Эпсилон-499

Член выскользнул из ануса, чувствительно проехавшись по простате. Эпси дернул коленями в попытке свести бедра, но заставил себя остаться на месте. Тяжело дыша, он выгнулся, чтобы клиенту было лучше видно растраханное припухшее отверстие и грациозно вывел спираль хвостом. Ошибку понял сразу — зря помаячил кисточкой перед голодным хищником… — Закуси его, — велел мужчина, и Эпси повиновался, сжав зубами пятую конечность. Для этого пришлось сильно выгнуться и раскрыться еще больше, а чувствительный кончик — сильно прикусить. Его хвост был слишком короток для таких выходок. Позиция тоже получилась слишком уязвимая, хотя чего там Эпси терять… В растянутый проход скользнули пальцы и растянули отверстие до предела. Эпси сжался, заскулив от грубости. Хвост начинал ныть. Человек похлопал по бедрам, заставляя раскрыться еще больше и задвигал пальцами, разминая простату. Ушастый умоляюще заскулил о пощаде. У Ушастых в заднем проходе нервных окончаний больше, чем у человеческой женщины во влагалище! — Скули сильнее, если хочешь разрешение, — приказал господин, нажимая на чувствительный бугорок до боли и оттягивая за край. Эпси зажмурился до слез и заскулил громче на разные лады, виляя напряженным членом. Лента на основании щекотала чувствительную кожу и впивалась, не давая кончить. Человек наблюдал, как он унижается с удовольствием. Он искал повод, и Эпси, зажмурившись крепче, потянулся к естеству рукой. Господин с тайным ликованием ударил по ней и стиснул его член сам. — Какая плохая киса, — проговорил он. Он почти не скрывал жажды причинить боль. — Что надо сказать? — Простите, господин, — сквозь хвост взмолился Эпси. — Накажите меня, я заслужил. Ушастый сжал зубы, будто хотел перекусить себя. Ему претило так стелиться перед более слабым, но что он мог сделать? Если он загрызет этого садиста, вряд ли ему премию выделят, хотя стоило бы. А еще Контракт, который надо отработать, если хочется хоть когда-нибудь увидеть свободу и стать полноценным членом общества. Гены Ушастых, в которых заложен кроткий нрав, не подведите! Эпси с ужасом проследил, как клиент из всех орудий выбирает бусину с золотыми вкраплениями и гибкий хлыст. Ох, это будет больно… Пульсирующий от крови член коснулся бедра, когда он попытался, не сходя с места, сбежать от неизбежного. Человек властно развернул Эпси к себе задом и вогнал в растраханное отверстие бусину, оставив длинную веревочку щекотать яички. Парень со сдавленным криком выгнулся. От золота Форму прошило болью, которая, впрочем, быстро сошла на нет, унеся с собой все невеликие силы Ушастого и регенерацию. Стало трудно даже лицом в постель удерживаться. Колени начали разъезжаться. Эпси сжал зубы на хвосте, приводя в себя относительное сознание болью. Надо было дотерпеть, потому что клиент дорогой и редкий. Человек ждать, пока Форма приноровится, не собирался. Эпси почти услышал, как человек сказал: «А теперь, наконец-то, начинается веселье». На самом деле тот только подумал, обрушивая первый удар на яички. Под золотом боль хлыста вышибла сознание. Эпси запоздало выгнулся, пытаясь уйти от наказания, и отпустил хвост, чтобы не перекусить его. Слишком поздно понял, что это катастрофическая ошибка. — Ах ты непослушная скотина! — воскликнул клиент, хватая за хвост и нанося еще один хлесткий удар, на этот раз по спине. Эпси задохнулся и перекатился на постели, бессильно подставляя живот. Человек доказал, что главнее силой. Теперь Ушастый и в самом деле был готов подчиняться не только делом, но и мыслью, лишь бы заслужить пощаду и благосклонность. Человек выкинутый белый флаг проигнорировал и продолжил истязание. Удары у него получались редкие, но жалящие, чувствительные. Ушастый вздрагивал на каждый удар, неконтролируемо напрягая пальцы так, что когти выходили и прятались. Под полузакрытыми веками одна за другой вспыхивали красные звезды. Боль и слабость гуляли в теле волнами, то выгибая в жгучем росчерке, то роняя полуобморочное в марево. И во всем этом пылало противоестественное возбуждение, гулявшее на протяжении всего вечера и так и не получившее должного внимания. Так продолжалось вечность, пока человек не устал его бить. Точнее, пока не насытился его криками и не заскучал. Отбросив хлыст, клиент вошел с размаху на всю длину. Расслабленные мышцы не могли оказать болезненное сопротивление, но Эпси вскрикнул от острой вспышки унижения — его брали, как побежденного, но это была бесчестная схватка. Господин судорожными движениями развязал ленту на члене Ушастого и задвигал рукой по стволу в одном ритме с ударами по простате. Второй прижал руки Формы к постели, чтобы лучше видеть, как лицо парня искажается в мучительном стремлении снять напряжение. Эпси от унижения заскулил и отвернулся, зажмуривая слезы. Мышцы в теле звенели от напряжения сквозь слабость золотого отравления. Движения стали резче, толчки — агрессивнее. Клиент отнял руку от члена и протолкнул испачканный в масле и предсемени большой палец во влажную глубину до самой глотки Эпси, заставив подавиться и изогнуться. Парень сдавленно вскрикивал, толкаемый к развязке. Отравление и желание вытягивали последние силы. Перед глазами темнело. Дыхание срывалось. В животе непоправимо сжималось возбуждение. Длинная ниточка от золотой бусины оказалась зажата под ногой клиента, и на очередном толчке, протащившем Ушастого по кровати, ее выдернуло. Эпси, ощутив неожиданную свободу от золота, сжал челюсти и захлебнулся долгожданным болезненным оргазмом, затмившим собой все. Из напряженного горла вырвался стон, в котором смешались удовольствие и облегчение. Вкус крови во рту он почувствовал позже, спустя вечность, когда мир вернул краски. Услышал вопль клиента сквозь вату в ушах. Эпси мгновенно разжал клыки, отпуская прокушенную насквозь кисть, и увернулся от удара сырой магией. Человек разозлился не на шутку, заставив Эпси инстинктивно ощериться и прижаться к изголовью кровати. Хвост-щетка поджался к животу, а уши вывернулись назад. Ушастый был готов лезть на стену от кромешного животного ужаса. Дальнейшее произошло слишком быстро: в апартаменты влетела охрана, отчаянно сопротивляющегося Ушастого изловили золотым силком и заперли, клиента увел успокаивать хозяин. Только много позже Эпси сквозь слабость осознал, что натворил — укусил человека. Что бы о Формах не говорили, а калечить из них любили немногие. Тем более у Ушастых и в самом деле был на диво кроткий и мирный нрав… иногда… Хуже всего было то, что все это грозило Эпси большими проблемами. Потом был суд: клиент подал иск за некачественные услуги борделя и нанесенную травму, ведь по закону именно держатель Контракта обязывался следить за тем, чтобы Форма никому не причинила ущерба. Сошлись полюбовно на том, что клиенту — все следующее столетие скидка, Контракту Ушастого — феерический штраф, который не оплатить и за век. А потом Эпси сплавили государству, чтобы его отправили служить на границу. Там скупали всех без разбору, и рук всегда не хватало… Услышав новости, Эпси упал в ноги тера и слезно взмолился о милосердии, подставляя собственное горло под руку человека. Пусть накажет, пусть охране на развлечение кинет, пусть контрактную квоту урежет вдвое, только пусть даст последний шанс, Эпси ведь всегда на совесть работал, пусть перепродаст, он из дорогого питомника, но только не граница. Там же… Там же даже Солдаты и Спецы не все могут выжить, куда там Ассистенту?! Эпси в лучшем случае повезет стать чьей-нибудь бесправной подстилкой, в худшем им сразу же по приезду закусит какая-нибудь мутировавшая зверюга, оставшаяся с войны! Бывший хозяин отобрал руку и отвернулся, обозначив тем самым, что оспариванию решение не подлежит — и Эпси не решился настаивать. Тер был не тем человеком, с которым имело смысл спорить. Он был опытным владельцем Форм. А вскоре его отправили на границу с сумкой вещей, не забыв ошейник-маячок. Хорошо хоть, позволили вещи забрать из борделя и со своими попрощаться. Ребята по большей части проигнорировали: Ушастые всегда сами за себя. Эпси не особо и надеялся. Хотя мешочек с деньгами от сердобольной хозяйки, у которой он снимал комнату, стал приятным сюрпризом. На прощание он позволил потрепать себя по ушам и ласково ткнулся носом в ее щеку, запоминая запах. С границы он едва ли вернется…