Касаясь льда

      Отпускать ночь, подарившую самый лучший и незабываемый секс, было тяжело, практически невозможно. Тэхён, в цепких лапах сна, переносил будильник раз пять и, видимо, на шестой и вовсе отключил, потому что вместо назойливой трели его разбудил звонок от Чону. Тот, услышав хриплый голос, уточнил, стоит ли ждать, пока за ним заедут. Тэхён пообещал быть у подъезда друга через пятнадцать минут и, повесив трубку, подскочил, словно одержимый.       Его ждала предпоследняя тренировка на родине перед чемпионатом Азии — последний шанс внести небольшие правки. Тэхён, чистя зубы, слегка сердился на федерацию за то, что в этом сезоне всё происходило слишком уж сумбурно. Завтра начинались отборочные, что должны были продлиться пару дней. Без фанатов, зато с журналистами и президентом федерации фигурного катания на трибунах.       Затем — последняя, генеральная тренировка и вечер на сборы. Но, несмотря на непонятную спешку, Тэхён был рад, ведь этот сезон принёс ему целую бурю новых эмоций. А точнее, сезон подарил ему Чонгука. Пусть вначале этот «сюрприз» не вызвал никакого восторга, даже наоборот, заставил кровь закипать от злости и ревности, зато, как бы ни было трудно это признавать, всё стало намного интереснее.       В голову тут же закрались воспоминания о сегодняшней ночи. О том, как Чонгук, сам доставший вещи, случайно разбудил Тэхёна своим копошением. Как Тэхён в сонном бреду заказывал такси и как Чонгук потом перепроверял за ним адрес.       С трепетом и сладкой тяжестью в паху Тэхён вспоминал о влажных поцелуях в коридоре. Когда он, вжимаемый Чонгуком в холодную стену, никак не мог насытиться им. И пусть таксист, терпеливо ждавший на подземной парковке, уже начал получать деньги за ожидание — Тэхён всё не мог оторваться от податливых губ. Лёгкие сжимало в тиски от одного осознания, что этот пылкий миг вот-вот закончится. Так и случилось: Чонгук крепко смял в ладонях ягодицы Тэхёна и, оставив влажный поцелуй на подбородке, неохотно отстранился. А Тэхён слепо потянулся за ним, не желая прекращать. Он был готов прямо здесь, в коридоре, отдаться в умелые руки Чонгука. Знал точно: тот не причинит вреда. Да, салага — эгоистичный и надменный придурок, но, когда дело касается таких вещей, он никогда не сделает больно.       К разочарованию Тэхёна, да и, наверное, самого Чонгука, тот не взял его в потёмках у холодной стены. Сверкая чернющими глазами, скрылся за дверцами гудящего лифта и оставил Тэхёна одного — переминающегося с ноги на ногу в дверях квартиры и чертовски возбуждённого.       Тэхён тряхнул головой, отгоняя воспоминания. Если продолжит думать об этом, придётся или уделить минут пятнадцать на то, чтобы избавиться от назойливого утреннего возбуждения, или ехать за Чону с оттопыренной ширинкой джинсов.       Чистка зубов и умывание заняли рекордные пять минут, а бритьё и прохладный душ были отложены на потом. Наспех запрыгнув в одежду и заменив содержимое спортивной сумки на коньки и форму, Тэхён выбежал из квартиры и направился на подземную парковку.       — Утро доброе, засоня, — тепло поприветствовал залезший на переднее сиденье Чону.       — Доброе-доброе, — кивнул Тэхён и переключил режим коробки передач с «парковки» на «движение». — Спасибо, что набрал мне, я только благодаря звонку и проснулся.       — Да не за что, мне просто было лень ехать на общественном транспорте, — хохотнул друг и включил «дорожный» плейлист.       — Ну, твоя нелюбовь к метро спасла меня от недовольного жужжания Сонми.       Чону понимающе улыбнулся и уткнулся в телефон. Тэхён не сдержал ответной улыбки и плавно вырулил на главную дорогу. «Хёндэ» аккуратно влился в разноцветную вереницу машин. Тэхён умело обгонял сонных водителей и уверенно вклинивался в опасно узкие пространства между автомобилями. Пальцы сами собой отбивали ритм песни, а голос сливался с вокалом певицы, пропевая давно заученные строчки. Чону, лениво водящий пальцем по экрану, на секунду замер и покосился на пританцовывающего Тэхёна.       — Ты чего так светишься? — с лёгким подозрением в голосе спросил он.       — В смысле? — усмехнулся Тэхён и подуспокоился, лишь продолжал постукивать пальцами по рулю в такт мелодии.       — Ну, ты какой-то слишком взбудораженный для того, кто чуть не проспал тренировку и собирался впопыхах. — Чону заблокировал телефон и, сложив руки на груди, обернулся к Тэхёну.       — Сам не знаю, — пожал плечами он. — Наверное, в предвкушении перед чемпионатом Азии. Уже сплю и вижу, как мы оторвёмся на приёме перед началом соревнований.       На самом деле Тэхён даже не думал об этом. Да и вечера эти «культурные» не очень-то и жаловал: обычно одиночники, которым, в отличие от пар, не нужно было выступать на следующий день, напивались, пусть и не вдрызг, и творили какую-то дичь. Нет, Тэхён не был среди таких. Максимум, что случалось с ним на подобных вечерах, — это секс с китайскими фигуристками и, слава богу, только с ними, ведь кто-то — ходили слухи — спал со спонсорами, что тоже присутствовали на мероприятиях. Тэхён охотно верил, ведь не просто так в позапрошлом году Мина, одиночница из Японии, покинула зал с одним из таких мужчин. И точно не просто так в прошлом году всё японское телевидение кишело рекламой с ней.       — Спишь и видишь, — эхом отозвался Чону. — Поэтому и будильники не слышишь?       — Ага, — хохотнул Тэхён.       — Ну ты не спеши так, мне ещё Хосока обогнать нужно, — серьёзно сказал друг.       — Обгонишь, куда денешься. — Прозвучало убедительно. — В одиночку я тайцев не перепью.       Чону беззвучно рассмеялся и заметно расслабился. Через пару минут начала виднеться арена. Тэхён припарковался на любимом месте, и они спешно зашагали ко входу.       Сегодняшняя тренировка для тех, кто выступит на отборочных, была на большом катке, а для тех, кто гарантированно едет в Пекин, — на малом. Их должно быть пятеро: Соён, Чонгук, Минхён с Тэён и Тэхён. Для такого небольшого количества человек малый каток казался довольно просторным. Тэхёна слегка потряхивало перед встречей с Чонгуком. Он знал, что своим видом они никак не покажут, что между ними случилось ночью, но одного контакта глазами будет достаточно. Глаза никогда не лгут.       Раздевалка встретила привычным гомоном и запахом пота — что-то никогда не меняется. Стоило войти внутрь, как взгляды болтающих хоккеистов метнулись в их сторону. Но через пару секунд после приветствий «Тигры» потеряли интерес к фигуристам и вернулись к своим делам. И только Юкхэй, натягивающий нижнее бельё, продолжал смотреть на них с улыбкой.       — Тэхён, ты плохо на него влияешь, — пошутил Вон. — Его же прямо коробит от опозданий.       — И тебе привет, — негромко поздоровался Чону и начал быстро переодеваться.       — Ничего страшного, у нас ещё пять минут, за это время можно всё успеть, — бросил Тэхён и, кинув сумку на скамью, начал раздеваться.       — Я бы этим не гордился, — загоготал от своей пошлой шутки Юкхэй, и хоккеисты, что были ближе всего, поддержали его смешками.       Тэхён лишь махнул рукой: его мысли были полностью оккупированы Чонгуком, и места для какой-нибудь колкости в ответ попросту не осталось. Он огляделся на всякий случай, но салаги в раздевалке не было; оно и понятно: будь он здесь, Тэхён бы заметил его с самого начала. Чонгук умел приковывать к себе взгляды. Или просто Тэхён не хотел замечать никого вокруг, когда тот рядом.       Когда он стянул джинсы, со стороны Вона послышалось гаденькое улюлюканье. И Тэхён, чувствуя, как замерло сердце, мысленно взмолился, чтобы это было адресовано не ему. Но Юкхэй разрушил все надежды одной банальной фразой, которая звучала из уст хоккеистов так часто, что Тэхён невольно морщился, стоило той коснуться слуха.       — Я смотрю, у кого-то была горячая ночка. — Юкхэй беззастенчиво и с превеликим интересом рассматривал чужие ягодицы.       Тэхён бросил взгляд в зеркало и повернулся полубоком. Боксеры не смогли до конца скрыть розовые полосы от чужих ногтей. Перед глазами тут же всплыла картина, как он скользит внутри Чонгука, а тот, постанывая, грубо царапает нежную кожу на ягодицах, заставляя ускориться. И пока это воспоминание не утащило Тэхёна в омут, он быстро запрыгнул в спортивные штаны.       — А ты меньше на мужские задницы засматривайся, — наконец парировал Тэхён.       — Фу, — пренебрежительно бросил Вон. — Заканчивай со своей гомосятиной и колись. Кто она?       Хоккеисты тут же повытягивали шеи: когда дело касалось секса, или фигуристок, или, ещё лучше, секса с фигуристками, «Тигры» были готовы трепаться часами. Тэхён безнадёжно вздохнул и случайно встретился глазами с Чону. Тот глядел на него в упор и, казалось, видел вертящиеся в его голове мысли. От острого, изучающего взгляда по плечам побежали противные мурашки, а тело передёрнуло. Но Чону смотрел на него не дольше пары секунд, а затем, зашнуровавшись, убежал на тренировку. Вот так запросто и тихо.       — Ну не молчи, — канючил, словно ребёнок, Юкхэй. — Или ты хочешь, чтобы я начал отгадывать? Ладно, начнём с простого, это была Хёна?       Тэхён молча завязывал коньки, не обращая внимания на гудение друга.       — Чонха? — не унимался тот.       — Еын? — к «угадайке» присоединился защитник «Тигров» по имени Чан.       — О боже, — измученно вздохнул Тэхён.       Тогда послышался голос капитана:       — Наён? Джихё?       — Это вообще кто-то из наших? Или мы её не знаем? — сдался Сокджин.       Тэхён, наконец собравшийся, вскочил со скамьи и грубо отрезал:       — Нет, нет, нет и нет. — Лицо раскраснелось от возмущения, а бровь начала дёргаться от навалившегося напряжения. — Вы её не знаете и не узнаете.       — По реакции не похоже, что это девушка на одну ночь, — шепнул Чан нахмурившемуся Юкхэю.       Тэхён сжал кулаки и челюсть до боли. Стараясь сдерживать подступающий гнев, он поспешил на выход и в дверях, не удержавшись, язвительно бросил:       — С такими навыками анализа тебе прямая дорога в психологи. Задумайся над этим, всё равно защитник из тебя хреновый, — и скрылся за дверью, пока словесная перепалка не переросла во что-то большее.       Единственное, что грело душу и помогало не потерять контроль над собой, — это мысль о том, что через минуту он увидит Чонгука. В нетерпении Тэхён нёсся в сторону малого катка, но стоило войти в железную дверь, как всё предвкушение и лёгкий мандраж развеялись. На льду были лишь Минхён с Тэён, что тренировали сложную поддержку, и разминающаяся Соён. Послышался вздох, полный разочарования, и Тэхён даже удивился, что тот принадлежал ему.       Продолжая разглядывать каток в надежде найти Чонгука или хотя бы Намджуна, он подошёл к Сонми. Та крутила в длинных наманикюренных пальцах чёрный маркер и терпеливо ждала, когда подопечный окажется достаточно близко.       — Как настрой? — окинув Тэхёна взглядом с ног до головы, спросила Сонми.       — Боевой, — слукавил он.       На самом деле от осознания, что Чонгук не будет мельтешить рядом чёрной тенью, пропадал весь запал. Но раскисать нельзя — Тэхён должен, нет, обязан чисто прогнать короткую и произвольную программы. Взгляд невольно упал на Соён, переговаривающуюся со своим тренером через одну из калиток. Но почему-то при виде мягких изгибов подруги в голову закрался диалог семилетней давности. Тогда он, видимо всё-таки отравившийся тем вином, пытался исполнить «волчок» по требованию Намджуна, который сразу же догадался, что его подопечный мучается после алкоголя, и попросту издевался. В воспитательных целях, как он сказал позже. Когда Тэхён жадно глотал воду в перерыве, на каток пришёл припозднившийся Чону. Тот ходил как-то странно и слегка морщился. На вопрос, что с ним случилось, он раскраснелся и пробубнил что-то про болящую задницу. Тэхён, не сразу поняв, к чему клонит друг, как-то глупо спросил «почему?» и тут же наткнулся на взгляд, полный раздражения. И стоило Чону прошептать резкое «мы же договорились сразу забыть об этом», как Тэхён покрылся румянцем и отвернулся.       И если Чону даже спустя день отдыха корчился во время тренировки, то что мог чувствовать Чонгук на следующий же день после секса? Возможно, это действительно объясняло его отсутствие на предпоследней тренировке. Но затем Тэхён вспомнил, как гонял его Намджун, наплевавший на самочувствие подопечного, и пазл в голове вдруг снова разрушился. И когда он вновь начал собирать его по частичкам, Сонми нервно ткнула в него маркером.       — На девчонок будешь пялиться потом, — с осуждением протянула она, и Тэхён только сейчас заметил, что всё это время не сводил глаз с Соён. — Смотри лучше сюда.       Она указала маркером на оргстекло, на котором уже нарисовала прямоугольник, символизирующий каток. Тэхён отогнал лишние мысли и наконец сосредоточился на том, что говорила ему Ли. Та рисовала внутри своего «катка» позиции и параллельно объясняла, какие прыжки на них исполняет Тэхён. Когда Сонми провела волнистую линию, которая обозначала дорожку шагов, он понял, что совершенно потерял нить разговора. Тэхён слушал тренера, но не слышал её. И пусть он знал свою новую программу назубок, отточил её до совершенства, это всё равно было неправильно. Чёртов салага, будь он неладен.       — С таким набором у нас сто пять, не меньше, — подытожила Сонми и принялась обводить в кружок позиции, отмеченные крестиком. — Четверной сальхов, каскад из четверного и тройного тулупов, а здесь — тройной аксель. Новая программа и так очень сложная, ничего менять не будем. Исполнишь чисто — считай, медаль твоя.       Тэхён нахмурился и сосредоточился на изрисованном оргстекле. Да, Ли права, новая программа оказалась, наверное, самой сложной в его карьере. Если он откатает гладко, то, возможно, побьёт свой личный рекорд по баллам за короткую.       — Так, теперь о произвольной. — Сонми взяла пропитанную губку и принялась стирать предыдущий рисунок.       Вскоре на плексигласе появился новый «каток», а внутри — новые крестики и линии. Произвольная программа напоминала по сложности ту, что была последней при тренерстве Намджуна. И, конечно, она была уже не уровня национальных соревнований. При желании её можно было бы использовать и на чемпионате мира. А если чуточку усложнить — беспроигрышный вариант.       — Из четверных: сальхов, риттбергер, тулуп. — Сонми заметно хмурилась, рисуя кружочки на позициях. — Каскады: тройной аксель — двойной тулуп, четверной тулуп — ойлер — двойной сальхов и тройной флип — тройной риттбергер. И ещё во второй половине последним будет снова триксель.       Она тяжело вздохнула и принялась зачёркивать некоторые позиции. Тэхён скривился от скрипучего звука и остановил руку Сонми. Та взглянула на него с беспокойством и снова тяжело, даже слишком тяжело вздохнула.       — Не знаю, Тэхён… Такое ощущение, что это ставилось под какого-нибудь восемнадцатилетнего монстра, а не под взрослого фигуриста с травмой бедра.       Тэхён невольно сжал кулак.       — Мне двадцать четыре, а не сорок. Это во-первых. Во-вторых, с бедром всё в порядке, даже Юнги сказал, что моё состояние на сегодняшний день можно назвать неплохим. — Про то, что Мин сказал ему дальше, Тэхён умышленно умолчал. — И в-третьих, мы обсуждали эти программы весь октябрь. Почему ты начинаешь сомневаться именно сейчас, за несколько дней до вылета? Ты же видела, как я откатывал и короткую, и произвольную. Всё чисто, не придерёшься.       Сонми закрыла маркер колпачком и, поджав губы, принялась стирать рисунок. Тэхён понимал, что тренер на нервах — ему и самому было не лучше. И как бы несерьёзно он ни относился к Ли, что-то всё равно сподвигло его положить ладонь на хрупкое женское плечо.       — Я просто переживаю за тебя, хорошо? — тут же не выдержала она. — Знаешь, будь ты юным парнишкой, которого я тренирую с детства, то давно бы запретила выходить с таким набором.       — Но ты не можешь, — кивнул в ответ Тэхён и, вложив в ладонь Сонми защиту, вышел на лёд.       Конечно, сейчас Тэхёну тренер нужен был просто для галочки. Спору нет, Сонми талантливая фигуристка и отличный наставник, но не для него. Если перестать оглядываться на прошлое, Тэхён спокойно справился бы и без тренера. У него прекрасная команда хореографов, благодаря Хёнву его тело в постоянном тонусе, костюмеры и композиторы также чудесно справляются со своей работой. Не лишняя ли здесь Сонми? Ответ крутился на языке. Но Тэхён всё равно продолжал иногда делать вид, что слушается её, хотя той пока что никоим образом не удавалось на него воздействовать. Но Сонми — хороший человек, который иногда может успокоить словом или, наоборот, его отсутствием. Да и платит Тэхён ей не из своего кармана, так что какая разница?       Ноги всё ещё гудели после тренировки в зале, но эта боль была настолько обыденной, что почти не замечалась. Соён закончила свои обсуждения с тренером и сейчас оттачивала технику тройного флипа до идеала. Тот получался у подруги лучше всего. До ушей донеслись горячие споры, и Тэхён, разминающий спину на ходу, обернулся к паре фигуристов. Минхён стоял, уперев кулаки в бока, и недовольно выслушивал Тэён, тыкающую в него пальцем. Тэхён потянулся и хмыкнул: столько лет работают вместе и постоянно конфликтуют, словно кошка с собакой. Но если верить слухам — а он верил, — то все их ссоры — всего лишь последствия неудачного расставания, после которого ни один, ни другая не смогли до конца отпустить друг друга.       Тэхён наконец перестал отвлекаться на остальных фигуристов и сделал разминочный ойлер. Когда он пролетел на высокой скорости мимо Соён, та негромко с ним поздоровалась. Но сил ответить так и не нашлось. Тэхён отъехал подальше от всех и столкнулся с сосредоточенным взглядом Сонми. Под наблюдением карих глаз он вошёл в четверной тулуп, идеально приземлил его и сразу же прыгнул тройной. В теле ощущалась приятная лёгкость и прилив энергии. Пользуясь разлившимся в крови адреналином, Тэхён разогнался и, аккуратно обогнув Минхёна, выполнил дорожку шагов, затем выехал ближе к центру и закрутился в «волчке». Дал себе пару секунд отдыха, пока ехал спиной вперёд, и прыгнул ввысь с поднятыми вверх руками. Усложнённый тройной аксель был исполнен идеально и технично, и Тэхён почувствовал, будто ему снова девятнадцать и он впервые покорил пьедестал своей страны.       Он повторил элементы произвольной программы, в этот раз стараясь не занимать добрую половину катка. И пока Мин кружил Тэён, а Соён исполняла каскад из двойного акселя и тулупа, Тэхён безукоризненно прыгнул четверной риттбергер.       Спустя два часа тренировки потных и очень уставших фигуристов выгнали за бортик. Три тренера собрались в кучку и негромко переговаривались. Вскоре Чанёль — тренер Соён — удалился в сторону аппаратуры, и Тэхён, пользуясь короткой передышкой, припал к бутылке ледяной воды. Минхён и Тэён что-то тихо обсуждали, а сама Соён, которая села на скамейку неподалёку, напряжённо молчала и с кем-то переписывалась. И Тэхён еле держал себя в руках, чтобы не сунуться лицом в экран её мобильного — больше всего он опасался увидеть диалог с Чонгуком. Хлебнув ещё пару глотков, Тэхён поднял свой телефон, лежавший рядом с защитой, и открыл переписку с салагой. Та обрывалась на сообщении с номером такси. Недолго думая, Тэхён напечатал «почему не пришёл?», затем исправил на «разве новоиспечённые чемпионы пропускают тренировки?», а потом и вовсе стёр. Навязываться не хотелось. Когда к ним вернулся Чанёль и позвал Соён, Тэхён цокнул и заблокировал телефон от греха подальше. Положил его на скамейку рядом со смартфоном подруги ровно в тот момент, когда тот загорелся от нового сообщения. Но отправитель и сам текст были скрыты, поэтому Тэхён разочарованно вздохнул и попытался унять любопытство, граничащее с ревностью.       Чанёль мягко направил Соён на лёд, и, когда та встала в исходную позицию, все волей-неволей начали за ней наблюдать. Тэхён прекрасно понимал, что короткая программа подруги слабенькая — в борьбе с японскими фигуристками у неё нет ни малейшего шанса. Тем не менее на льду Соён смотрелась гармонично и очень чувственно, поэтому он мысленно пожелал ей попытать счастья на ледовых шоу.       Глядя на подругу, Тэхён, кажется, осознал окончательно: та его больше не привлекает. У него не трепетало сердце, не потели ладони и не тянуло внизу живота. Все чувства, которые довольно долгое время были связаны с ней, попросту исчезли. Разбились, словно волна о скалу. И этой скалой выступил Чонгук. Становилось невозможно прятать истинную природу своих чувств.       Тэхён ответил сам себе: «Да, я влюбился».       И тут же добавил: «И да, это тотальный пиздец».       Мысленный диалог с самим собой прервала вибрация телефона. Тэхён резко обернулся к скамье, надеясь — и не отрицая этого — что это Чонгук решил ему позвонить. Но, к сожалению, вибрировал не его телефон и, к счастью, не телефон Соён. Тэён, принимая вызов, зажала одно ухо пальцем и убежала подальше от источника музыки. Девушка ускакала чуть ли не к выходу, оставив Тэхёна и Минхёна вдвоём вдали от тренеров.       — Последний сезон ощущается совсем по-другому, — подал голос Мин, чем заставил вздрогнуть от неожиданности.       — Последний? — зачем-то переспросил Тэхён, хотя и так понимал, что тридцатилетний фигурист уже отжил свой век.       — Да. И не делай вид, что удивлён, — улыбнулся Минхён. — Любое место на пьедестале чемпионата мира будет идеальным завершением карьеры. Когда уходить, если не сейчас?       По плечам побежали мурашки. Тэхён не хотел думать о том, что Мин, с которым они тренировались бок о бок так долго, собирается уйти из спорта. А ещё больше он не хотел думать о том, что после его ухода Тэхёну перейдёт статус самого взрослого фигуриста в стенах арены. Как же парадоксально для обычных людей и привычно для спортсмена ощущать себя старым в двадцать четыре года.       — А как же Тэён?       Губы Минхёна растянулись в печальной улыбке, а глаза метнулись в сторону девушки, болтающей по телефону. И Тэхён, кажется, понял, что означал этот тоскливый взгляд. Возможно, именно таким он смотрел на Чонгука, когда пытался вывести того на чистую воду в Сувоне.       — Ну, или уйдёт вслед за мной, или откатает с новым партнёром столько, сколько ей положено. — Минхён сделал паузу, словно хотел, чтобы Тэхён продолжил за него, но, когда встретился с тишиной в ответ, добавил: — Сам понимаешь, речь идёт об одном сезоне, не больше. И то, боюсь, он закончится для неё на этапе отборочных. Молодые ребята сейчас очень сильные, чего стоит один только Чонгук. Ну, это я к примеру.       И снова, стоило лишь одному упоминанию о салаге долететь до слуха, Тэхён застыл, словно статуя. Растворился в своих мыслях, воспоминаниях и совершенно выпал из реальности. Минхён, решив, что молчание равняется негласному согласию с его словами, тоже затих и продолжил следить за Соён, заканчивающей свою короткую программу.

* * *

      Тэхён развалился на полупустых трибунах, устало следя за оглашением результатов отборочных соревнований. Президент федерации фигурного катания, стоящий возле судей, недовольно качал головой и советовался с вице-президентом. Тэхён сразу понял, что негодование было направлено в сторону фигуристок, что показали себя хуже всех. Взгляд неконтролируемо метнулся в сторону сидящей рядом Соён: на её лице играла лёгкая улыбка — она, кажется, не подозревала, какая в другой стране сильная конкуренция.       Вскоре на лёд выехали все выступавшие фигуристы. Под яркие вспышки камер они выстроились в несколько рядов и взволнованно затихли, готовясь к вердикту. Их федерация воспользовалась тремя квотами в двух дисциплинах: парном и мужском одиночном катаниях. Из девушек со скрипом прошла двадцатилетняя Чонха, допустившая, в отличие от соперниц, всего одну ошибку — степ-аут. Чимин и Джихё присоединятся к Минхёну и Тэён вместе с молодой и колоритной парой из Тэгу в лице Сону и Вонён. Что касается одиночников, то и Хосок, и Чону откатали неплохо. Друг идеально прыгнул четверной тулуп, технично исполнил каскад из тройных риттбергера и сальхова и одолел ненавистный триксель, в отличие от Хосока, что не смог его докрутить. Ошибка стоила ему чемпионата Азии.       Чону, запрыгнувший в последний вагон, сиял. Когда был объявлен конец отборочных, он быстро надел защиту и понёсся в их сторону. Но пробежал чуть дальше и бросился в объятия припозднившихся родителей, что смогли вырваться с работы и приехать хотя бы на финал отборочных. Мама и папа Чону были ровесниками отца Тэхёна и так же, как и он, живя в Сеуле, ввиду занятости никак не могли посетить соревнования. Но когда для их сына это было действительно важно, как, например, сейчас, они бросили свои дела, поставив семью на первое место. Тэхён, хоть и не признавался сам себе, немножко завидовал: его отцу не помешало бы последовать примеру.       Остальные фигуристы шли на выход: большинство — понурые, и только три счастливчика, не считая Чону, горделиво расправили плечи и вскинули подбородок. Вслед за Чонхой, не обратившей на них никакого внимания, вышли новички из Тэгу. Впереди шла Вонён, с которой Тэхён встретился глазами. Привлекательная и юная, как и Чонгук. Это был второй сезон этой пары, и до этого момента они с Тэхёном пересекались лишь на афтепати и во время соревнований. Но ни с одной, ни с другим он ещё не разговаривал. Сону, что замыкал гурьбу фигуристов, учтиво придержал дверь своей напарнице и, пока та покидала каток, не стесняясь, пялился на Тэхёна. Парню было столько же, сколько и Чонгуку, но выглядел он намного моложе. Если Чонгук — широкоплечий и крепкий, то Сону миниатюрнее даже Чону. Он по-лисьи прищурился и мимолётно подмигнул Тэхёну, заставив его замереть. Затем расплылся в улыбке от реакции на свои действия и скрылся за дверью.       — Тэхён, милый наш. — Голос мамы Чону, коротко стриженной брюнетки, помог выйти из оцепенения. — Иди же сюда.       Тэхён давненько её не видел, поэтому с вежливой улыбкой запрыгнул в нежные объятия, потеснив стоящего рядом друга. На секунду он прикрыл глаза, вдыхая сложную композицию женских духов, и почувствовал, как же всё-таки ему не хватает материнского тепла. Пока тоска не накрыла с головой, Тэхён отстранился и почтительно поклонился невысокому мужчине в очках — главе семьи Ким.       — Почему не заезжаешь к нам вместе с Чону? — Наманикюренные пальцы цепко обхватили ладони Тэхёна. — Интересно же послушать, что нового у лучшего друга нашего сына.       — Да у меня всё по-старому, — откровенно врал Тэхён.       Наоборот, происходящее в последнее время для него в новинку. Даже мимолётный флирт со стороны незнакомого парня и последовавшая за ним реакция заставляли тонуть в море сомнений. Если раньше Тэхён скривил бы губы и показательно отвернулся, а в лучшем случае просто проигнорировал этот жест, то сейчас ему было… приятно? Наверное, можно сказать и так. Нет, никакого смущения не было: щёки не горели, лёгкие болезненно не сжимались, да и ниже, в джинсах, всё было более чем спокойно. Но внимание другого парня, что был, по правде говоря, привлекательным, грело душу.       — Эх вы. — Женщина потрепала сына по голове. — А раньше-то постоянно у нас дома сидели. Закрывались в комнате и секретничали.       Тэхён вздрогнул и бросил взгляд на Чону, что поджал губы и ответил ему взглядом, полным смущения и неловкости. Да, ещё одной из причин, помимо нехватки времени, было нежелание возвращаться в ту злополучную квартиру, в которой и Чону, и Тэхён совершили одну из главных ошибок в жизни. И поэтому, когда в восемнадцать лет Чону переехал в своё нынешнее жильё, ходить к нему стало намного проще.       — Так, ладно, мы договорились отметить, если я пройду на чемпионат Азии. — Чону слегка подтолкнул родителей к выходу и поплёлся вслед за ними. — Давайте я вас провожу.       — Ну ты же заедешь завтра перед отлётом? — уточнил отец.       — Конечно, — улыбнулся Чону и, взяв родителей под руки, вышел с ними вместе в холл.       Когда чета Ким удалилась к стеклянным дверям, ведущим на улицу, оставшаяся троица переглянулась.       — Мне кажется, что мы отнимаем Чону у родителей, — заметила Соён. — Они и так нечасто видятся.       — Ничего страшного, — хмыкнул Юкхэй. — Я вас ещё сколько дней всех не увижу?       Соён просияла и толкнула его плечом. Тэхён перевёл взгляд на них и заметил, как сильно блестят глаза подруги. На самом деле она светилась все отборочные, и трудно было не заметить её счастливую ауру, когда она сидела с ним бок о бок. И это очень сильно отличалось от её поведения в последние дни. На лице не было и тени растерянности, как тогда, когда подруга ждала Чонгука после тренировки. Все дни соревнований с лица Соён не сходила глупая улыбка. Тэхён не мог не замечать, как она постоянно что-то делала в телефоне, зачастую переписывалась. Настораживало и то, что за время отборочных Чонгук ни разу не ответил на сообщения Тэхёна.       С той ночи они не виделись. Последние дни были слишком насыщены событиями. Помимо отборочных, Тэхён съездил за подшитым костюмом, несколько раз встретился с хореографами, два раза посетил тренировки Хёнву и вчера даже заехал к отцу. В этот раз его не ждал званый ужин: пусть Минсу и предложила ему перекусить, Сухо мягко попросил жену оставить их с сыном наедине. Но Тэхён был трезв и в приподнятом настроении, всё ещё храня в сердце ночь с Чонгуком, поэтому разговор с отцом дался легко. Они обсуждали финансовый аспект его работы: деловой вечер перед началом соревнований в Пекине, предложения по сотрудничеству. Тэхён не горел желанием сниматься, но деньги сами себя не заработают, поэтому он скорее от безысходности бегло оглядел поступившие предложения. Среди них была и реклама новой линейки спортивных костюмов, и реклама уходовой косметики, и даже один знаменитый парфюмерный дом захотел видеть Тэхёна в качестве своего амбассадора. Это звучало интереснее, чем позировать в однотипных шортах и футболках, поэтому Тэхён открыл длинное письмо на почте и начал вчитываться в слова на английском языке.       — А, это можешь не смотреть, я собирался отклонить это. — Отец попытался выдернуть планшет из рук сына, но тот вцепился железной хваткой. — Ты тут будешь не один.       Тэхён листнул письмо вниз, продолжая изучать все тонкости, хоть и понимал в этом столько же, сколько его отец в фигурном катании.       — Ну и что? В остальных съёмках я тоже должен быть не один, — вскинул бровь Тэхён. — Да и вообще, реклама духов выглядит престижнее, чем остальные предложения.       Сухо устало вздохнул и заблокировал рабочий планшет. Подняв очки на голову, мужчина откинулся на спинку стула и потёр переносицу. Тэхён старался не смотреть на отца, но отчего-то не получалось — за последние годы он стал слишком походить на него.       — Это всё понятно, тут и платят больше, я первым же делом связался именно с ними, но концепция рекламы, в которой ты должен был появиться первый раз как амбассадор, мне не понравилась. В письме они не уточнили, а вот по телефону уже выложили свой «гениальный» замысел.       — Ну? — Отец подогрел в Тэхёне интерес.       — Помимо тебя, это предложение было отослано менеджеру той девчонки, Миён, ещё двум моделям, какому-то актёру, я имени не запомнил, и Намджуну.       Тэхён вздрогнул и, хлопая ресницами, уточнил:       — Намджун не староват ли для рекламы духов?       И отец, впервые за долгое время, расслабленно рассмеялся, скрыв улыбку за ладонью. Тэхёну даже стало не по себе — так давно он этого не слышал. Не зная, куда себя деть, он сердито спросил:       — Что смешного я сказал?       Это подействовало. Сухо перестал улыбаться и покачал головой, словно осуждал сына за излишнюю грубость.       — Во-первых, Намджун мой ровесник, а я не считаю себя старым. Во-вторых, раз уж мы говорим о нём, то не всем требуются для съёмок только молодые парни. Ну и в-третьих, письмо ему отправили не как модели, а как менеджеру. У меня есть информация, что он отклонял все предыдущие предложения, которые посыпались на Чонгука после его победы, но рисковать я не хотел.       И тогда Тэхён замер. Пытаясь выхватить планшет и при этом не вызвать лишних подозрений, он затараторил:       — Ты отклонил? Нет? Принимай, это произведёт фурор.       Отец нахмурился и выпустил гаджет из рук, из-за чего Тэхён чуть не упал со стула. Уронив очки обратно на переносицу, он поправил разъехавшийся халат и сложил руки на груди.       — Да что с тобой, Тэхён? Приехал весь дёрганый, а теперь ещё и думаешь, как удивить публику, хотя раньше и носа не совал в эти дела.       — Ситуация накаляется, — туманно отозвался Тэхён. — Они знали, что делали, когда отправляли предложение и тебе, и Намджуну. Нельзя отказываться, принимай.       Тэхён помнил, как, опьянённый этим разговором, ехал домой, а затем плюхнулся на кровать и мечтательно улыбнулся. Представил их с Чонгуком на рекламных баннерах, таких красивых и статных, и, не сдержавшись, взял телефон. Написал тому про эту рекламу, пошутил, чтобы не обижался, когда Тэхён затмит его своей красотой. С ноткой флирта спросил, как дела, и, не дождавшись ответа, устало заснул.       Сейчас же, спустя день, не получивший ответ Тэхён начал волноваться, что окрылённость подруги и молчание Чонгука связаны между собой. Пока Соён и Юкхэй обменивались шутками, он накручивал себя всё больше. И по мере поступления терзающих мыслей в голову его состояние всё ухудшалось. Вдруг расхотелось праздновать победу Чону. Единственное, о чём мечтал Тэхён, — приехать домой и спрятаться под одеялом или, ещё лучше, приехать к Намджуну и спросить Чонгука, какого чёрта он не читает его сообщения.       — Хочу кофе, — зевая, сказала Соён. — Пойду возьму себе какой-нибудь из автомата.       — Мы подождём Чону в раздевалке, — сказал Тэхён прежде, чем успел подумать.       Не глядя назад, он рванул в сторону мужской раздевалки. Не надо было даже гадать, идёт ли Юкхэй за ним — его размеренные шаги доносились до слуха, слегка раздражая. Возможно, ждать друга в душном помещении было плохой идеей — внутри собрались не только фигуристы из Сеула, которых они знали, но и парни из других городов. Некоторых Тэхён видел впервые, но их лица тут же забылись, стоило отвести взгляд. В поле зрения попал Хосок, он, поджав губы, взбешённо пытался запихнуть свои вещи в сумку. Раньше рыжеволосый парень ездил вместе с ними третьим, он почти всегда держал дистанцию и общался по минимуму, и Тэхён прекрасно видел, что ему претило быть последним в их троице. А сейчас, когда он был вышвырнут из неё Чонгуком и Чону, даже не старался скрыть ураган, бушующий в душе.       Остальные фигуристы выглядели спокойно — наверное, даже и не мечтали победить в этой схватке. Юкхэй наклонился к уху Тэхёна и шёпотом попросил взглянуть на Хосока. Вернув свой взгляд на парня, Тэхён увидел, как сильно у того дрожат руки.       — Жесть, — тихо заключил Вон.       Спустя минуту в раздевалку зашёл попрощавшийся с родителями Чону, и тогда Хосок не выдержал. Со всей дури хлопнув ящиком, он повернулся на застывшего парня и тут же обрушил на него тираду.       — Слушай, скажи прямо: ты что, там спишь с кем-то? — Он рванул в сторону Чону, и Тэхён с Юкхэем одновременно дёрнулись за ним.       Но Чону не растерялся. Вздохнув, он обогнул трясущегося Хосока и подошёл к своему шкафчику.       — А с кем нужно переспать, чтобы уметь кататься лучше, чем ты? — устало спросил он и начал расшнуровывать коньки.       — Со мной, — гаденько рассмеялся один из фигуристов, плетущийся в конце рейтинга и чудом попавший на отборочные.       Тэхён вздохнул, а Юкхэй скривился и метнул в сторону парня испепеляющий взгляд. Чону же оставил шутку без комментария.       — Лучше? — не унимался Хосок, преследуя парня по пятам. — Да ты откатал в сто раз хуже, чем я! Очевидно, что тебе завышают баллы, потому что ты с кем-то ебёшься!       Казалось, ещё чуть-чуть, и Хосок забрызгает Чону слюной. Тот склонился над парнем и сжал кулаки, стараясь унять тремор. Друг даже не поднял на него взгляда, продолжая спокойно раздеваться. И когда Хосок опасно замахнулся, Юкхэй возник перед ним, заслоняя собой Чону, и толкнул его в плечо.       — Расслабься, неудачник.       Тэхён опёрся спиной на ровный ряд шкафчиков и сложил руки на груди:       — Слушай, все мы видели, что ты откатал хреново, и даже если, по твоей логике, ты спал бы с кем-то из судей и тебе накинули парочку баллов, это всё равно не сыграло бы никакой роли.       Гнев Хосока резко перекинулся на Тэхёна:       — Да что ты вообще знаешь?!       — Я знаю, что за все эти годы ты ни разу не обогнал Чону, а на чемпионате Азии никогда не занимал выше десятого места.       Хосок толкнул Юкхэя и оказался уже возле Тэхёна. Сильно ткнул его пальцем в грудь и прищурился. Тэхён тяжело задышал и почувствовал, как внутри разливается смутно знакомое чувство. Ядовитое и горячее.       — На себя посмотри, ничтожество. — На этих словах глаза Тэхёна опасно потемнели. — С твоими падениями и травмами тебя возят на все эти чемпионаты только потому, что твой папаша — дружок шишек из федерации. И если бы не он, ты бы стоял со всеми нами там, на отборочных, потому что новичок раздавил тебя, как никчёмную мошку!       Яд выплеснулся в кровь, и Тэхён больше был не в силах, да и не пытался, совладать со своими эмоциями. Он вцепился в плечи Хосока и поменял себя с ним местами, припечатывая его к шкафчику, а затем обхватил чужое горло и с наслаждением сжал. Фигуристы тут же подскочили со своих мест, поняв, что перепалка приняла опасный поворот.       — А что, это не так? Правила для всех одни и те же! — хрипел Хосок, стараясь разжать пальцы Тэхёна.       — Ну всё, хватит, хватит, — басил Юкхэй, оттягивая друга от греха подальше.       Отпуская покрасневшего Хосока, Тэхён обернулся к остальным: кто-то смотрел удивлённо, как, например, Сону, а кто-то с презрением — в основном это были одиночники, которых, видимо, тоже мучал вопрос об отсутствии Тэхёна на отборочных. Чону же устало покачал головой и под шумок скрылся в душевых. Не выдержав напряжённой тишины и взглядов, Тэхён пулей вылетел из раздевалок и направился в сторону кафетерия. Соён, пьющая кофе и снова с кем-то переписывающаяся, предусмотрительно убрала телефон и обеспокоенно взглянула на Тэхёна. Жестом показав, что расспросов не нужно, он плюхнулся рядом с подругой и неожиданно для самого себя уткнулся лбом в её плечо. Соён, видимо, поняла, что друг на грани того, чтобы взорваться, невесомо погладила его по голове, и этот жест вернул Тэхёна в старые времена. Когда он был влюблён в неё и наслаждался любой близостью, а она позволяла ему прикасаться и кружить в объятиях.       Спустя пятнадцать минут к ним подошли Юкхэй и Чону с мокрой головой. Те никак не прокомментировали случившееся, а Вон лишь поинтересовался, куда они поедут. Было решено отправиться в гриль-бар неподалёку от квартала, где жила Соён. Там они бывали много раз и всегда уходили довольными, сытыми и слегка пьяными.       Доехали на такси, посадив Тэхёна рядом с водителем. Он и не был против — молча смотрел на расплывающиеся виды за окном и думал лишь о том, что вспышка гнева высосала из него всю энергию.       — Что ж, поднимем первую и последнюю рюмку за Чону, — улыбаясь, произнесла Соён, стоило Юкхэю принести из бара соджу.       — Ну, это вам последнюю, — гоготнул Вон, не морщась. — Мне завтра никуда не надо, так что я, пожалуй, выпью от души за вас всех.       Чону отставил свою рюмку подальше и подцепил кимчи палочками.       — У тебя игра скоро, — сказал он.       — Но не завтра же. — Юкхэй тут же принялся наливать новую порцию.       Тэхён, жуя поджаренное мясо и салатный лист, откинулся на спинку дивана и достал из кармана телефон, как будто отзеркалив действия Соён, сидящей напротив. Это место было приятно и тем, что некоторые столики можно было отгородить занавесками и оказаться вне поля зрения остальных посетителей. Радуясь, что к нему никто не подкрадётся сзади, Тэхён слегка отклонился от Чону и открыл диалог с Чонгуком. Тот был в сети, но сообщения так и не прочитал. Тогда Тэхён, сведя брови у переносицы, кинул взгляд на улыбающуюся подругу.       «Будешь игнорировать меня?» — не сдержавшись, быстро напечатал он.       А затем, пока Чонгук не зашёл в переписку, быстро удалил все сообщения. На их место отправил всего одно, очень лаконичное: «Приезжай ко мне чуть позже, я снова вызову такси».       — Да с кем ты там чатишься? — Тэхён вздрогнул, услышав голос Юкхэя, и испуганно заблокировал телефон.       Но по весёлому визгу Соён он быстро понял, что вопрос был адресован не ему. Сидящий рядом с подругой Юкхэй пытался выкрасть у неё телефон, а она шутливо уклонялась от его загребущих рук.       — Да всё, всё, — выставила ладони вперёд Соён. — Я об этом и хотела вам рассказать.       Тэхён почувствовал, как внутри всё напряглось, словно он натянутая до предела струна. На подкорке сознания уже появились догадки, но Тэхён их старательно игнорировал. Паника подступала к горлу, и он вновь зашёл в их с Чонгуком диалог. Сообщение оказалось прочитанным, и пальцы сжали корпус телефона так сильно, что, казалось, тот ещё чуть-чуть, и треснет. Тэхён отчаянно молился, чтобы Чонгук ответил ему раньше, чем Соён скажет хоть что-то.       — О чём «об этом»? — подтолкнул её Чону.       У Тэхёна бешено заколотилось сердце.       — Ну, я думаю, вы уже всё поняли, но это «всё» приобрело статус «официально» всего лишь пару дней назад. — Соён выдержала паузу, слегка теребя собственные пальцы. — Чонгук предложил мне встречаться.       И все как один, даже сама Соён, посмотрели на Тэхёна. А у того помутнело перед глазами, и колотившееся сердце, казалось, остановилось. По такой логике, Тэхён должен был умереть, но почему тогда он почувствовал боль?       — Он предложил? — зачем-то уточнил Чону.       — Да, он, — кивнула подруга. — Знаешь, вообще-то я ещё думала над этим, всё-таки у меня так долго не было отношений. Кажется, будто всё в новинку.       Юкхэй подлил себе остатки соджу.       — Ты ещё и думала? Сколько, минуту?       Девушка пихнула Вона в плечо. Тэхён, продолжая медленно дышать, отозвался эхом:       — Когда это было?       Соён виновато защебетала:       — Тэхён, войди в моё положение, ну не могу же я вечно быть одинокой? Я уважаю твои чувства, правда, но и ты уважай мои. Тем более ты знал, что рано или поздно так и будет.       — Когда? — прозвучало сквозь зубы.       — Три дня назад.       Тэхён рассмеялся в кулак. Почти сразу же, как они переспали, Чонгук наплевал на его просьбу и вступил в отношения с Соён. Мало того, он сам предложил ей это. Когда Тэхён гонялся за Чонгуком, то почти всегда делал первые шаги, а здесь всё оказалось совсем иначе.       — Блин, я не могу на тебя смотреть. — Улыбка Юкхэя поползла вниз. — Пойду схожу до бармена.       — Я, пожалуй, тоже посмотрю какие-нибудь безалкогольные коктейли. — Соён поднялась со своего места и неловко добавила: — Вам что-нибудь принести?       — Нет, — отозвался Чону, и подруга, немного потоптавшись на месте, скрылась за занавеской.       Тэхён, чувствуя, как пульсируют виски, накрыл лицо ладонями. Чону прочистил горло и тихо заговорил:       — Слушай, а как давно ты не любишь Соён?       Мир снова замер. Тэхён медленно отнял ладони от лица, но повернуться к другу так и не решился.       — В смысле?       Чону хмыкнул.       — Спрошу по-другому: скажи, как давно ты спишь с Чонгуком?       Сердце снова напомнило о себе, и, казалось, его бешеный стук был слышен и Чону. Друг мягко улыбнулся и положил ладонь на плечо Тэхёна, отчего тот вздрогнул. И почему-то сейчас не хотелось опровергать его слова, ведь всё сказанное было правдой.       — Откуда ты знаешь? — хрипло сорвалось с пересохших губ.       — Я начал подозревать, что здесь что-то неладно, когда Чонгук ушёл «подышать воздухом» в Сувоне вслед за тобой. Остальные даже не обратили внимания, но я почему-то зацепился за это. Возможно, в ту ночь впервые сработал мой гей-радар. Он же якобы у всех геев есть, да? — Чону глупо усмехнулся и задумчиво продолжил: — Да и лицо у него было такое, что его волнует не происходящее здесь, а твоё отсутствие. Может, это я уже выдумал, конечно, потому что потом я начал сомневаться в своих догадках — вы никак не раскрывали себя. А затем я наткнулся на фотки с вашей прогулки в Сувоне, но в них, на самом деле, ничего такого нет. А вот фотография с вашей «свиданки» и царапины на заднице на следующий день развеяли все сомнения.       Тэхён вытянулся и постарался унять тремор.       — Какая фотография? — Он чётко помнил, что оглядывался и никто на них не смотрел, тем более не фотографировал.       Чону покачал головой и достал телефон. Спустя пару секунд поиска Тэхён вырвал мобильный из рук друга и начал всматриваться в снимок, сделанный каким-то прохожим. Это как раз был тот момент, когда они свернули к забору. Чонгука на снимке почти не было видно — он сливался с темнотой, а сам Тэхён был спиной к камере. Но Чону, очевидно, не составило труда узнать друга — по одежде, причёске и району, в котором они гуляли. Тэхён дрожащими пальцами зашёл в комментарии, и многие также сетовали на то, что на снимке ничего не разобрать. В целом фотография не привлекла большого внимания, потому что никто даже и не понял, что тёмное пятно рядом — Чонгук.       — Кто-то из наших ещё видел? — возвращая телефон, шёпотом спросил Тэхён.       — Думаю, нет, они даже почти не сидят в новостной ленте. — Чону откинулся на спинку и продолжил прожигать друга взглядом. — Мне жаль, Тэ, я думал, ты просто так недолюбливал Чонгука, а оказалось, он обманывал двух моих друзей одновременно.       Тэхён не нашёл, что ответить. Тогда Чону продолжил свой монолог.       — Как стремительно всё меняется, — с грустью вздохнул он. — Появляются новые талантливые ребята, на чемпионат Азии мы летим уже другим составом, ты перестал бегать за Соён и оказался бисексуалом, страдающим из-за парня. Никогда бы не поверил…       — Не вешай на меня ярлыки, это был всего один человек, — только и ответил Тэхён.       — Да нет, Тэ, думаю, я прав. Наверное, стоит сказать спасибо Чонгуку за то, что помог тебе разобраться в самом себе. Завтра мы улетим в Пекин, там будут и другие люди, попробуй отвлечься, это поможет, уверяю.       В следующую секунду за столик вернулись Соён с каким-то цветным коктейлем и Юкхэй с двумя бутылками соджу. Тэхён даже не старался поддерживать диалог, просто мечтал, чтобы всё это скорее закончилось.       Спустя время, когда на столе не осталось даже закусок, а Юкхэй начал нести пьяный бред, было решено разъезжаться по домам. Чону помог усадить Вона в такси и сам следом уехал на своём. Соён не стала вызывать машину, обосновав это тем, что ей идти всего ничего.       — Я провожу тебя, — вызвался Тэхён. — Не смотри так, просто уже поздно.       Поначалу они шли молча, а затем Соён не выдержала:       — Пожалуйста, не держи на меня зла. Я правда счастлива, порадуйся за меня хотя бы чуточку.       — Да не будешь ты с ним счастлива, — покачал головой Тэхён, когда они оказались вблизи нужного дома.       — С чего ты это взял, не пойму?       И Тэхён, сжав кулаки, выложил начистоту:       — Потому что он гей.       Соён потрясённо рассмеялась, останавливаясь. Тэхён видел, что подруга ему не верит — он бы и сам не поверил на её месте. Но не может же он сказать, что пару дней назад трахнул Чонгука у себя дома.       — Это что-то новенькое. Разговоры о том, что Чонгук просто придурок, уже неактуальны?       Тэхён поражённо вздохнул. В глазах Соён не было и капли сомнения насчёт своего — уже — парня. А у Тэхёна больше не осталось сил доказывать подруге что-то про того, кто никогда — уже — не станет ему им.       — Езжай домой, Тэхён, дальше я сама дойду, — попрощалась Соён.       И, похлопав его по плечу, удалилась. Тэхён еле сдержался, чтобы не крикнуть вслед ругательства. Простонав, он со всей дури пнул стоящую неподалёку урну и сорвался на бег, чувствуя, как встречный ветер сдувает с щёк горькие слёзы бессилия.