На тропах родных себя я не потеряю

От автора : Альтернативная история. Помните сцену, когда часть Братства Кольца встречается с войском Эомера, Эомер, разговаривая со Светлой в шатре, в порыве души согревает ее замерзшие руки? Данный драббл посвящен тому, что бы было, если бы он на этом не остановился. Примечание! Про сюжетную линию с Родом и последующие за ней события мы в этом драббле дружно забываем и делаем вид, что не было такой линии))) Бесконечная пустота в груди сдавливала дыхание. Эомер и помыслить не мог, что пустота может оказаться такой тяжеловесной. Вчерашний бой был омерзительно кровавым, а гибель юного сына конунга - чудовищно неправильной. Ловкий смелый мальчик, которого Эомер знал с самого детства, пал жертвой орочьего ятагана. Страшное оружие пропороло грудь юноши, Эомер видел, как его глаза расширились и едва не вытекли из орбит от боли и изумления. Много славных воинов пало в этом бою. А он, Эомер, выжил. Его отряд почти не потерпел потерь. И стоя "на ковре" у конунга (вернее, не столько у дряхлого Теодена, который уже почти ничего не соображал, сколько у его мерзкого прислужника Гримы), молодой роххирим понимал: сейчас последует приказ отвечать за битву, и виновным за поражение окажется тот, кто жив. Не спросишь же с мертвых. Одного только Эомер понять не мог: откуда у Теодена, который за последние месяцы превратился в немощного старика, взялись силы так кричать. Тяжёлый посох конунга полетел в юношу, и тот едва успел увернуться. - Как ты мог, Эомер?! Как ты мог?? Я доверил тебе сына, отпустил под твоё командование, а ты не смог его уберечь в первом же бою! - В этом нет моей вины, государь... Никто и подумать не мог, что случится бой, мы лишь производили обход западной границы, как вдруг налетели орки. Не знаю, что это за новая орда, только она страшнее и опаснее, чем те орки, с которыми нам доводилось сталкиваться раньше. Полегло много людей. - Это ты во всем виноват! - Если вы так считаете, я готов принять наказание. - И оно будет! Не сомневайся! Сию же секунду! Больше ты никакой не командующий! Убирайся со своей конницей куда хочешь, но чтоб духу вашего в Эдорасе не было!!! - Как вам будет угодно, государь, - Эомер отстегнул бронзовую брошь, изображавшую скакуна в прыжке, и отдал ее Теодену. Конунг даже не пожелал больше смотреть на племянника. И вот теперь они перлись по чертовой степи: проигравшие, отвергнутые, изгнанные. А Эовин, его малышка Эовин, осталась там, с Теоденом. Они с сыном конунга были помолвлены. Гибель наследника очень опечалила девушку – она, даже не поднимая головы, плакала у себя на постели, а когда узнала, что конунг прогоняет брата, на коленях вымаливала у него прощение. Не вымолила. С воем раненого зверька упала Эомеру на грудь, заливая слезами его тунику. Брат и сестра расстались в печали, не зная, когда им доведётся увидеться в следующий раз. Заметить небольшой отряд путников в серо-горчичном море степи не составило никакого труда. Эомер сделал знак своим воинам, и спустя пару минут отряд чужаков был окружен. Ну, не таких уж и чужаков. Роххирим узнал Боромира, сына наместника Гондора. Хотя остальные путники вызывали много вопросов. Смуглый черноволосый мужчина, смотревший на него едва ли не с вызовом. Коренастый гном, вооруженный внушительной секирой. Горделивый эльф с луком наперевес. И девушка, тоже эльфийка. Сначала Эомер принял ее за юношу, но точенная фигурка и тяжелая золотая коса бросились в глаза и не оставили никаких сомнений. Она смотрела на роххиримов настороженно и беспрестанно растирала замерзшие, одеревеневшие от мороза, тонкие руки. - Здравствуй, Боромир, - наконец произнес всадник. -Здравствуй, Эомер. Гондорец выглядел как человек, который недавно был ранен и потерял много крови. Он не слишком твердо стоял на ногах, а рука, непроизвольно легшая на эфес меча, мелко подрагивала. -Когда ты уезжал с Востока, ты не был таким потрепанным. -Да и ты тоже, - не замедлил с ответом мужчина. -Кто это с тобой? -Арагорн, сын Араторна, Леголас из Лихолесья, гном Гимли, сын Глойна и Светла Айанор, маг из Леории. -Маг? -Я некромант,- ответила девушка. Голос ее был хриплым и усталым, и после ответа она согнулась в приступе надсадного кашля. К ледяному воздуху зимней степи никто не может привыкнуть сразу. -Спешиваемся и ставим лагерь! – приказал Эомер своим воинам. –Вы давно в пути и устали. Кроме того, я хочу знать, куда это вы держите этот свой путь. -Но мы спешим!- попытался возразить Арагорн. Эомер взглядом пресек любые попытки перечить. И краем сознание увидел, что такой же взгляд послала Арагорну и Светла Айанор. Пока расставляли шатры Эомер отвел Боромира в сторону, расстелил на земле толстую попону. -Садись, друг. Я вижу, что тебе тяжело стоять и идти. Боромир не стал строить из себя героя и опустился рядом с ним, при этом с обветренных губ мужчины сорвался болезненный стон. -Что с тобой случилось? -Была стычка с орками. Не то, что бы крупная, но в меня всадили стрелу с ядом. -Как же ты выжил? -По милости Светлы Айанор. Если бы не она, я бы сейчас пил эль в Вальгалле вместо того, что бы с тобой здесь трепаться. -Она сказала, что некромант… А ты говоришь, что она спасла тебе жизнь. -Что тебя так смущает? Да, она некромант. Но именно ее некромантия много раз спасала всё Братство от гибели. -Так значит, это правда…Все эти слухи про Братство Кольца – правда? И Кольцо – тоже правда, получается? -Да, Эомер. Это не легенды и не игрушки. Это все правда, страшная правда. -Я слышал, что с вами был Гэндальф Серый. -Он пал жертвой Балрога в Мории. Хотя, если ты спросишь, Арагорна, он тебе с превеликим удовольствием расскажет, что это Светла его прибила, - от отвращения Боромир сплюнул в сторону. – Да, Эомер, этот тот самый Арагорн, что мнит себя истинным королем Гондора. -Но это ведь это так и есть. Пророчество… -Знаешь, куда я готов засунуть тебе любое пророчество?! Он подонок и негодяй! И у этой сволочи зуб на девчонку. - С чего бы это? -Потому что она тоже видит, что он подонок и негодяй, и не собирается с этим мириться. Но она славная, Эомер. -Я до сих пор никогда не слышал от тебя таких характеристик женщин. Светла такое исключение? -Светла исключение из всех исключений.

***

Она стояла перед ним в его шатре. Синие, самые синие на свете глаза, упрямо смотрели на Эомера. - Я Светлана Леонтайн сеи Айанор из Меладира. Я магистр-некромант Леорской Академии магов. -И многому тебя там научили?- насмешливо спросил мужчина. -Я полагаю, достаточному. Эомер бросил взгляд на ее раскрасневшиеся от холода дрожащие пальцы. -А перчатки носить не научили. Он сам не ведал, что творил. Убеждал самого себя, что хотел ее просто согреть. Ее, горделивую эльфийку. Ее, хрупкую девочку со стальным стрежнем. Ее, такую невозможно красивую богиню-воительницу. Прежде чем Светла успела что-либо сказать, Эомер шагнул к ней, оказавшись вплотную, и решительно сгреб ее ладони в свои, поднес к лицу и несколько раз обдал своим жарким дыханием. Девушка смотрела на него расширившимися от удивления глазами, а он принялся аккуратно растирать каждый замерзший пальчик. -У меня есть младшая сестра. Ну, вот как ты примерно. И она сейчас там, в Рохане, совсем одна. И ты здесь, кажется, тоже совсем одна. -Я не…,- попробовала возразить эльфийка, но он ей этого не позволил. -Да. Если никому из твоих спутников, никому из четверых мужиков не пришло в голову так сделать. Светла, пожалуйста. Расскажи мне, какого черта лысого вы претесь по степи, как ненормальные? Зачем вы здесь? Я Эомер, племянник конунга Рохана. И с нашим конунгом происходит что-то не то, он сам не свой последние месяцы. Четверть нашего войска во главе с сыном конунга пала вчера в битве с орками. И меня, и мою конницу вышвырнули из Рохана, как нашкодивших котят. А там осталась моя сестра. Моя младшая сестра, о которой больше никто, кроме меня не позаботится. О моей земле никто, кроме меня больше не позаботится. Помоги мне, пожалуйста, Светла из Леорской Академии. Я знаю лишь слухи о Братстве Кольца, знаю о коварных происках Саурона, знаю тревожные вести о возможной войне, но я не знаю, ради чего все это делается. Объясни мне, что происходит…- Эомер в отчаянии смотрел на нее, затем наклонился, так, что их лбы соприкоснулись. – Светла, я прошу тебя…- добавил он шепотом. Они долго смотрели друг другу в глаза. -Есть одно Кольцо…это великий артефакт, с помощью которого Саурон сможет подчинить себе весь мир. Он станет властелином всего, баланс Света и Тьмы содрогнется и рухнет, все мы станем его рабами. Мы не хотим ни такого настоящего, ни такого будущего. Поэтому мы отправились на Восток, чтобы уничтожить Кольцо там, где оно было когда-то создано, - тихо проговорила Светла. -Но ведь ты сама темная. -Это не значит, что во мне нет ничего светлого. Взять хотя бы имя, - она невесело усмехнулась, после чего продолжила, - Арагорн уже успел рассказать тебе, что Гэндальф Серый погиб из-за моих козней? -Нет, но… -Значит, еще успеет. Но я клянусь тебе, Эомер из Рохана, моей вины в этом нет. -Я знаю, Светла. Я бы не поверил ни единому слову этого бродяги. У тебя очень честные глаза, и…, -Эомер осекся, потеряв ход своих мыслей. Они стояли, едва ли не соприкасаясь телами. Тонкие девичьи ладони все еще были в его сильных руках, Светла не сделала до сих пор ни одной попытки вырвать их. « Я только хочу согреть ее. Какие бледные у нее губы – едва ли не синие от мороза…» Мужчина накрыл ее губы своими, не думая, что делает. Он хотел ее поцеловать, и он ее поцеловал, а важнее этого и быть ничего не могло. Девушка замерла на мгновение, а потом ответила на поцелуй. Неведомая доселе страсть толкнула ее в объятия Эомера, и когда тот обнял ее, прижимая к себе, эльфийка тут же обвила его шею руками. Роххирим разорвал поцелуй, но не разжал объятий. Светла стояла в обжигающем кольце его рук, даже сквозь слои одежды чувствуя жар, исходивший от мужского тела. Эомер не спешил выпускать ее из этого плена, он слушал, как быстро-быстро бьется ее маленькое сердечко. И хотел, что бы оно забилось еще быстрее. -Светла… -Эомер… Их губы снова встретились, обдав лица жарким дыханием, Светла ощутила резкий холод, когда руки Эомера исчезли с ее спины, но, когда он стянул с нее куртку, а его рука скользнула под тунику на поясницу, ее захлестнула новая волна тепла. Тонкие эльфийские пальцы быстро расшнуровали кожаный доспех, сдернули с мужчины рубашку. Легкие прикосновения по сильной груди, по натренированным мыщцам заставили мужчину запрокинуть голову и шумно выдохнуть. Он бы поддался удовольствию окончательно, если бы не одна мысль, которая еще сдерживала его. « Она действует по наитию. Из нас двоих именно она – невинная эльфийская девочка – не понимает, что творит. А я понимаю и должен быть осторожнее». -Что же мы делаем, Эомер?- прошептала девушка, видимо на секунду очнувшаяся. -Не беспокойся, - его вторая рука скользнула под тунику и нежно сжала ее грудь, - тебе понравится. Тебе же сейчас хорошо? -Да,- не столько ответила, сколько выдохнула эльфийка. Эомер стянул с нее тунику и бережно уложил девушку на шкуры, в достатке расстеленные в шатре, а сам устроился рядом. Одна мужская рука проскользнула под тонкую талию, вторая накрыла одну грудь и снова осторожно сжала ее, большой палец легко поглаживал сосок. Эомер осыпал поцелуями ее длинную шею, спустился в ложбинку между грудей, а потом накрыл ртом один сосок, а второй стал ласкать между большим и указательным пальцем. Светла не могла произнести ни одной внятной фразы. Сначала в голове еще вертелись мысли о том, что приличные эльфийки так не ведут себя, и ей не пристало, и это вопиющий позор и стыд… А потом эти мысли улетучились сами по себе. Казалось, что вся ее кожа горит огнем, грудь под мужскими ласками стала необычайно чувствительной, а внизу живота скрутился тугой комок. Шумные вздохи и ахи вырывались изо рта без ее контроля, а глаза сами собой зажмуривались от блаженства. -Ты самая красивая женщина из всех, что я знаю, Светла, - прошептал Эомер. –Позволь мне доставить тебе удовольствие? -Эомер…ты…уже…,- произнести что-то более членораздельное у нее не получилось. Он снова поцеловал ее, долго и страстно, а ее пальцы вплелись в его длинные волосы, Светла не желала отпускать его от себя так быстро. Было так странно, но так приятно прижиматься своей обнаженной кожей к обнаженной коже мужчины, смешивая тепло и биения сердец в одно целое, и так не хотелось, что бы это заканчивалось. Эомер легко расстегнул пояс ее штанов, стянул кожаные сапоги, а затем и сами брюки, при этом огладил каждую ее ножку с такой страстью и лаской, о которой эльфийка и помыслить не могла. А потом его ладонь легла туда, где белье давно промокло от ее желания. А потом и под белье. -Не бойся ничего. Расслабься,девочка. Тебе понравится, обещаю. Пальцы умело совершили движение вокруг клитора, и девушка не сдержала стон. Эомер тут же закрыл ей рот поцелуем. Мужчине вовсе не хотелось, чтобы эта ночь, эта ночь, принадлежащая лишь им двоим, стала общим достоянием. Его пальцы кружили, надавливали, поглаживали, эльфийка извилась под ним, даже не представляя себе, сколько удовольствия доставляет мужчине одним своим видом, одним своим сбившимся дыхание. Он иногда останавливался, возвращался поцелуями к ее груди и шее, и тогда с девичьих губ слетало неловкое « продолжай, пожалуйста, продолжай, я хочу, я хочу еще». Могла ли благородная дочь эльфийского народа помыслить себя в таком положении? Но сейчас ей было наплевать на все правила, устои и приличия. Внизу вдруг стало горячо-горячо, девушка почувствовала, как всё ее тело напряглось и выгнулось, точно натянутая тетива, а потом так же резко расслабилось: ноги дернулись, а из груди вырвалось громкое «ах». Перед глазами побежали темные круги, и Светла из закрыла, в ушах шумело, а все тело разморила теплая нега. Эомер лег с ней рядом, погладил по волосам, по щеке, и Светла неосознанно подалась вперед навстречу его ладони. Мужчина зацеловал ее лицо, пристроил ее голову на свое плечо. Эомеру было прекрасно известно, что ни одна эльфийка не станет заниматься любовью до брака, таковы их законы и порядки. Он также понимал, что предложи он это Светле, она бы бездумно согласилась на это сейчас. Но он был мудрее и понимал также, что безотчетное согласие невинной девочки, которой прежде не касался ни один мужчина, и осознанное желание женщины – это две большие разницы. Он не посмел бы зайти дальше этих ласк, не посмел бы сделать с ней то, что будет позволено сделать с ней лишь ее мужу. Ему хотелось. Но Эомер не смел. Усталую, опустошенную яркими эмоциями девушку быстро сморил сон, она уже дремала, свернувшись калачиком на могучей груди. Эомер помнил, что его первым и единственным порывом было согреть ее, а значит, сами боги повелели сейчас закутать ее в меховое одеяло и обнять, убаюкивая.

***

Поутру он первым вышел из шатра. У разожженного для завтрака большого костра уже сидели Арагорн и Боромир. -Что-то мы не видели Айанор вчера после того, как ты ее позвал в шатер, - ехидно начал Бродяжник вместо приветствия, - что бы это значило? -Она очень устала после долгого пути и в тепле почти сразу заснула. Мне, в отличие от вас, хватило мужского благородства этого тепла не пожадничать. Она еще спит, не стоит будить ее. Я за тем и позвал ее к себе. Только согреть, - пожал плечами Эомер. Светла, появившаяся из шатра лишь через час, тоже ничем не выказала своего особенного отношения к прошедшей ночи. И Эомер решил, что для нее всё это также являлось лишь кратковременным порывом страсти и ничем больше. Он обнял ее на прощание и подсадил в седло. -Мы еще увидимся, Эомер?- тихо произнесла девушка, якобы наклонившись поправить сбрую. -Обязательно, - легко пообещал мужчина. -Мне будет холодно без тебя, - прошелестела эльфийка, выпрямляясь. Только страсть, ничего больше, убеждал себя Эомер, глядя ей вслед. Только страсть, ничего больше. Только страсть.

***

Только страсть?!? Эомер птицей взлетел на стену. Около полуразрушенной бойницы он сразу заметил Боромира, Арагорна и Леголаса, и устремился к ним размашистым шагом. Бой уже заканчивался, солдаты из его конницы добивали орков внизу. -Вовремя же подошло твое войско, Эомер! - воскликнул Арагорн. Мужчина лишь кивнул на это. Еще раз оглядел воителей. -Светла осталась в подземелье с другими женщинами, я надеюсь? Плевать, что о нем подумают. Плевать на расспросы. Плевать на всё. Где она? -Не на ту напал!- рассмеялся Боромир, но смех его как-то нехорошо и быстро умолк. – Она здесь, она храбро сражалась. Мы удержали нижнюю оборону во многом благодаря её магии. Она сейчас сидит на лестнице, вон там. Эомер дальше слушать не стал. Девушка действительно оказалась там, где ему указал Боромир. Она сидела, затылком прислонившись к холодной каменной стене, правой рукой обнимая свой левый бок, а левой – правое плечо. Только страсть? Ее лицо и руки были перепачканы кровью, как и криво обрезанные золотые локоны. Прекрасные синие глаза были закрыты, эльфийка жмурилась от боли, дышала рвано и часто. Только страсть? Эомер опустился рядом с ней, тронул за бледное лицо. -Боги пресветлые, девочка! Светла открыла глаза и несколько мгновений фокусировала свой взгляд на мужчине. -Эомер, вот и ты…Я видела, как прибыла... твоя конница, ты... так красиво скакал в авангарде. Я видела, я... была там, на стене. -Ты ранена?! -Орки прорвали оборону, сражаться магией стало трудно, а я... не успела достать оружие для ближнего боя… Один из них оцарапал... мое плечо, я резко повернулась…Край кольчуги взметнулся... и вот тут-то другой полоснул меня ятаганом. Просто царапина, Эомер, глубокая царапина. Я остановила кровь, сейчас пройдет…Еще чуть-чуть, и всё пройдет… Только страсть? Девушка со вздохом облегчения склонила голову на плечо сидящего рядом Эомера, и тот теплым поцелуем коснулся ее макушки. -Я скучала, Эомер, - ее губы тронула тихая улыбка. -Я тоже, девочка. Да ты дрожишь вся… -Был дождь вечером…ночью? Длинный, долгий дождь. Я думала, он... никогда не закончится. Я думала, что мы уже не увидим рассвет. -Но ты увидела. Рассвет. -И тебя, - Светла осторожно подняла голову и встретилась с ним взглядом. Только страсть? Страсть дернула его позвать ее в шатер. Страсть дернула его греть ей руки. Страсть дернула его целовать ее нежные губы. Страсть дернула его раздеть ее. Страсть дернула его ласкать ее и ловить ее жаркие вздохи. Это была страсть. А дальше… А дальше было что-то совершенно иное. Мужчина поднялся и бережно взял ее на руки, стараясь не задевать больной бок, как самое ценное сокровище вынес из цитадели. И это была не страсть. Эомер ехал вместе с ней на телеге, когда Светла, несмотря на то, что он как мог отвлекал ее разговорами, все же потеряла сознание у него на груди. И он продолжал обнимать ее, держать в своих руках. И это была не страсть. Он придерживал ее голову, когда она, придя в себя, попросила воды. Он так же бережно нес ее в отведенную ей комнату, когда обозы прибыли в Эдорас. Он уложил ее на кровати и медленно, стараясь не задевать ран, стянул с нее одежду, а затем бережно отмывал от крови. И это была не страсть. Он перевязал ей бок и плечо помог надеть чистую сорочку. И когда она попросила «останься», Эомер, ни слова не говоря, скинул верхнюю одежду и остался. Мужчина прилег рядом с эльфийкой, а Светла между тем, что бы не тревожить раны и прильнуть к его боку, выбрала его. Тихонько свернулась калачиком и прикрыла глаза. Ее озноб сходил на нет, но голова была тяжелой, и очень хотелось спать. Эомер погладил ее по волосам. -Это не страсть, - наконец произнес он. –Это уже не просто страсть, моя хорошая, моя славная девочка. Если бы это была только она, я бы не испугался за тебя. Я не возжелал бы забрать все твои раны себе, лишь бы тебе не было больно. Я не хотел бы быть с тобой каждую минуту, чтобы точно знать, что ты в порядке. Светла? -Да? -Мне теперь тоже всё время холодно без тебя.