why did you keep silent?

ронан способен отличить кошмар от обычного сна не сразу. попадая в разные места и ситуации, одни сюжеты он может предугадать, другие остаются загадкой, как и вещи, которые он оттуда приносит. безобидные, непонятные вещицы. он относит потом их в амбар на отшибе или просто расставляет по дому. из кошмаров нельзя вынести предметы, только эмоции, давящие на голову еще несколько дней. ронан ненавидит эту головную боль. ронан ненавидит свои плохие сновидения, после которых он физически не в состоянии заснуть. в кошмарах он всегда кого-то теряет. мэттью, адам, деклан, гэнси, джозеф, блу. калейдоскоп смертей. русская рулетка. шестизарядный кольт с дулом у его виска. кто на этот раз? он никогда не знает. пистолет выстрелит, и он, как обычно, недосчитается одного патрона. кто-то тонет. кого-то сталкивают с крыши. кто-то прыгает сам. зеленые таблетки. автомобильные аварии. укусы змей. “тебе не кажется, что в этой комнате очень темно?”. нож в его руке. сдавленный вскрик. “пожалуйста, не покидай меня”. трейлерный парк. свет фар, забрызганных кровью. пресс-конференция кандидата в сенат. взрыв. а за ним еще один. протянутые к нему руки. вывернутые головы. стеклянные глаза. ему никогда не удается никого спасти. что бы он ни делал, как бы ни поступал, исход все равно один. но он упрямо пытается из раза в раз, как заводная игрушка, идет в самую гущу, где его ничего не ждет, кроме очередных порций боли и отчаяния. ронан теряет их одного за другим, размеренно и неумолимо. они всегда возвращаются. но он — никогда. каждая потеря отдаляет его все дальше и дальше. ему требуется все больше времени, чтобы перестать представлять как они умирают, при каждой встрече. а еще в кошмарах всегда стучит в голове. монотонный барабанный бой начинается не сразу, но, уловив его начало, ронан быстро теряет всякую надежду благополучно проснуться в своей кровати. барабаны на этот раз сливаются с долбящей музыкой вечеринки. ронан как раз отпивает из стакана свой свежезаказанный мохито, когда чувствует в голове нарастающий ритм. он закрывает глаза и делает глоток. напиток кажется ему самым мерзким пойлом, которое он когда-либо пробовал. кто на этот раз? по окружению он догадывается, кто. пожалуйста, только не снова он. ронан растирает лицо руками. выносить смерти кавински для него всегда труднее. может быть, потому что тот в самом деле один раз чуть не умер. он свалился тогда с машины на своей же вечеринке и пробыл в отключке три минуты восемь секунд, за которые ронан успел проклясть себя и впасть в безмолвную истерику. он просто сидел над джозефом и яростно молился, чтобы тот открыл глаза и не поступал с ним так подло. во снах джозеф погибал, как и остальные, в разных ситуациях и местах. но в этих кошмарах ронан подсознательно боялся, что это все не сон и закрывающиеся глаза кавински больше не распахнутся ни через три минуты, ни через десять. ронан слышит нарастающие звуки моторов вдалеке. вечеринка, гонки, непозволительно много людей — все почти как в тот раз. ронан вздрагивает, собирается с духом и идет в толпу. он мог бы не ходить, переждать здесь, планомерно накидываясь у барной стойки, но кошмар не отпустит его, пока ронан своими глазами не увидит мертвое тело. так с каждым. он часто задается вопросом, кого ему надо ненавидеть за такую поразительно продуманную концепцию снов, и впоследствие проводит в церкви куда больше времени после каждого из них. пусть все произойдет быстро. может, он даже не успеет сильно проникнуться. шум отвлекает. подойдя ближе, он видит джозефа на капоте своего белого мицубиси в центре импровизированного круга, тот благодарит собравшихся и расписывает пункты увеселительной программы на сегодняшний вечер. он одет, как тогда, и даже с такой же прической. пару раз ронану снились эти сны, почти полностью воспроизводившие события той ночи, он боялся их особенно сильно. толпа одобрительно аплодирует и орет — вечеринка обещает быть веселой. кавински, подняв напоследок руку над головой с зажатой бутылкой с пивом в ней, выкрикивает что-то задорное, спрыгивает с капота и растворяется в толпе. музыка, льющаяся из динамиков, расставленных по всему полю, ритмом практически совпадает с барабанным боем у ронана в голове. наверное, чтобы он случайно не забыл, что для него с джозефом эта ночь закончится не так весело, как для остальных. он ищет его около двадцати минут: осматривает машины, хаотично разбросанные по полю, обходит все пространство вечеринки по кругу, ныряет в беснующуюся под музыку толпу — ничего. логично предположив, что джозеф не в состоянии далеко уйти от своей машины, он возвращается к ней, садится на капот и просто ждет. в реальности они живут вместе. и еще адам. и это самое прекрасное, что случалось с ронаном за всю его жизнь. они проводят вместе все дни лета в амбарах. смеются, дурачатся, выезжают на гонки иногда, даже совершили небольшое путешествие в горы. именно там и обнаружилось, что ронану лучше не покидать амбары и что безопасно спать он может только там. запланированный отъезд в кембридж накрылся медным тазом. они хотели переехать все вместе. ну что ж… по крайней мере, ронан будет не один, когда адам начнет учиться и уедет. ронан не должен быть один. — обо мне думаешь, линч? — джозеф подбирается к нему незаметно, выйдя из-за корпуса машины. он дергает ронана за ноги, спуская их с капота, и прижимает его к себе. — потерпи немного, детка. кавински жадно целует его, тут же глубоко проникая горячим языком. “он скоро умрет”, думает ронан. поцелуй приобретает оттенки отчаяния и безысходности. ронан отстраняется. — что-то ты невеселый сегодня. — джозеф не оставляет попыток вылизать его рот. — ладно, я знаю, что тебя взбодрит. кавински снова дергает ронана на себя, окончательно стаскивая с капота, и мягко отталкивает от машины. — один заезд, линч, я вернусь, и мы как следует развлечемся. джозеф быстро садится за руль и хлопает дверцей. откуда-то взявшийся прокопенко занимает пассажирское сиденье. ронан практически не видит их через стекло — то почему-то очень темное. обычно не такое. и лобовое тоже. он тянет ручку, чтобы открыть дверь, но тут машина ревет мотором и срывается с места. один заезд превращается в десять. или нет? во снах время то несется, перескакивая через минуты и события, то стоит на месте. сейчас ронану кажется, что он ждет целую вечность, отсчитывая пальцем по сложенным рукам ритм барабанного боя. белая машина мелькает то тут, то там, то проедет совсем рядом, то снова выстроится у стартовой черты. ронану так и не удается разглядеть джозефа за рулем — стекла как будто замазали черной краской, не видно даже силуэта. он с все нарастающей тревогой наблюдает за передвижениями машины. мицубиси снова прокатывается в нескольких метрах от него и, свернув к стартовой черте, не доезжает до нее и глохнет. вторая машина сигналит, торопясь начать гонку, толпа ждет. ронан тоже. определенно что-то не так. никаких внешних повреждений, но машина стоит, и джозеф с прокопенко не выходят. ронан размышляет, как на этот раз он может умереть, пока распихивает людей вокруг и направляется к машине. он не боится взрыва — в таких сновидениях с ним никогда ничего не случается. ну, если не брать в расчет расшатанные нервы и подкатывающую панику. он снова пытается заглянуть внутрь салона, прислонив лицо и руки к стеклу — не получается. дергает все дверцы поочередно — тоже нет. по одному начинают подходить люди, вроде бы так же заинтересованные происходящим. но на деле они просто обступают машину, не пытаясь заглянуть внутрь или открыть ее. ронана оттесняют все дальше. народу вокруг становится очень много, люди плотно встают вкруг машины и… просто стоят. ронану кажется все это нелогичным, он соображает что именно мог упустить в сегодняшнем сне. внезапно он паникует. если раньше он просто боялся снова увидеть джозефа мертвым, то теперь он боится, что не увидит его. и останется в этом кошмаре навсегда. он делает попытки подойти к машине. ему удается миновать первый и второй ряды плотно сдвинувшихся людей, но потом они начинают отталкивать его, больше уже не подпуская близко. он снова и снова кидается, но множество рук с легкостью отшвыривает его назад. — джозеф! — кричит он изо всех сил. конечно, это все бесполезно. джозеф внутри, скрытый темными стеклами и людьми. даже если он захочет выйти — не сможет открыть двери. еще одна попытка заканчивается провалом. ронан обессиленно падает на траву и обхватывает голову, разбивающуюся о барабаны. в первый раз он переживает не за того, кто должен умереть, а за того, кто должен остаться. — обо мне думаешь, линч? — снова слышит он эти слова позади себя. ронан не успевает обернуться, как руки обхватывают его со спины. он смотрит вниз: знакомые татуировки на пальцах, гладящих его ребра и живот. он облегченно выдыхает. это и правда джозеф. тот прижимается сильнее, и ронан чувствует, как что-то сильно упирается ему в лопатку. твердое и тонкое. он отстраняется и поворачивается. и непроизвольно закрывает рот руками, когда видит джозефа и нож, торчащий у того из груди. кто-то ударил его им не один раз — множество колотых ран хаотично разбросаны по его телу — но эта последняя… нож вошел по самую рукоятку и так остался. кавински улыбается, и тонкая струйка крови вытекает у него изо рта. он скалит окрашенные в красный цвет зубы и падает на ронана, вцепляясь в него руками. ронан чувствует последнее крепкое объятие джозефа и просыпается. — ...да очнись же ты! — обхватывающие сзади руки и тут. и еще голос, шепчущий в самое ухо: — ты снова видел этот сон, да? сколько раз тебе говорить, линч, что со мной все будет нормально, не надо так переживать каждый раз. тихий и проникновенный голос джозефа успокаивает его. барабаны исчезли, сердце не стучит больше так заполошно. ронан сглатывает. все хорошо. перед ним спит адам. ронан рассматривает его спокойное, но почему-то усталое лицо. тени под глазами кажутся какими-то неправильными. руки сзади крепче сжимают его, отвлекая от этих мыслей. джозеф снова шепчет: — не заставляй меня говорить это. — замолкает. — ладно... я люблю тебя. люблю! и я рядом. тебе легче? это был просто сон. — я тебя тоже. не уходи. от звука его голоса просыпается адам. он всегда спит невероятно чутко, подрываясь от каждого движения. сонно шарит взглядом по лицу ронана и вокруг. — с кем ты разговаривал? — тихо спрашивает адам. ронан непонимающе хмурит брови, в упор смотря в ответ. это шутка такая? но адам серьезно продолжает: — тут больше никого нет, ронан. ронан ошарашенно смотрит на него, не в силах произнести ни слова. руки, так нежно держащие его, оказываются его собственными — он просто лежит, обхватив самого себя. адам перед ним закрывает глаза. его голос был таким слабым и хриплым, когда он говорил… ронан вдруг замечает, что тот не шевелится, и тени под глазами становятся только чернее. с ужасом понимая, что адам больше не дышит, он вскакивает с кровати. и просыпается. отголоски барабанного боя еще стучат в висках. его тяжелое дыхание гулко раздается в пустой и холодной комнате. за окном брезжит рассвет, первыми лучами вспарывая ночь. он один.