Переплетение историй

      Тело быстро погрузилось в воду. Холод окутал его. Но истинная причина пробуждения оказалась иной. Отсутствие воздуха - вот почему Рован вернулся из царства грез в реальность. Мальчик задергался, несколько раз перекрутился в толще воды, прежде чем сориентировался в пространстве, достиг каменистого дна и, оттолкнувшись от него, стремительно вынырнул. Жадное поглощение воздуха смешалось с кашлем. - Какого хера, мудила?! Ты! Ненавижу тебя, мразь! Гнида! - начал было яростно тараторить Гилдер, но осознание того, что глубина отнюдь не большая, заставило оборвать тираду. Голова, шея и ключицы не были погружены в прохладу речушки; стопы немного погрузились в камешки, но это вызвало лишь приятное массирующее ощущение. Мальчик почему-то смутился. Выражение морды Брутуса, казавшееся уже по-обыденному суровым, тут же исказилось в ухмылке - душа его была довольна. Вид маленького нежного тела, полных ненависти и растерянности глаз и пошлых, отнюдь не детских выкриков разгорячил нутро. Цель по искажению образа милого мальчишки была достигнута.       Мощная мускулистая рука обвила тонкую талию Рована и прижала к не менее мускулистому торсу. Юноша задергался, произведя попытки выбраться, но, в отличие от зверя, желаемого результата не получил. Лишь только более тесное соприкосновение двух тел стало откликом на старания. Брутус резким движением ладони, слегка царапая когтями кожу, скользнул вниз по хребту. Сильные пальцы впились в нежную ягодицу. В ответ на такую фривольность, Рован сжал свои небольшие, а на фоне звериных совсем маленькие, ладони в кулаки и со всей силы забарабанил по груди зверя. Тот лишь ехидно оскалился: - Мелкая сучка собирается не только скалить зубки? - Сучка собирается отгрызть тебе член, уебище! - попытался парировать юноша, но быстро пожалел о своих словах - ягодица приняла болезненный удар. Нос мгновенно покраснел, а по щекам побежали маленькие соленые слезинки.       Увидев искаженное детское лицо, громила прищурился и ослабил хватку. Гилдер почувствовал мимолетное замешательство в звере, не стал медлить и воспользовался шансом: не особо точный удар в пах застал врасплох Брутуса. Мальчик вырвался из хватки, проделал кувырок в водной толщи, оттолкнулся ногами от тела зверя и незамедлительно направился к суше. Он упорно старался не думать о внезапной оплошности со стороны похитителя, отдавая приоритет побегу.       Когда вода едва стала касаться пяток, мальчик закричал - с огромной силой Брутус сдавил затылок мальчика. Больше не сдерживаясь, он прижал тело к земле, надавил на голову, а на спине выгравировал кровавые полосы. Гилдер задергался, словно червяк. Сначала он попытался что-то прокричать, но лишь заглотнул пыль и слезы. Затем попытался отбиться. Хотя его странные трепыхания рук и ног вновь не привели ни к чему.       Новая волна паники принесла с собой новые силы. Зверь проник пальцем в анус, растягивая его. - Нет! Ты не пос... Мы же только вчера! Ты не сделаешь этого! - Юноша истерически закричал. - Вчера? - Насмешливый громкий рев спугнул птиц. - А сучка умеет смешить. Ты проспал четыре дня. Разве ты не чувствуешь, что боли нет?       Ошеломленный словами зверя мальчик ничего не ответил. Осознание прошедшего времени погрузило его в мысли настолько сильно, что грубые ласки Брутуса казались особенно далекими и не имеющими эффекта. Грубый толчок выдернул Рована из раздумий. Сладкое наслаждение сменило недолгую покалывающую боль. Даже несмотря на упорно сопротивляющийся разум, тело предательски стало утопать в удовольствии. Звериная ладонь сжалась на тонкой шее. Почувствовав, как горячая плоть сжалась, громила ускорился. Громкие всхлипы и стоны, грозный размеренный рык и развратные звуки. Две фигуры изогнулись в превосходной порочной позе. Опустошившись, зверь отпрянул от мальчика.       Рован заплакал. Запыхавшийся, обессиленный, весь в пыли и семени, он сжался в клубочек, не сдерживая эмоций. Пока Брутус переводил дух и всматривался в проделанную работу, униженный целитель стороны света превращался в загнанного беспомощного зверька.       Он совершенно выбился из реальности, времени, окружения и жизни за все недолгое пребывание в похищении. - Перестань хныкать, шваль. - Потребовал грубый голос, на что получил лишь слезливый кашель. Слезы и сопли растеклись по уже изрядно покрасневшему и опухшему лицу. Дрожь, пробившая насквозь тело, была схожа с симптомами какой-нибудь ядреной лихорадки. Беззащитные детские рыдания. Таким Рован Гилдер предстал перед чужими глазами впервые в жизни.       Громила повторил свой призыв, ответ был очевидным всхлипом. Вопрос, сдалась ли игрушка, словно огниво зажег искру ярости в душе. Резкий разворот, и пара звериных красных от природы глаз встретилась с покрасневшими заплаканными глазами ребенка. Зрительный контакт первым прервал Рован: поток слез, прерванный из-за испуга, вновь побежал по щекам.       Протяжное тихое "у-у" сорвалось с опухших влажных губ, когда зверь пнул его в живот. Понимания, почему громила проявил внезапную агрессию, не было. Однако сам насильник знал истинную причину. Привыкший к тому, что его жертвы ломались отнюдь не так быстро, сейчас он воспринял ситуацию чересчур раздражительно. Вот из-за чего ненависть и агрессия с каждым всхлипом нарастали. Пинки возобновились. - Хватит... - сквозь силу выдавил мальчик. Он хотел произнести мольбу и раньше, но проявленная жестокость не давала воспроизвести ничего, кроме всхлипов и криков.       Зверь замахнулся. Рован зажмурился, ожидая почувствовать новую порцию боли. И, рев. Хриплый, пронзительный. Такой, который заставляет кровь стыть от ужаса. Юноша почувствовал, как на его грудь закапало что-то теплое. Открыв глаза, он увидел, как по предплечью Брутуса стекали темные густые струйки крови. А присмотревшись заметил, что в районе меж лучевой и локтевой костью появилась небольшая впадинка.       Кошачьи уши задергались. Брутус сосредоточился на окружении. Пусть он и являлся своего рода могучим берсерком, который рвался в бой, в случае с засадами старался вести себя иначе. Сосредоточение на запахах, звуках, анализ окружения вплоть до поведения насекомых. Скорее всего, осторожность в таких делах появлялась из-за яркой животной натуры. "Большие кошки, что же с вас взять", - когда-то давно произнес Арден, нашедший израненного Брутуса.       Хруст веток вдалеке, по другую сторону речки. Двое. Один из них точно пахнет обычным человеком. Другой - громила. Оголились острые с желтоватым оттенком зубы. Незваные гости приближались медленно и осторожно. - Ты же помнишь, что нужно быть осторожными? - Антандра остановила подругу и нежно положила руку на плечо. Розововолосая кивнула. Она понимала, что шанса на оплошность нет. Ведь им повезло найти удачное место на верхушке дерева с видом на речку, повезло не найти сопротивление для пули в виде ветра, повезло даже с громкостью выстрела и попаданием в руку врага. Не говоря уже о том, что девушки вообще нашли Брутуса меньше, чем за неделю. Слишком много удачи для одного раза. И, если расслабиться сейчас, везение может обернуться против везунчиков. - Вот блять... - Произнесла под нос Райна, когда они приблизились к речке. Ее взгляд был устремлен на противоположный берег, а именно на побитое тело Рована. Девушка помедлила, осмотрелась. Удостоверившись, что никакой угрозы не видно, она быстро преодолела толщу воды. Антандра последовала за ней. Первой к телу Рована подбежала розововолосая и попыталась привести его в чувство. "В сознание не приходит, но хотя бы дышит," - пронеслось в голове. - Райна. Готовься. - Процедила сквозь зубы амазонка. Вены на руках и шее вздулись от напряжения, взгляд был направлен в лес. Звук металла разрезал воздух. Щит, которым амазонка попыталась парировать удар, треснул. Огромный двуручный меч с трудом был вытянут из щита. Рука чудом была не задета. - Уходим, уходим! Быстро!       Как только Антандра взяла на руки мальчика, показался Брутус. Он быстро добрался до своего меча, а затем начал сокращать дистанцию между ним и убегающими девушками. Искательница приключений не упускала шанса лишний раз сделать выстрел. Она выпускала пулю за пулей, но каждую из них парировал огромный меч. Несколько раз ей удалось сбить пару веток и даже пчелиный улей, но зверь почти не обращал на такие маневры внимания. Он присматривался к своим жертвам, наслаждался ситуацией.       Погоня продолжалась.