У любви не всегда красивое лицо

Глава 25. POV Эрик. Я спустился на первый этаж. Кристин последовала за мной, оглядывая пустынное помещение. Я чувствовал себя напряженно. Что она скажет по поводу того, что я живу здесь, в таком пустынном и заброшенном месте? Я краем глаза взглянул на ее лицо. Было видно, что ее немного расстроил этот дом – а точнее, подобие дома, - но она ничего не сказала. Мне даже стало легче, ведь я боялся, что слова жалости и сочувствия ко мне сорвутся с ее губ, а я ненавижу жалость. Пусть она ненавидит меня, путь злится и сердится, пусть чувствует отвращение ко мне и к этому так называемому дому, но пусть не жалеет меня! Мне не нужна жалость. Но, несмотря на мои опасения, Кристин молчала. Она все так же послушно следовала за мной, бросая вокруг заинтересованные взгляды. Вот мы дошли до моей ванной. Я остановился. - Здесь ванная, - я кивнул на полупустую комнату, где стояла только одна чугунная ванна. Возле нее стоял перекошенный деревянный стул, на котором висело полотенце. Больше в этой комнате не было ничего. - Тут есть вода? – искренне удивилась Кристин. - Как ты её нагреваешь? О, Кристин, ты же не думаешь, в самом деле, что я обращаю внимание на такую чепуху, как температура воды? - Нагреваю? – я переспросил ее. Она нахмурилась, взглянув на меня, а потом произнесла. - Ну да. Ты же не моешься в холодной воде? – я хмыкнул. Она казалась такой растерянной. Наверное, ей никогда не приходило в голову, что можно принимать ледяную ванну. Впрочем, когда я был ребенком, я думал так же. Но… меня переубедили. - Эрик с детства принимает ледяную ванну. Неужели Кристин думает, что мать Эрика грела ему воду? Нет, конечно, - я замолчал, пытаясь собраться с мыслями. Мне хотелось уйти из этой комнаты, но я понимал, что от своих мыслей и воспоминаний мне не убежать. Я вздохнул и мельком взглянул на свою любимую. Она стояла молча, не сводя с меня глаз. Казалось, там собралась любовь всей планеты… Любовь, а не жалость. Тогда я осмелился продолжить: - Мать Эрика ставила корыто с холодной водой и уходила, а Эрик был вынужден, сжав зубы, принимать холодную ванну. Сначала он болел, но потом закалился. До моих ушей донесся тихий вздох Кристин. Я опустил голову ожидая, что она мне скажет. Но она молчала, видимо, так же, как и я, не решаясь прервать молчание. Повисла неловкая пауза, и я уже хотел что-то сказать, но Кристин меня опередила: - Эрик, если тебе кто-то сказал, что ты недостаточно хорош собой… - она замялась, наверное, пытаясь подобрать подходящее слово. Конечно, она не хотела обзывать меня уродом, - пронеслось у меня в голове, и я горько вздохнул. Пусть она замолчит, мне незачем слушать такую откровенную ложь. Но Кристин продолжила уже более уверенным голосом: - … то это вовсе не значит, что так и есть. Сейчас все по-другому. Ты в Америке, тут все блага цивилизации, и… ты в праве принимать теплую ванну. Да, я знаю, что могу на те деньги, что я зарабатывал в ресторане, купить себе нормальный дом, жить в тепле и уюте. Но я не могу. Я настолько привык к такой жизни – бродячей, отверженной, никому не нужной, - что не смог бы даже войти в дом, насыщенный тем, что я называл «благами цивилизации». - Эрик знает, - я согласно кивнул головой, устремив свой взгляд на Кристин, которая явно чувствовала себя неловко, поскольку взволнованно теребила в руках свой носовой платочек. Я уже не в первый раз заметил у нее эту привычку. И откуда она появилась?.. Бросив на нее взгляд, я заметил, что она ждет продолжения, и договорил свою фразу: - Но это уже стало привычкой. Да и возиться с нагреванием воды слишком долго. - Ну, если тебе так удобнее... – Да, любимая, мне так удобнее. Но тебе не понять этого… Тебе не понять, сколько всего мне пришлось пережить в своей жизни. Столько всего, что я теперь не обращаю внимания на такие мелочи. Столько всего, что… «Стоп! – скомандовал мне мой внутренний голос. – Ты же обещал себе, что больше не будешь вспоминать об этом!» Я помотал головой, стараясь избавиться от назойливых воспоминаний. Да, он прав. Нужно увести Кристин отсюда. - Если Кристин желает - Эрик может показать ей свое рабочее место. - Конечно, Эрик! – она улыбнулась мне, тем самым показав свое согласие, и последовала за мной. Я привел девушку в ту комнату, где было пианино и стол, заваленный горой бумаг. Увидев пианино, Кристин невольно улыбнулась. - Я так и думала, что оно здесь будет. - Неужели?.. – я спросил скорее из вежливости, чем из искреннего интереса, поскольку меня немного задело то, что она настолько хорошо меня знает. - Да! – она весело кивнула головой, все так же улыбаясь мне и совсем не догадываясь, что у меня внутри все переворачивается от одной ее улыбки. - Я могла поверить в то, что ты переехал на заброшенный склад, но что у тебя нет пианино... – Она покачала головой, блеснув на меня лукавым взглядом из-под полуопущенных ресниц: - В это я никогда бы не смогла поверить. Ты и музыка… это неделимые вещи. И снова при ее словах у меня заныло сердце – когда это она успела так узнать меня? Когда успела изучить, словно я какой-то экспонат в музее? Лично мне казалось, что я о ней ничего не знаю… Она была для меня загадкой и тайной, которую я, несмотря на все старания, никак не мог разгадать. - Почему ты не остался жить у Надира? Ведь мне показалось, что вы все еще дружны. Или нет? - зачем тебе знать это, любовь моя? Ты же и так уже знаешь обо мне гораздо больше, чем я сам. Так зачем ты спрашиваешь? Я метнул на нее быстрый взгляд и увидел, что ей действительно очень интересно, и она с нетерпением ждет ответа. - Эрик не мог больше оставаться жить с Надиром… - я задумался на мгновение, стоит ли ей рассказывать о том, что мне сказала Алиша. Наверное, нет. А может, все-таки надо рассказать?.. - Почему же? Что случилось, Эрик? – голос Кристин был заинтересован и немного взволнован. Она, кажется, хочет знать обо всем, что происходит в моей жизни. Ну что ж… Пусть знает. - Эрик… Эрик случайно обидел сына Надира, но он не хотел. Алиша наговорила Эрику ужасные вещи. Эрик не вернется туда. Он не будет жить там, где его никто не ценит! Хотя... Эрику не привыкать к пренебрежению, его никто не ценит. Кристин молчала, глядя в пол, а потом вдруг сказала: - Я всегда ценила тебя и то, что ты для меня делал... – нет, пусть не врет мне! Может, я и заслужил того, что она меня бросила, но того, чтобы мне лгали прямо в лицо, я точно не заслужил! - Если бы Кристин ценила Эрика, она бы не оставила его умирать. - Что? - Кристин в удивлении распахнула глаза. Ее голос немного охрип, но она продолжала смотреть мне в глаза, хотя давно должна была извиниться, по крайней мере, я так думал. Зачем она снова врет и притворяется? Но Кристин, казалось, не понимала, что своим притворством причиняла мне еще большую боль, поскольку продолжала сверлить меня взглядом: - Оставила умирать? Я? Ничего подобного! Гнев застучал в моих висках. Я застонал и схватился за голову. Я боролся с этой яростью на протяжении всех этих лет, но теперь мне казалось, что еще чуть-чуть – и я взорвусь от всей этой обиды и боли, которую мне пришлось пережить. Как она смеет стоять тут и делать вид, что ничего не было? Как может лгать мне прямо в глаза? Боже, помоги мне… - Как Кристин смеет это отрицать? – мой голос уже срывался на крик. Я стоял и почти рычал на нее, а она молча стояла, не сводя глаз с моего лица. – Эрик умер бы, если бы не Надир! Эрик истек бы кровью, а Кристин было бы все равно!.. - Но... Я ничего не понимаю, - она была бледнее обычного, но все еще отказывалась хотя бы признать то, что сама бросила меня. Кристин растерянно взглянула на меня, а потом потупилась в пол и нахмурилась, будто прокручивая в голове моменты того утра. Я отвернулся от нее, сжимая лицо в руках. А потом до меня донеслись ее слова: - Ты ведь бросил меня тогда... Ты! - Я?! Да неужели? - я резко повернулся и оказался лицом к лицу с Кристин. Зачем она вообще пришла? Зачем разбудила те чувства, которые дремали в моей душе? - Эрик лежал в снегу, весь в крови! Он видел Кристин, он хотел позвать ее, но не мог! Эрик молча истекал кровью и наблюдал, как Кристин бросается на шею своему бывшему жениху!.. Я почти кричал, высказывая ей в лицо все обиды, всю боль и разочарование, которые таились в моей душе столько лет… Но она все еще не признавалась. В мое сердце начало закрадываться сомнение. Какого черта она выглядит такой растерянной? Куда делось её тогдашнее хладнокровие, когда она, не оборачиваясь, оставила меня на погибель? Зачем она делает вид, будто не понимает, о чем я говорю? Я закрыл глаза и глубоко вздохнул, стараясь хоть немного взять себя в руки. Затем медленно открыл глаза. Она все еще стояла прямо передом мной, теребя в руках платочек, а затем подняла на меня растерянные глаза: - Эрик, тем утром... Я проснулась, и была готова признаться тебе в любви, слышишь? Я хотела раз и навсегда связать свою жизнь с твоей, - она умолкла, а затем сделала еще один шаг ко мне, не сводя с меня глаз. Я потрясенно замер, стараясь осознать то, что она мне только что сказала. Я словно находился в ступоре и каким-то другим центром осязания видел, как лихорадочно блестят ее глаза и взволнованно вздымается ее грудь. Она была так близко, что мне хотелось коснуться ее. Нас разделяло каких-то несколько сантиметров… - Но ты ушел!.. – Кристин продолжила говорить, словно и не было той минуты молчания. Теперь в ее голосе появилась горечь. – А потом появился Рауль, он сказал, что встретил тебя по дороге и попытался остановить тебя, но ты сказал ему, что я тебе противна, - на этих словах голос Кристин дрогнул, она прикусила губу, наверное, для того, чтобы не расплакаться. - Он передал мне, что ты больше никогда не хочешь меня видеть, - Кристин всхлипнула, но все еще продолжала говорить, хотя я видел, что еще чуть-чуть – и она сорвется, не сможет удержать слез. - Как мне было больно, я так страдала... Ты не представляешь, что я тогда пережила!.. И что после всего этого я должна была делать? Что мне было делать, ответь мне?.. С этими словами слезы брызнули из ее глаз, и она отвернулась, утирая их. Я же замер на месте. Казалось, моя голова сейчас взорвется от всего того, что я только что услышал. - Э-это правда? – она не ответила, все еще стоя ко мне спиной, ее плечи чуть вздрагивали от рыданий. Стараясь взять себя в руки, я наконец-то смог сдвинуться с места и подошел к ней. Затем осторожно положил руки на ее плечи и развернул к себе. Ее голова была опущена, а по щекам стекали слезы. Глубоко вздохнув, я повторил свой вопрос: - Скажи мне, Кристин, это правда?.. – я застыл в ожидании ответа. Кристин попыталась вытереть слезы платочком, но, когда я встретился с ее глазами, в их уголках все еще дрожали хрустальные капли-слезинки. Затем она медленно кивнула. Я сглотнул и непроизвольно сжал кулаки. А потом… потом я взорвался. - Но это ложь! – мой крик эхом разнесся по пустынному зданию. Я был взвинчен до предела и медленно начал надвигаться на побледневшую девушку, которая так же медленно начал отступать. - Да, Эрик проснулся раньше Кристин, ему было стыдно за то, что он с ней сделал! Он боялся, что Кристин проснется, и ей станет противно. Это бы ранило Эрика до глубины души! Кристин не понимает, что она тогда значила для Эрика!.. – Я запнулся. Тогда? Только тогда? А сейчас?.. Кристин тоже это заметила, так как сузила глаза и посмотрела мне в лицо. А затем спросила: - Тогда? – я, совсем не желая отвечать ей, помотал головой и поспешно отошел от девушки. Затем приблизился к окну и всей грудью вдохнул свежий воздух, желая, чтобы он хоть немного остудил мое пылающее сердце. А потом продолжил говорить, но уже намного тише. Впрочем, я знал, что она меня услышит, так как краем глаза видел, что она медленно подходит ко мне. - Эрик решил, что если он уйдет - так будет проще и для него, и для Кристин. Эрик оседлал Цезаря и поскакал в лес, но он вскоре остановился, поскольку понял, какую глупость совершил. Он не мог оставить свою любимую Кристин... – Я закрыл глаза и обхватил голову руками, а когда снова открыл - она стояла рядом со мной и не сводила с меня широко распахнутых глаз. Но я не обратил на это внимания, так как именно в тот момент я словно заново переживал то утро. - Эрик развернул коня и поехал обратно. Уже было видно нашу палатку, когда выстрел настиг Эрика. Эрик упал на землю. Он истекал кровью… - Кристин вздрогнула и прикрыла рот ладошкой, но я не стал останавливаться и продолжил. - Эрик оглянулся и увидел Рауля. Сказав эти слова, я повернул к ней свое лицо. Ее глаза горели, как в огне. Они казались такими огромными на маленьком бледном личике. Там я прочел непонимание, боль и… горечь. Она молчала, так что я продолжил. - Рауль приказал убить Эрика, а сам пошел к Кристин. Эрик притворился мертвым, но свита виконта все равно несколько раз выстрелила ему в спину, и только потом ушла вслед за Раулем. Эрик испытал огромную боль… Но он не сдался! Эрик вполз на холм, чтобы видеть палатку, и тогда он увидел, как Кристин бросилась на шею Раулю. Это было больнее всего. Эрику было бы проще, если бы пуля, пущенная слугами виконта, прикончила Эрика, чтобы он сразу умер... – я замолчал на минуту, пытаясь упорядочить мысли, которые разбежались, словно овечки на лугу. Кругом стояла тишина. Я слышал только биение собственного сердца и громкое, взволнованное дыхание Кристин. - Кристин предала Эрика. От ее предательства Эрик умер. Пусть Кристин не смотрит на того, кто перед ней стоит. Это только тело, живой труп. А душа Эрика давно умерла… - С этими словами я схватил ее руку и прижал к груди. К моему удивлению, она не вырвалась, а продолжала смотреть на меня расширившимися глазами. – Вот здесь у Эрика пустота, зияющая невидимая дыра в груди... Ее уже не залечить. Я замолчал. Мне всегда казалось, что, если я смогу высказать все в лицо девушке, которую любил, то мне станет легче, и я перестану ощущать ту пустоту в груди. Но мои ожидания не оправдались. После этого разговора мне стало еще хуже. Вокруг царила тишина, только где-то далеко слышались голоса людей. Я отпустил ее руку и развернулся, чтобы выйти из комнаты, но меня вдруг остановил голос Кристин. - Рауль… это он приказал своим людям стрелять в тебя? – ее голос был хриплым. Она все еще стояла возле окна, но теперь одной рукой опиралась на подоконник. Ей явно было не по себе. - Да. Это Рауль. - Кто… кто спас тебя? Как ты выжил? – ее голос дрогнул, словно она на миг представила себе, что я мертв. - Надир. Он вытащил Эрика с того света. И снова воцарилась тишина. Я не знал, что говорить дальше, и она, видимо, тоже. Мы так и стояли: она возле окна, а я посередине комнаты. И молчали. Нам нечего было сказать. Хотя… Нет, это ложь. Нам так много нужно было сказать друг другу, что мы не знали, с чего начать. Я не решался первым нарушить тишину и ждал, пока это сделает Кристин. И она сделала. - Рауль, он... Он лгал мне. Он сказал, что ты очень разочаровался во мне, и я тебе противна. Он... Он обманул меня... – еле выдавив из себя эти слова, Кристин закрыла лицо руками. Я сглотнул ком, подкативший к горлу. Еще никогда я не ощущал себя настолько усталым и разбитым. Вдруг моя когда-то раненая нога сильно заныла. Чуть покачнувшись, я с трудом восстановил равновесие и медленно двинулся к застывшей возле окна Кристин. Может, она все еще не верит мне? Тогда я предоставлю ей неоспоримые доказательства. Кристин уже отняла руки от лица и теперь молча следила за мной покрасневшими от слез глазами. Ее лицо все еще было очень бледным, а руки дрожали. Остановившись напротив, я резким движением снял свою рубашку. Да, мое тело и раньше было покрыто жуткими шрамами, но этот – оставленный ее нынешним мужем – резко выделялся на фоне смуглой кожи, поскольку был багрово-красным. Я думал, что она, как только снова увидит мои шрамы, сразу убежит. Но она снова удивила меня. Кристин, бесстрастно взглянув на мое тело, уставилась на шрам совсем без отвращения. Да, не это чувство читалось на ее лице. Она смотрела так, словно это ее рана. И словно это ей пришлось пережить всю эту боль. А затем подняла на меня свои глаза. И я, так боявшийся увидеть там отвращение и ужас, увидел только боль и злобу. Боль за меня. Злобу на Рауля. А затем мой дом опустел, ведь в ее глазах вдруг засверкал огонь, а потом она сжала свои кулаки и выбежала из дома. Пару секунд я смотрел ей вслед, а потом просто упал на колени и зарыдал, спрятав лицо в ладонях. Столько лет я любил её, столько ждал и мечтал о ней… И вот - она была так близко, а я снова обидел ее. Снова заставил плакать… Но я дурак! На что я опять надеюсь? Что она полюбит меня? У неё есть муж, ребенок, да и столько лет прошло, что мне уже не на что надеяться. Нет, надежды больше нет… Она умерла в тот проклятый день, когда Рауль де Шаньи перечеркнул мою жизнь. Нет, нашу! Нашу жизнь и нашу любовь. Я сжал кулаки и заскрежетал зубами. Что было бы, если тогда я вернулся, и на моем пути не встал бы виконт? Она призналась бы мне в любви? Мы бы уехали в Рим? Не было бы всех этих лет разлуки, невыносимой тоски и боли? Я не знал… Я знал только одно - все могло бы быть совсем по-другому. POV Кристин. Вся моя жизнь была ложью! Последние пять лет я была замужем за человеком, который врал мне от начала до конца! Который поклялся мне, что Эрик уехал, выставил себя героем, пришедшим спасти меня от чудовища! Он лгал мне в глаза! После того, как я узнала правду, мое сердце разрывалось от обиды и боли. Я выскочила из дома Эрика, как ошпаренная, не сумев сказать ему ни одного слова. Ничего, я еще объясню ему все, но не сейчас. Сейчас я должна разобраться с Раулем, я не могу медлить. Пусть он знает, что мне известна вся правда! Все эти годы я была несчастна в браке с Раулем, я не любила его, и если бы не он, моя жизнь сложилась бы по-другому. Я застонала, на миг представив, что могло бы быть, если бы не этот чертов Рауль. Я бы жила здесь с Эриком, мы бы воспитывали нашего сына, и не приходилось бы обманывать Густава, что пьяница и лгун де Шаньи – это его отец. Рауль клялся мне в любви все эти годы... Как он мог?.. Как мог так жестоко меня обмануть? Я ворвалась в квартиру, раскрасневшаяся от злости и запыхавшаяся от бега. Громко хлопнув дверью, я обнаружила мужа, лежащего на диване в обнимку с бутылкой коньяка. Он даже не встал с постели, когда я вошла в комнату. Боже, да когда мы поженились, он был обходительным, нежным и любящим. Что же с ним стало? Что заставило его превратится в такого ублюдка? - Я думал, что ты на работе, - удивленно проворчал он, приподняв бровь, - ты сказала, что вернешься не раньше шести. – С этими словами он зевнул, чем разозлил меня еще больше. - Как ты мог? - прорычала я, приближаясь к дивану. Он нахмурился и сонно взглянул на меня. Хотя нет, какое там сонно! Он был снова пьян в стельку! - Как я мог что? - Как ты мог лгать мне! - крикнула я. Прядь волос выбилась из моей прически и упала на лицо. - Лга-ать? Ничего подобного. Это ты мне все время лжешь, - он посерьезнел, но его глаза были все такие же заплывшие. - Когда я спрашиваю, почему ты вернулась с работы позже обычного, что ты отвечаешь? "Рауль, я задержалась на работе!" - он мерзким писклявым голосом передразнил меня. - Хотя я знаю, что ты в это время ходишь по магазинам! Или еще хуже – может, у тебя завелся любовник?.. Что? Этот ублюдок еще имеет право меня в чем-то подозревать и даже оскорблять? - Я могу ходить везде, где хочу, у тебя нет повода во мне усомниться. Я была верна тебе со дня нашей свадьбы! Я работаю за двоих, всё, что требуется от тебя – это приглядывать за Густавом, но, насколько я помню, ты даже с этим не мог справиться! А сегодня я узнала, что в нашем браке не было ничего, кроме лжи! Ты врал мне все время! - Что? О чем, черт возьми, ты говоришь? - Рауль вскочил на ноги, опрокинув журнальный столик. - Я знаю, что ты сделал, - я злобно прищурилась, а он в ответ непонимающе сузил глаза, пытаясь удержаться на ногах. Он все-таки был изрядно пьян, и его шатало. - Знаю, что Эрик не бросал меня в то утро! Знаю, что Эрик не говорил тех гадостей! Знаю, что ты приказал убить его! Рауль покраснел от злости, на его шее забилась жилка. Он быстро подскочил ко мне, схватил за шею и прижал к стене. Я чуть не задохнулась, но продолжала со злобой сверлить его взглядом. Да, было безумием с ним спорить, когда он пьян, но я была вне себя, и должна была услышать правду из его уст. - Кто тебе это сказал? - прошипел он. – Это тот перс, верно? Я видел его пару дней назад на Кони-Айленд. - Нет, это не Надир... Но Рауль меня не слушал: - И еще... Ты сказала, что полиция нашла Густава, дрожащего под скамейкой! Это тоже ложь, верно?! - Рауль, пожалуйста... – мне уже совсем не хватало воздуха, я пыталась отнять его руки, сжимающие мою шею, но все было тщетно. - Что "пожалуйста"? Скажи мне, кто тебе это рассказал! Я хочу знать! - Эрик!.. Мне рассказал Эрик! Рауль громко зарычал и толкнул меня на пол. Я отползла к углу, когда он со всего размаху схватил пустую бутылку коньяка и разбил о стол, в то время как горлышко с острыми краями осталось у него в руке. Он двинулся на меня. Я похолодела. - Ты лжешь! Этот проклятый демон не может быть жив! Мои люди сказали, что он мертв! Это они его убили! - Значит, это правда? – потрясенно выдохнула я. До последнего момента я колебалась, кому из них верить, но сейчас все прояснилось окончательно. Я думала, что Эрик придумал эту историю, чтобы оправдаться, но... Ох, бедный Эрик... Он не бросал меня. Он действительно меня любил. А во всем виноват Рауль! - Ты действительно приказал убить его! Это сделал ты! Рауль ухмыльнулся. - Нужно было самому с ним покончить, я бы, в отличие от тех глупцов, убедился, что эта тварь мертва, всадив пулю-другую в его уродливую голову! - Ты лгал мне все это время, а я... я ведь доверяла тебе, Рауль! Я свято верила в твою ложь... Если бы я знала, что Эрик жив - я бы никогда не пошла с тобой. Я бы сбежала к нему! Потому что он меня любит по-настоящему и он меня достоин! Я попыталась подняться на ноги, но Рауль грубо схватил меня за руку и влепил пощечину. Я вскрикнула. Слезы навернулись на глаза, а лицо начало пылать, словно охваченное огнем. - Немедленно возьми свои слова обратно! – Рауль почти рычал, и в это мгновение он, как никто другой, был похож на зверя. - Ты любишь меня, ты сама это говорила! Ты ненавидишь того уродливого монстра, ты не можешь даже в лицо ему посмотреть... Кровь текла из моего носа и разбитой губы, но Рауля это мало волновало. Он грубо схватил меня за талию, а затем подхватил на руки и бросил на стол, где были раскиданы осколки. Я поняла, что он намеревается сделать. Мы с Раулем давно не жили, как настоящие супруги. Он часто приходил поздно вечером, и от него пахло духами. Я не возражала. Но теперь он был полон решимости наверстать упущенное, так как я видела, как в его глазах разгорается пламя страсти. Я начала сопротивляться, но он прижал меня спиной к столу, и я почувствовала, как стекла с разбитой бутылки вонзились мне в спину. Я тихо застонала от боли. Мне не убежать от него, не скрыться… - Мама! – я вздрогнула, услышав испуганный голос сына. Очевидно, шум разбудил его, поскольку он спустился вниз и замер на последней ступеньке лестницы. Рауль отпустил меня и в бешенстве двинулся на ребенка. Я быстро спрыгнула со стола. Я не допущу, чтобы он хоть пальцем тронул моего сына, поэтому, превозмогая ужасную боль, я прыгнула сзади на спину мужа, и начала яростно колотить его руками и ногами. Это отвлекло Рауля от Густава. - Мама... - хныкал сын. Рауль схватил меня за волосы и потащил к столу. Я же извернулась и сильно дернула его за руку. Он взвыл и отпустил меня. Наверное, руку вывихнул. Что ж, он это заслужил! Подонок! Сын подбежал ко мне и крепко обнял, зарывшись лицом в мою окровавленную блузку. Я прижала его к себе. - Мое сокровище! Сейчас все будет хорошо, сейчас… Рауль стоял на коленях, постанывая и держась за больную руку. Нельзя было здесь оставаться. Нужно бежать подальше отсюда. Подальше из этого ада! У меня болело все тело, но я не обращала на это внимания. Стиснув зубы, я подхватила на руки Густава и выбежала из дома прямо под проливной дождь. Что мне делать? Куда идти? Мы с сыном остались посреди большого города совершенно одни. Я подняла глаза к небу, и отчаянная молитва вырвалась из моих губ: - Отец, ты послал мне Ангела Музыки, так пошли же мне теперь Ангела Хранителя...