Сказки Чёрной морфы

— Алкоголь — это медленная смерть. Алкоголь — это медленная смерть… — звучал нестройный хор голосов.       В актовом зале было многобесово. На стене висел портрет Ленина, в углу громоздился бюст Сталина. Тяжёлые, бархатные портьеры, плакатного цвета, с жидкими золотыми кистями, обрамляли сцену с двух сторон. Разномастные, хладные и мрачные, злые и безобидные бесы пели под дирижёрскую палочку Главного, почти лысого беса. Безволосый бес гнева внедрился в душу Василия, лукаво преувеличивая нанесённые ему обиды, доводя мгновенную вспышку неприязни до упорной ненависти, превращая её в страсть, заглушаемую лишь алкоголем. — А теперь, братья и сестры мои, смолкнем и вспомним историю Тринадцатого, — попросил Главный, указав на милого подростка с едва прорезавшимися бархатистыми рожками и глазами умудрённого жизнью старца. — Тринадцатый, давай! — подхватили просьбу другие бесы, и захлопали с мохнатыми в ладоши. — Тринадцатый, давай, давай, я прошу тебя, бес мой, — мягко, но настойчиво произнёс лысый. — А че давай-то? — бесенёнок поднялся и нервно сжал в руках бейсболу с двумя дырочками под рожки, которые он не так давно проделал сам, и теперь очень гордился тем, что стал наконец взрослым бесом. — Тринадцатый, расскажи что ты думал, когда наш Вместитель Василий, празднуя твоё шестнадцатилетие, ужрался и валялся под забором чуть живой после приёма алкогольного суррогата. — А-а, ну я думал… — Тринадцатый зарделся кизиловым цветом, не зря он был бесом неуверенности. — Ну! — Я подумал… — Н-у-у-у?! — Бляха, водяра-то отравленная! — Тьфу! Ты подумал: «Дьявол — подумал ты!» — подсказал лысый. — Точно! — живо согласился Тринадцатый. — «Дьявол — подумал я, — только ты мне помоги, не дай Васе сдохнуть!» — Я пять раз зашивался, — встрял в разговор Василий. — Это было, было, — хором согласились бесы. — Три раза кодировался, — Вася нервно хихикнул. — Три раза, заметьте, — подняв острый палец вверх, воскликнул Главный. — Нихрена не помогает, что я только не делал. Сколько денег в это дело угрохал, сколько водяры можно было купить! — Ци-ц-ц, квасу ты хотел сказать, квасу! — лукаво подмигнул лысый. Он давно снискал себе репутацию борца с дурным привычками Вместителя. — Что же дальше? — А дальше его подобрали менты, — продолжил Тринадцатый. — Но не пи…пи… — Ну не пипикай, не пипикай! — поморщившись, потребовал Главный. — Не били, — подсказал Василий. — А подбросили аккурат под окна бабы моей, Зойки. — Ишь, нашли помойку, — хмыкнула дородная демониха с цифрой «12» на пышной груди. — Хорошо, что мужа её дома не было, он бы и ментов, и Васю разорвал вдребезги! — Точно, слава Дьяволу, слава Дьяволу, — встрепенулся Тренадцатый. — Черта её рогатого дома не было! — Тринадцатый не отвлекайся от темы, — настоял Главный. — А я по-теме. Ну очухался Василий: нихрена не видно, одни круги перед глазами. — Круги?! Тёмные круги?! — обрадовался лысый. — Тёмные, — подтвердил Вася. — Тёмные! — повторил Главный. — Он увидел тьму, он увидел тьму — это был сам Дьявол! — Дьявол! Ты услышал мои мольбы! — Тринадцатый засиял от радости. — Именно, — подтвердил лысый, — он услышал твои мольбы, наш Создатель услышал просьбу, заглянул на самое дно души Василия и принял его грешную душу в свои чертоги. Душу, от которой отвернулись соратники, медицинская наука и даже правоохранительные органы. — Если бы там был муж Зойки, то была кровь, — пышная демониха погрозила Вместителю кулаком, ее скандальный нрав не знал удержу. — Вась, ты на будущее учти: у него ружье есть… — Двенадцатая, не хулигань! — Главный встал и обратился к залу. — Вознесем же хвалу нашему Создателю! — И не забудем собрать пожертвования на опохмел Вместителю! — поспешил напомнить Василий. — Алкоголь — это медленная смерть. Алкоголь — это медленная смерть… — снова запели демоны. — Но ведь быстро и не хочется…