Кто вы, мистер Кинни?

Джастин Тейлор всегда бегал по утрам — даже и не помнил уже, когда обзавелся столь полезной привычкой. Но ранние часы, когда улочки Эмберлейка принадлежали только ему, заряжали бодростью и хорошим настроением на весь день. Маршрут всегда один и тот же — на центральную площадь с административным зданием, и дальше — мимо кафе, офиса шерифа, аптеки, нескольких магазинов, пекарни-кондитерской… В ее сторону он, кстати, спешил не один — появившееся откуда-то слева яркое пятно могло быть только Дебби Новотны. Помощница пекаря в яркой жилетке со множеством забавных значков направлялась на утреннюю смену, приветливо махнув Джастину рукой, прося тем самым остановиться: — Джастин, доброе утро. Я на этой неделе к вам не успеваю, может, зайдешь и заберешь сам? Джастин кивнул, соглашаясь, — да, возможно это и противоречит некоторым правилам, но нет ничего плохого, если он поможет наверное самой занятой женщине в городе. С тех пор как из Нью-Йорка вернулся ее больной брат, Дебби хваталась за любую работу — помимо помощи в кондитерской трудилась официанткой в кафе и убирала дома более успешных горожан. Все-таки медицинские счета — это не шутки… И как Дебби еще и на общественную жизнь время находила? — Конечно, — улыбнувшись, ответил Джастин. — Может быть, вечером. Как себя Вик чувствует? — Ему немного лучше. Если все так и пойдет, снова сам будет к вам приходить. Но, возможно, скоро уедет лечиться в санаторий или клинику… там посмотрим. Джастин удивился — подобное лечение стоит недешево. Но, с другой стороны, не зря же Дебби так много работает. — У нас сегодня твои любимые булочки. Приходи в обед. И Теда прихвати. — Деб, вы же знаете… — Джастин развел руками. — И что, так никого и не нашли? Но, в любом случае, есть же вам надо? Джастин, махнув рукой, побежал дальше. По дороге ему попался кот мистера Джоуэлла, который всегда ходил, где ему вздумается, не спрашивая мнения своего хозяина по этому поводу, и спаниель мистера Тернера, который поступал точно так же. Сам мистер Тернер, судя по всему, едет с ночной смены — вон его машина, в конце улицы. Джастин усмехнулся: главное преимущество жизни в маленьком городке, где и десяти тысяч человек не наберется, в том, что ты всех знаешь. А главный недостаток в том, что все знают тебя. Но все равно, Джастин не променял бы Эмберлейк на тот же Питтсбург, куда все его детство ездил на работу его отец — сорок минут на машине. Шумно, суетливо, и везде множество людей — там по центральным улицам не побегаешь даже ночью. Но зато в темноте ночных клубов можно урвать несколько минут жаркого секса, не видя лиц и не зная имен тех, чьи брюки стаскиваешь в лихорадочном порыве. Не то чтобы Джастин часто позволял себе такие загулы, но… иногда желание брало верх. А в Эмберлейке спать не с кем — молодежи почти нет, не говоря уже о парнях, предпочитающих представителей своего пола — все разъезжались после школы учиться. Только он здесь временно застрял по собственному выбору. Но нынешней весной предстоит окончательно определяться с будущей профессией — может, все-таки Лок-Хейвен и спортивная медицина? Или английская литература? Что-то близкое к его нынешней работе, чтобы через несколько лет вернуться на свое место уже не помощником без статуса с небольшой зарплатой, а полноправным специалистом? Раньше бег спасал от мыслей о будущем, но в последнее время это не работало. Может быть потому, что в Эмберлейке апрель вступил в свои права, согревая утренний воздух, дразня и обещая? Джастин снова почувствовал в груди что-то сжимающее, что он определял как «желание влюбиться». Ему скоро двадцать один, а это чувство совершенно не спешило его посещать. Не в кого… Не в Криса же Хоббса, с которым они пару раз тискались в подсобке аптеки, где тот работал помощником? Да и то давно это было… Сейчас едва кивают друг другу… Джастин и сам не заметил, как на автомате пробежал несколько улиц — дальше лес и запутанные тропинки, каждая из которых в итоге приводила к озеру Эмбер, в честь которого город получил свое название. Конечно, и на автомобиле можно было подъехать — с другой стороны, где находилось излюбленное место для подростковых вечеринок и пристанище для романтичных влюбленных. Внимание Джастина привлек какой-то шум: у полицейской машины ругались помощники шерифа Эммет Ханикатт и Дрю Бойд. Кто-то удивлялся, почему этих двоих мировая не берет, и как шериф Хорват терпит их выходки, а Джастин только усмехался. Просто они еще сами не поняли, что нравятся друг другу не как коллеги и даже не как друзья. Вот разберутся и… еще больше собачиться будут! Джастин, увидев, что Эммет смотрит на него, махнул ему рукой и побежал по тропинке к озеру — время еще есть, сегодня Тед первым придет на работу. Озеро Эмбер, которое в позапрошлом веке стало причиной появления города Эмберлейк, было довольно-таки большим и красивым в любое время года. На другом берегу была «официальная» поляна, где проводились некоторые городские мероприятия: в частности, запускался фейерверк 4 июля. И то же место считалось наиболее удобным для купания, по крайней мере, взрослые добропорядочные граждане предпочитали устраивать пикники и загорать там. Молодежь пряталась по кустам. Джастин устал и присел на поломанное дерево: чаще всего здесь и заканчивался маршрут его утренней пробежки. Пара упражнений на растяжку, несколько глубоких вдохов, и просто повалиться на траву, глядя на все больше светлеющее небо. Да, лежать на земле неразумно, не лето все-таки. Но вставать и снова бежать так не хотелось… Комьюнити центр, хозяйственный магазин, автомастерская, офис врача, домик ветеринара, церковь — на обратном пути Джастин наблюдал просыпающийся Эмберлейк. Видимо, уже восьмой час, раз директор школы мисс Маркус остановила свой автомобиль у пекарни, соблазнившись свежими булочками. Дафна, лучшая подруга Джастина, шла к магазину, показывая жестами, что позвонит — конечно, торопится, у нее же с утра видеотрансляции уроков из колледжа, она проходит программу второго курса дистанционно и зарабатывает на третий. Надо бы повидаться в выходные… когда они только у него будут? Можно вечером… Но Дафна опять начнет говорить про его учебу… Он выберет, обязательно, и подаст документы. Просто не сегодня. И не завтра… Наскоро приняв душ и переодевшись, Джастин, жуя тост, закрывал двери дома, сожалея, что не забежал на обратном пути за свежей выпечкой. Но ничего, может, и правда сходит туда в обед, если Тед не накормит — в последнее время мистер Шмидт увлекся поварским искусством. А опробовать его не на ком, кроме как на добром друге Джастине. Тед тоже одинок, вздыхает по аптекарю Блейку Визеки, но и пальцем не шевельнет, чтобы хотя бы поговорить нормально. Кстати, таблетки от аллергии заканчиваются, надо будет попросить Теда сходить и купить их для него, чтобы лишний раз хотя бы посмотрел на предмет своих тайных мечтаний. — Тед, все нормально? — крикнул Джастин, едва появившись на пороге. Выглянувший из читального зала Тед поспешил к нему навстречу с какой-то бумажкой в руках, и на лице его явно можно было прочесть крайнюю озабоченность. Значит, опять вдвоем, отказ от очередного приглашенного на работу — никто не хочет ехать в Эмберлейк работать библиотекарем, даже только что окончившие учебу и не имеющие опыта молодые парни и девушки. А они уже второй месяц как остались без директора и двоих сотрудников: мистер Сэлмон и Донна Мейсон уехали из города, а Кэти Трисс родила девочку и уволилась. По штату положен директор, три библиотекаря и один оплачиваемый помощник — в этой роли пару лет как выступал Джастин, который в школьные годы был просто волонтером. А сейчас работают только они с Тедом. При таком раскладе надо бы закрывать библиотеку, но мэр Эмберлейка Джордж Шикель попросил их как-нибудь держаться, пока не найдут новых сотрудников, и даже нашел способы прибавить им зарплату. Часть мероприятий — заседания некоторых клубов, детские и обучающие программы — взяли на себя комьюнити-центр и школа. Но всё туда не передашь, и это вообще не правильно… Тем более, если они что-то убирают, значит не осваивают средства с таким трудом полученных грантов. И им в следующий раз, несмотря на обстоятельства, могут в них и отказать. Деньги-то на оплату сотрудников есть… Джастин вздохнул, глядя на Теда, — они поняли друг друга. Значит, снова дневать и ночевать на работе. И нечего киснуть! Джастин мысленно одернул себя, пытаясь вспомнить свои планы на день: — Значит, у меня до обеда работа с каталогами, ты с посетителями. Дальше разберемся. У нас сегодня читательский клуб заседает? А, нет, я же видел Дебби, она просила забрать у нее книги и принести ей новые. Я сбегаю ближе к вечеру, она сегодня в кафе. Джастин, проверяя порядок в каталоге, торопился. С утра посетителей мало, тем более в будний день, но еще надо успеть отсортировать и расставить по местам книги и журналы, которые вчера вечером принял у читателей Тед, и продолжить работу над списком заявок. Он уже почти полон, но дамы из читательского клуба Дебби Новотны свои пожелания до сих пор не передали. И книги по прошлой заявке должны поступить на этой неделе, как и диски и некоторые компьютерные игры. Черт, компьютеры! Джастин, сорвавшись с места, ворвался в зал, где они были установлены, и удостоверился, что Тед их включил — очередь Джастина проводить занятия по ликвидации компьютерной безграмотности с пенсионерами, и закрывать библиотеку тоже ему… Завтра придется быть здесь с самого утра, потому что Тед поедет в Питтсбург на конференцию и останется там допоздна. Значит, сегодня нужно выполнить просьбу Дебби: выбрать и занести ей в кафе книги и забрать прочитанные. А также заскочить к Дафне. Лишь бы она не говорила о колледже… …Открывая дверь дома ближе к полуночи, Джастин Тейлор осознал, что прожил очередной бессмысленный день своей жизни. Что его тревожило утром во время пробежки? Кажется, желание влюбиться? Как, когда, в кого? Ну и что, что весна? Джастин уже видел десятый сон, когда у единственной и вечно пустующей гостиницы Эмберлейка остановился неприметный автомобиль, из которого вышел мужчина в темных очках и мягкой кожаной куртке. Ночной гость подходил этому городу не больше, чем костюм от Армани — последнему безработному пьянице. Матерясь себе под нос, он вытаскивал из багажника огромный стильный чемодан, а когда рука касалась дверного звонка, напомнил себе: — Так, Кинни, не забывай — ты библиотекарь… Твою мать!