Боль это блюдо холодное

феликс больше не ревел, он больше не орал. он больше не вымещал злость или свою боль. он научился держать все в себе. научился настолько сильно контролировать себя, что иногда не только минхо, но и самому феликсу страшно становилось. феликс мог не реагировать на крик о помощи на улице или пройти мимо беспомощной старушки. ли младшему были абсолютно безразличны проблемы своих друзей, даже минхо. феликс контролировал каждый свой шаг. после истерии пришла тревожность, с планированием и контролем. феликс уничтожал себя каждый день в буквальном смысле. минхо всегда просыпался рано, готовил им кофе, будил феликса, и они собирались по делам; теперь же минхо не будит феликса. теперь минхо просто не находит его в постели. — черт, — выругивается минхо. — опять он… минхо обеспокоенно водит рукой по холодной стороне, где спал феликс. он опять спит меньше пяти часов, он опять не может уснуть и слишком легко просыпается и уходит. минхо даже предположить не может, куда он уходит. минхо страшно и он хочет вновь просыпаться в объятиях феликса утром, а не чувствовать холод от него. ведь от феликса стало веять холодом сильнее. хотя он старался не показывать, так же улыбался, так же целовал минхо, обнимал… все так же. но все эти действия были с таким безразличием, что минхо утопал в собственных переживаниях. феликс же начал ходить к неврологу. да, минхо об этом он не сказал, ликс посчитал, что это не такая нужная информация, не такая важная. феликс вообще перестал делиться с минхо своими планами, целями и делами. феликс даже чувств к нему никаких не испытывает, вообще никаких. ноль. феликсу больно от того, что он минхо в полной мере не любит, феликсу больно, что в его планах не стоит любить минхо. феликс хочет с этим справится, но ему никак. он попросту не знает. вот он и ищет ответы у невролога, он находит их в виде таблеток. в виде того, чего феликс всегда боялся, да и бан с ханом на мозги капают: — фел, а если хуже станет? — мычит бан чан. — фел, подумай, а вдруг тебе не поможет? — поддерживает бана хан. феликс неразборчиво мычит, он вообще не хочет думать об этом, он вообще не хочет ничего делать, ему бы рыдать. но он сказал себе, что никогда больше по пустякам реветь не будет. не будет лить слезы по этому человеку, его больше нет, чего и реветь по нему. бесполезность. таблетки помогают феликсу чувствовать этот мир. помогают найти хоть один смысл проживания здесь. он возвращается к выпечке и продажам, он даже возвращается в прежнее русло и находит работу по душе. он мирится с минхо. он ему все рассказывает. он не ревет, он искусно терпит, лежа на его плече, но минхо-то все чувствует. каждой частичкой своей души он чувствует. минхо бы чуть глубже копнуть, отрыть бы чанбина и поманить у феликса перед глазами. — феликс, что происходит? ты не в порядке, но только, что утверждал, что таблетки тебе помогают! — минхо говорит тихо, смотря прямо в глаза. — я верю тебе, но я вижу, что с тобой… я вижу тебя насквозь, феликс. феликс не говорит, он лишь крепче утыкается в минхо. целует его шею и засыпает, но не говорит. он ничего не говорит. он молчит еще очень долгое время. феликс перестает пить таблетки, ведь невролог вылечил его. феликс чувствует себя более-менее. он улыбается. целует минхо и нежно так каждое утро говорит, что любит его. ведь феликс давно уже не мог сказать минхо такого. а минхо плавится каждое утро, ведь видеть своего феликса таким счастливым для него рай. рай, из которого он не хотел бы выбираться… но один день. одна ночь меняет все. меняет минхо, феликса, а главное — их отношения. феликс сидел на кухне и курил, он уставил свой взгляд в столешницу и грустно на нее смотрел, он смотрел, не отрываясь, он смотрел и прожигал ее. затем достал свой не допитый виски, который оставлял на черный день. феликсу за те счастливые дни не хотелось ни пить, ни курить. это сейчас его прорвало… настолько, что он вылакал этот виски за час, а потом заливался слезами. уже не как раньше, уже не навзрыд, уже не выдергивая волосы себе. он молча плакал, слезы капали на пол и тушили сигарету за сигаретой. минхо в этот вечер явился поздно, он предупреждал феликса. минхо не готов был снова видеть разбитого феликса. было ли это вновь или феликс был разбит все время? никто не знает, но минхо уверен, что феликс не был счастлив, он просто надел маску. как и большинство людей, которым до усрачки больно, у которых внутри бойня с собой происходит. самые разбитые люди — это самые счастливые. те, что улыбаются ярче всех. — феликс! феликс, боже… — минхо подбегает к своему возлюбленному и тормошит его. — я тебя не люблю, минхо, — начинает говорить феликс, минхо оседает на пол. — я люблю чанбина. до сих пор, мать вашу. я его ненавижу и так, сука, люблю. я тебя не люблю, хотя ты лучший, ты мой герой, а его, эту паскуду, люблю. прости меня, минхо, я пойму, если ты уйдешь от меня… — ты помнишь мои слова? помнишь их? — какие, минхо? — «моей любви на нас двоих хватит», помнишь, еще в начале наших отношений я сказал это? я знаю, что тебе тяжело, но дай мне тебе помочь, — минхо прикасается к щеке ликса, а тот льнет к руке. — мой ты котенок, я тебя так сильно люблю, что готов смириться со всем. — я не заслуживаю тебя, — кричит феликс, а на лице град из слез. — я так тебя, сука, не заслуживаю, я просто гнида паскудная. — нет, ты не такой, ты самый хороший человек. их отношения впервые выходят на новый уровень, теперь нет лжи. теперь нет недопониманий. теперь у феликса есть поддержка и опора. вот теперь-то феликс счастлив по-настоящему.