелось одержать победу в настоящем поединке, но не одному. С командой омеге идти было в разы легче и приятнее, и променять это на что-то ещё Хината не хотел. Танака, стоящий в этот момент с парнишкой и всё ещё радующийся победе, хмыкнул отчетливо и внезапно закинул руку на плечо задумавшегося Шоё: — Ты был сегодня на высоте, Хината. Конечно, поначалу очень нервничал, — даже не думая затрагивать тему омег, дополнил Рюноске, и Аобаджосай, стоящие чуть в стороне, невольно поразились отсутствию инстинкта самосохранения у парня. Не обращать внимания на мрачные взоры товарищей собственной команды надо уметь. — Спасибо, Танака-семпай! — воскликнул покрасневший от смущения рыжий паренёк, тоже не обращая ни малейшего внимания на нахмуренных волейболистов. Даже их запахи, наполненные явными оттенками недовольства, не трогали омегу, ведь озон перебивал их все. Волейболисты Карасуно мрачнели всё больше и больше, смотря на то, как легко Танака касался и смеялся рядом с омегой. Ревность начинала поднимать голову, словно почувствовав, что её час настал. Ничего удивительного в том не было. Стоило только матчу закончиться, как внимание сосредотачивать было больше не на ком, кроме Хинаты. Все инстинкты альф рвались наружу, подталкивая своих обладателям к действиям, но никто так и не сдвинулся с места. Понимал, что резкие порывы могут напугать такого парнишку как Шоё, который даже не раскрывал им свою сущность. Кагеяма нахмурился, желая наконец-то подойти к напарнику, и уже двинулся к рыжему парнишке, как внезапно его за руку схватил серьёзно настроенный капитан. Тобио тут же застыл, вопросительно смотря на мрачно молчащего третьекурсника, а затем заинтересованно наклонил голову набок: — Дайчи-сан? — А? — Савамура оторвался от разглядывания Хинаты и, моргнув, смог вспомнить причину, по которой он остановил Тобио, и теперь пытался правильно сформулировать мысли. Наконец собравшись, Савамура осторожно начал: — Кагеяма, ты же понимаешь, что Хината — омега, но не хочет об этом говорить? — Что? — недоуменно переспросил брюнет, хмурясь, а затем фыркнул беззлобно и буркнул, убирая руку из захвата капитана: — Конечно, — со стороны капитана послышался облегченный выдох, однако следующие слова первокурсника заставили Дайчи шокировано замереть: — Однако я всё равно вытрясу из него всю информацию. После своих слов Тобио уверенно двинулся в сторону Хинаты, то ли решив осуществить свой план прямо тут, то ли по какой-то иной причине желая оказаться около омеги. Савамура, кого повергло в шок откровение альфы, отмер через некоторое время и, заметив направление брюнета, быстрым шагом направился следом, пытаясь удержать решительного Сеттера от странных поступков. Сугавара, наблюдающий подобную картину, поспешил капитану на помощь, а Тсукишима лишь закатил глаза, фыркнув. Мысленно он уже просчитывал некоторые варианты и возможности, не обращая внимания на общий ажиотаж. Во всем важна холодная голова. Ойкава с зарождающимся интересом следил за происходящим и не знал, радоваться ему или беситься. С одной стороны, в его окружении появился омега, достаточно миловидный, яркий и явно не проблемный в плане общения. К тому же, волейболист, что значительно упрощало некоторые аспекты для альфы. Однако, с другой стороны, в команде с пареньком оказался Кагеяма, чьё присутствие уже неимоверно раздражало. Но тут опять же находился плюс — если Тоору сумеет заполучить омегу, то убьет сразу двух зайцев — и у Тобио выиграет, и пару получит. Особенно ценным в хрупком на вид парнишке казалось то, что он не смотрел на самого Тоору как на кусок мяса. Прищурившись, Ойкава не сумел подавить улыбку, за что мгновенно получил от Иваизуми. Вздрогнув, капитан Аобаджосай обернулся к лучшему другу и поймал его предостерегающий взгляд. Захотелось нервно сглотнуть. Он уже знал, что означал потемневший взор Хаджиме. Приблизительно это переводилось в два варианта. Первый казался до жути простым и лаконичным советом лучшего друга и звучал приблизительно, как «не вмешивайся». А вот другой вариант отдавал альфой, грозным и сильным, пахнущим вопреки этому достаточно легко и мягко, словно природа пошутить решила. Посыл второго послания был ещё более понятен Тоору, и он с трудом сумел сдержать рвущегося наружу зверя. «Моё», читающее в глазах лучшего друга, бросало вызов удачнее любых слов. Ойкава ухмыльнулся, подмигивая мрачному и серьёзному Иваизуми. «Что ж, сыграем!»