Звёзды видны только ночью

      Когда ему позвонили, он разбирал вещи в гараже, в поисках старой гитары, которая должна была оставаться с момента переезда. Она когда-то принадлежала его отцу, а потом перешла и Акайо. Играть мужчина умел довольно посредственно, на уровне любителя, который может достать инструмент раз в несколько лет и сыграть пару-тройку песен, которые когда-то разучил. Дочка в последнее время увлеклась музыкой, даже просила научить нотной грамоте, из чего они с Сорой сделали вывод, что следует отдать малышку в музыкальную школу. Обычно обучением детей занимаются школьные клубы, но ей пока до них далеко, так почему бы не поддержать Хоши в её стремлении? Он действительно рад, что у неё появилось хоть что-то, что её так сильно интересует.       Сора ушла с подругой в СПА. Точнее, новоявленная подруга утащила её туда. Мицуки Бакуго обладала довольно боевым, он бы даже сказал взрывным темпераментом, что резко контрастировал со спокойной Фукуи, что старалась ко всему подходить с рациональной или философской точки зрения. Женщины познакомились, когда Мицуки привела своего сорванца извиняться за драку, и с тех пор Бакуго намертво прилипла к Соре, а та, видимо, и не против.       Так вот, супруга отсутствовала. Сначала он решил, что звонок от неё. Однако неопределившийся номер крайне удивил. В какой-то мере, даже напряг. Живя в стране с таким уровнем преступности, невозможно не быть начеку. Приняв вызов, с напряжением вслушивался в голос говорящего. С каждой секундой напряжение на лице мужчины росло, а помещение вдруг стало наполняться невесть откуда взявшимися снежинками, беспорядочно кружащимися в воздухе. Спустя пару мгновений Акайо вздохнул с облегчением и довольно поспешно закончил разговор, поспешив в дом.       Отличный выходной. Поездка на метро для его детей закончилась в машине «скорой» помощи. Хотя ему и сообщили, что жизням его детей ничего не угрожает, и они отделались достаточно безобидно, это ничуть не отменяло его волнения. Он, чёрт возьми, даже не предполагал, что их занесёт так далеко. Да, в Японии совершенно нормально преодолевать такие расстояния детям возраста Рюноскэ, но, блять, какого хрена их понесло туда?!       Машина несла мужчину на станцию Синдзюку, где его ожидали дети. Нервно сжимая руль, Акайо матерился сквозь зубы, надеясь, что преступники уже отхватили по самое не могу от героев, в противном случае, он за себя не ручается! Судя по масштабам сорванной операции, допрос будет идти ещё долго. Хотелось бы, чтобы его пустили на территорию станции.       Мужчина в рекордные сроки добрался до места, которое, как он и предполагал, было оцеплено. Найдя полицейских, кратко обрисовал ситуацию и после недолгих препираний, его всё же пустили на станцию.       Народу было много, а машин «скорой» всего пять. Как он успел понять из новостей, пострадавших почти нет. Это вселяло небольшое спокойствие. Пробираясь сквозь толпу, Акайо добрался до первой машины. Рядом с ней стояли двое про-героев, что-то обсуждая, которые его мало интересовали в данный момент. Зато ему улыбнулась удача, и он нашёл старшего сына внутри. Вполне себе целого.             — Рю! — сам не заметил, когда стал называть его также, как дочь и отец.             — Папа? — ребёнок был явно шокирован, но крайне рад его видеть.       Порывисто обняв сына, облегчённо выдохнул, радуясь, что он действительно отделался испугом. Однако быстро отстранился.             — Где Хоши? — дочери он не видел поблизости.             — Рядом с машиной стоит. Кажется, с героями разговаривает, — мальчик озадаченно почесал затылок. Ему самому запретили вставать до прихода родителей потому, что он использовал свою причуду и вывихнул руку. Требовалось решить некоторые вопросы, связанные с незаконным использованием квирка на людях, и Акайо уже предчувствовал бумажную волокиту.       Использовать причуду во вред другому — преступление. За исключением нескольких случаев. Самооборона как раз из таких, хотя её доказать крайне сложно. Впрочем, для Рюноскэ не последнюю роль играет возраст. Всё должно обойтись гладко, уж он постарается. Однако следовало забрать дочь у героев и выяснить её состояние. Велев сыну ждать, сам вышел из машины, уверенно подходя к небольшому столпотворению. Какая-то женщина стояла на коленях и держала за руки его дочь!             — Прошу прощения, что здесь происходит? — удивлённо спрашивает он, глядя на всё это безобразие.       Все, кто наблюдал за этой сценой, поворачиваются к нему. Оба героя тоже наградили его подозрительными взглядами, но от дальнейших расспросов и взаимных претензий спасло одно-единственное слово, сказанное Хоши:             — Папочка! — радостно воскликнула девочка, счастливо улыбаясь ему. Акайо оставалось только успеть поймать прыгнувшую ему прямо в руки дочь и посадить на согнутую в локте руку. Ещё никогда она так не радовалась его приходу, что на миг смутило мужчину. Хоши обняла его шею и расплылась в блаженной улыбке. Он почувствовал, как облегчённо выдохнула Хоши. Прошло не больше трёх секунд, прежде чем уставшая за наверняка невероятно трудный для неё день девочка вырубилась, уронив голову на плечо отцу.       Акайо, заметив это, чуть нахмурился, затем осторожно придал дочери более удобное для сна положение, а потом невозмутимо спросил у присутствующих:             — Ну и какого чёрта здесь происходит?

Несколькими часами ранее

      Честно говоря, Хоши не думала, что так легко отделается от последствий того, что натворила. Врачи вообще сказали, что она потеряла сознание от испуга, что невольно заставило её усомниться в их компетенции, а потом и в своей вменяемости. Она недолго полежала, потом её отпустили. А вот брата забрали врачи скорой помощи, велев ей ждать его возле машины, так как повреждения не серьёзны.       Что она чувствовала? Сложно сказать что-то однозначно, кроме того, что девочка была в шоке. Способность точно причудой не являлась, но на причуды влиять могла — это точно. И она была каким-то мистическим образом связана как с её жизнью, так и окружающим миром. Блять. Эта херня опасна для жизни. Ещё немного — отправилась бы на повторную реинкарнацию. Мотнула головой, решив оставить эти размышления на потом. Что важнее — так это состояние старшего брата. Хоть врачи и сказали, что ничего серьёзного, Хоши всё равно переживала.       Что это вообще было? Почему напали злодеи? Зачем им нужны были дети? К тому же такие маленькие. Или же был нужен конкретный ребёнок, но в лицо они его не знали? Сплошные вопросы. Если пытаться ответить хотя бы на один, возникает ещё больше.       Девочка сидела на лавочке неподалёку от машины. Пол района оцеплено полицией, герои пытаются успокоить людей, врачи — оказать им первую помощь, полиция разбирается с поверженными злодеями. Запрещалось покидать оцепленную территорию. Хотя она была такой большой, что легко можно было потеряться. И людей много. Мало было тех, кто был в вагоне, попросили остаться и тех, кто ехал в других. Так что яблоку негде упасть. Ещё снуют туда-сюда полицейские, врачи и герои. Забавно, что до неё никому нет дела.       Хоши усмехнулась, подпирая кулаком лицо. Работнички. Оставить ребёнка без присмотра. Можно было залезть к Рю сразу после того, как его осмотрит врач, но… она не станет этого делать. Стыдно признавать, но девочка совершенно не знала, что ему сказать и как поддержать. По версии героев, он использовал свою причуду на преступнике, а она просто усилила его эмоции только что проявившейся причудой. Теперь его должны привлечь по какой-то там статье за нанесение вреда причудой.       Ебанутое общество и не менее ебнутые законы.       Передёрнула плечами. Иногда желание выпить чего-то горячительного прямо-таки поселялось в голове. Она нихуя не понимала, что не прибавляло оптимизма. Блять, да она собственные эмоции не понимала! Тогда Хоши поддалась моменту, а теперь банально не знала, что делать.       Устало потёрла переносицу. Ладно. Будет разбираться с проблемами по мере их поступления.       Девочка прикрыла глаза не надолго, а потом решила последить за «выбросами» энергий в пространство, отмечая самые необычные. Страх. Паника. Кто-то был в ужасе. Кто-то в шоке. А кто-то… девочка даже повернулась, чтобы убедиться в своей догадке. И точно — какая-то парочка за углом обжималась, выпуская в пространство много ярких и сильных эмоций. Иронично хмыкнув, поспешила отвернуться, не горя желанием наблюдать за сценой высокого рейтинга. Ну ни стыда, ни совести у людей! Хотя… все пытаются прийти в себя по-своему. Не ей кого-то судить.       Закрыла глаза, на этот раз стараясь прочувствовать глубже чужие эмоции. По крайней мере, это куда легче, чем разобраться в самой себе. Некоторые из них она впитывала, пытаясь восполнить недостающую энергию. Ей ещё до дома добираться, так что нужны силы. Сейчас не время анализировать ситуацию. Этим лучше заняться дома, в покое и тишине.       Тут внезапно ей словно бы почудилась чья-то сильная злость, даже ненависть с примесью отчаяния, что ярко выделялось на фоне остальных эмоций. Распахнула глаза, ища источник таких сильных чувств. В толпе мелькнула чёрная макушка, очевидно, принадлежащая мальчику лет от восьми до десяти. Хоши вскочила, внимательнее вглядываясь в толпу. Чёрные волосы было легко отследить, к тому же, от от его ауры тянулся серо-фиолетовый шлейф с проблесками яркой бирюзы. Удивительное дело, но ей от чего-то чудился запах гари.       Внутри всё сжалось от нехорошего предчувствия. С этим ребёнком, определённо, было что-то не так. Ноги сами понесли её куда-то к людям, где она видела мальчика. Ему нужна была помощь. Стиснув зубы, Хоши упрямо пробиралась через не слишком внимательных взрослых, которые то и дело толкались и пихались.       Мальчик, словно почувствовав, что за ним наблюдают, стал стремительно отдаляться. Хоши попыталась окликнуть его, но голос потонул в сотнях других. Да и сам мальчик не думал откликаться. Девочка несколько минут следовала за ним, ориентируясь на ауру и сильные эмоции, которые довольно быстро начали утихать. Удар с левой стороны заставил с криком полететь на тротуар и упасть на выставленные руки. Ругнувшись сквозь зубы, Хоши огляделась и была вынуждена признать, что потеряла его. Она успела заметить только чёрную худи и бинты на лице прежде, чем он полностью исчез из её поля зрения.       Дела-а-а…       Встала, со вздохом посмотрев на руки. Не критично, просто грязные. Хорошо ещё, что сверху не прошлись. Вокруг было полно паникующих людей, поэтому лезть в толпу в одиночку было откровенно херовой идеей. К тому же, надо ещё вернуться назад. Потёрла переносицу, оглядываясь по сторонам. Закономерно, с высоты своего роста увидеть расположение машин скорой было невозможно. Поэтому без зазрения совести дёрнула первого попавшегося более-менее спокойного человека за рукав и попросила указать её направление. Им оказался довольно высокий подросток со звериной причудой типа антилопы, от вида которой ей захотелось сбежать подальше.       Почему ей кажется, что она живёт в блядском цирке?       И всё-таки… кто был этот мальчик? Что с ним случилось? Почему сбежал от неё? Кому предназначались столь сильные эмоции? Куда он делся? Не слишком ли хорошо скрывается для своего возраста?       Внезапно в неё кто-то врезался, разом сбивая с мысли. Резко обернулась, раздражённо поймав за руку мальчика, что от столкновения с ней решил упасть. И ещё до того, как она взглянула на его внешность, внимание привлекла уже знакомая «половинчатая» аура. Точно. Тот мальчик был с ней в одном вагоне. Скривила губы, помогая ему встать нормально. Мальчик выглядел испуганно и вообще напоминал трусливого зайчонка. Брошенного. И где носит его мать? У неё ещё такая невзрачная аура, сама женщина беловолосая и очень бледная, чем-то напоминала лёд и снег.       Разные глаза были полны жгучих слёз, руки сжались в кулаки, которыми он вытирал эти самые слёзы, размазывая грязь по лицу.       Пиздец.       Глубоко вздохнула и медленно выдохнула, возвращая себе душевное спокойствие. Постаралась отыскать его мать, но так как её аура была очень слабой, ощутить присутствие женщины было проблематично. Люди ходили туда-сюда, не обращая ни на неё, ни на него ровно никакого внимания. Все были заняты своими проблемами, которые возникли не столько из-за нападения, сколько вследствие остановки поезда. Опоздания, непринятые вовремя лекарства и прочее. Кому какое дело до их странного дуэта?       Ей ведь нужно его успокоить, верно? Если это не сделает она — этого не сделает никто. Блять. Надо хотя бы улыбнуться, а то он в такой прострации, что до сих пор на неё внимание не обращает.       Вдох-выдох. Всё нормально. Он же не виноват в том, что потерялся. Ей не стоит на это злиться. Выдохнула и решила постараться быть как можно более искренней с ним.             — Мальчик, почему ты плачешь? — слышит он добрый, участливый голос и отнимает руки от лица, видя перед собой улыбающееся лицо той девочки в голубом платье с алыми волосами, с которой столкнулся раньше. Сглотнув ком, всхлипывает и с трудом произносит:             — Ма…ма… я маму потерял! — по лицу катятся крупные слёзы, и он снова утыкается в свои ладони. — М-мы… я… злод-дей… врач… — в голове всё смешалось, ребёнок не мог дать чёткого ответа, что произошло. Он и сам запутался, начисто забыв, где его мама.             — Тише, — девочка взяла отняла его ладони от лица, продолжая мягко улыбаться. У неё были холодные руки, но почему-то от её прикосновения словно веяло спокойствием. — Всё будет хорошо. Не плачь, ты же мужчина, — вдохнув побольше воздуха, он кивает, чувствуя, как эта улыбка потихоньку помогает вернуть ему душевное равновесие.             — Угу, — шмыгнул носом, вытирая его рукавом. Девочка отпустила его руки и отступила на шаг. — А кто ты? — невежливо, да и вопрос задан неправильно, но сейчас у него совершенно нет сил держать себя в руках.             — Хоши, — улыбка становится на миг какой-то странной, природу которой он не мог понять. Тем не менее, не отталкивающей. — И я помогу тебе найти маму, — она протянула ему ладонь, предлагая пойти с ней.       Он смотрит на протянутую руку, а потом переводит взгляд на её лицо. От девочки исходила уверенность и бесстрашие, которые ему сейчас были так нужны. На миг ему почудилось, что от девочки исходит слабое сияние. Это не пугает, но даёт понять, что Хоши была несколько странной. Но она ведь поможет найти его маму, да? Она ведь пообещала. Несмело улыбается ей в ответ, чувствуя себя немного не в своей тарелке. Она едва ли старше его, а уже такая смелая.             — Я Шото, — он хватает Хоши за руку, а та, в свою очередь, крепко обхватывает его ладонь. Девочка снова улыбается ему, и сердце Шото наполняется спокойствием и ещё каким-то странным чувством, доселе ему неведомым.             — Пойдём, поищем твою маму, Шото, — уверенно повернулась и куда-то повела его, совершенно не замечая заалевшие щёки мальчика.             — Хорошо, — едва слышно прошептал он, с неким восхищением глядя на то, как бесстрашно ведёт себя Хоши в такой большой толпе людей. Они обязательно найдут его маму. Шото в этом уверен.       Девочка уверенно вела его через толпу, разумно решив, что возле машин «скорой» найдутся и парочка героев, что должны помочь с проблемой Шото. И им повезло. Минут через пятнадцать они добрались до той самой машины, в которой был Рюноскэ, и рядом с которой обнаружилась та самая женщина. Она была такой невзрачной, что Хоши бы не узнала её, если бы собственная способность. Помимо матери Шото, обнаружились ещё Старатель и Босатка. На мгновение оторопев от такого, Хоши остановилась. Какая-то часть сознания говорила о том, что туда идти не стоит. Интуиция? Возможно. Посмотрев на Старателя, едва не отшатнулась, с каким-то ужасом глядя на душу этого человека, покрытую кровавыми следами и рваными ранами, словно разодранную диким зверем.       «Ну что за пиздец? — даже немного уныло подумалось ей. — Нормальные люди вообще существуют в этой ебливой Вселенной?»       Незаметно поёжилась, но быстро взяла себя в руки, вновь возвращая улыбку на лицо. Бросила взгляд на Шото, что тоже с каким-то ужасом смотрел на героя номер два. Мда, а после этого герой будет говорить о том, что ему по хер на репутацию. С другой стороны, мужчина не выглядел безобидным, но не настолько же, чтобы впасть в ступор и дрожать, как это сделал новый знакомый. Хотя, кто его знает, если честно, дети бывают разные. Почему-то мыслей, что Шото испугался Босатки, который действительно выглядел жутковато, особенно для детей, у Хоши даже не возникло.             — Идём? — помахала рукой перед лицом мальчика. Тот несколько секунд никак не реагировал, а потом схватил её ладонь, сжимая в своих.             — К маме, да? — меньше всего ему хотелось сейчас встречаться с отцом. Он снова сделает маме больно, если узнает, что Шото потерялся.             — К маме, — согласилась девочка, мягко улыбаясь ему. — Она там, — показала куда-то за спины героев. — Не бойся, я буду рядом, — он сглатывает ком в горле, но находит в себе силы кивнуть.       Хоши уверенно повела его к машине «Скорой», бесстрашно проходя мимо героев, что даже не обратили на них внимания. Даже отец не посмотрел в его сторону. Неужели всё так просто? Шото чуть сильнее сжимает ладошку девочки, испытывая странное желание вцепиться в неё и второй рукой. Отчего-то она казалась ему очень доброй и сильной. Девочка поворачивается к нему и подмигивает, отчего Шото окончательно теряется в своих чувствах, заливаясь краской. Она же вновь поворачивается вперёд, не замечая его смущения.             — Тётенька, хватит плакать, — голос новой знакомой достаточно звонкий, чтобы прервать рыдания женщины, сидящей на той лавочке, где Хоши сидела ранее. Она поднимает свои серые глаза, из которых струятся слёзы, затем резко вскакивает с места, заключая сына в объятия, задев при этом девочку.       Хоши отлетела от такой силы, сетуя на своё слабое тело и нестабильное эмоциональное состояние. Странно, что врачи не вкололи ей успокоительное. Врезавшись в кого-то спиной, едва сдержала порыв отскочить подальше. Ей не нужно было поворачиваться, чтобы понять, кому принадлежала эта давящая аура.             — Следи за своими действиями, Рей, — и голос, что не удивительно, соответствовал внешности.       Хоши подняла голову вверх, встретившись с бирюзовыми глазами мужчины. Те смотрели недовольно, даже раздражённо, но почему-то мужчина не предпринимал никаких попыток оттолкнуть её от своих ног или, напротив, как-то помочь.       Несколько секунд они играли в гляделки, пока Хоши не пришла в голову одна мысль… которую она сразу отмела. Нахер. На сегодня экспериментов хватит. И так уже наигралась. Своей интуиции неплохо доверять, когда она работает на тебя, а не против. Хотя, встретиться с тем мальчиком всё-таки можно было бы… ого, как крепко он засел в её голове.       Мужчина присел рядом с девочкой на корточки, глядя на неё как-то странно. Сложно передать, как именно он смотрел и что хотел передать своим взглядом, но Хоши, в свою очередь, просто вопросительно взирала на героя номер два, будто ждала от него каких-либо пояснений его поведения. Конечно, этим двум была до одного места напряженная атмосфера, что образовалась с появлением Старателя. И, естественно, им наплевать, как они выглядят со стороны — здоровый мужик играет в гляделки с какой-то мелюзгой, явно не желая уступать в этом немом противостоянии, которое, несомненно, имело место быть. И для чего, спрашивается, они устроили его?       Первым нарушил молчание Старатель.             — Это ведь ты привела Шото? — почему-то именно сегодня жене и сыну приспичило прокатиться на метро. И именно сегодня напали на пассажиров того поезда, на который они сели.       Узнав об этом из новостей, Тодороки сразу поспешил на место происшествия. Там вовсю работал Босатка, уже успев разобраться со злодеями. Рей каким-то мистическим образом разминулась с Шото! Глупая женщина оказалась неспособной просто уследить за ребёнком! А после впала в истерику, не сумев его разыскать!       Что вообще творится в её голове? Энджи затруднялся ответить, да и не интересовался до этого момента подобным. Вытащить из Рей информацию оказалось невозможно, так как она, увидев его, ещё больше вышла из себя. А из-за ледяной причуды и низкой температуры тела укол успокоительного совершенно на неё не подействовал, так как вещества не могли раствориться в холодной крови.       Он уже собирался пойти на поиски сына сам, когда его остановил Босатка. Коллега поделился интересным случаем во время спасения и попросил привести к нему девчонку, если он заметит её во время поисков. Она умудрилась куда-то запропаститься, пока брат лежал под присмотром врачей. Разговор занял не больше трёх минут. Странно, что он не заметил прошмыгнувших мимо него детей. Лишь только отвлекшись на посторонний звук Старатель увидел стоящих у лавочки ребят. Ему ничего не оставалось, кроме как подойти к ним.       Рей сразу бросилась к сыну, сбив при этом девчонку, о которой говорил Босатка. Она врезалась спиной в его ноги и замерла, очевидно, не собираясь никуда уходить. Едва сдерживая раздражение, посмотрел вниз, встретившись с внимательными синими глазами, совершенно бесстрашно глядящими в его. А дети нынче смелые пошли.             — Да, это была я, — голос звучит бодро и звонко.             — Спасибо, — сухо произносит он, и это единственное, что может выдавить из себя. Девочка безмятежно улыбается, заведя руки за спину, словно происходящее её не касается. — Как тебя зовут? — он и сам не понял, зачем это спросил. Она казалась ему подозрительной и ненормально спокойной для своего положения.              — Я Хоши, — в синих глазах сияет лукавство. Заметив его взгляд, явно выражающий недовольство отсутствием фамилии, пускает короткий, едва слышный смешок. — Просто Хоши, не более, — кажется, это имя он вряд ли когда-либо забудет. Чудная.        Улыбнувшись Старателю ещё раз, решила вежливо попрощаться и слинять. Но, вспомнив о Шото, скосила глаза, увидев странную сцену: мальчик вцепился в маму и с каким-то иррациональным страхом смотрел на мужчину. Сама же женщина мелко дрожала, чем ещё больше вгоняла девочку в ступор. Здесь определённо было что-то не так.       Надо валить, пока она не влезла туда, куда не следует. Но она даже шага сделать не успела, как на макушку опустилась тяжёлая рука.             — А вот и наша маленькая героиня, — прогремел голос откуда-то сверху. Хоши едва подавила в себе рефлекс отпрыгнуть куда-нибудь подальше и подняла голову. Герой Босатка.             — Это вы мне? — нервозность в голосе скрыть не получилось. Чёрт, она совершенно не понимает, что за хрень сегодня вокруг неё творится. Прокатилась на метро, называется!       Старатель скосил взгляд на коллегу. Что-то сильно много народу собралось возле одной машины «Скорой». Стоило забрать Шото и Рей и уйти отсюда. Но только так просто это не выйдет. Ему ещё предстоит работа с полицией, а Рей явно невменяемая, опасно отпускать с ней Шото.             — А кому же ещё? — присел перед ней герой, стараясь изо всех сил не выглядеть жутко. С такой внешностью его часто пугались дети. — Как тебя зовут? — девочка почему-то вздохнула, а после сцепила руки перед собой в замок.             — Хоши, — сказала так, словно отрезала, серьёзно глядя на него. Это позабавило героя, и он позволил себе небольшую улыбку, больше похожую на оскал.             — Хоши-чан, не скажешь, где твои родители? — брат всё ещё находился в машине, а вот насчёт родителей пока не ясно.             — Наверное, ещё не добрались, — слегка передёрнула плечами, изо всех сил пытаясь понять, к чему идёт разговор.             — Вот как. Почему ты ушла от машины? — она привела сюда потерявшегося сына Старателя. И при этом, определённо, была без взрослых.             — Сначала я сидела на лавочке, а потом увидела Шото и решила ему помочь, — сделала взгляд понаивнее, надеясь, что прокатит. Никто не заподозрит в ребёнке взрослого человека, так что вполне можно косить под дурочку.             — Хоши… — тихий голос уловили абсолютно все и повернулись к смутившемуся от такого пристального внимания мальчику. — С-спасибо тебе… — Шото закусил губу и, найдя в себе смелость отойти от матери, подошёл к девочке. Правила приличия требовали, чтобы он поклонился. Да и иначе отец будет недоволен. Так и сделал мальчик, ставя в неловкое положение Хоши, которая окончательно потеряла связь с реальностью. В голове были только маты, которые так и застыли на языке.             — Ничего особенного. Будь в следующий раз осторожен, — девочка ощутила нечто странное, исходящее от Старателя. Не успела она понять, что это такое, как мужчина пробасил:             — Рей, тебе тоже стоило бы поблагодарить девочку. Ты не уследила за своим ребёнком, — последняя фраза звучала как укор. Женщина вздрогнула, посмотрев на них каким-то странным взглядом, от которого Хоши стало откровенно не по себе. Гремучая смесь эмоций, исходившая от неё, была жуткой: страх, боль, отчаяние, ярость, беспомощность, вина и жгучая, ничем не прикрытая ненависть.       Честно говоря, Хоши скорее предпочла бы провести недельку в компании Бакуго, чем час — с Рей. У неё однозначно не всё в порядке с головой. Аура стала какой-то совсем прозрачной, а та частичка света стала точно агрессивнее, мечась из стороны в сторону. Девочка невольно сделала шаг назад. С этой семейкой было что-то не так. Хотя нет, с ними было абсолютно всё не так. Как она успела понять, Старатель был мужем Рей, иначе вряд ли бы позволил себе так вести себя с ней. Да и Шото однозначно похож на него. Одной стороной.       Женщина подошла к ней, и Хоши с какой-то жалостью смотрела, как она склоняет перед ней голову. Мысль пришла в голову спонтанно, но тут же утвердилась в её сознании. Мужчина с глубокими душевными ранами, давящий тяжёлой аурой, женщина, практически потерявшая интерес к жизни и поехавшая умом, и сын, чья душа разрывается между ненавистью и страхом к первому и нежной любовью ко второй. Чисто по-человечески ей было жаль эту женщину. Она не знала её истории, но не от хорошей жизни она стала той, кем является. Девочка вздыхает и кладёт ладошку на волосы Рей, отдавая ей часть своих сил, направляя их к мечущемуся огоньку. Помочь этой семье она не может — это факт. Так хоть ненадолго успокоит её. Может, это не поможет, но, как бы это эгоистично не звучало, для Хоши это будет чем-то вроде очистки совести. Ведь на большее она сейчас не способна.       Рей ощутила прикосновение маленькой ладошки к своим волосам и замерла. На миг ей показалось, что она её… пожалела? На глаза невольно навернулись слёзы. Насколько же жалко и беспомощно она выглядит в глазах ребёнка?       Противно.       От самой себя, своей беспомощности и безвольности. Она никогда не была сильной. Ни духом, ни телом. С самого детства была хрупкой и хилой. Оттого часто болела и не имела друзей. За неё всё всегда решали родители, и Рей никогда не говорила им ничего против, считая это нормой. Школа, университет, работа. Всё было выбрано не ею. Зачем она жила? Честно говоря, она затруднялась ответить.       Зачем вообще живут люди? Для какой-то великой цели или просто так? А зачем живёт Рей? Чего она хочет? О чём мечтает?       До определённого момента жизни она не могла ответить на эти вопросы. Пока не встретилась с человеком по имени Энджи Тодороки. Свидания, подарки — всё, что шло от него, ей казалось фальшивым и пропитанным чем-то неестественным. Не было в его словах и действиях искренности. Несмотря на свою способность, он был очень холодным человеком. Рей вообще не понимала, зачем нужна ему.       Но до поры. А когда узнала — ужаснулась. Наверное, в ту же минуту Рей поняла, чего она искренне не хочет. Не хочет находиться рядом с ним. Не хочет выходить за него замуж. Не хочет рожать ему детей. Не желает даже знать его!       Но кто интересовался её желаниями? И в этот раз за неё всё решили родители. Просто не позволили ей и слово поперёк сказать. До чего же больно было осознавать, что родным людям наплевать на её мнение. Они буквально продали дочь этому человеку!       Оставили совсем одну, наедине с одержимым тираном. Боже, Рей мечтает забыть их первую ночь. Как и первый год их совместной жизни, что был для неё сущим адом. Почему нельзя стереть себе память?       Ей некуда податься. Её никто не ждёт. Ей никто не поможет. А человек с такими связями, как у Старателя, легко замнёт все её жалобы в органы правопорядка. Ему это ничего не стоит. Знает не понаслышке. И угроза запереть в доме, признав душевнобольной, как ни странно, подействовала. Рей не сможет сидеть в четырёх стенах постоянно. Просто сойдёт с ума.       Первый ребёнок — Тойя. Он был слабым, но обладал сильной для его тела причудой, что его сгубило. Кошмар, преследующий её по ночам — сгоревший в собственном пламени ребёнок. Она не видела этого воочию, но чёртово воображение и так с этим справлялось.       Однако даже это не остановило его. Фуюми, Нацуо стали вовсе не интересны мужу после рождения Шото. Идеального для этого монстра. Боги, за что ей такое наказание? Когда же всё это кончится?! Милый, ласковый и нежный малыш радовал своими успехами изо дня в день, но вместе с тем расшатанная домашним насилием психика Рей начала давать сбои.       Его левая сторона была словно частью ненавистного ей человека. Почему? Почему этот человек издевается над её сыном, заставляет страдать всю их семью? Зачем причиняет им боль? Отчего даже не пытается создать что-то похожее на семью? Ему совершенно на них плевать! На всех, кроме Шото, которого тренирует до хруста костей, до кровавых мозолей, до панического страха перед ним!       И Рей ничего не может сделать. Никак не может защитить своё дитя. Но, что более ужасно, с каждым днём Шото всё больше и больше становится похожим на него. На этого монстра. С каждым днём ей всё труднее сдерживать отвращение при взгляде на его левую сторону. Те же волосы, тот же разрез глаз, те же ненавистные черты! Всё это сводит с ума каждый день! В ребёнке чудится муж, и Рей ничего не может с собой поделать. Та часть Шото — ужасна и отвратительна. О, как было бы замечательно, если бы он был похож только на неё.       Нет. Было бы прекрасно, если бы Шото был только её ребёнком. Чтобы этот монстр не имел и права прикоснуться к нему своими грязными руками…       Но это было не так. Изо дня в день он смотрит на неё своими разными глазами, словно насмехаясь над Рей. Чтобы она не делала, как бы ни старалась — он всегда будет частью Шото. Тем, что не вытравить никаким ядом и не выбить никакой силой.       Разве что выжечь тем самым пламенем. Нет, лучше водой, чтобы даже в этом не быть похожей на мужа. Очистить от этой гадости своё дитя.        «До чего отвратительна твоя левая сторона, Шото», — эта мысль приходит всё чаще и чаще в голову, но озвучивать она не решается. Что-то постоянно не даёт произнести, впрочем, с каждым днём это загадочное «нечто» ослабевает. Всё больше отвратительных мыслей заполняют сознание.       Выжечь. Вышпарить. Очистить. Стереть. Выморозить!       Ужасные мысли, словно мантра, крутятся в голове, заставляя до крови закусывать губу и царапать ногтями подушку и матрац. Рей сходит с ума, прекрасно это понимая. Ей следовало отдалиться от Шото и мужа, но она не может позволить себе сделать это. Не может оставить мальчика наедине со своим отцом.       Что ей делать? Как быть?       Сегодня, увидев лицо сына после спасения героями — восхищенное и удивленное, Рей захотела заморозить его левую сторону. Но, прикоснувшись к его волосам, поймала взгляд Шото и испугалась. Поняла, что не контролирует саму себя. Осознала, чем это может кончиться. Поэтому малодушно сбежала, стоило мальчику отвлечься. Сбежала, чтобы прийти в себя, но в итоге впала в истерику.       Сначала пыталась подавить в себе желание заморозить ребёнка, потом попыталась найти, а когда осознала, что потеряла его, Рей настиг ещё один припадок. Он изобьёт Шото за это, а её запрёт, чтобы не вмешивалась. Нужно было что-то делать, но у неё не получалось банально встать с места.       Шото нашёлся. Точнее, его привела девочка, чей брат ударил злодея в поезде своей причудой. Но её Рей заметила позже, уже тогда, когда стиснула в объятиях сына, чувствуя, как приступ сумасшествия потихоньку отступает.       Но явился её личный кошмар. Всё навалилось разом, и она не могла перестать дрожать, глядя в эти холодные бирюзовые глаза.       Та девочка с алыми волосами и насмешливой улыбкой, казалось, совершенно не боялась его. Наверное потому, что он является героем для этого общества. Героем для людей и монстром для семьи. Не смешная ирония.       А потом муж приказал поблагодарить девочку, при этом указав на то, что она сама потеряла сына. До чего же было стыдно перед всеми, кто здесь находился, а в особенности — перед малышкой, которая привела ей Шото.       Жалость в её глазах была неприятна, хотя Рей догадывалась, как именно выглядит со стороны. Жалко. Ничтожно. Как бесполезное и бесхребетное создание. Как сошедшая с ума женщина. Как мать, которая не уследила за ребёнком в опасный момент. Как бросившая своё дитя.       Всё летит в ад. Сколько она ещё сможет продержаться? И, что более важно, что случится, когда она сорвётся? Ведь никто её не остановит. Она совсем одна в этом проклятом доме. Да и в целом мире вряд ли найдётся человек, который захочет ей помочь.       Рука на её голове почему-то породила мысли о том, что девочка пытается как-то поддержать её. Ну не странно ли? Такая малышка, а пытается придать смелости взрослой женщине…       В какой-то момент женщина ощутила какое-то тепло, распространяющееся по всему телу. Оно не несло в себе никакой опасности и не вызывало раздражения. Даже дышать как будто бы стало легче. Исчезли плохие мысли, и Рей даже почудилось, что кто-то придал ей сил бороться дальше.       Она поднимает голову, встречаясь взглядом с глубокими синими глазами, в которых что-то светится. На губах Рей появляется слабая улыбка, и она невольно подаётся к ней, словно пытаясь ощутить то тепло, которое поселилось в ней, ещё больше.             — Рей-сан, всё хорошо. Вы сильная, — совсем тихо, а поэтому только для неё звучат эти слова. Голос звучит мягко, даже ласково, словно это Рей является ребёнком.             — Хоши, да? Тебе очень идёт это имя, — девочка была сильной. И эта сила была видна в её глазах. Она была готова поделиться этой силой с другими, даже незнакомыми ей людьми. Глядя на неё, Рей понимает, что не имеет права опускать руки пока её сын страдает. Не может уступить своей слабости, покуда рядом с ней и её семьёй этот тиран. И уж никак нельзя терять рассудок, ведь кроме неё некому будет защитить её детей. Если не она, то кто?       Рей опустилась на колени, сжимая в руках крохотные ладошки малышки. Даже если это причуда Хоши, она всё равно ей безмерно благодарна. За то, что помогла найти силы двигаться дальше. И может, совсем немного, вдохновила её. Хочется обнять девочку, но это не позволяют сделать правила приличия. Порой они сильно сковывают человеческие чувства. Она впервые ощутила это на себе.             — Прошу прощения, что здесь происходит? — раздаётся удивлённый не знакомый Рей голос.       Она видит, что к их столпотворению присоединился ещё один человек — высокий брюнет с синими глазами, что глядели настороженно и даже немного агрессивно. Атмосфера будто бы накалилась, но ситуацию спасла сама девочка:             — Папочка! — радостно воскликнула девочка, счастливо улыбаясь ему. Мужчина поймал прыгнувшую ему прямо в руки дочь и посадить на согнутую в локте руку. Хоши обняла его шею и расплылась в блаженной улыбке, и практически сразу вырубилась, уронив голову на плечо отцу. В груди женщины кольнуло — такой сцены никогда не случилось бы с её детьми, от того смотреть на такое со стороны вдвойне больно.       Мужчина, заметив это, чуть нахмурился, затем осторожно придал дочери более удобное для сна положение, а потом невозмутимо спросил у присутствующих:             — Ну и какого чёрта здесь происходит?