Звёзды видны только ночью

      Нацуо сверлил мрачным взглядом девочку, что должна быть, по идее, ровесницей Шото, но таковой вовсе не выглядела. В его воспоминаниях она была меньше, да и брата выше чуть ли не на две головы. И когда только вымахать успела?       Они втроём: он, Фуюми и Хоши сидели за столом и обедали. Отец утащил Шото на тренировку, мать подала холодную собу с соусом и тофу с имбирём, а сама куда-то ушла, оставив их «знакомиться».             — Ты ведь на барабанах играешь? — разрушила тишину Фуюми, обратившись к девочке.       Та оторвалась от еды и кивнула, слабо улыбнувшись.             — Да. А у вас в доме никто не музицирует? — вежливо спросила она, и он испытал острое желание её чем-нибудь огреть по голове.             — Нет, только… — сестра вдруг замялась и помрачнела.       Сам Нацуо сжал кулаки, вспоминая старшего брата, что в последнее время немного увлекался музыкой. Конечно, их «новоиспеченная» сестра не могла знать об этом. Никто не распространялся о существовании Тойи, словно это могло вычеркнуть его из их семьи.       Но сам мальчик не считал это правильным. Тойя был частью этой семьи, и до сих пор ею является. Юноша медленно выдыхает воздух через сжатые зубы и переводит взгляд на девочку.             — Наш брат старший когда-то увлекался музыкой. До того, как погиб, — слова сорвались легко, оставив мокрую склизкую горечь на языке. Пусть она почувствует себя некомфортно!       Однако девочка только вопросительно вскинула бровь, глядя на него с лёгкой заинтересованностью, будто они тут сплетни какие-то обсуждают, а не смерть его старшего брата!             — Нацу! — одёрнула его Фуюми.             — Понятно. На гитаре играл, наверное? — она положила палочки на подставку, чуть отодвинув от себя тарелку, и пристально посмотрела ему в глаза.       От пронзительного взгляда синих глаз ему вдруг стало не по себе. Застывший сапфир радужки был неподвижен и требователен, не хуже, чем бывает у отца. Так смотрят взрослые, а не дети. Подавляюще. Снисходительно. Оценивающе.       Он резко встал, чувствуя, как внутри змеёй ворочается неприятное чувство.             — Не твоё дело, — еле ворочая языком, отвечает юноша, стремительно покидая кухню.             — Нацуо! — слышит он Фуюми, но игнорирует её, сжимая рубашку в области груди, где огнём жжёт фантомная боль.       Отец не должен был её приводить.       Он мог бы и на своих детей больше внимания обратить, а не тащить к ним сиротку, какие бы цели он не преследовал.       Что у него в голове творится, в самом-то деле?       Зачем им эта дура с сахарной ватой вместо мозгов? Чтобы бесконечно слушать, как та играет на своих барабанах? Что-то он не видел тяги отца к музыке.       Жгучая обида застряла в горле, и он остановился, ударив кулаком по деревянной стене.       Он не примет эту малявку, и ему плевать, что скажет на это отец.       Невесёлая усмешка искажает его губы: — Если тот, вообще заметит это.       Ублюдок.       Когда же закончится ад, в котором они живут?       Матери с каждым днём становится хуже, и он боится представить, чем это всё может закончиться. К тому же, понятия не имеет, чем может помочь ей. Он, чёрт возьми, ещё ребёнок!       Вздохнул и медленно провёл рукой по лицу.       Ему всё чаще начинает казаться, что в один момент вся их жизнь может рухнуть как карточный домик. Зачем им ещё и посторонний в доме? Зачем?       Но пустой коридор оставался безмолвным и равнодушным к его вопросам. Как и всегда.             — Ты не обижайся на него, Нацуо просто очень переживает, — приобняла за плечи Хоши Фуюми.             — Ну да, — хмыкнула, массируя переносицу. Хотелось побыстрее оказаться подальше отсюда, и немного прийти в себя.             — Ты уже выбрала комнату? — девочка не стала акцентировать внимание на поведении брата, ещё помня, как прошла их предыдущая встреча в парке Сумида.       Хоши и Нацуо вряд ли поладят быстро. Им обоим нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу. В конце концов, она не виновата в том, что оказалась здесь. Возможно, это даже к лучшему. Если отец смог испытать сострадание по отношению к этой девочке, то есть вероятность, что и в их семье всё наладится. Фуюми очень хочется в это верить.       Девочка замирает, видя, какие сёдзи открывает Хоши. На дощатом полу уже лежат её вещи и футон с несколькими одеялами. Сердце сжалось, и перед глазами предстал мрачный светловолосый старший брат, в очередной раз ворчащий, что она пробралась в его комнату, чтобы угостить чем-то вкусненьким.       Мотнула головой, отгоняя видение.       Эта комната должна была рано или поздно кем-то использоваться. И пусть это будет Хоши, что никак не была связана с Тоей.             — Сколько одеял, — сложила брови домиком девочка. — Ты мёрзнешь?             — Угу, — согласилась Хоши, с тоской подумав, что придётся кутаться во все одеяла, чтобы хоть немного согреться, ведь теплом в помещении, несмотря на лето, даже не веяло.             — Тебе помочь разобрать вещи? — неловко переминаясь с ноги на ногу, спрашивает Фуюми.       Хоши задумчиво покусала нижнюю губу, посмотрев на немногочисленные сумки, а потом отрицательно покачала головой. Нет, компания ей сейчас точно не нужна. Тем более, она уже отписалась Даби и ждёт какого-нибудь ответа от него.       Фуюми поджала губы, но навязываться не стала. Просто сказала, что может обращаться к ней за помощью и ушла.       Стоило сёдзи закрыться за ней, как девочка устало вздохнула, с тоской посмотрев на свои вещи. Если она не разберёт их сейчас, то они будут стоять ближайшую вечность, и она будет запинаться о распиханные по углам сумки и судорожно искать нужную вещь.       Эта комната показалась ей более обжитой и чистой среди тех, что она просмотрела со Старателем. И, недолго думая, выбрала её, только за столом, по рычанию Нацуо, подумала, что эта комната могла принадлежать Даби. Была же причина, по которой она наиболее чистая, чем остальные. Скорее всего, там регулярно убирались, несмотря на то, что комната пустая.       Расстегнула молнию красного чемодана, невидящим взглядом уставившись на свои вещи. Их собирал, в основном, Рюноскэ, а самое важное, на всякий случай, она оставила у Даби с Сири. У неё не было привязанности к платьям, чулкам, кофточкам и малочисленным штанам и шортам. Выбросила бы половину, будь её воля, не было бы странно въехать с полупустым чемоданом в новый дом.       Стук в седзи заставил закатить глаза, и она посмотрела на бледную мечущуюся ауру у дверей. Она ещё не скоро привыкнет к этим картонным стенам. Кстати говоря, отсюда до особняка Сириуса ближе, чем от её предыдущего дома. Пусть, чаще всего Ямато с другом заезжали, но теперь и ей будет не так долго добираться до них.             — Входите, — развернулась к двери, вытягивая ноги, которые ныли после сидения за традиционным японским кухонным столом. Если так пойдёт и дальше, у неё просто отвалятся конечности.             — Я не помешаю? — Рей бледной тенью проскользнула внутрь, закрывая за собой дверь и усаживаясь рядом с ней на колени.             — Нет. Что вы хотели? — спокойно спрашивает, разглядывая едва теплящуюся в центре ауры искорку. С момента их последней встречи Рей стала выглядеть хуже.             — Только принести соболезнования и, — вздохнула, беря её прохладные руки в свои обжигающе холодные ладони, — сказать, что ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью.       Хоши даже подумать не успела, а её бровь уже скептически взлетела, выдавая отношение девочки к такому заявлению.        «Кому тут ещё помощь нужна?» — мысленно фыркнула Хоши, посылая женщине успокаивающую волну.       Рей невольно подалась навстречу, и Хоши с головой накрыла чужая усталость, боль, отчаяние и безысходность.             — Вы тоже можете рассказать мне, если вас что-то гложет, — осторожно погладила холодную ладошку, заглядывая в серые глаза женщины.       Та неожиданно всхлипнула, и девочка на миг зажмурилась, получая ударную дозу чужих эмоций.       Медленно выдохнула, совладая с бурей, а после мягко улыбнулась. В полумраке комнаты, казалось, что на красивое лицо Рей легли чёрные тени, а серые глаза блестят безумством.       Хоши мысленно взвыла, поняв, что крышак у мадам Тодороки в шаге от того, чтобы отвалиться нахер.       А ей не нужны её дети, никем не контролируемые, так как папаше на них откровенно похер.       Через четверть часа Рей лежала у неё на коленях, захлёбываясь в слезах и обнимая её за талию. На голову девочке сваливаются все подробности жизни семьи Тодороки и душевные муки Рей. Выяснилось, что у неё даже подруг нет, чтобы душу излить. А до ведения дневника, то ли не додумалась, то ли сочла небезопасным в таком доме.       Конечно, Хоши немного надавила своей силой, чтобы женщина открылась, но эффект был похож на прорванную дамбу. Теперь все переживания, страхи и чувства сыпались на девочку как из Рога Изобилия.       Хоши оставалось только выслушивать стенания женщины, гладить её по мягким волосам, вдыхая морозный запах, посылать успокаивающие искорки своей силы, иногда примешивая что-то вроде подбадривающих эмоций, так как волочить языком уже не было никаких сил.       Она потеряла счёт времени, пока выслушивала бессвязный поток горечи, сожалений и страха. Ей было невыносимо жаль эту женщину, ставшей заложницей обстоятельств: своего брака, мужа и даже общества. Не сказать, что она понимала её, но сочувствие Рей точно вызывала.       Тени заполнили помещение, выползая из углов и скрывая своей заботливой сенью девочку и женщину. Темнота не пугала, напротив, дарила покой, словно обволакивая собой, скрывая от всех мирских забот.       Вскоре где-то внутри поместья послышались детские шаги и крики. Видимо, затеяли какую-то игру. Хотя, учитывая рассказы Даби, это маловероятно. В любом случае, на данный момент она не горит желанием лезть не в своё дело.       Хоши вздохнула, погладив женщину по безмятежному спящему лицу.       За равнодушие к Даби, она никогда не простит её.       Но пока ещё не поздно подарить любовь тем детям, что в ней нуждаются.       Пусть Нацуо и Фуюми получат хоть немного материнской ласки, в которой так нуждаются. Ради этого Хоши даже побудет «подружкой» Рей. Лишь бы внимание её отпрысков не было так сосредоточено на ней. Глядишь, мать восстановится и возьмётся за воспитание.       Хотя, это, скорее всего, несбыточные мечты. Однако помочь всё-таки стоит.       Жить в дурдоме ей совершенно не хочется.       Взяла телефон, без удивления глядя на заваленный чат «Жаренной Курицы» и общее офигевание товарищей от ситуации, в которой она оказалась. Больше всех, конечно, восклицал Даби, говоря, что либо спалит этот проклятый особняк к чертям, либо заберёт её по первому зову, положив хер на Старателя и его хотелки.       От его сообщений на губах появилась мягкая ласковая улыбка, и в груди разливалось тепло. Ребята его поддерживали, где-то подкалывали, но в целом, беспокоились о ней и ждали вестей.       Проведя верхней губой по нижней, принялась быстро печатать ответы, рассказывая, как прошёл этот очень странный для неё день. И друзья сразу откликнулись, словно были всё это время в сети и ждали ответа.       По Токио прошлись небольшое землетрясение и шторм, который Хоши даже не заметила, сидя в этом огромном поместье, возможно, защищённом буквально от всего.       Убедившись, что никто из друзей не пострадал, облегченно выдохнула.       Касуми и Яку отписались, что их забрал Ночноглаз, и у них тоже всё хорошо. Теперь живут в паре районов от неё.       Усмехнулась, подумав, что теперь они все стали ближе друг к другу, хотя боялись потеряться.       Прикрыла глаза, прижимая к груди мобильный. Даби: Я купил твои любимые персиковые моти, жду тебя в гости Вы: Спасибо, постараюсь выбраться как можно раньше) Скучаю Даби: И я скучаю. Если будут вопросы — спрашивай. Я знаю почти все ходы в этом старом лабиринте Вы: Непременно. Уже жажду всё исследовать       Положив мобильный вниз экраном, вздрогнула громкого топота. Видимо, малышня потеряли мать, что беззастенчиво дрыхнет на затёкших от одной позы ногах Хоши.       Надо разбудить её и отправить к детям. А то у неё ещё ворох неразобранных вещей.       Покосилась на чемодан и сумки.       И что Рюноскэ в них напихал?       То, что жить с этой девочкой будет непросто, Рей поняла, когда та представила своих друзей, которые назвались орденом Жаренной Курицы. Энджи не уделил им особого внимания, лишь о чём-то переговорив с самым старшим — Сириусом. Один из мальчиков вообще выглядел как оборванец с улицы, так ещё нуждающийся в срочной медицинской помощи: весь в бинтах и сине-фиолетовой кожей, держащейся на скобах.       Фуюми, увидев его, едва ли не забилась в истерике, после чего малолетний хулиган просто оторвал от лица часть, как оказалось, грима, от чего едва не стошнило уже саму Рей.       Близнецы неопределённого пола гаденько захихикали, словно два ёкая, которых Хоши ласково назвала чертятами.       Они все были странными. И это даже пугало её.       Вторым аспектом сложности проживания с Хоши, ныне Тодороки, стало её увлечение музыкой. Энджи раскошелился на барабанную установку, хотя женщина понятия не имела, как девочка уговорила его. После месяца, пусть и отдалённого от её комнаты, но шума, хотелось лезть на стенку, и когда она уже сама пошла к Хоши пытаться как-либо воздействовать на неё, та с невинной улыбкой попросила выделить ей место в гараже Старателя и позволять позже возвращаться с занятий. Намного позже, учитывая её начальную школу.       Конечно, ей не стоило соглашаться, но мысль о том, что в доме наступит тишина, навязчиво подталкивала дать своё согласие. Поэтому Рей сдалась. От Энджи в этом деле помощи точно не дождёшься, ведь его целыми днями не бывает дома, а по его возвращению уже ночь стоит, и ни о каких репетициях не может идти и речи.       Девочка была до жути энергичной, когда дело касалось её барабанов, а также требовала как можно меньше надзора, несмотря на юный возраст. За вторжение к себе без стука могла кидаться тем, что попадёт под руку. Нацуо часто жаловался, что девочка неадекватна.       Эти двое даже не собирались как-либо налаживать мосты. Вся энергия сына уходила, чтобы задирать девочку, что рядом с ним словно превращалась в буддийского монаха, познавшего все тайны мира, проще говоря — игнорировала все его попытки задеть её с каменным лицом и непробиваемым спокойствием. Это бесило Нацуо ещё больше.       Сириус услышал странное шуршание позади себя и Даби, когда они сидели за ноутбуком, выравнивая звук записи их кавера на старую песню группы «Skillet». Первым обернулся Даби, замерев с очень сложным выражением лица.       Парень вскинул бровь и тоже развернулся, чтобы увидеть Хоши, что тащила на себе очень много свёрнутых плакатов, один рюкзак, плюшевые игрушки, что выглядывали из пакетов, которые тоже были с изображением небезызвестного героя.       Она шла к лестнице, что находилась в конце коридора его дома, не обращая внимания на двух офигевших парней, смотрящих ей вслед.       Первым, как ни странно, пришёл в себя Даби. Сорвался с места, едва не опрокинув диван вместе с Сириусом и нагнал подругу, выхватывая из пакета первый попавшийся плакат и разворачивая его.       Сириус поспешил к нему, но друг уже застыл статуей самому себе, уставившись в одну точку. Не совладав с любопытством, Либрехт тоже взглянул на изображение, тут же пожалев об этом. С плаката на них смотрел почти голый Старатель в стрингах и бандаже, замеревший в крайне развратной позе.       Горло сдавил спазм, а содержимое желудка резко попросилось наружу, не согласное с созерцанием столь неприемлемых видов здоровых мужиков.       Закрыв рот ладонью, молодой человек усилием воли проглотил желчь и затравленно взглянул на невозмутимую подругу в бежевом пальто. Мозг тут провёл ассоциацию с извращенцами, что иногда носят подобные вещи, чтобы резко показать людям свою наготу. Никогда не думал, что Хоши может когда-либо быть похожей на таких людей.       Зажмурился, делая глубокий вдох, в то время, пока Даби всё никак не мог «отвиснуть», а потом вопросительно смотрит на Хоши.             — Тебе зачем? — голос просел на несколько тонов, но это последнее, о чём он может думать сейчас.             — Для дела, — загадочно улыбается Хоши, и Сириус замечает, что торчащие из пакета игрушки тоже далеко не детского стиля.       Какого чёрта?       Где-то сбоку послышалось двойное хихиканье, и из комнаты вышли Юкари, чьи лица были слишком хитрыми, чтобы оказаться не при делах.       Закрыл глаза ладонью, чувствуя напряжение в черепной коробке. Он такими темпами к совершеннолетию седым станет.             — Даби? — позвала его Хоши, но тот никак не прореагировал на её слова. Только бумага вспыхнула его руках, сжигая плод чьей-то не в меру буйной фантазии. — Ладно, мне пора, — хитро хихикнула девочка и сбежала, пока Шимура не пришёл в себя.       Сириус отнял руку от лица и медленно повернулся к Яку и Касуми. Вот сейчас он всё узнает от них.       К своей задумке Хоши подошла творчески. Раздобыть пошлый мерч со Старателем оказалось не так сложно, как ей казалось на самом деле. Тем более, Яку и Касс помогли в этом деле, поэтому буквально за несколько дней она достала всё, что может иметь символику героя номер два: наволочки, докумакуры, плакаты, игрушки, ковёр, ручки, карандаши, одежду, коврик для мыши, наклейки и даже нижнее бельё. Узнать размеры Нацуо оказалось тоже простым делом. Он возвращался со школы позднее из-за спортивных секций, куда его водила Рей, плюс, он состоял в каком-то школьном клубе, который был ей абсолютно не интересен. Поэтому пробраться в его комнату проблемой не стало.       Маленький бесёнок делал всё, чтобы вывести её из себя, а также постоянно вторгался на её территорию, мешал репетировать, а недавно ещё утащил малый барабан! Она весь дом обыскала, и если бы Шото не сдал брата, то фиг бы нашла.       Спускать такое с рук она не намерена. Поэтому решила немного подкорректировать интерьер его комнаты. Он же так сильно любит своего отца, что каждый раз в его присутствии либо дрожит, либо огрызается.       Как ей надоел этот ёбаный цирк, кто бы знал.       Пока никто не видит, пробралась в комнату мальчишки, и принялась за дело. В течение нескольких дней она перетаскивала к себе весь этот мерч, но теперь настал час расплаты за её потраченные нервы!       Несколько часов она обвешивала стены, шкаф, внутри и снаружи, поменяла ковёр, постельные принадлежности, заменила вещи в ящиках, писчие принадлежности, тетради, надела на книги обложки и под подушки закинула парочку пошлых журналов, что нашла у него в ящике. Под столом, подпирающей его ножку, нашёлся личный дневник.       Фыркнула, решив сделать вид, что не заметила. А то ещё расплачется, найдя внутри наклейку с батей.       Когда закончила, наступил поздний вечер, и она тихонько выскользнула наружу и направилась на кухню, желая перекусить. Обычно она избегает общих застолий, что случаются в последнее время всё реже, но в этот раз она поужинает со всеми.       Рей с Шото и Фуюми уже были на кухне, а вот Нацуо опаздывал. Словно чувствовал, что его дома ждёт сюрприз. Прошло ещё минут десять, в течение которых Хоши помогла накрыть стол, после чего с порога послышалось: «Я дома».       Улыбка мигом расцвела на губах, и Хоши поспешила отвернуться от любопытных домочадцев, чтобы те не заметили её настроения.       Нацуо всегда заходит в свою комнату, чтобы скинуть рюкзак и свои вещи, так что долго ждать реакции не придётся.       Несколько минут были тихими, как это и бывает перед бурей. А после раздался вопль, от которого наверняка потрескались стёкла в доме:             — КАКОГО ХУЯ???       Лица Рей и Фуюми вытянулись, и они стремглав бросились в комнату Нацуо.       Шото наградил Хоши вопросительным взглядом, на что девочка только захихикала и пошла вслед за остальными, чтобы узреть покрасневшего от ярости и смущения подростка, тщетно пытающегося отодрать от стен развратные плакаты, то и дело натыкающегося на мерч со своим папашей.       М-м-м… прям услада для глаз.       Увидев её, парень замер, а после кинулся, выставив руки вперёд, явно собираясь вцепиться в горло.       Напряглась, в последний момент уворачиваясь, но оставляя ногу на месте, об которую запнулся мальчишка и полетел лицом вниз.       Однако поглумиться над ним не дал внезапно прогремевший сверху голос:             — Что здесь происходит?       В кои-то веки Старатель вернулся вовремя.       Фуюми искренне хотела, чтобы они все были нормальной семьёй, но с каждым днём у неё было всё меньше и меньше веры в это.       Она зашла на кухню и обомлела: от плиты пламя насыщенного синего цвета вилось аж до потолка, покрывая копотью стены и вытяжку. Руки разжались, и сумка с грохотом упала на пол. Кончики пальцев задрожали от причуды, но в этот момент её кто-то толкнул, и она отлетела в сторону, едва удержавшись на ногах.             — С дороги! — успела разобрать она, прежде чем раздался шипящий звук, и белая пена заполнила всю плиту, гася пламя.       Перемазанная в копоти Хоши поставила большой красный огнетушитель на пол и облегчённо выдохнула, вытирая пот со лба.             — Что… случилось? — ошарашено спрашивает девушка, переводя взгляд с девочки на плиту.             — А, — Хоши посмотрела на неё и беспечно пожала плечами. — Хотела сделать глазунью. Хорошо, что я умею тушить огонь, правда? — весело подмигнула девочка.       С тех пор на кухне готовить ей запретил сам Тодороки Энджи.             Даби слушал очередную историю Хоши и думал, что она — наказание для его папаши в чистом виде. Судя по всему, скучать ему точно не приходится, пока подруга отстаивает свои права на независимость в этом доме. Если её предки давали ей много свободы, по сравнению с другими семьями, то Тодороки явно пытались запихнуть её в свои рамки, за что и поплатились. Но такими темпами у Старателя быстро «подгорит», и ситуация получит какое-никакое разрешение.       Впрочем, он не сомневается, что очень скоро подруга сможет зависать с ними часами, как это было и прежде, посвящая время репетициям, музыке и общение. Разве что в этот список добавились посещение школы брата, но из-за особого режима этого заведения, те визиты были не частыми, поэтому не такими заметными.       Жизнь потихоньку менялась как для Хоши, так и для усыновлённых Ночноглазом близнецов. Те вообще порой хирели от вседозволенности в доме героя, от чего выглядели немного пришибленными на голову. Хотя это им даже на пользу. Всё лучше, чем жить в том кошмаре, где они были. Даби, честно, рад за них, пусть и казалось, что им периодически сносит крышу.       Но смотреть видео, на которых Касуми запрыгивает на Ночноглаза с визгом: «Папочка», был не то что приятно, просто на душе становилось чуточку теплее. Они заслужили спокойствия после всего того дерьма, что пережили.       Правда, Даби всё равно кажется, что им всем стоит быть осторожными с теми знаниями, которыми они обладают. Не хотелось быть втянутыми в злодейско-геройские разборки, как это уже происходило неоднократно.       Что ж, по крайней мере, его друзья будут под защитой, а они с Сириусом как-нибудь справятся.       Парень приподнял руки, позволяя подруге устроиться у него на коленях головой, кладя руки ей на плечи.       Яку щёлкнул пультом, включая фильм «Гарри Поттер и Принц-полукровка». На этой неделе они решили устроить небольшой марафон.       Сидя на удобном диване в окружении своих друзей и смотря старый, засмотренный до дыр фильм, Даби чувствовал себя по-настоящему счастливым.

Спустя несколько лет

      Сириус раздражённо закатил глаза, отписываясь очередному рок-бару, отказываясь от приватного выступления для некоторых криминальных особ. Стоило ребятам чуть подрасти, как их группа, к которой намертво прилепилось название «Феникс», начала потихоньку набирать популярность в Токио. Они посещали различные мероприятия, концерты и конкурсы, насколько позволяла их возрастная группа. Хоть голос у Даби был мощным, их далеко не сразу восприняли всерьёз.       Последние пару месяцев они тусуются в рок-барах Токио, изредка заезжая в Йокогаму или Нагоя. Конечно, в планах было добраться до Киото, но так далеко Яку и Касуми не разрешал отец. То бишь Сэр Ночноглаз, что на деле оказался тем ещё заботливым отцом, от которого товарищи были без ума, несмотря на то, что мужик он мало эмоциональный. Касс так вообще до сих пор может запрыгнуть ему на спину и требовать покатать. И Сэр катает. Хотя, они ещё не такие взрослые, чтобы это выглядело, странно, но всё равно это большой показатель их тёплых отношений.       Кстати говоря, Касуми очень быстро после того, как Сасаки взял над ними опеку, начала писать песни. Причём, очень классные, которые им всем нравились, и которые они исполняют. Она же ведёт их набирающий популярность блог в твиттере и других соцсетях. В то время, как Яку увлёкся гримом и хореографией, которую, неожиданно для всех, поддержала Хоши, и они теперь на пару отплясывают дуэты и тому подобную фигню.       Даби стал основным солистом. Конечно, петь они могли все, и даже очень хорошо, Сириус строго следил за состоянием ребят, но основная нагрузка приходилась на их басиста.       Пусть хотя бы так его будет слышно.       Пустив смешок, поправил бежевый пиджак, выходя из машины к магазину сладостей. Витрины манили разнообразием пирожных, бенто-тортов с различными экзотическими вкусами.       Прежде, чем соваться в дом Тодороки, ему следует взять гостинцев для Рей, Фуюми и Нацуо, пусть второй постоянно и ворчит, что ему ничего не нужно. Сладости в Японии — удовольствие не дешёвое, однако, их семья может себе это позволить, но по какой-то причине этого не делает.       Обстановка в этой семье оставалась напряжённой, но уже не такой, чтобы кто-то из них вышел в окно. Скорее всего, Хоши влияла на них своей причудой. Хотя, к сожалению, её сила не всегда помогала, так как с Нацуо у неё до сих пор был вооруженный нейтралитет. Что эти двое не поделили, он понять не мог, пусть и считал себя достаточно сведущим в психологии.       Впрочем, некоторые трудности испытывал и он сам. В последнее время у него были частые звонки от Всемогущего. У того, видимо, пошатнулось здоровье, и он стал посещать клинику кампании его родителей. При этом, сам Тошинори, чьё имя ему без угрызений совести выболтали Даби и Хоши, вёл себя несколько странно по отношению к нему. Серьёзно, Сириуса скоро начнёт передёргивать от «мальчик мой» в исполнении Всемогущего. Сэр загадочно отмалчивался, отказываясь комментировать поведение напарника, пока парень недобрыми словами поминал свою ассоциацию с Дамблдором и Всемогущим. Лимонных долек только не хватало.       И как эти двое ещё не разошлись после стольких лет? Сириус бы не выдержал этого преувеличенно веселого бодрого тона на постоянной основе. А Сэр, вот, держится. При том, по приходу домой его ждут ещё и неугомонные дети, требующие внимания.       В какой момент близнецы начали делиться со своим приёмным отцом своей музыкой и играть с ним в настолки по несколько часов, парень не знал, но то, что они засиживаются часами — это точно.       Парень встал в очередь перед светловолосой с красными прядями девушкой, замеревшей перед витриной в нерешительности.             — Затрудняетесь с выбором? — негромко спросил он, после минуты молчания.       Девушка подпрыгнула, резко повернулась к нему, от чего её нежно-голубое платье едва не пострадало от кофе, которое она держала в руках. Сириус придержал стакан, глядя в перепуганные бирюзовые глаза. Видимо, слишком задумалась.             — Я… просто… — растерялась девушка под его пристальным взглядом.             — Фуюми-чан, ты не узнала меня? — приподнял брови в удивлении молодой человек, и собеседница замерла, внимательнее рассматривая его.             — Ой… Сириус-сан! Мы с вами так редко пересекались, что я сразу и не узнала! — воскликнула девушка и полезла в висящую на плече сумку, доставая оттуда очки.       Либрехт следил за ней с некоторым недоумением, не понимая, зачем было изучать витрину без очков. Или она носит их, чтобы казаться умнее и старше? Кажется, она собирается поступать на педагогический после старшей школы. А в Японии предвзято относятся к женщинам-учителям. До сих пор. Прискорбно.             — Так узнаешь? — лукаво улыбнулся, видя, как бледные щёки девушки покрываются румянцем.       Милая.       Они действительно видятся редко, несмотря на то, что он заезжает за Хоши иной раз. Просто передаёт подарки Рей или Старателю, что встречают его, а сам забирают подругу. Видел несколько раз Шото, но тот оказался на редкость необщительным мальчиком, что бросил мрачный взгляд на него, и куда более мягкий — на Хоши.       Проще говоря, у Даби может появиться серьёзный соперник. В том плане серьёзный, что Сириус даже никогда не видел, чтобы младший Тодороки улыбался или смеялся. Неужто линию поведения у папаши взял? Вот бы был прикол.             — Да, — Тодороки сжала одну руку повыше локтя другой, не зная, куда себя деть от этих зелёных красивых глаз.             — Помочь с выбором? Я как раз собирался к вам, — подтолкнул её к диалогу молодой человек, за что она была ему крайне благодарна.             — За Хоши? У вас репетиция? — с любопытством спрашивает она, но тут же спохватилась, что не ответила на его вопрос: — Да, помоги, если не сложно. Хочу что-нибудь не сильно сладкое… — она замерла, так как парень резко подошёл, сокращая и без того небольшое расстояние между ними. В нос ударил запах ели, дорогого парфюма с нотками миндаля.       Глаза уткнулись в белую рубашку, что выглядывала из незастёгнутого пиджака, ткань почти не скрывала рельеф развитой мускулатуры, и девушка поймала себя на крайне непристойной мысли.       Она не слышала, какой он сделал заказ, и начала понимать речь, когда он отстранился и что-то спросил.             — …юми? — как из-за толстого стекла доносится голос молодого человека.             — А? Да! — отрывисто кивнула, готовая провалиться сквозь землю от стыда.       И как ей вообще такое в голову пришло? Стыд и срам!             — Тогда поехали, — Сириус пожал плечами и забрал заказ у продавца.             — Куда? — хлопнула ресницами Фуюми.             — К тебе. Ты же согласилась, чтобы я тебя подвёз, — он кивнул в сторону прозрачной витрины: за стеклом, на залитым весенним солнцем асфальте стоял чёрный внедорожник.             — А. Точно, — отвела взгляд, автоматически принимая бумажный пакет из рук парня.             — Идём, — хмыкнул юноша, приобнимая опешившую Фуюми за плечи и выводя из магазина.       Пытаясь побороть своё смущение, девушка кусала щёку изнутри, но это слабо помогало. Сириус заботливо распахнул перед ней двери, и она села в автомобиль, краем глаза замечая какое-то мельтешение. Перед взором предстали ошарашенные лица одноклассниц.       Вот же!..       Двери захлопнулись, отрезая путь назад. Сириус уселся на водительское сидение, завёл мотор, и машина тронулась с места, унося потерявшую связь с реальностью девушку подальше от своих подруг.       Хоши решила прийти сегодня пораньше на репетицию, обрадовавшись возможности свалить из дома пораньше. Всё-таки, в гараже она чувствовала себя куда комфортнее, да и пока она соберёт свою кухню, разомнётся, пройдёт приличное количество времени, как это всегда и бывает. Девочка сдула со лба чёлку, морщась от ветра, что дул прямо в лицо, поправляя шарф пока его конец не заехал ей лицо, как это было в прошлый раз.       Бежевое пальто, которое уже стоило сдать в химчистку от бесконечных посещений гаража было единственным, что спасало в такую стылую погоду такую мерзлячку как она. Хорошо ещё, что Старатель оказался не принципиальным в плане «стандартов женской красоты», и она могла спокойно носить брюки и тёплые колготы под ними, а не щеголять, как свои сверстницы в юбках и чулках.       Отмороженные.       Ускорилась, завидев знакомую дверь, ветер усиливался, и ей не хотелось бы попасть под дождь.       Потянув на себя дверь, внезапно замерла, услышав подозрительные звуки. Напряглась, осторожно заглядывая внутрь, чтобы если что, не выдать своё присутствие раньше времени. Живя в доме Старателя, волей-неволей начинаешь страдать паранойей. Да и те обстоятельства с Деку, как-то не слишком располагают жить не оглядываясь по сторонам.       Однако картина, представшая перед ней, совсем не внушала опасность, скорее, наталкивало на мысли, что она пришла слишком рано.       Даби и какая-то девочка обжимались на кресле, в котором обычно сидел Сириус.       Причём, активная мадмуазель внаглую оседлала друга, пока тот упирался лицом в её бюст.       Хоши хлопнула ресницами и сделала сложное выражение лица, пытаясь сдержать неуместное веселье.       А мальчик-то вы-ырос!       Почему-то эта мысль вызывала широкую улыбку на её губах, и она не могла ничего с собой поделать. Она снова посмотрела в приоткрытую щель, видя, как девушка спустилась куда-то в область паха.       Оу.       Как-то поздно их уже отвлекать. Лучше ей погулять где-то часик. Аккуратно закрыла дверь, прислоняясь к ней спиной и возводя глаза к хмурому осеннему небу. На нос упала первая холодная капля, заставив её поморщиться. Нет, сидеть под дверью она не намерена! Лучше сходить в кафешку какую. Мангу почитает и кофе закажет.       Выпрямилась, бодрой походкой направляясь к центральной улице, надеясь приятно скоротать часок. Впрочем, вряд ли этим двоим нужно столько времени, но лучше дать с запасом, чем снова их застукать.       Первым на глаза попалось кошачье кафе, которое она решила проигнорировать, отдав предпочтение какому-то семейному ресторанчику, которые она просто обожала. К японской кухне за столько лет она более-менее привыкла, разве что нато-бобы не воспринимала ни в каком виде. Зато пришлись по вкусу сладости, что не были такими приторными, как в других странах: данго, тайяки, моти, хотя последние лучше брать с каким-нибудь особым вкусом, потому основная начинка в них — это бобы, фасоль, которая ей категорически не нравилась.       Заказав одно мясное, одно рыбное блюдо и кофе, который был не во всех заведениях, да к тому же почти всегда подавался холодным, от чего ей приходилось изрядно постараться, чтобы насладиться любимым напитком. Зато с зелёным чаем проблем не было, со временем, она к нему привыкла, даже оценила вкус, но… Папа любил зелёный чай, с солью почему-то, но любил.       Она грустно вздохнула, опустив взгляд в своё отражение в чёрном кофе.       Принесли еду, и Хоши отбросила хандру, доставая из сумки томик недочитанной манги. Манга стоила куда дешевле, чем она могла предположить, да и Тодороки не стесняли в средствах, поэтому она могла позволить себе скупать томики и заполнять ими книжный шкаф. Дешёвые конечно брала, но это уже другой разговор.       Касуми конкретно так подсадила её на мангу того времени, из которого они обе пришли. Странно, что в прошлой жизни она совершенно не увлекалась такой интересной литературой! Зато сейчас с головой погружена в приключения Наруто, сразу после того, как дочитала Ван Пис. Современную сёнен-мангу Касс не признавала, называя это ширпотребом и мерчем героев, с чем, в принципе, Хоши была согласна. Одни герои, куда ни плюнь. Удивительно, что Япония так заглядывает в рот Америке, что и в этом мире сбросили ядерные бомбы на эту страну.       Политика — мутная вещь, в которую лезть не хотелось совершенно.       Телефон завибрировал на столе, привлекая к себе внимание.       Сириус приехал за ней и не понимал, куда она делась. Усмехнулась, скидывая геолокацию. Про Даби потом расскажет, не через мессенджеры.       Репетиция прошла в обычном стиле, разве что Касуми принесла несколько новых песен, что прибавили головной боли, касаемо музыки и стиля, который бы к ним подошёл. Они все немного поцапались, отстаивая свою точку зрения, а потом вымотанная Хоши сказала, что напишет все три варианта, а потом они сравнят. На этом конфликт завершился.       Сириус утомлённо вздохнул и бессильно рухнул в своё кресло.       Хоши посмотрела нечитаемым взглядом на друга, раздумывая, стоит ли ему знать правду или нет. Для сохранности нервов, конечно, стоит, однако…             — Вы предохранялись? — спросила у Даби, заставив парня поперхнуться рамуне, расплескав газировку на свою белую рубашку и джинсы.             — Что? — синхронно воскликнули все, кроме того, кому адресовался вопрос.             — Ты видела? — откашлявшись, посмотрел на подругу, что сидела за барабанами, поигрывая палочками.       Хоши наградила его снисходительным взглядом, красноречиво посмотрев на кресло, в котором сидел Либрехт. Заметив её взгляд, Сириус вскочил с места как ошпаренный, отряхиваясь.             — Даби, блять! В другом месте не мог?! — рявкнул юноша, покраснев не то от злости, не то смущения.       Парень пожал плечами, поставив на столик бутылку.       Хоши почувствовала недовольство, идущее от него. Какое-то странное чувство, связанное с нею. Видимо, ему было неприятно, что она рассказала об этом ребятам. С другой стороны, она же не виновата, что пришла раньше и не обещала держать это в секрете. Какой с неё спрос?       Но его чувства были жгучими как никогда, от чего ей стало как-то неуютно, и она не придумала ничего лучше, как пошутить:             — В следующий раз, когда приведёшь девушку, приберись хоть. А то как-то неудобно за такой бардак, — тем более, когда они тут обжимаются без всего. Мало ли, какую заразу можно подхватить.       Раздавшийся звук удара в образовавшейся тишине привлёк внимание. Яку стоял с видом мыслителя: рука-лицо, а Касуми прикрыла руками рот, чтобы не расхохотаться. Несмотря на то, что Хоши видела их эмоции, причин для них не находила. В конце концов, её шутка не была настолько смешной.       Касуми смотрела на подругу, что сидела на своём месте с недоумением на лице и обескураженного Даби, что явно не такой реакции ожидал от неё. Отняв руки, от души расхохоталась, пока брат вздыхал над тщетностью бытия, читай: над тупостью их главной парочки, что ещё не разобрались в своих чувствах, когда для других всё более, чем очевидно.       Балбесы.       Но наблюдать за ними будет весело.