Его надежда

Война пришла, когда не ждали, нагрянув так внезапно, что половина наших шиноби получила слишком серьёзные травмы в первую же неделю. По информации, доходившей от разведчиков, у Учих дела обстоят не лучше. Это месть за разрушенные поселения и убитых людей во время прошлых битв двух сильнейших кланов в близлежащих землях. Хашираму не взяли на фронт, предпочтя дать ещё времени на тренировки, несмотря на его ярое желание поучаствовать в схватках. Собственно, из-за того, что наследнику нужно развиваться, нас с Тобирамой слегка отделили, наказав не мешать старшенькому. Спустя ещё какое-то время первая жена уговорила мужа, чтобы тот отдал меня на попечение телохранителя, переключив горячо любимого сына на двух своих младших детей. Ясное дело, вылазки за пределы поместья прекратились, я всё-таки не самоубийца. Тем более Мадара всё равно должен быть занят своей семьёй, к которой я не имею абсолютно никакого отношения. Акира, кстати, моим обучением заниматься возможности не имел. Всё-таки сейчас было важнее постоянно патрулировать территории вокруг. За дело взялась Харука, которая в тайне от остальных, начала пытаться продолжать расширение знаний в области лекарственных растений, а потом в мой арсенал стали добавляться медицинские техники. Последние давались очень трудно, но с постепенным улучшением контроля над чакрой, я стала делать заметные успехи. Радиус моих сенсорных способностей тоже немного расширился, я прекрасно могла определить приближение подростка за две минуты до его появления. — Ты стала определённо быстрее, — парень тепло улыбается, помогая подняться после спарринга. — Думаю, в плане способностей не так безнадёжна, как все считали. Я рада, что меня хвалят, но особо атаковать так и не могу, исключительно защищаясь. Почему-то страшно ранить другого, причинить боль. Ещё больше пугает возможность раздробить кости, если чересчур сильно ударю. Понятное дело, что пока силёнок не слишком много, но если в будущем выйду против кого-то помладше… — Мы с нянечкой сегодня договорились вместе готовить медикаменты, я пойду, — слегка склоняюсь в поклоне, уже более-менее привыкнув к здешним традициям. — Хаширама обещал прийти, будьте аккуратнее, — подросток бросает вслед, когда уже отбегаю на приличное расстояние. — Он ничего не скажет папе, не переживай, — отвечаю, весело улыбнувшись. Харука опасается наследников, но на самом деле они не такие уж и плохие, у меня даже получилось наладить отношения с Тобирамой, который после того случая в лесу стал относится ко мне более снисходительно. — Братишка, — запрыгиваю на первого сына со спины, повиснув словно обезьянка. — Что будем делать сегодня? На жизни внутри поместья идущие сражения не особо сильно отразились, поэтому я не особо ощущаю опасность. Всё-таки детей стараются сберечь, дав вырасти, чтобы они в скором времени заменили новое поколение. — Ты снова меня не слушаешься, — старшенький демонстративно вешает голову, сделав забавное лицо. — Сколько не просил вести себя нормально, никакого толку. — На публике она же так не делает, забей, — альбинос присоединяется, поддерживающе похлопав родственника по плечу. — Вы оба идиоты, которые могут сосредотачиваться только в нужный момент. В итоге, все сражения затягиваются примерно на полтора года, если не больше. Мне успевает исполниться шесть, и это всё из хорошего. Акира теряет в бою один глаз, после этого чуть не умерев от серьёзной раны на спине. Благо, нянечка успела вовремя оказать необходимую помощь, не дав отправиться на тот свет. Подросток долго бредил от охватившей тело лихорадки, практически не приходя в себя. Сложно описать, что ощущала в тот момент, потому что за столь долгое время успела привязаться к телохранителю, который всегда дарил теплоту и нежность, подкармливал конфетами, водил в красивые места. Он всецело старался сделать так, чтобы не ощущала себя одинокой, пытался показать помимо ужасов ещё и красоту данного мира. — Воды… — когда услышала этот тихий шепот, всё внутри перевернулось, слёзы застлали глаза, не давая видеть четко. Тогда сорвалась с места, неудачно споткнувшись, разбив об пол нос, но проигнорировала собственную боль. Главным в тот момент было принести стакан с такой нужной организму жидкостью. — Принцесса, почему вся в крови? — парень волновался в первую очередь обо мне, словно забыв о собственной тяжёлой ране, даже попытавшись встать. — Акира, какой ты дурак, — поговаривала несколько раз, шмыгая носом, не в силах остановить новый поток солёных капель. Пока Харука не вернулась обратно, мы просидели в обнимку, успокаивая друг друга по очереди. Подросток предстал в тот момент обычным ребёнком, испугавшимся смерти, страшащимся больше никогда не увидеть родных людей, с которыми даже не успел попрощаться. По возвращению отца в клан, более-менее спокойные деньки снова превратились во что-то ужасное. Глава проверял нас на способности, устраивал какие-то недо-тестирования на выявление уровня знаний по предметам. С меня требовали ещё показать насколько хороша в готовке, шитье, уборке и тому подобных вещах. Все эти экзекуции длились месяц, если не больше, после них была выжатой как лимон. Лучше сотню раз сдавать сессию в институте! — Можно пойти к реке? — мозги у меня наконец-то появились, поэтому теперь стараюсь не сбегать без спросу. — Я слышала, что всё уже зачистили, не оставив никого подозрительного. — Думаю, можешь прогуляться, — парнишка пожимает плечами. — Главное вернись до заката, иначе с нас шкуру спустят. Смеюсь, искренне улыбнувшись Акире и Харуке. — Помни, что тебе нужно закончить вышивку до конца недели, — тётенька отвлекается от заштопывания амуниции, строго окинув взглядом. Машу напоследок рукой, и выпрыгиваю в окно, не желая даже думать о том, насколько скучно потом будет сидеть с иголкой в углу, спешно заканчивая домашнее задание. Когда приземляюсь на знакомый каменный берег, невольно наконец-то задумываюсь, что юный Учиха тут быть не обязан. Можно было прийти к этому умозаключению и пораньше, но почему-то надежда на лучшее взяла в свои оковы. Тяжело вздыхаю, и укладываюсь на нагретые солнцем булыжники. Если не удалось встретить знакомого, то хоть немного передохну от вечно давящей атмосферы поместья. Служанки то меня уважать так и не начали. Обижаться, честно говоря, не стоит, ведь я ничего для этого и не сделала, но всё равно немного грустно, когда с братьями они здороваются, чуть ли не на колени падая, а меня показательно игнорируют. — Айко? — знакомый голос разрезает царящий покой, заставляя резко вскочить на ноги, поправляя задирающуюся юбку. Мадара впивается слегка напуганным взглядом, осматривая с ног до головы. — Ты жива? — в ту же секунду подлетая, начав ощупывать. — Но ведь… Непонимающе склоняю на бок голову, про себя подметив, что мальчонка неплохо подрос, стал слегка покрепче, чем в нашу последнюю встречу. — В этом светлом платье может и выгляжу как призрак, но, поверь, до двенадцати доживу точно, — проговариваю, тепло улыбнувшись. — Семья меня бережет. — Братишка говорил, что видел изуродованный труп девочки, очень похожей на тебя, — всё ещё пребывая в неком шоке. — Я думал, что уже давно на том свете. — Неужели расстроился? — наклоняюсь вперёд, приблизившись чересчур сильно. — Не дождёшься, — он выпускает в пространство чакру, стараясь таким образом свести мои глупые шуточки к минимуму. — Даже обрадовался, что больше никто не будет нарушать мой законный отдых. Мои надежды на то, что теперь давление станет практически неощутимым, только что развалились. Не одна я прибавляю в силе же… Хашираму и этого паренька не суждено перегнать никогда. Такое ощущение, что это не люди. — А ты всё такой же неприветливый, — пытаюсь игнорировать невозможность нормально вдохнуть, фыркнув, скрещивая руки на груди. — Кое-кому тоже пора обзавестись данным навыком, — снова начав себя контролировать, запуская пальцы в неплохо отросшие волосы, разлохмачивая их ещё сильнее. Прохладный ветер обдувает наши тела, заставив мурашки пробежать по коже. Кажется, скоро похолодает, и стоит уже одеваться потеплее, перестав носить довольно удобные лёгкие платья, которые Харука успела понашить в огромном количестве, таким образом справляясь со стрессом. — Решила всё-таки отращивать локоны? — мне задают вопрос, стоит только присесть около дерева, удобно облокотившись на ствол. — Так и не смогла переспорить няню, — отвечаю моментально. — Эта женщина слишком консервативна в своих взглядах. В памяти невольно всплывает тот момент, когда впервые жаловалась на невозможность укоротить мешающие патлы. Тогда прошло ещё не так много времени с момента попадания в этот мир, я никак не могла привыкнуть к теперешней внешности, которая полностью отличалась от привычной. В реальности была шатенкой, ходила с короткой стрижкой лет с двенадцати, свято уверенная в том, что больше никогда не позволю волосам отрасти ниже плеч. Нужный огромной длине уход был не по карману. Да и, всё равно смысла особо не было, потому что парня я себе не искала, предпочитая прожигать молодость за учебниками и компьютерными играми. — Эй, мне не нравится это напряженное молчание, — слегка толкаю плечом знакомого, который моментально кривится от боли, тихо как будто прорычав. Обеспокоенно разворачиваюсь к нему лицом. — Ты ранен? — сглатываю, прокляв свою излишнюю любовь к касаниям, которые только что спровоцировали не самые приятные ощущения у другого человека. В мозгу невольно всплывает, что сражения закончились слишком давно для новых порезов. — Вот только не надо делать такое жалобно-виноватое лицо, — чересчур холодно. — Я именно поэтому никому об этом не рассказываю. — Совсем идиот? — игнорирую невольно появившийся страх, заставляющий мурашки побежать по телу. — Тебя обучают разве травничеству и медицине? Понимаешь вообще, к чему может привести молчание?! Замечаю, что начала говорить словно Харука, и тут же замолкаю, виновато отводя в сторону глаза. Сама же ненавижу, когда читают лекции… Боже, с кем поведёшься, от того и наберёшься! Кажется, я слишком много времени наедине с этой довольно вспыльчивой женщиной. — Покажи, — уже более спокойно проговариваю, потянувшись к чужому рукаву. Однако, меня грубо хватают за запястье, прожигая таким взглядом, что хочется скукожиться в маленький комочек и куда-нибудь укатиться. — С отцом ты не сравнишься, не пытайся, — показываю язык, второй рукой стараясь совершить задуманное, удивляя внезапно появившейся смелостью. — Ты дрожишь как осиновый листик на ветру, — ухмыляясь. — Настолько страшно выгляжу? Поражаюсь заданному вопросы, на секунду даже растеряв все до этого заготовленные слова. — Неа, — тепло улыбаюсь. — Просто я слишком слабая, чтобы находится рядом с тобой, потому что не переношу настолько сильную чакру. Наглая ложь во благо, которую этот мальчонка может распознать просто подметив слегка подрагивающие губы. Правда, сейчас, видимо, он этого не хочет, поэтому показательно отворачивается. — Делай, что хочешь… — разжав свои пальцы, слегка виновато посмотрев на оставленный красный след. — Давай хоть ты не будешь наносить мне лишние увечья, а? — пока говорю, юный Учиха сам спускает одежду вниз, открывая вид на неаккуратно наложенный бинт, уже пропитавшийся кровью. Приподнимаю подол собственной юбки, и вытаскиваю из прикрепленной на ногу небольшой сумочки бутылочку и бинты, которые Харука сунула на всякий случай, зная мою любовь падать на ровном месте. Спотыкаться о свои же ноги кто-то так и не разучился… — Одолжи кунай, — прошу, заметив, как знакомый в ту же секунду достаёт нужный предмет, аккуратно передав рукояткой прям в ладошку. Разрезаю испачканные перевязки, чтобы снять их побыстрее, не причинив особого дискомфорта, и ужасаюсь. Всё уже успело загноиться, свидетельствуя о довольно давней запущенности сие не такой уж и большой царапины, о которой просто вовремя не позаботились. В лазарете, когда приходила к нянечке по поручениям Акиры, видела и похуже, постепенно даже научившись справляться с тошнотой. Выливаю немного жидкости на сложенный в несколько слоёв бинт, и провожу им, стараясь удалить гной. Медик из меня не очень, поэтому техниками я умею лишь немного стягивать кожу. Полностью убрать иногда не получается даже синяки. В аниме всё выглядело так просто, а на деле слишком кропотливый труд, требующий максимальной концентрации. Учитывая тот факт, что контроль над чакрой у меня несовершенный, то нужно стараться вдвое больше, чем обычно. За счёт уже имеющегося жизненного опыта, который научил усидчивости, я хоть немного, но преуспеваю. — Выдаёшь принадлежность к клану, — Мадара окидывает взглядом с ног до головы. — Глупо. — Сенджу тоже лечат, — говорю так, словно не имею к этой семье никакого отношения. — Так что ничего ты не поймёшь. Приближаю руки к ране, посылая чакру так, как учила нянечка на занятиях. — Сейчас не отвлекай, — до этого я подлечивала только себя, поэтому лишний раз перестраховываюсь, чтобы не оставить ожога. Глубоко вдыхаю и начинаю потихоньку работать, стараясь никуда не торопиться. При таком темпе всё растягивается на довольно большой промежуток времени, но зато я точно не ошибаюсь ни в чём. — Закончила, — бурчу, даже не подозревая сколько именно ушло минут. — Прости, наверное, задерживаю. Вся моя бойкость от усталости куда-то улетучилась, поэтому теперь стала максимально спокойным ребёнком, которого можно задеть неудачно брошенным словом. Облокачиваюсь на массивный ствол, прикрыв глаза, ощущая странную пустоту внутри, словно до этого лившаяся сила испарилась. — Голова, — резкая боль ударяет, заставляя зажмуриться. — Снова… Сколько Харука не старается, убрать навсегда эту странную особенность не получается. Тобирама из-за этого чувствует себя виноватым, а Хаширама временами излишне волнуется, напрягая навязчивой опекой. Было лучше, когда братья не знали о последствии того удара, но я же не контролирую неприятные ощущения, поэтому пришлось объясняться. — Ты как? — парнишка моментально оказывается напротив. — Сядь ровно, я помогу. Повинуюсь внезапному слегка приказному тону, отстраняясь от древесины. Чужие пальцы в это же мгновение аккуратно ложатся на затылок, слегка массируя круговыми движениями, продвигаясь таким образом ко лбу. — Расслабься, я же не убивать собираюсь, — меня одаряют ухмылкой. — Мама в детстве часто так делала, считай, что имею обширный опыт в этой волшебной технике. Наша первая встреча после долгой разлуки оказалась очень странной. Оба по итогу просто помогли друг другу, а потом разбежались по домам, потому что Мадаре строго настрого, как и мне, запретили задерживаться надолго. Я только сейчас начала понимать, что уже не воспринимаю людей вокруг в качестве обычных персонажей, которых, как я раньше считала, знаю на все сто процентов. Они предстают в абсолютно разном свете, сильно отличаясь от тех, что показывали на экране. Тот же Хаширама бывает довольно серьёзным и жестоким… Его уже гоняют в пыточную, заставляя участвовать в допросах. Глаза уже не горят детским азартом, они холодные и бесчувственные временами. Альбинос пока ведёт себя довольно по-детски, потому что ещё не включился во все эти ужасы взрослой жизни. Страшно представить насколько сильно может поменяться. — Принцесса, очнись, — Акира проводит ладонью перед глазами. — Не витай в облаках, ванна освободилась. Окидываю слегка осуждающим взглядом подростка, стоящего в одном полотенце, как бы намекая, что стоило бы что-то накинуть, пока тётенька не вернулась. Он старается казаться всё таким же беспечным и весёлым, но с каждой серьёзной травмой я всё отчётливее вижу, как становится более спокойным и сдержанным, постепенно закрываясь где-то внутри себя. — Не превращайся в маму! — парень тяжело вздыхает. — Жить с каждым днём всё страшнее, ты же скоро так станешь её копией. Фыркаю, закидывая на плечо полотенце, хватая с разложенного футона пижаму. — Между прочим, ты от неё тоже много понабрался, — проговариваю, когда уже одной ногой нахожусь в помывочной. — Она нас воспитывает, чего ещё можно ожидать? — Твоему отцу это очень сильно не понравится, — ухмыляясь, облокотившись на стену. — Вы и так делаете всё, чтобы выводить этого мужчину из себя, — смеюсь, вспоминая сколько раз они уже ослушались его приказов. — Какая разница? Собеседник взлохмачивает собственные ещё влажные волосы, чтобы буквально через мгновение натянуть повязку, закрывающую изуродованную часть лица. — Зачем? — забавно свожу брови, образовав на лбу небольшую морщинку. — Никого чужого тут уже не будет, выкинь к чёртовой бабушке этот ненужный кусок ткани. — Мама винит себя в этой незначительной потере, не хочу лишний раз напоминать, — отворачиваясь в сторону открытого окна. — Закрыли тему, иди мойся, детям пора спать.