Ирисы в снегу

"Это Она! Все из-за нее!"       Отравленный ручей голоса все журчал и журчал над ухом. Он пробивал себе русло в сознание йокая, развращал ядом наговоров его сердце, туманил разум.       "Посмотри на нее! Разве преданная женщина так выказывает почтение своему мужу? Она не уважает тебя, о, Великий Демон Псов! Не чтит твое имя, не покоряется твоей воле, не признает твою власть!"       Пристальный взгляд кровавых глаз Тоуги целился в обернутую тонким юката фигуру на крыльце, будто готовился распять за одному ему ведомые грехи. А туман с запахом разложения все шептал о коварстве замершей перед ним женщины.       "Лгунья! Притворщица! Ей нужно лишь твое влияние и богатства. И все ради того щенка, что привела в мир! Она уже замышляет против тебя. Ты видишь? ВИДИШЬ?" - Ирасуэ! - опасно проскрежетали в ночи острые клыки в пасти грозного мононокэ. - Да, господин? - Что ты прячешь за спиной?       Демоница шагнула в тень из пятна света от блуждавших на ветру фонарей. Но слишком поздно для того, чтобы укрыть от зоркого глаза мужа наточенное лезвие и древко за спиной под светлым шелком одеяния. - Ничего... - Ты врешь! - прогремел в ночи вердикт, от звучания которого затрещали наборы глиняной черепицы на крышах женской половины.       "Да-а-а! Лгунья! Она лгунья! Теперь убедился?" - продолжал свое темное дело голос в голове демона, все крепче затягивая путы на его руке.       Мутный шар навершия рукояти меча вдруг замерцал алым, будто в нем поселилось свое собственное сознание. - Ты замышляешь против меня?! Желаешь моей смерти?! Отчего молчишь, дерзкая Нгуен? Отчего не говорлива, как прежде?       Ярость внутри Тоуги, щедро сдобренная нашептываниями потустороннего наветчика, подогревала в демоне подозрения, словно похлебку в бурлящем под крышкой котелке: того и гляди, прорвется наружу и окатит кипящим варом обидчицу.       Тщетно демоница дрожала ноздрями, вынюхивая подвох вокруг себя и мужа. - Что ты хочешь от Нас? - с каждым новым упреком в свой адрес она отступала все глубже в тень. Шаг за шагом. Плавно, убийственно размеренно. Будто кобра, собиравшая все свое тело в кольца ради одного смертоносного броска. - Верной души...       Шагнул он ей навстеречу. - ...преданного сердца...       Еще шаг. И кровавое лезвие тянется по песку садовой дорожки, шелестя, словно чешуя дракона. - ...чистых помыслов!       Луна, как слеза, стеклА вдоль по краю заточки занесенного клинка. А кровавый туман над потоком домыслов в сознании Тоуги все науськивал травить до смерти свою жертву. - Но ты на такое не способна, нэ, Нгуен-но-кими?       Почему-то она вдруг перестала пятиться. Прикрылась рукавом кимоно и неожиданно звонко расхохоталась в ночи: - Ха-ха-ха! В мире ли ты с собой, Пират? Требовать собачей преданности от пса, хозяина которого сгубил своими же руками? Ха-ха-ха!       "Вот она и открылась перед тобой! Всей своей гнилой сутью. Протухла так же, как и весь этот мир! Все вокруг тебя тронуто порчей! Пора очиститься от этой скверны. Настал ТВОЙ черед выпустить Адского Дракона!" - Где Сесщемару? - убийственно спокойно спросил Тоуга, зная, где у его жены больное место. Женский смех разлетелся осколками об этот циничный вопрос. - Что?... - недоверчиво сверкнула в ночи фосфорицировавшими точками глаз Ирасуэ, прежде чем побледнеть лицом и оскалить клыки первородной злостью, - Что тебе нужно от него?!       Тоуга не ответил, лишь осклабился. И вздернутый над его головой меч оказался красноречивее любого ответа. Он перемешивал воздух багровым лезвием, затягивая в воронку кучливые черные тучи над их головами. - Кадзурю...!!       Белый шелк с узором из бамбуковых ветвей оборвал на середине слова роковое заклинание. С шумом крыльев тысячи летучих мышей в сторону Тоуги летело перекрученное ветром кимоно. Одним рывком он рассек угрозу пополам и оглянулся в поисках зарубленной жены. Но напрасно! Невредимая, она планировала по воздуху, раскинув руки в стороны, в объятия ночной мглы леса за стенами замка. И все не отрывала насмешливого янтарного взора от демона-пса до тех пор, пока мрак и распушенная ветром еловая хвоя не скрыли ее под своим покровом. - Ха-ха-ха! Глупый пират! Ха-ха-ха!       Ноги несли ее сквозь лес, едва касаясь носками подстилки. Ели хлестали наотмашь по плечам жёсткими лапами, сучьями цеплялись за складки исподнего кимоно. Только она - все едино - летела выпущенной стрелой сквозь ельник. И все же не настолько быстро, как могла. Чтобы преследователь, упаси Боги, не сбился невзначай со следа и не повернул обратно к замку. - Эй, трус-Миога! Так и будешь тихориться в Нашей шерсти? Подай голос!       Не то, чтобы Ирасуэ радовалась такому соседству, но в этой игре с дышавшей в лопатки смертью она отчаянно нуждалась в любом помощи. - Как же мне не прятаться?! - ворчливо отозвалось пугливое насекомое, - Даймэ сам не свой, темный дух в него вселился. - Сами знаем! - огрызнулась она, неохотно признавая правоту слуги.       Тоуга сам на себя не походил, а уж посторонняя затхлая вонь с первого вдоха забила ей ноздри так, что впору было забыть про изящества и хорошенько высморкаться. Но как бы ни был велик ее страх перед демоном-псом, иного пути кроме выступить против него ради спасения Сесщемару не было... - Болтай меньше! Два уха тебе даны слушать, а шесть лап - исполнять приказанное.       Блоха выскочил из своего укрытия и теперь с хмурым видом выезжал верхом на плече демоницы, уповая на здравомыслие молодой госпожи. - Чего изволите? Схорониться где до поры до часу?       Ирасуэ презрительно фыркнула в ответ. Хотя какой храбрости стоило ожидать от трусишки? - Ужели биться надумали?! - вытаращил бельмы Миога, коря себя на все корки, что не в добрый час решил, будто спокойней всего будет прятаться на корейской демонице, - Опамятуйтесь, госпожа! Где Вам тягаться с Ояката-сама?! Ни в жизнь не сдюжите супротив него!       Но заслышав предупреждающее рычание в ответ Миога тут же скукожился и замолк. - Что иного Нам остается, блоха? - рыкнула Ирасуэ, - Скорее уж Мы сами зарежемся, чем весь демонический мир будет судачить про то, как пирата Тоугу поработила дрянная железка. Так что слушай внимательно: коль сойдемся в поединке с твоим хозяином, целью Нашей будет вернуть ему рассудок. - Чистой воды безумие! - покачал головой блошиный советник, но княжна будто не услышала его и продолжила. - Думается Нам, лишь при смерти Соунга выпустит Нашего мужа из лап. Тогда слушай, как поступить...       Но не успели демоница со слугой совет держать, как с адским громыханием разодранного в щепки леса позади их нагнала смертоностная заверть. - БЕРЕГИТЕСЬ, ГОСПОЖА! - взвизгнула над ухом блоха, когда Ирасуэ в последний момент увернулась от погибели, пропустив в прыжке под собой режущее веретено урагана. - Открылась! - сиплым от рычания голосом Тоуги в небесах ее подстерегла другая опасность.       Не знавший милосердия Соунга рассек бы княжне лицо, окажись она безоружна. Но лунный серп нагинаты встретил с достоинством напитое кровью лезвие. Ирасуэ хватило духу сдержать удар Тоуги, хотя мощь его обрушила обоих противников на землю, уложив лес и землю под ними глубокой воронкой. - Почему ты противишься мне?! Почему не уступишь своей судьбе?! - донеслось с другого края воронки, когда густая завеса из пыли, щепок и хвои улеглась. - Судьбе?! О какой судьбе ты твердишь? - послышалось в ответ.       Ветер развеял остатки удушливой пелены, позволив непримиримым противникам увидеть друг друга. Они замерли в напряжении лицом к лицу, разделенные глубокой впадиной в просевшей земле. Но не только эта пропасть разделяла их. Ощерившись, княжна взялась и дальше провоцировать мужа. - Послушать тебя, то наше истинное предназначение - пасть замертво от куска стали с тупой заточкой? Не бывать тому! Шифу умер бы от позора, если б дожил до сего часа! - в запале демоница выставила перед собой нагинату, указуя на мужа, - Мы не примем поражения от слабака, покорившегося воле гнилой душонке внутри клинка, который и мечом-то назвать стыдно! - Я заставлю тебя сожалеть о своих словах! - последовал жесткий ответ княжне, и в мгновение ока на нее обрушилась серия сокрушительных ударов.       Но Ирасуэ была начеку все то время, пока праздно болтала, желая раззадорить демона. Опыт битв, вобранный ее душой и телом в пору службы стражем, спас демоницу в этот раз. С прирожденным изяществом нагината отбивала частые рубящие удары и уводила лезвие Соунги прочь от своей хозяйки. Но этого было ничтожно мало для победы. Сколько бы не сталкивались друг с другом их оружия, наведенная злость не покидала Тоугу. Он по-прежнему желал ее крови, опьяненный могуществом Соунги. А Ирасуэ меж тем не могла биться вечно. Какой бы завораживающей ни была эта беседа на мечах, но с каждым новым ударом княжна все сильнее уставала, а Тоуга приближался к цели.       Отразив очередной удар меча, Ирасуэ отлетела на разрыв дистанции и огрызнулась чередой сверкавших полумесяцев с лезвия нагинаты, ослепив на миг йокая. - Если настолько жаждешь Нашей смерти - сражайся сам, не полагайся на чужеродную силу! - тяжело дыша, сказала она и вздернула над головой свое оружие.              Глаза ее налились алым, а на скулах прорезались пурпурные молнии отметин. Мрак вокруг ее фигуры рассветило сиреневое сияние, каждый всполох которого переливался скопами оглушительно трещавших в воздухе молний. Воздух наполнила необыкновенная свежесть, и в завороженного зрелищем Тоугу с небес хищным силуэтом пикируюшей птицы вдруг обрушилась гроза. Но так и не настигла демона, ибо огненно-красная зарница отразилась на лезвии его меча, поглотив атаку. - Слабак! - разочарованно выплюнула в сторону демона-пса Ирасуэ, - Ты жалок, Пират! Только и можешь, что прятаться за свою безделушку.       Тишь рассек пронзительный свист, с которым она вогнала нагинату на половину древка в землю перед ногами Тоуги. - Мне не нужно оружие, чтобы покончить с тобой!       После этих слов фигура княжны засветилась знакомым сиянием ее ауры и преобразилась на глазах в большого белоснежного зверя. - Остановитесь, Ирасуэ-сама! Вам ни по чем не победить его! - в отчаянии заголосил под вислым ухом госпожи Миога. - Знаю, - сквозь яростный вой донесся до блохи невозмутимый ответ. "Я знаю, что не могу победить тебя, как бы ни хотела этого".       Огромная псица с распахнутой пастью неслась по воздуху на своего врага. Но врага ли? "Что бы ни делала, на какую уловку ни шла - мне нельзя одолеть тебя. Но...".       Она могла пожрать не желавшего бросить Соунгу и обратиться псом Тоугу. Могла разорвать его на куски. Но... "Но я не могу видеть отца Сесщемару у кого бы то ни было на побегушках!"       Ядовитые собачьи челюсти сомкнулись на перекрученном путами плече и поволокли его обладателя следом до тех пор, пока под ребро демонической псицы не вонзилось лезвие по самую четырехгранную алую гарду.       Замерший в тревожном молчании опустевший лес огласил пронзительный скулеж вместе с низким гортанным ревом. Тучные облака и черные макушки елей скудно подсветила розоватым слабая вспышка. Вот и все...       Вдалеке отгрохотал последний раскат удалявшейся грозы, а белый шелк кимоно украсился набухшим пунцовым разводом. - Почему?.. - хриплый пресекавшийся голос долетел до нее со стороны подлеска. Оттуда же ее слуха коснулись звуки тяжёлых неверных шагов и глухой стук металла, с которым лезвие встречает на своем пути камни и бревна поваленного деревьев. - Почему ты?.. - совсем близко раздалось рядом с ней. А может, и над ней? Она уже и сама не знала толком. Мир то приближался до невыносимой рези в ушах, то отдалялся куда-то вглубь или вверх...       Пара теплых капель с запахом крови упала ей на лицо, вынуждая приподнять ресницы и увидеть зависшее над собой лицо. Привычные ей янтарные глаза смотрели на нее с болью и удивлением. Их живой взгляд, лишенный пелены жажды крови, заставил ее улыбнуться. Ей даже не нужно было видеть опухшую изжеванную ею руку, отныне свободную от зловещих пут Соунги. Теперь она сможет спокойно уйти. - Что не весел, Пират? Ты по-прежнему велик, раз победил одним своим клыком. - Почему ты так и не полюбила меня?! - почти выкрикнул ей в лицо Тоуга, осев на землю рядом. Жар мучившего его лихорадкой яда долетал и до нее. - Почему уходишь теперь, забрав все и не дав ничего взамен?! - Никто не виноват в том, что не любит, - слабым голосом ответила Ирасуэ и на глубоком вздохе позвала, - Миога! - Я здесь! - выпутавшись из ее серебряных волос, явилась на зов блоха. - Очисти своего господина от моего яда. - Хай! - подобострасно отозвался демонишка и, не теряя времени, взялся исполнять приказание. - Ты не умрешь!.. Ирасуэ!.. Живи, я приказываю!.. Не уходи туда, куда я не смогу пойти за тобой!.. Ирасуэээ!!!