***
В ту же минуту, как входит в гостиничный зал для приёмов и видит на стене растяжку с надписью «Школа старших классов Чандрилы: выпуск 2009», Рей с тоской понимает, что совершила большую ошибку, придя сюда сегодня. Помещение украшено так, будто совет, отвечающий за встречу одноклассников, вбухал в это мероприятие тысячи долларов. Что наверняка не так уж далеко от истины. Девушки на ресепшене одеты в дизайнерские шмотки, стоимость которых навскидку равна месячной плате за съёмную квартиру Рей. Вот так, не прошло и пяти минут, как последние десять лет жизни — которые по большей части были счастливыми и успешными — улетучиваются, будто их и не было вовсе. Один взгляд на этих людей — и Рей вновь в самом центре собственного ожившего кошмара, именуемого «опытом старшеклассницы». Следовало бы знать, что это случится. О чём она только думала, идя сюда? Ради всего святого, с чего ей приспичило ответить Кайдел Конникс, президенту Чандрильской Школы старших классов ‘09, и сообщить, что, мол, да, она с удовольствием придёт на юбилейную десятую встречу? Может, ей хотелось доказать людям, которые издевались над ней в школе, — тем, кто стебал её за то, что она каждый день ездит на автобусе и носит одежду от Армии Спасения; кто насмехался над тем, как много занятий она пропускает из-за своих паршивеньких подавителей и слишком частых течек, — что она в этой жизни чего-то добилась. Что их жестокие слова больше не имеют над ней никакой власти. Или, возможно, с ней случился короткий приступ безумия, раз она приняла любезное приглашение Кайдел. Как бы там ни было, стоит Рей пройти в зал и увидеть тех, кто превратил её жизнь в кошмар наяву, ей становится ясно, что заявиться сюда было отвратительной идеей. Но уйти теперь, даже словом ни с кем не обмолвившись, означало бы признать поражение, за которое, Рей знает, она потом будет себя презирать. Битый час она сюда добиралась. Не может она просто развернуться и уехать домой так скоро. Она оглядывается по сторонам в поисках бара. Должен же здесь быть бар, правда ведь? Никто ж не сказал, что она обязана делать это на трезвую голову. Возможно, один-два коктейля хотя бы немного скрасят вечер.***
Член у Бена Соло огромный — жутко толстый, увитый венами, с головкой настолько широкой, что, когда он толкается внутрь, у Рей спирает дыхание. Разумеется, она уже очень давно знала обо всём этом в отношении Бена Соло, но иногда — в те моменты, что за эти годы случались довольно редко, — она задавалась вопросом: а не раздула ли память его размеры со времён школы? И потом, он был у Рей первым и трахал её в жёсткой течке. Когда в последний раз видела его член, она явно была не в состоянии мыслить критически, и, конечно, тогда ей было не с кем сравнить. Но вот Бен Соло здоровенными ладонями раздвигает ей ноги прямо здесь, в гостиничной уборной. А спустя миг она чувствует кончик набухшего, истекающего смазкой члена, который настойчиво тычется в её изнемогающее лоно. И-и… нет. Нет. Память её не ошиблась ровным счётом ни в чём. Если на то пошло, Бен Соло теперь даже больше, чем был десять лет назад. В лихорадочном нетерпении вагина Рей мощно сжимается… на пустоте. Много лет прошло с тех пор, как её тело страдало от этой зудящей пустоты. В последний раз подобное случилось ещё до того, как она пересела на новую крутую марку подавителей. — Ты такая мокрая, — довольно выдыхает Бен. — Хорошо. Как же хорошо. Он дразнит уже в открытую, проводя кончиком члена по складкам и одновременно теребя пальцами клитор, и Рей приходится прикусить губу, чтобы не начать умолять. Она не будет умолять его о сексе. Пока у неё хватает самообладания, чтобы пообещать себе по крайней мере это. Но предательское тело, которому плевать на самообладание и гордость, тут же откликается на похвалу. Она чувствует, как просачивается наружу новая порция смазки, и в ответ член на её промежности набухает ещё сильнее. — Сейчас я тебя трахну, Омега, — мурлычет он ей на ухо. — Ты не против? Одним долгим движением он облизывает ароматическую железу — ту, что прямо над воротом платья и ближе всего к его рту. От жгучего наслаждения перехватывает дыхание и отключается разум. — Пожалуйста, — молит она в отчаянии, мгновенно нарушая данное себе слово. Ей необходим его член. Необходимо быть наполненной им до такой степени, чтобы она не смогла ощущать ничего, кроме него. — Пожалуйста, Альфа. А Бен только смеётся ей в железу, и Рей думается, что вот, наверное, какая она, агония.***
Она замечает его не сразу. Уже потом, когда будет в состоянии анализировать события вечера, она поймёт, что в этом не было ничего из ряда вон. В последний раз (до этого дня) она видела его много лет назад. И ещё дольше не ощущала его запаха. Дешёвые подавители, что она принимала в школе старших классов, были почти бесполезны, но колёса, на которых она теперь, просто великолепны. И в помещении душно, здесь полно людей — сборная солянка из феромонов и шлейфов приторных духов, — чтобы можно было различить запах кого-нибудь одного. Ладно… в школе у неё прямо-таки башню от него срывало каждый раз, когда он находился в радиусе десяти шагов. И да, в последний раз, когда они виделись, его узел сидел в ней так глубоко, что, Рей казалось, Соло засел в самих её лёгких. Но дела обстоят так, что запахов всех этих сучар в зале должно было хватить, чтобы замаскировать почти всё, что не сумели отсечь её крутые подавители. Должно было. Рей стоит у бара и заказывает бокал «Шардоне», пытаясь не обращать внимания на взгляды парочки альф у сцены. Вот тогда-то и замечает она первые нотки аромата Бена Соло. Терпкий, пряный, безошибочно узнаваемый, он вспарывает едкие запахи вокруг точно ножом. Ноздри Рей раздуваются, и она, принимая бокал вина из рук барменши-беты за стойкой, невольно набирает полную грудь воздуха. И стискивает ножку фужера, когда аромат, который она львиную долю тех далёких четырёх лет старалась игнорировать, словно через поры просачивается в плоть. И, как по сигналу, железы начинают зудеть, ладони — потеть, и-и… Рей чует через полкомнаты, что у него нет пары. Если бы он был запечатлён с кем-то, то пах бы иначе, не так, как тогда, давно. Он бы не пах теплом, огнём и откровенным, диким сексом. Он пах бы сдержанно, не так требовательно. Не как всё, чего Рей когда-либо желала. Она ухватывается покрепче за близстоящий стул, пытаясь обрести над собой контроль, чтобы желание, десять лет назад едва не погубившее её, не вылезло наружу сейчас, на глазах у всех этих людей. Не получается. Ничего не получается. Всего каких-то несколько секунд рядом с его запахом, и внезапно она вновь на заднем сиденье его тачки — платье для выпускного задрано до ушей, белые хлопковые трусы валяются на полу… (Узел был умопомрачительно огромен, вспоминается ей. Выпущенный глубоко в ней, он так чудесно растягивал узкое влагалище, что ей казалось, вот сейчас, сейчас она треснет по швам.) Рей отпивает приличный глоток вина в попытке успокоиться и вернуться обратно в настоящее. Сердце уже скачет в груди как ненормальное. Смазка, которую начинает вырабатывать тело всякий раз, как Рей позволяет себе даже просто задуматься о Бене Соло, уже из неё сочится. Если она не предпримет что-нибудь, и быстро, скоро та потечёт по ногам, пачкая платье. Она закрывает глаза и стискивает спинку стула ещё сильнее, стараясь совладать с собой.***
— Нагнись ниже, — хрипит Бен. — Ниже? — мямлит Рей, не в силах уловить смысл его слов. Но теперь он дразнит её в открытую, трахая лишь самым кончиком члена, а спустя мгновение и вовсе выходит полностью. Мозги расплавились, сделалось абсолютно бесполезны перед лицом оголённой, отчаянной потребности. — Ниже, — повторяет он на этот раз суровей. — Обопрись о столешницу. И положи голову на руки. Она крепко зажмуривается. — Зачем? — Выполняй. Рей всхлипывает и делает так, как он сказал. Сейчас сопротивляться — за пределами её возможностей. Сейчас она может делать только то, что он — её Альфа — приказывает. Он берётся за её бёдра и одним толчком проникает на всю длину — так мощно, что она невольно вскрикивает.***
Рей решает, что не заговорит с ним. Он просто… стоит там, на той стороне зала, и буравит её взглядом, скрестив руки на своей дурацкой широкой груди, но она ему ничего не должна — о нет, больше нет. Только не теперь, спустя все эти годы. Она не дерзает посмотреть на него, но всё равно знает, что он пялится. Его взгляд на её теле так же осязаем, как самое что ни на есть настоящее прикосновение. Почему он вообще здесь? Бен Соло, быть может, единственный из её одноклассников, кто ненавидел школу так же сильно, как она. Говоря Кайдел, что явится на это мероприятие, Рей и представить себе не могла, что в итоге столкнётся здесь с ним. Она шарит взглядом по залу в поисках чего-то — хоть чего-нибудь, — чтобы отвлечься, прежде чем возьмёт и сделает то, о чём потом точно пожалеет. И замечает краем глаза Кайдел Конникс, которая стоит в одиночестве у бара и потягивает какую-то выпивку. Рей решает, что вот она, её спасительница. Она отпускает стул, который сжимала, и топает прямо к своей давней подружке. — Кайдел, — произносит Рей, задыхаясь от спешки. Та отвлекается от своего напитка и блаженно улыбается ей, и слегка масляный взгляд карих глаз и румянец на щеках подтверждают догадку Рей, что за вечер Кайдел уже далеко не впервые подошла к бару. Рей отстранённо подмечает, что не чувствует от неё альфийского запаха. Она, видно, тоже ещё ни с кем свою жизнь не связала. Кайдел была одной из немногих, кто в школе относился к ней хорошо. Она водила подержанную «Тойоту Короллу» и иногда подвозила Рей на занятия. Её папа преподавал на художественном факультете Чандрильского университета и писал пейзажи, которые продавал аж за тыщи. Рей напряглась и попыталась припомнить всё, что знала о Кайдел и её семье, чтобы повторять это про себя как мантру — пусть даже для того, чтобы отвлечься от неистового желания прямо сейчас пройти через весь этот долбаный зал и уткнуться лицом Бену Соло в шею. — Рей, — приветствует Кайдел, воодушевившись. — Рада тебя видеть. От Кайдел разит спиртным, что неплохо, потому как отвлекает. К несчастью, запах недостаточно силён, чтобы перебить опьяняющий аромат Бена, но это лучше, чем ничего. — Тоже рада тебя видеть, — говорит Рей. Даже не представляешь насколько. — Как жизнь? — Всё чудесно, — откликается Кайдел. — Выпустилась из Академии права два года назад, сейчас работаю в «Буцель и Госсе». — Она перекладывает на плечо свои светло-пепельные волосы, и… да, метки на железе запечатления не наблюдается. — Работы слишком много. Уверена, ты меня понимаешь. Зато там довольно интересно. Мне нравится. Рей улыбается ей. Ну, пытается, по крайней мере. — А ты, Рей, как поживаешь? — спрашивает Кайдел. Если она и заметила, что Рей нервничает и ей совершенно не до того, то виду не подала. — Боже, прошло уже… сколько? Пять лет? — Да, вроде как, — соглашается Рей. На самом деле она без понятия, сколько прошло, да ей это и без разницы… и у неё нет причин сомневаться в правоте Кайдел. — И я… у меня тоже всё хорошо. — Так и инженеришь? — Ага. — Рей сглатывает. Слюноотделение уже повысилось. Аромат Бена усиливается и проникает в неё, и неважно, как отчаянно она старается не поддаваться, тело всё равно начинает реагировать. Должно быть, он идёт сюда. Сука. — Я в градостроительстве теперь и… да. Это здорово. — Да? — произносит Кайдел растерянно. Внезапно всё внимание Кайдел сосредотачивается на чём-то прямо за правым плечом Рей. Взгляд мечется между нею и тем, что там. Кайдел плотно поджимает губы. Рей нет нужды оборачиваться. Она и так знает, на что — или на кого — смотрит Кайдел. Стук сердца в груди ускоряется до быстрого стаккато, ведь она понимает, что вот-вот встретится лицом к лицу с человеком, который превратил её школьные годы в ад. С человеком, который дразнил её более безжалостно и жестоко, чем кто бы то ни было. Чем он ближе, тем гуще в голове клубятся похоть и злость. По их милости мыслить разумно — или хотя бы вслушиваться в слова Кайдел — практически невозможно. А затем… — Здравствуй, Рей. Голос Бена Соло, звучащий в ушах, подобен растопленному мёду, прохладному лимонаду в жаркий летний день. Его запах вблизи не поддаётся описанию. Рей закрывает глаза и глубоко вдыхает, не успев остановить себя, и омега внутри впитывает без остатка всё, что ей перепало. Ещё один вдох, ещё — и его аромат затапливает все чувства. Она не успевает приказать себе этого не делать. Когда Рей снова открывает глаза, мир вокруг будто расплывается по краям. Глаза Кайдел по-прежнему устремлены не на неё, а на Бена. Он кладёт ладонь Рей на плечо — тепло, сила, альфа такой сильный — и слегка сдавливает. Кайдел разворачивается, чтобы уйти, но Рей едва ли это замечает.***
Бен уже вовсю трахает её. Воздух разрезают грязные, неприличные звуки шлепков, когда его бёдра встречаются с её оголённым задом, и Рей делает то, что он сказал, — нагибается и кладёт предплечья на гранитную столешницу. Угол проникновения меняется, и это каким-то образом даёт Бену проникнуть ещё дальше — глубже, — и головкой члена он задевает такие точки, которых не касался никто и никогда. Кажется, будто не существует мест, которые сейчас не заполнены им. Будто всё, что у неё внутри, — это он. Она рычит почти по-звериному от наслаждения, от того, как же приятно быть наполненной. Похоже, ему это нравится. Толчки ускоряются, хватка на талии становится жёстче. — Пиздец… как же… в тебе… хорошо, — выдыхает он одобрительно и нащупывает её сиськи. Те так раскачиваются от силы, с которой он её трахает, что ему приходится стиснуть грудь крепко, чтобы просто удержать. Она всё ещё в платье. Оно стоит целое состояние, и она его обожает, но сейчас ей хотелось бы, чтобы Бен разорвал его и схватил её маленькие сиськи своими огромными руками. Его ладони такие тёплые… и стоит ей подумать, как приятно было бы ощутить их на своих твёрдых, как камешки, сосках, как она готова кончить уже только от этого. И через мгновение он, словно услышав её невысказанные мысли, грубо дёргает платье за ворот. Сиськи выпрыгивают наружу… и звук, который он издаёт, поняв, что она сегодня без бюстгальтера… Под этот рык внутри Рей начинает формироваться, раздуваться узел. Оргазм, подобно волне, собирается внутри, вздымается над ней и наконец топит, а тело разлетается на осколки в безмолвном крике.***
Сегодня он выглядит прекрасно. Теперь он немного выше, чем был в школе старших классов, и гораздо шире в груди. Везде шире. В какой-то момент жизни он, судя по всему, избавился от футболок с рок-группами и джинсов, потому что этим вечером он одет в угольно-серый костюм, который сидит на нём просто безупречно, будто сшит на заказ. Разумеется, Бен Соло всегда выглядел хорошо. Хоть раньше он и был худощавым подростком с торчащими ушами и не особо гармоничными чертами лица, в его внешности всегда было что-то обезоруживающее. Даже если бы он не считал делом чести немилосердно изводить Рей, даже если бы она не слетала с катушек от его умопомрачительного запаха, она наверняка всё равно бы его заметила. Теперь, когда Кайдел оставила их наедине, он одаривает Рей такой улыбкой, что мозг едва не вырубает окончательно. — Рей, — произносит он, отпуская её плечо. В глубине души ей почему-то хочется расплакаться из-за того, что она лишилась этого прикосновения. Но в остальном Рей просто в ужасе, ведь спустя все эти годы она всё так же не в силах противостоять ему, как и прежде. — Какая неожиданная встреча. Похоже, он искренне доволен — будто и правда не ожидал увидеть её здесь, но всё равно рад. Нет ни ухмылки, ни насмешки в тоне… Что-то не так. — Ну что, Рей, — продолжает он, когда она ничего не отвечает. — Чем занималась эти десять лет? По-прежнему живёшь в Чандриле? От его дружелюбных вопросов что-то внутри будто обрывается. — Не делай вид, что тебе есть до этого дело, — выплёвывает она с досадой. В школе ему это всегда было безразлично. Она не позволит этому мудаку заговаривать ей зубы. Во второй раз она на эту удочку не попадётся. Бен, естественно, оскорблён в лучших чувствах. — Это всего лишь вежливая беседа, — говорит он. Слова звучат невинно, но Рей так просто не проведёшь. — Я пришёл сюда сегодня не для того, чтобы нападать на тебя или бесить. — И зачем же ты пришёл сюда сегодня? Рей кренделем складывает руки на груди — отчасти чтобы показать, как она раздражена, что приходится с ним разговаривать, но в основном — чтобы скрыть, что её соски под тонкой тканью облегающего чёрного платья уже затвердели и топорщатся от возбуждения. Он пожимает плечом и наклоняет к ней голову. Так она чует его лучше и буквально может сосчитать щетинки на подбородке. Не успев вовремя остановиться, она ловит себя на том, что представляет, каково было бы чувствовать, как он грубо царапает этой щетиной её бёдра с внутренней стороны. От воображаемой картины — его голова у неё между ног — вагина сжимается, и ногти врезаются в ладони, не давая Рей заскулить. — Зачем я пришёл сюда сегодня? — повторяет Бен. Она кивает. Своему голосу она сейчас не доверится. Он вновь пожимает плечом и склоняется ещё ниже. — Лучше занятия не нашлось, — шепчет он озорно. — И почему, спрашивается, я в это не верю? — Откуда мне знать? — парирует Соло. Он смотрит на неё, затем… смотрит внимательнее — обшаривает её взглядом тёмно-карих глаз с головы до пят с таким пылом, что и так скачущее галопом сердце начинает биться ещё быстрее. — А вот почему ты пришла… — Видимо, потому что я сошла с ума. Она старается говорить грубо, но получается скорее сипло. На это Бен разражается смехом. — Я бы сказал, какая ты, Рей Ниима, — говорит Бен. — Но «сумасшедшая» — точно не про тебя. — Ой, отъебись. И в тот же миг, как слова вылетают у неё изо рта, Рей понимает, что зря это сказала. Они мгновенно ударяют по Бену, и это невозможно не заметить. Зрачки расширяются, рот приоткрывается, а его аромат сгущается так, что… Если до этого не обращать внимания на то, как пахнет Бен, было сложно, то сейчас… Сейчас Рей хочет только одного: утонуть в этом запахе. Его ноздри трепещут, и он с мягким стоном закрывает глаза. Он тоже её чует, доходит до Рей. Он чует, насколько завёл её. Когда глаза его открываются вновь, не остаётся никаких сомнений, что он так же возбуждён, как и она. Как такое вообще может быть?! Рей не успевает обдумать это хорошенько; Бен хватает её за запястье точно тисками. — Рей, — мурлычет он очень тихо. Как же её бесит, что от звука собственного имени из его уст её бросает в жар. — Я… короче, я знаю, что ванные комнаты здесь звуконепроницаемы. У Рей сводит живот, и сердце подпрыгивает к самому горлу, стоит распознать в его словах более чем прозрачный намёк. Она с трудом сглатывает и усилием воли унимает дрожь в коленях. — И что? — произносит она насколько возможно дерзко. — И вот что, — продолжает он. — На этой глупой вечеринке ты — самое интересное. Я… я бы с удовольствием проверил, насколько они звуконепроницаемы. — Пауза. — С тобой. Его аромат становится тем сильнее, чем дольше они стоят здесь вместе, и её трусики уже такие мокрые, что, даже если это закончится прямо сейчас, ей всё равно придётся поехать домой и переодеться. Вот только… боже, ей не хочется останавливаться на этом. Она хочет, чтобы этот мужчина трахнул её, использовал, — точно так же, как хотела этого, когда была наивной восемнадцатилетней девчонкой, а он — говнюком, который опускал её на математике перед целой толпой. А самое ужасное в этом — то, что, судя по его нахальному выражению лица, Бен прекрасно об этом знает. Что он чувствует её возбуждение так отчётливо, как если бы вжимался сейчас лицом ей между бёдер. — Пожалуйста, Рей, давай проверим вместе, — почти урчит он, и Рей сводит бёдра. Она закрывает глаза, но это не помогает. На внутренней стороне век тоже он — его лицо, его руки на её теле. Его член, который в неё вбивается. — Обещаю, ты не пожалеешь о потраченном времени. С этими словами он кладёт руку ей на поясницу, и здравый смысл оставляет Рей окончательно.***
Кажется, будто несколько часов прошло, прежде чем узел смягчился до такой степени, чтобы Бен вынул. Как только это происходит, Рей, зажатая между ним и раковиной, быстренько прощается с этой неудобной позой. — Чёрт, — бормочет она, торопливо просовывая руки в рукава платья, затем одёргивает юбку. Теперь, когда он не в ней, по ногам текут сперма со смазкой вперемешку, и Рей набирает пригоршню бумажных полотенец и вытирается, оглядывая пол в поисках нижнего белья. Ей вроде показалось, что он сорвал их с неё перед тем, как трахнуть, но она не уверена, случилось это на самом деле или она себе навоображала. Как бы там ни было, сейчас она нигде их не видит. — Может, пересечёмся? Услышав этот вопрос, она бросает на Бена колючий взгляд. Его лицо красное от событий последнего часа, а костюм, который смотрелся безупречно выглаженным в начале вечера, теперь так измят, что даже беты, не способные улавливать запах секса, наверняка мгновенно поймут, чем они вдвоём здесь занимались. Рей хмыкает. К счастью, мощные оргазмы, которые он только что из неё выжал, великолепно прочистили мозги. Теперь она видит Бена таким, каков он есть, — не через туман похоти и феромонов, не позволявший судить о нём объективно. И понимает, что ужасно ошиблась. — Навряд ли, — бросает она. Рей открывает сумочку и удостоверяется, что все вещи на месте. Здесь ключи, губная помада, мобильник, кошелёк. Прекрасно. Ничего не пропало. Бен откашливается. — У тебя ведь скоро течка, так? Она смеряет его сердитым взглядом. — Откуда ты знаешь? — Ты всегда тонко чувствовала мой запах, — замечает он. — Не думаешь же ты, что это работает в одну сторону? — Я… честно говоря, никогда об этом не задумывалась, — говорит Рей. Враньё, конечно. Но ему знать об этом необязательно. Он ухмыляется. — Слушай, я знаю, что у тебя скоро течка. — Он подходит ближе, но Рей упрямо пялится на содержимое сумки. — Так же, как всегда знал в прошлом, когда мы были моложе. От воспоминаний у Рей горит лицо. Он хорошо ориентировался в её цикле. Но, в конечном счёте, разве это сыграло ей на руку? — Бен, — произносит она, начиная раздражаться. — К чему ты клонишь? — Хочу предложить свои услуги. — Пауза. — Я могу помочь, Рей. Я вижу, что у тебя нет пары. — Он умолкает и бросает красноречивый взгляд на непрокушенную железу запечатления. — И секс с тобой — он… — … Никогда не повторится, — обрывает его она. Он вздыхает. — Рей… — Это было ошибкой. Она надевает ремешок сумки на плечо и ещё раз оправляет юбку. К счастью, та достаточно длинная и прикрывает зад. Она просто выйдет отсюда, направится прямиком к своей машине и поедет домой. Неважно, что она без трусов. Если ей снова понадобится вытереться, в салоне есть туалетная бумага. — Прийти на эту встречу было ошибкой. И… то, что мы сделали, тоже было зря. — Рей… Она не даёт ему закончить предложение. Она резко отпирает задвижку и практически выбегает из ванной, слыша, как дверь с грохотом захлопывается за её спиной.