Зло-понятие относительное

Мрак и пустота -вечные спутники каждой души в этом проклятом мире. Нимуэ знала, что погружаясь во тьму, она обретёт свет, ведь проклятие ее настигло уже в самом начале жизни. Больше ей бояться нечего, она и так обречена на вечные скитания в поисках утешения и спокойствия на этой чёрствой Земле. Боль всегда такая пронзительная и ужасная, что Нимуэ готова умереть сотню раз, лишь бы не испытывать больше таких мерзких ощущений. Приоткрыв небесно-голубые глаза, она встретилась с обжигающим лучом солнца, который сквозь ветки деревьев слепил ее с неимоверной жёсткостью. Боль только усилилась, особенно в области предплечья и головы, Нимуэ готова была погрузиться ещё раз в бессознательное состояние, лишь бы не сталкиваться с суровой реальностью. Ее слух пронзили звонкие голоса , которые не прекращали щебетать вокруг неё, как стая маленьких, проворных птичек. С каждой минутой голоса становились все более отчетливее и теперь не такими уж и звонкими, как в начале. Королева небесного народа попыталась открыть свои глаза полностью, но это давалось ей с таким трудом, что легче было бы сразиться с шайкой паладинов, нежели осмотреть полностью местность вокруг. Все как будто снова стихло и если бы не солнце, слепившее в глаза, то Нимуэ подумала бы, что она снова теряет сознание. Вскоре она заметила две тени рядом с собой, которые приближались к ней все стремительнее и стремительнее. Теперь же ее начали беспокоить голоса не внешние, а внутренние, которые твердили ей лишь одно: «Вставай». Силы как будто начали возвращаться к ней с неимоверной скоростью, от чего Нимуэ почувствовала себя заново рождённым ребёнком, прикрыв глаза на пару секунд, она резко распахнула их навстречу солнцу. Перед ней сидел Белка со своей по истине детской и тёплой улыбкой, его ручки дотронулись до ее лба, прошлись по лицу и остановились на плечах. Нимуэ вспомнила все происходящее ранее, провернув все моменты в своей юной головушке, она резко отдёрнула от себя руки мальчика и задала лишь один вопрос : -Он ушёл?- извиняющимся взглядом за такую резкость, Нимуэ взяла за ручку Белку и погладила её плавными движениями. Он молчал, смотря на неё странным взглядом и не ответив ей, задал встречный вопрос: -Это все, что тебя сейчас так сильно волнует? Ты была без сознания целый день, Нимуэ, мы...я не знал , что делать.- Белка все посматривал назад, ища поддержки со стороны, но никто так и не вышел. -Мы? Я так и знала, что ты его не прогнал. Зачем он здесь?- еле как встав со старой ,выцветшей ткани темно-синего цвета, Нимуэ прошлась взглядом по старому лесу, а это значило, что они ещё не сдвинулись с места. Острый слух Королевы небесного народа никогда ее не подводил , и поэтому сейчас она прислушалась с максимальной точностью к шагам, со стороны сидящего Белки. Шаги были тяжёлыми, будто этот «некто» нёс огромного слона впридачу с домом, ветки под такой тяжестью ломались с кротким звоном, а листва и вовсе, будто уступала дорогу Королю, с вихрем убираясь в сторону. Нимуэ увидела его, снова, только сейчас на его голове не было привычного капюшона, который бы скрывал лицо Плачущего монаха. Он шёл уверенно, ни на кого не обращая своё внимание, его крепкие руки, которые были все в ссадинах и ранах, несли огромную охапку дров. Нимуэ молчала, поглядывая то на незваного гостя, то на Белку, который с радостным видом бросился к Ланселоту, помогая ему донести пару дров для костра. Ведьма лишь закатила глаза на такой «дружеский» жест от этого неугомонного мальчишки и фыркнула, мол этот «монстр» смог истребить почти весь народ-фейри, а донести пару дров для него было бы в тягость? Бывший убийца паладинов лишь тяжело вдохнул и кинув бревна на землю, начал разводить костёр. Эта тишина убивала только мальчика, ему не нравилось, когда живые существа, наделённые разумом и сердцем, не могли всего лишь то заговорить, найти общий язык. Но Персиваль знал, что в этом случае, всё иначе: две проклятые души, которые были совершенно разных убеждений, боролись друг против друга, сейчас находятся вместе, и это немыслимо. Нимуэ сидела спиной к Плачущему монаху, рассматривая живые растения и исцеляя мёртвые, она пыталась вернуть прежние силы, что давались ей сейчас с таким трудом. Белка помог Ланселоту с костром и благодаря их совместным усилиям, он вспыхнул с небывалой мощью. Плачущий монах сквозь этот огромный, бушующий костёр наткнулся взглядом на спину ведьмы волчьей крови и шершавым голосом произнёс: -Это твои проделки?- подкинув ещё парочку дров, он встал, распрямив свои плечи, все ещё ожидая ответа на свой вопрос. -Ты что-то имеешь против, Лан-се-лот?- резко повернувшись ,Нимуэ медленным голосом проговорила его имя. -Нет, против тебя я ничего не имею.- строгим голосом закончил этот диалог плачущий монах и накинув на себя свой капюшон, прикрыл глаза. -Тебе здесь не место, и ты это прекрасно знаешь. Ты мог бы и отблагодарить меня за то, что я не перерезала тебе глотку прямо сейчас,пока ты мирно прикрыл свои глазки.- с ненавистью посмотрела Нимуэ в закрытые глаза своего обидчика. -Что же тебе мешает сделать это?- распахнув резко свои холодные,ледяные айсберги, которые смотрели прямо в душу Нимуэ, Ланселот устроился около костра поудобнее. -То, что я не убиваю тех, кто спас жизнь моим близким. Но это не даёт тебе право находиться здесь. Тебе здесь не рады, прислужник паладинов- встав со своего места, ведьма волчьей крови подошла ближе к к своему «врагу» и угрожающе бросила последнюю фразу. От неё исходил гнев и вся гамма негативных эмоций, это привело к ещё большему разгоранию костра, который уже выходил за пределы камней. -Я не прислуживал никому и никогда. Я сам по себе.- все тем же холодным и безэмоциональным голосом произнёс он. Через пару минут длительного молчания, он добавил: -Персиваль, ты мне не рад? Мальчик, который практически засыпал, резко очнулся от голоса своего спасителя и вдруг произнёс звонким голосом: -Разве тому, кто спас тебе жизнь, можно не радоваться? Сами Боги послали тебя ко мне, я это знаю.-и прикрывая глаза от усталости, Белка проваливается в сон. -А разве тому, кто истребил почти всех фейри , можно радоваться?- с вызовом бросает Нимуэ, смотря в голубые глаза плачущего монаха. Сквозь сон Персиваль бросает вслух одну , по его мнению , малозначимую фразу: -Он тоже один из фейри. Нимуэ с непонимающим взглядом смотрит то на мальчика, то на Ланселота. Она решается проверить данную теорию и подходит все ближе к плачущему монаху, который как всегда остаётся холоден ко всему происходящему. Она достаёт кинжал из своего внутреннего кармана и точным движением почти задевает пальцы Ланселота, но тот успевает перехватить запястье ведьмы и выбивает кинжал с лёгкостью из ее дрожащих рук. Нимуэ находится так близко к своему врагу, кровожадному убийце своего народа, что она перестаёт дышать. Их взгляды встречаются: небесно-голубые глаза, наполненные страхом, ненавистью и непониманием и холодные, как два айсберга в океане, которые передают лишь мощь и силу. -Тебе не стоило этого делать, ведьма. Я не люблю вспыльчивых дам, успокойся- спокойным тоном произнёс плачущий монах, все ещё крепко сжимая запястье Нимуэ. -Отпусти меня сейчас же, предатель, или познаёшь всю силу тайных.- грозно шипит ведьма волчьей крови в лицо холодному убийце. -Рождаемся на рассвете,- спокойным голосом произнёс Ланселот, смотря Нимуэ в глаза. -Чтобы уйти в сумерках,- выдохнув данную фразу прямо в губы Плачущему монаху, ведьма с лёгкостью высвободила одну руку из захвата и с гордым видом отошла на два шага от своего «врага». -Да, я один из фейри, - и посмотрев куда-то вдаль, Ланселот закрыл глаза навстречу сонному царству. -Как ты мог убивать своих братьев и сестёр. Как. Ты. Мог.- с ещё огненным взглядом и не утихающей злостью произнесла ведьма волчьей крови, приблизившись к Ланселоту. -У каждого была своя правда, я думал, что поступаю правильно и по закону Божьему. Я надеялся, что приношу пользу и мои грехи смоются с помощью этих грешных душ, которые я вёл на спасение. Но спасение было нужно мне.- все ещё с прикрытыми глазами говорил Ланселот и казалось, что из его глаз упала одна кристально-чистая слеза. -И тебе не снятся все те, кого ты убил? А дети? В чем их вина?- с волнением спросила Нимуэ. -Снятся, как и всем убийцам. Детей я не трогаю.- раздражённым голосом произнёс плачущий монах. -Да, потому что ты смотришь со стороны , как их убивают. Нет ничего хуже бездействия, Ланселот.- и прикрыв глаза после длительного разговора со своим «врагом», Нимуэ пыталась погрузиться в сон. -Нет ничего хуже жить во лжи и неправде, не осознавая своих ошибок, Нимуэ.- холодным голосом произнёс плачущий монах, прежде чем уснуть.