Заключение безумств

Мы оказываемся у той речушки, в которую я сегодня скинула свое прошлое. Сожженное прошлое. Ирония судьбы. Я подхожу ближе и облокачиваюсь на перила. Месяц освещает речушку, запоздалых прохожих вдали. Вдруг я чувствую на себе руки незнакомца, он обнимает меня. Я ловлю себя на мысли, что мне противны чужие объятья. Оказывается, за полгода воздержания, навязанного целомудрия, заточения, наказаний что-то изменилось во мне. Но зачем он меня обнял? Уж не для того ли, чтобы захватить покрепче и выкинуть в этот ручеек? Он, конечно, небольшой, но глубина приличная, особенно если учесть мою боязнь воды. Во мне резко просыпается бешенство. Я покрепче цепляюсь за перила набережной. - Я же говорил, что приду, - самодовольные нотки, - Я помогу. Осталось кое-что сделать… - Погодите, - резко разворачиваюсь к собеседнику, доставляя ему неудобство. – Вы… Ты обещал станцевать со мной…Танго. Я всматриваюсь в собеседника. После полгода тюрьмы с безликими обитателями, любое лицо кажется мне открытой книгой. Хотя это и не так… очередная иллюзия, посетившая меня в этом мире. Ему слегка досадно от того, что я не дала договорить. Он и не успеет. - Хорошо, отсутствие музыки вас не смутит? - Нет. Три-четыре… Рука на плечо и в руку кавалеру, а в голове неизменная для меня «Кумпарсита». На талии чужая рука, крепко держащая меня. Идеальная осанка, полное молчание, ставшее привычным за эту ночь. Ногу в сторону, медленно перенести вес с одной ноги на другую, мысли занимают только ноги. Смогут ли они вспомнить долгие занятия, выступления? Чужие руки кажется родными, незнакомец начинает вести, тело вспоминает быстрее разума, и я хочу доказать, что танцую лучше, чем он. Зря. Казавшийся тихим ритмом, танец ускоряется, партнер пытается усложнить наш танец поддержками, с чем я легко справляюсь. Память возвращается, и я готова сплясать любой танец, когда-то мной станцованный. Выгибаюсь назад, прижимаюсь к парню ближе, скольжу рукой по шее, касаясь пуговицы рубашки. Ноги же живут своей жизнью, а я не замечаю, что босые ступни оставляют кровавые следы. Танго лучше танцевать на шпильках, конечно. Взгляд партнера прожигает, возвращая давно забытые чувства, плотно сжатые губы ухмыляются. Он с легкостью на развороте отпускает руки, а я с готовностью оказываюсь на асфальте. Жаль, нет зрителей нашего танца. Но нет и свидетелей. Это радует. Мимолетно достаю из кармана черной юбки нож. В темноте еле видно, как поблескивает лезвие. Снова поддержка, выгиб назад и рука скользит с плеча, усыпляя бдительность. Еще немного… Удар. Губы все еще улыбаются, не понимая, что произошло, а в глазах что-то застывшее, похожее на страх и боль, ненависть и удовольствие. Еще пара минут, и он умрет, унося все тайны с собой. И некому будет доложить: «Ваша дочь мертва, сэр». Отхожу в сторону, тело незамедлительно сваливается, оканчивая начатую мной работу. По руке стекает еще теплая кровь. Она искупает мою ненависть. Я снова свободна. Второй раз за сутки. Исключения все-таки бывают…