Pov Джон
Не могу вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя так же, как в эту ночь. Волнение, похоть и неуверенность окончательно затмили мой разум. Тело дрожало, но в то же время таяло от ласк Майкрофта. Его аромат подавлял мои мысли, окружая со всех сторон. И ощущалось это только сильнее, когда он целовал меня и тёрся щекой о мою кожу. Он шумно дышал через нос, не разрывая поцелуя, словно боясь потерять власть над ситуацией. Его язык так легко проникал в мой рот, будто делал это уже многие годы. Возможно, дело было в выпитом алкоголе, и именно поэтому я не сопротивлялся. И хотел большего. Из моего рта вылетали непроизвольные стоны, которые Майкрофт каждый раз успевал проглатывать. Сильнее прижавшись ко мне, он лишь на мгновение остановился, услышав моё сопение. Только теперь я понял, что он полностью лежал на мне. Подняв руку, я зарылся пальцами в его рыжие волосы; они были мягкими и тонкими и совершенно не соответствовали его характеру. Я не осознавал происходящего, мои глаза были закрыты, и даже если бы я захотел их открыть, то не смог бы — удовольствие от поцелуев Майкрофта было слишком велико, а стук сердца — чей бы он ни был — почти оглушал меня. Моё тело так сильно прижали к постели, что я не мог пошевелиться; губы Майкрофта были повсюду, от его страстных и властных поцелуев кружилась голова. Движения его были слишком стремительными для моего потерянного состояния. Он ласкал мой язык, губы и всё, до чего мог дотянуться. Внезапно комнату озарила вспышка света. Я не понимал, что это могло быть. Может, кто-то зашёл в номер и включил свет? Секунду спустя послышалась вибрация телефона. Шерлок… Он снова пытался связаться с одним из нас. На этот раз — с Майкрофтом. В ту же секунду я услышал рычание, будто надо мной нависло дикое животное. Майкрофт отстранился, но совсем ненадолго, тут же впиваясь губами в мою шею. Я почувствовал ещё одно его движение, после которого телефон перестал вибрировать. Рука Майкрофта вернулась ко мне, а конкретно — к моей руке, которая, по неизвестной мне причине, пыталась оттолкнуть его. Прижав её к поверхности постели — рядом с моей головой, он впился зубами в мою шею. Я издал самый смущающий звук в своей жизни. Что-то похожее на писк и одновременно мольбу о большем. Когда Майкрофт прикусил чувствительную точку на моей шее, я машинально развёл ноги, словно последняя блудница. Я ненавидел себя за это; всё происходящее было столь унизительным… но я продолжал лежать с закрытыми глазами и пытался тереться о Майкрофта. Он воспользовался этим моментом, ложась между моих раздвинутых ног. Я почувствовал выпуклость в его штанах. Боже… самый умный человек, которого я когда-либо знал, удерживал меня неподвижным под собой и подавлял своей похотью. Он зализывал укусы на моей коже, обдавая её своим раскалённым дыханием. В какой-то момент я почувствовал, как его пальцы скользнули под резинку моих спальных штанов, начиная массировать моё бедро. Дыхание участилось, становясь более прерывистым. Одним движением он сорвал с меня штаны, и по моей оголённой коже тут же пробежал холодок. Я вздрогнул. Всё должно было быть не так; я не хотел, чтобы Майкрофт доминировал надо мной в постели, поэтому, когда он провёл рукой по моему животу, я собрал все свои силы и перевернул его на спину, садясь сверху и открывая глаза. Вид его удивлённого лица, вероятно, остался бы в моей памяти на всю жизнь. Он сбавил обороты, усмиряя свой властный пыл. Подняв глаза, он посмотрел на меня затуманенным взглядом. Волосы его растрепались, а рот блестел от влаги. Он глубоко вздохнул и мягко провёл руками по моей талии. Приподнявшись, он сел, опираясь спиной об изголовье кровати. Я смотрел на него и не мог поверить в то, что между нами происходило. Мне безумно хотелось вновь ощутить касание наших губ, и, думаю, не мне одному. Майкрофт вздрогнул, глядя на мой приоткрытый рот, и спустя мгновение мы бросились друг на друга, вновь утопая в страстном поцелуе. Нами правило вожделение; Майкрофт крепко обнял меня, и я снова зарылся пальцами в его волосы. Я почувствовал, как он трётся о меня. Это был уже не тот Майкрофт, которого я встретил на заброшенном складе; однако я ощущал, будто он по-прежнему сдерживался. Словно боялся раскрыться и дать волю своей истинной сущности. В этот момент я отдал бы всё, лишь бы Майкрофт хоть раз произнёс моё имя, но он молчал, не давая мне возможности услышать даже его вздохов. Он целовал меня, целовал так, словно от этого зависела его жизнь. Мне нужно было перевести дух. Его губы были слишком напористыми, поцелуи слишком подавляли, не давая лишней свободы. Наконец мне удалось силой отстраниться от него, и в этот момент я мог поклясться, что увидел гнев в его глазах. Свободы этой мне хватило ровно на одну секунду, прежде чем он сильнее обнял меня, прижимая к себе. Второй рукой он начал гладить мою щёку, а спустя мгновение я почувствовал, как два его длинных пальца проскользнули в мой рот. Дотронувшись до моего языка, Майкрофт заставил меня играть в эту эротическую игру. Я ласкал и посасывал его пальцы, в то время как он смотрел на меня с похотью в глазах. Он явно перестал контролировать себя, наблюдая за моими движениями с чуть приоткрытым ртом. Я не видел, но догадывался, что лицо Майкрофта стало неестественно красным. Закрыв глаза, я откинул голову, продолжая вылизывать его пальцы. Очень скоро я вновь захотел почувствовать его поцелуи. Склонившись, я прильнул к нему, ощущая, как к его пальцам в моём рту присоединился и язык. Никто никогда не ласкал меня так, как это делал он. Я обнял Майкрофта за шею, испуская стоны в его рот, зная, что ему это нравилось. Мокрые от слюны пальцы исчезли, спустя мгновение оказываясь внизу — у моего чувствительного места. Я зашипел и напрягся, но успокаивающие движения Майкрофта дали мне возможность взять ситуацию под контроль и медленно расслабиться, позволяя ласкать свой проход. Я дрожал и чувствовал, что Майкрофт тоже еле сдерживал себя. Мне это нравилось. Это служило доказательством, что Майкрофт являлся обычным человеком, и тоже мог, и хотел испытывать удовольствие. Первый палец вошёл в меня без проблем. Спустя несколько мгновений за ним последовал второй. Я узнавал эти чувства; в армии со мной случалось такое. Подобный опыт не был поводом для гордости, но, тем не менее, я знал, каково это — чувствовать мужчину. Длинные пальцы Майкрофта нашли мою простату. Время от времени они касались её, отчего я каждый раз закатывал глаза, ощущая разряды удовольствия. Я старался подавлять неприличные звуки, рвавшиеся из моего горла, но большинство из них всё же вылетало, когда Майкрофт целовал меня. Движение его пальцев внутри меня просто сводило с ума. Ощущения были слишком сильными, и в то же время их было недостаточно. Я хотел Майкрофта. Я чувствовал, что уже достаточно растянут, поэтому убрал руку, которой ласкал лицо мужа, и потянулся ею вниз. Первое, что пришло мне в голову… «Боже», Майкрофт оказался больше, чем я ожидал. Когда я прикоснулся к его члену, то с трудом сумел поверить, что он смог бы проникнуть в меня. Майкрофт вынул из меня пальцы и попытался успокоить мои движения. Он нежно взял меня за руку, его поцелуи стали мягкими и почти невинными. Рукой он помогал мне выбрать нужный угол проникновения; я чувствовал, как он начал медленно погружаться в меня. Руки Майкрофта ласково поглаживали мою спину. Я сжал его член сильнее; он решил вновь помочь мне, направляя мою руку своей, как вдруг… я услышал характерный звук: наши золотые кольца со звоном ударились друг о друга. Звук был настолько значимым и так сильно повлиял на меня, что я потерял голову. Одним движением я сел на Майкрофта, до упора погружая в себя его член. Мы оба так громко застонали, что я был уверен — нас слышал весь отель. Майкрофт запрокинул голову, зажмурил глаза и глубоко задышал, в то время как я не мог отвести от него взгляд. Несмотря на боль и дискомфорт, я сосредоточился только на Майкрофте, нежно поглаживая его волосы, успокаивая. Спустя пару мгновений он посмотрел на меня. Затем он подался вперёд, прижимаясь губами к моей шее, в то время как его руки властно сжали мои бёдра. Я почувствовал первый толчок. Майкрофт прикусил мою кожу на шее. Последовал второй толчок, на этот раз задевший ту самую точку. Я крепко прижался к Майкрофту, когда он начал толкаться в меня, тихо постанывая при каждом движении. Когда он снова задел мою простату, я почувствовал, как мой член нетерпеливо дёрнулся, касаясь его живота. Мы оба были мокрыми от пота и слюны, наши стоны проникали сквозь стены, как и запах секса, распространявшегося повсюду. Майкрофт крепко удерживал меня на себе, впиваясь пальцами в мои бёдра. С каждой секундой мы всё больше приближались к блаженному ощущению, и оба жаждали почувствовать его. Наши тела словно слились воедино. После нескольких толчков экстаз охватил нас; я кончил первым, Майкрофт последовал за мной. Сил не осталось ни на что, даже на какие-либо размышления. Я упал на Майкрофта и закрыл глаза, не думая ни о чём. И уж точно не думая, что проснусь утром в полном одиночестве…End Pov Джон
Джон стоял под душем. По его измождённому телу текла прохладная вода, а в голове мелькали сцены минувшей ночи. Долгое время он не мог прийти в себя и поверить в то, что он действительно занимался любовью с Майкрофтом. С братом его лучшего друга. Да, оба они были не совсем трезвыми, но это вовсе не оправдывало случившегося. Они пересекли тонкую грань, дотянулись до запретного плода, и теперь дороги назад не было. Джон почувствовал, как вместе с водой по его ногам потекла сперма. Опустив голову, он увидел синяки на своих бёдрах, оставленные Майкрофтом. Он мягко коснулся их подушечками пальцев и тут же зашипел от боли. Фиолетовые пятна были доказательством их страсти. Джон вовсе не гордился ими, но и не чувствовал себя виноватым. Он трезво оценил то, что случилось ночью, и решил пока оставить всё как есть. А что обо всём этом думал Майкрофт? Джон хотел бы спросить его, однако мужчина покинул номер, до того как он проснулся. Утром, когда Джон очнулся ото сна, то некоторое время ещё лежал в постели. У него не было ни сил, ни желания вставать. И только через некоторое время он понял, что всё ещё ощущает запах Майкрофта и что сам он был полностью пропитан им. Повернув голову и посмотрев на свой телефон, он заметил стоящий рядом стакан с водой и обезболивающее. Быть может, Майкрофт и был отстранённым человеком, который предпочитал избегать конфронтаций, непосредственно связанных с ним, но Джону стало тепло на душе от того, что его не бросили на произвол судьбы. Даже такой маленький жест показывал заботу его притворного мужа, хоть тот и предпочёл не выказывать этого напрямую. Думая о поведении Майкрофта, Джон, наконец, выключил воду и вышел из душа, закутавшись в мягкое полотенце. Посмотрев на свои руки, он понял, что находился под водой слишком долго, так как кожа на его пальцах сморщилась и стала белой. Выйдя из ванной комнаты, он задумался, изменит ли Майкрофт планы на сегодняшний вечер, чтобы только не видеться с ним. Он помнил, что они должны были поужинать в любимом ресторане Майкрофта. Джон не стал связываться с ним, а просто ждал вечера, чтобы подготовиться к предстоящему случаю.***
Майкрофт, как обычно, исчез на весь день. Джону следовало бы привыкнуть к этому, но сегодня это его раздражало, потому что складывалось впечатление, будто Майкрофт специально избегал встречи с ним, ища любой предлог, чтобы не возвращаться в номер. «Ребячество», — думал Джон, прохаживаясь по комнате. Кроме того, Франческа ушла с мужем на какую-то важную конференцию сразу после обеда, и ей пришлось оставить Джона одного. Им обоим хотелось проводить больше времени вместе, но Джон знал, что он здесь не для того, чтобы удовлетворять свои прихоти. Он был рад видеть заходящее солнце. Стало немного прохладнее, и он мог начать подготавливаться к возвращению Майркрофта. Вновь приняв душ, он надел чистую рубашку. Ему приходилась по вкусу одежда, выбранная для него его мужем; она была не только элегантной, но и удобной, сделанной из очень приятной ткани. Сам Джон никогда не смог бы позволить себе такую роскошь, даже копи он деньги неделями. Джон поправлял свой галстук, склонившись над зеркалом у стены, когда дверь номера открылась, и он увидел Майкрофта. Не поворачиваясь, он посмотрел на его отражение в зеркале. Мужчина нерешительно вошёл внутрь, закрыл за собой дверь и остановился, не глядя на Джона. Только спустя несколько долгих мгновений он осмелился поднять взгляд, лишь сейчас замечая на Джоне элегантный жилет и чёрные брюки. Моргнув, он прокашлялся. — Джон… — Добрый вечер, Майкрофт. Я уже думал, что они заперли тебя на этой встрече и держат в заложниках, — сказал Джон как ни в чём не бывало, возвращаясь к застёгиванию манжет. Вероятно, своим поведением он застал Майкрофта врасплох; тот выглядел сбитым с толку, словно задавался вопросом, не была ли прошлая ночь просто сном. Наконец Джон повернулся и подошёл к нему. — Готов? Или ты не в настроении? — Готов к чему? — спросил Майкрофт после минутного молчания. Нахмурившись, он смотрел на преспокойно стоявшего перед ним Джона. — К ужину, забыл? Вчера ты сказал, что хочешь отвезти меня в свой любимый ресторан. Майкрофт действительно вспомнил о своём предложении только сейчас, но не подал виду. Взглянув на Джона, он не увидел в его глазах сожаления о том, что случилось несколькими часами ранее. Будто ничего вообще не произошло. Это заинтересовало Майкрофта, он совершенно не мог понять подобного поведения. Глядя в голубые глаза, мужчина отступил в сторону, позволяя Джону первым пройти к двери. Снаружи отеля было светло, как днём, и всё благодаря освещению множества ламп. Горящие ночными огнями улицы выглядели сказочно, а вода в каналах, отражавшая это свечение, словно наполнилась золотом. Люди вокруг непрерывно разговаривали друг с другом, несколько больших групп, громко смеясь, направились в сторону ближайшего ресторана. Со всех сторон доносилась музыка. Джон неоднократно наблюдал с террасы за ночной Венецией, но лишь сейчас смог по достоинству оценить её атмосферу, доселе ускользавшую от него. Возможно, дело было в присутствии Майкрофта? Джон не хотел знать ответ на этот вопрос; он непрерывно ощущал на себе взгляд мужчины. Майкрофт разглядывал его и даже не пытался скрыть этого. Короткая часть дороги от отеля до лодочной стоянки никогда не казалась Джону такой длинной. Когда они подошли к одной из гондол, возле неё стоял человек в стандартном костюме гондольера. Он улыбался им. — Buonasera, signori, — сказал привлекательный мужчина по-итальянски. Джон не мог не улыбнуться в ответ; ему нравился итальянский язык. Майкрофт залез первым и повернулся к Джону, подавая ему руку. Моргнув, тот принял помощь, и, когда их руки соприкоснулись, по телу Джона пробежала дрожь. Он вспомнил, как эта самая рука ласкала и касалась его в самых интимных местах ещё совсем недавно. Майкрофт, вероятно, смог прочесть мысли Джона; притягивая его руку ближе, мужчина поцеловал его пальцы, а затем они оба опустились на сиденье. Джону было не совсем комфортно, поэтому, чуть погодя, он решил пересесть на место напротив — лицом к Майкрофту и к человеку на корме. Как же ему хотелось, чтобы Майкрофт перестал так пристально наблюдать за ним. Вероятно, гондольер точно знал, куда их везти, потому что он начал управлять лодкой без лишних слов и вопросов. Гондола медленно раскачивалась в спокойной воде. Джон молчал, но глаза его не могли скрыть радости. Он наблюдал за всем вокруг и восхищался каждой деталью. — Ты впервые плывёшь на гондоле? — спросил Майкрофт слегка удивлённым тоном. Он сидел в его типичной позе — со скрещенными ногами, удобно откинувшись на спинку сиденья. Взгляд его был прямым. — Я думал, Франческа успела показать тебе все прелести Венеции… — Так и есть. Но Франческа сказала, что первую поездку на гондоле мне следует провести с тобой, потому что это уникальный опыт, и она не хотела отнимать его у нас… — с улыбкой сказал Джон, глядя в сторону. Краем глаза он заметил удивление Майкрофта, которое тут же сменилось чем-то, напоминавшим удовлетворение. Время текло медленно и монотонно. Лодка спокойно скользила по вечернему каналу. Джон слышал плеск воды, когда гондольер проводил по её глади веслом. Вокруг них смешивались звуки ночной жизни города. Музыка из ближайших кафе и весёлые разговоры звучали так же естественно, как и шум воды. Джон слышал жужжание проезжавших вдалеке моторных лодок и смех людей, сидящих в ресторанах вдоль канала. Однако отчётливее всего он слышал стук собственного сердца, отбивавшего какой-то бешеный ритм. Слышал ли его Майкрофт? В какой-то момент гондола свернула в более узкий канал, который был схожим с такими же узкими улочками, идущими параллельно ему, вот только вместо камня и цемента — они двигались по воде, и это было несказанно красиво. Если бы Джон захотел, он мог бы без проблем дотянуться до зданий, мимо которых они проплывали, изучая их структуру. Эти каменные сырые стены, должно быть, скрывали в себе не одну древнюю тайну. Они ловко проплывали под невысокими мостиками. Джон с интересом посмотрел на гондольера; тот ни разу не склонил головы, почти задевая волосами нижнюю часть мостовой поверхности. И только после третьего моста Джон понял, что мужчина совсем не смотрел на то, куда они плыли. В этом не было ничего удивительного, ведь он, должно быть, помнил наизусть все пути; однако суть заключалась в том, что вместо пути он смотрел на Джона и улыбался ему. Когда Джон понял, что находился под его наблюдением всё это время, то густо покраснел и отвернулся. Единственным утешением было то, что на улице стояла ночь и высокие здания закрывали собой лунный свет, который выдал бы его смущение. Джон старался хоть как-то пережить эту неловкую ситуацию, не осознавая того, что Майкрофт, сидевший напротив него, читал все его мысли и эмоции. Он прекрасно знал, почему Джон чувствовал себя неуютно и долго молчал, но всему был предел. В какой-то момент он встал и заговорил, не глядя на гондольера: — Остановитесь здесь, — тон его был непривычно грубым, он даже не потрудился перейти на итальянский. Гондольер, как и Джон, выглядел удивлённым, но тем не менее подплыл к ближайшим ступенькам и остановился, не сказав ни слова. Майкрофт элегантно сошёл на берег и во второй раз протянул Джону руку. Заплатив мужчине, они направились в глубь тёмной улицы. — Что только что произошло, Майкрофт? — спросил Джон после довольно напряжённого молчания. Он шёл рядом со своим мужем, ведущим его по узким улочкам. Тот ничего не ответил, со стиснутыми зубами продолжая идти вперёд. Джон не выдержал и схватил Майкрофта за локоть, разворачивая к себе лицом. Только сейчас Майкрофт позволил себе тяжело вздохнуть, опуская голову. — Я не знаю, Джон. Я не понимаю своих реакций, и это меня беспокоит, — спокойно сказал он. Подняв на Джона глаза, взгляд его смягчился. — Мы уже близко, — добавил он. Джон кивнул и медленно пошёл вслед за Майкрофтом. Пройдя по нескольким улочкам, они, наконец, увидели вывеску скромного, но прелестного ресторанчика — «Bistrot de Venise». Майкрофт вошёл первым, ожидая Джона. Когда официант увидел Майкрофта, то слегка поклонился и провёл их обоих в отдельную комнату, зарезервированную только для них. Этим вечером Джон вновь наслаждался необычной обстановкой, окружавшей его. Посещение было в красных и жёлтых тонах, украшенное картинами и скульптурами, создавая воистину изысканную атмосферу. Джон посмотрел на Майкрофта; тот снял пиджак, сел напротив, и посмотрел на него с лёгкой улыбкой на лице. Официант принял заказ и удалился, оставив их наедине. — Это совсем не в твоём стиле, — пробормотал Джон. Майкрофт нахмурился. — Тебе здесь не нравится? — спросил он. — Я говорю не о ресторане, а о том, что забывать о своих обещаниях — не в твоём стиле. Майкрофт выглядел так, будто не совсем понимал, о чём тот говорил. — Я не забыл, Джон… — медленно начал он. Джон приподнял бровь, однако решил не продолжать настаивать. Сейчас он думал о более серьёзной проблеме и знал, что ему следовало как-нибудь начать этот разговор. — Мне сложно это признавать, но сегодня я не мог ни на чём сосредоточиться, Джон. Кроме того, мой брат вовсе не облегчает ситуацию… Джон был немного сбит с толку, когда Майкрофт упомянул Шерлока в такой деликатный момент. — Да… Похоже, он обиделся на меня, потому что сегодня совсем не пытался со мной связаться. Но я чувствую, что он ещё выскажет мне все свои претензии, когда мы вернёмся в Лондон… — сказал Джон, потянувшись за стаканом с водой, стоявшим напротив него. Он не мог этого видеть, но Майкрофт внимательно наблюдал за тем, как он прижался ртом к стеклу, как поднимался и опускался его кадык, когда он глотал воду, и как облизнул нижнюю губу, избавляясь от оставшейся на ней влаги. — Майкрофт… — вновь подал голос Джон, не глядя на него. Он поставил стакан, начиная крутить его между пальцами. — Насчёт вчерашне… — Джон, я хотел бы… — тут же прервал его Майкрофт. Он чувствовал, что сейчас был самый подходящий момент. — Нет. Дай мне закончить… Я хочу поговорить не о том, что случилось, а о твоём поведении. Скажи мне, почему ты избегал меня весь день? Этот вопрос застал Майкрофта врасплох. Он несколько раз моргнул, пытаясь подобрать слова. Открыв рот, он тут же закрыл его, с беспокойством глядя на своего собеседника. — Полагаю, я не знал, как мне себя вести, — сказал он после долгого молчания. Такой выбор ответа был наиболее безопасным. Джон нахмурился, но не выглядел обеспокоенным. Он думал об оправдании Майкрофта и, наконец, сдался. Он приподнял уголок рта, и этот жест немного разрядил обстановку. — Хорошо. Тогда, если можешь, ответь мне — почему? — Я только что ответил тебе… — смущённо начал Майкрофт. — Нет-нет. Я имею в виду, почему… ну… Почему ты сделал это со мной? Ответь мне честно. Только не говори, что причина была в алкоголе. На сей раз сам Майкрофт потянулся за стаканом, пытаясь скрыть чуть заметный румянец. — Ты выглядел так, будто хотел этого, — тихо пробормотал он, делая глоток воды. Джон поднял брови, в неверии уставившись на него. — Значит, ты так поступил, потому что я этого хотел? — Ты так смотрел на меня… И я подумал… Бога ради, Джон! Почему ты смеёшься? Джон безуспешно пытался сдержать веселье, прикрыв рот рукой. Он хихикнул и, чуть погодя, поднял взгляд на сердитого Майкрофта. — Ничего-ничего. Просто я подумал — как было бы замечательно, если бы ты удовлетворял и остальные мои прихоти с такой же самоотдачей и энтузиазмом, — сказал Джон, замечая, как на губах Майкрофта тоже появилась улыбка. Атмосфера стала намного легче, и Джон, наконец, вздохнул с облегчением, видя, что Майкрофт тоже расслабился. Через некоторое время одна из официанток поставила перед ними бутылку и два бокала. Майкрофт налил им красного вина и посмотрел на Джона без какого-либо сожаления во взгляде. — Я хотел извиниться за то, что был тогда так груб. — Не беспокойся, Майкрофт… — сказал Джон, потянувшись за своим бокалом. — Если бы мне не нравилось, ты безусловно почувствовал бы это. Остаток ужина прошёл гладко, и к этому разговору они больше не возвращались. Им нравилось проводить время вместе. Майкрофт, как обычно, избегал острых тем, иногда заставляя Джона додумывать его мысли. Это совсем не беспокоило Джона, потому что он уже хорошо знал и привык к поведению гениев. Но даже так он продолжал открывать для себя всё новые грани, и, признаться, его это очень завлекало. Когда они решили вернуться в отель, Джон заметил, что улицы почти опустели; на этот раз они не использовали гондолу, а пошли пешком. Это была воистину прекрасная возможность, которую грех было упускать. Джон наслаждался каждой минутой прогулки со своим мужем и даже немного расстроился, когда заметил, что они были почти на месте. Джон остановился и прикрыл глаза, глубоко вдыхая свежий воздух. Он слегка запрокинул голову, наслаждаясь покоем и прохладой ночи. И даже не заметил, как к нему подошёл Майкрофт. Джон открыл глаза, когда почувствовал, как пальцы Майкрофта мягко коснулись его подбородка, и тут же снова закрыл их, ощутив на своих губах нежные губы своего мужа. Поцелуй был коротким, но очень значимым. Спустя некоторое время они направились ко входу в отель, и всё могло бы закончиться отлично, если бы не одно «но». Оба мужчины чуть не застонали от досады, когда увидели Аарона Стоунера, потягивавшего какой-то напиток на одном из шезлонгов. Он широко улыбнулся, когда увидел их, а затем встал и устремил свой взгляд на Джона. Руки Джона и Майкрофта тут же нашли друг друга. — А вот и мои голубки, — весело пропел он, разводя руки в стороны в знак приветствия. Джон почувствовал, как тело Майкрофта застыло, и краем глаза заметил гримасу неприязни на его лице. — Мистер Стоунер, неразумно пить в такой час. У нас завтра важные переговоры, и, если я правильно помню, ваше присутствие обязательно, — холодно произнёс Майкрофт, наблюдая, как тот пожирал Джона глазами. Чуть пошатываясь, но сохраняя достоинство, Аарон направился в их сторону. — О, Майкрофт, ты такой зануда. Ослабь этот свой галстук, расстегни верхнюю пуговицу и позволь себе немного расслабиться. Удивительно, как ты можешь быть таким сдержанным. Если бы рядом со мной был кто-то вроде Джона… Майкрофт не стал комментировать эти слова. Он вздохнул и потащил Джона к лестнице. Когда они проходили мимо Аарона, тот быстро схватил Джона за руку, мгновенно оказываясь рядом. Джон не успел среагировать, как на его щеке оставили влажный поцелуй. — У меня для вас сюрприз. Я только что перевёз свои вещи в этот отель. Теперь мы сможем видеться чаще, — сказал он счастливым тоном. Джон повернулся к Майкрофту. Гений холодно глядел на Аарона, а тот, в отместку, смотрел на них взглядом, будто говорящим: «Я буду наблюдать за вами».