Prized

      Рону стало дурно, когда он увидел, как Гарри обожает Джинни. Ну, это был не Гарри, не совсем так, и в этом была вся проблема, не так ли? Он надеялся… он надеялся, что ошибся, что Джинни не знала о ритуале, который держал Поттера под контролем, но после разговора, при котором он присутствовал…       Рон стиснул зубы и отвернулся. Его сестра, очевидно, была таким же монстром, как и все остальные, вовлеченные в этот беспорядок, и он просто не мог продолжать колебаться над своим решением. Пришло время действовать, и Рон… как бы ему ни была ненавистна эта идея, он точно знал, что должен сделать.       Только через день ему удалось передать Малфою записку, в которой он просил его еще раз встретиться в Выручай-комнате. Он не знал, появится Малфой или нет, не было никакого способа узнать это, поэтому он просто направился туда после ужина и стал ждать.       Он с облегчением увидел, что Малфой решил появиться и довольно заметно притаился за доспехами. Заметив Рона, тот выпрямился.       — Значит, принял решение? — спросил он напряженным, но нейтральным тоном. Рону показалось, что он впервые слышит, как Малфой говорит без насмешки в голосе.       — Я помогу тебе, — сказал Рон и проглотил горький ком, который появился в горле, когда он произнес эти слова. Он помогает Малфою. Что скажет его семья? Рон отбросил эту мысль. Какая разница, что они скажут? Если они были готовы потворствовать ритуальному связыванию Гарри только для того, чтобы иметь больше денег…       И подумать только, когда-то, когда он был моложе и глупее, все, что ему было нужно-это деньги Гарри. От воспоминаний о прошлом его затошнило.       Малфой, казалось, сразу сдулся.       — Спасибо,— выдохнул он. — Благодарю тебя.       — Я знаю несколько входов и выходов из школы, к которым у тебя может не быть доступа, — тихо сказал Рон. Он не мог поднять глаз, когда говорил это, чувство предательства тревожно сидело в нем. Да, он спасал Гарри, но какова будет цена его действий?       — Пойдем со мной, — сказал Малфой. — Если мы дадим информацию непосредственно Северусу, он сможет передать ее Темному Лорду гораздо быстрее, чем я.       Рон проглотил подступившую к горлу желчь и постарался не обращать внимания на неуверенность. Он сделал правильный выбор. Он должен был так поступить, потому что все остальное… он не мог позволить Гарри так страдать. Он просто… не мог.       Профессор Снейп открыл дверь, когда Малфой постучал, и приподнял бровь при виде Рона, несмотря на это, он пропустил обоих мальчиков в личные комнаты без малейшего колебания.       — Ну и что? — спросил Снейп.       — Я знаю несколько входов в замок, которые не знает тот чье-имя-нельзя-называть, — тихо сказал Рон, не отрывая взгляд от ковра.       — А ты знаешь? — Снейп в лучшем случае отнесся к этой идее нейтрально.       — Да, — ответил Рон. — Тот, в визжащей хижине, о котором вам следует знать, профессор. — при этих словах Снейп злобно выругался, и Рон резко поднял голову. — Сэр?       — Как я мог забыть о… — Снейп покачал головой. — Неважно. О каких других тебе еще известно?       Рон судорожно вздохнул.       — Есть еще один в подземельях. Только близнецы, Гарри, Гермиона, я и профессор Люпин знают об этом.       — Люпин знает об этом? — вопрос был коротким и резким, и когда Рон поднял глаза, Снейп выглядел убийственно. — Ты в этом уверен?       Рон не мог представить себе источник гнева и пожал плечами.       — Это было на его карте, Сэр, — сказал он. — На четвертом этаже за зеркалом есть проход, но он провалился, и я не знаю, куда он выходит. Профессор Люпин может знать, но я не уверен. И еще один проход за статуей Григория Льстивого, но опять же, я не знаю, куда он ведет.       — И все это с той проклятой карты? — спросил Снейп. Он смотрел вниз со странным выражением на лице.       — Да, Сэр — ответил Рон. — Малфой собирался выяснить, что будет с детьми… — он замолчал. Он хотел спросить, но не знал, как задать вопрос, на который хотел получить ответ.       — Волдеморт не собирается причинять вред невинным детям, — сказал Снейп. — Он верит, что они-будущее нашего мира, и не заинтересован в уничтожении поколения, которое последует за нашим собственным.       Рон выдохнул и кивнул. — Ладно — сказал он. — И… и он… он хочет… он хочет, чтобы с Гарри все было в порядке?       — Темный Лорд хочет этого даже больше захвата Хогвартса, если быть абсолютно честными. — Он сверился с календарем и кивнул. — А что Вам известно, мистер Уизли? Вы как раз вовремя, чтобы Темный Лорд нанес удар на Хэллоуин, если он того пожелает.       Рон сглотнул. Он тоже взглянул на календарь. 29 октября. Гарри находился под контролем ритуала уже два месяца, и кто знает, каким он будет, когда наконец выйдет из-под него? Эта мысль была ужасающей. Возненавидит ли он Рона? Останется ли у него хотя бы способность ненавидеть кого бы то ни было?       — Спасибо, — повторил Малфой. Он смотрел ни на Уизли, ни на Снейпа, а себе под ноги. — Я не мог… я пытался разобраться с исчезающим шкафом, но у меня ничего не вышло. Если бы ты не дал нам эту информацию…       Рон только пожал плечами, чувствуя себя неловко.       — Думаю, мне пора возвращаться в гриффиндорскую башню, пока кто-нибудь не хватился меня, — пробормотал он, не глядя ни на одного из них. — Я останусь с Гарри в ночь Хэллоуина, буду охранять его от любых… от любых нападений. — Тот факт, что он, вероятно, будет защищать Гарри от своих сокурсников, возможно, от своей сестры и Гермионы, был ужасающим, но Рон должен это сделать.       Это самое малое, что он может сделать для Гарри.       Он вернулся в башню и обнаружил, что его не хватились, а в его отсутствие Гарри сделал предложение Джинни. Рона снова затошнило, но уже совсем по другой причине.

***

      Северус сказал директору, что вызван, и немедленно ушел, чтобы доложить Волдеморту. Он нашел Темного Лорда в кабинете и быстро рассказал о тех проходах, о которых ему сообщили.       — Меня беспокоит то, что Люпин знал о большинстве из них, — сказал Северус, закончив свой отчет. Он понимал, что вполне может подписать смертный приговор оборотню с помощью этой информации, но его приводила в ярость сама мысль о том, что Люпин мог знать ключ к спасению Гарри все это время.       Глаза Волдеморта сузились.       — Неужели? — спросил он шелковым от раздражения голосом. Он встал и вышел из комнаты, жестом указав Северусу следовать за ним.       Они нашли Люпина в библиотеке, читающего, с повязкой там, где могло быть только недавно образовавшимся темное пятно. Северус не мог себе представить, что Люпин был готов пойти на этот шаг, но не сказал о проходах в Хогвартс, но все же… какое еще могло быть объяснение?       Круцио, слетевшее с губ господина, не было неожиданностью, и Северус вздрогнул, когда Люпин упал на землю и начал кричать в агонии.       Волдеморт отменил заклинание и немедленно рявкнул:        — Расскажи мне о тайных проходах в Хогвартс.       Люпин выглядел совершенно сбитым с толку, его янтарные глаза затуманились и расфокусировались. Сначала Северус подумал, что это из-за проклятия, которым его только что ударили, но по мере того, как это продолжалось, он понял, что это было нечто больше игры. Затем Люпин спросил:        — Проходы?       Глаза Лорда сузились.       — Посмотри мне в глаза, волк! — рявкнул он.       Люпин не колебался и встретился взглядом с Волдемортом. Северус вздрогнул, услышав, как Темный Лорд раздраженно прошипел. Когда Волдеморт отпустил его, Люпин рухнул на пол с тихим, прерывистым криком.       — Он помнит их, но очень смутно, и мне пришлось покопаться в его голове. — в голосе Волдеморта звучало крайнее отвращение. — Есть вероятность, что его каким-то образом заставили забыть о них, хотя я не могу себе представить, кто мог это сделать.       — Может быть, Дамблдор? — рискнул Северус. — Если он сомневался в верности волка, тогда, возможно… — и все же это было совсем неправильно. Почему Люпин забыл о проходах?       Волдеморт пожал плечами.       — Полагаю, это возможно. — Он толкнул Люпина носком ботинка. — Вставай, волк. Мы идем спасать твоего драгоценного Гарри через два дня, в ночь Хэллоуина. Надеюсь, ты захочешь присоединиться к нам?       Несмотря на боль, Люпин сумел подняться на колени и безуспешно вытер рукавом мантии кровь, льющуюся из носа.       — Да, милорд. Мне очень жаль, что я не помню отрывков, о которых Вы говорили.       — Это забота на другой день — пренебрежительно сказал Волдеморт. — У меня сейчас слишком много забот, чтобы гадать, кто копался у тебя в голове. Северус, отведи его к Нарциссе, пусть осмотрит. Я не был добр, пока искал нужные мне мысли.       Северус кивнул и помог Люпину подняться на ноги.       — Да, милорд, — сказал он. Он держал голову опущенной, пока Лорд не ушел, а затем поддерживал волка по пути в кабинет Леди Малфой. — Ты действительно не помнишь этого? — спросил он, пока они шли.       Люпин покачал головой.       — Ни капельки, — устало ответил он. — Ты сказал, что я знал о них? Часто ли я ими пользовался?       — Один из них ты использовал каждое полнолуние в течение семи лет в Хогвартсе. Ты использовал их на третьем курсе Гарри, когда охотился за Сириусом Блэком, так что да, я бы сказал, что ты часто ими пользовался. — Северус не мог себе представить, чтобы кто-то, кроме Дамблдора, забрал у волка память о тайных ходах, хотя Снейп не мог представить, зачем тот сделал это.       По какой причине он мог сомневаться в преданности Люпина?       Вопрос должен подождать, если вообще можно было найти на него ответ. Возможно, Дамблдор становился все более параноидальным по мере приближения к смерти, хотя в этом случае его продолжающееся доверие к Северусу имело мало смысла. Или, может быть, это объясняло, почему он не рассказал Северусу о рейде по спасению Гарри до того, как он был закончен.       Так или иначе, они прибыли в кабинет Нарциссы, и теперь она порхала вокруг Люпина, издавая тихие звуки отчаяния. Северус ускользнул и немедленно вернулся в Хогвартс, чтобы доложить Дамблдору и придумать какую-нибудь чушь о нападении, которое должно было произойти на Хэллоуин.       Темный Лорд направил все свои силы на атаку на Косой переулок, желая остановить торговлю волшебников в этот день. Это гарантировало бы, что все члены Ордена будут размещены именно там и будут недоступны, когда Дамблдор неизбежно призовет на помощь. Или, если бы они были доступны, они не добрались бы сюда вовремя. Не раньше, чем Волдеморт сможет захватить школу.       Директор купился на эту ложь, как и всегда. Это было достаточно легко, чтобы Северус почти чувствовал себя виноватым, обманывая старика, но он думал о ребенке Лили, застрявшем под контролем этого ритуала, о ребенке Лили, принесенном в жертву из-за хоркрукса внутри него, и безжалостно боролся с чувством вины.       Здесь ему больше не место.