Отголоски

      В общей гостиной царила гробовая тишина. Каждый из братьев с большим интересом рассматривал юную девушку, которую ещё совсем недавно все считали погибшей. Сейчас же она буквально ожила для них, но теперь не в привычном амплуа заботливой и доброй няни, а, неожиданно, как старшая сестрица.       Девушку сюда привёз Субару. Состоявшийся накануне разговор немного сблизил между собой новоявленных родственников, и теперь молодой вампир практически не отходил от сестры, позволяя ей чувствовать себя чуточку спокойнее в непривычной обстановке.       Под изучающими её мужскими взглядами хотелось провалиться сквозь землю, стать невидимой или слиться с ближайшей стеной. Если бы Нора могла, она бы тут же убежала, спряталась в глубине запутанных коридоров, да хотя бы опустила голову, чтобы не встречаться взглядом с братьями, но она не могла. Все, что оставалось — смотреть в ответ и радоваться молчаливой поддержке Субару, который вот уже долгие пятнадцать минут не убирает тяжёлую ладонь с её плеча.       Он многое ей недоговаривал. Младший Сакамаки умело увиливал, шутил и переводил темы, скрывая от девушки правду. Похоже, за эти годы, что её не было, отношения между братьями сильно изменились, и не в лучшую сторону. Иначе никак нельзя объяснить то, что блондинка практически кожей чувствовала печаль и горе, осевшие в этом доме и в душах самих вампиров.       — Ну здравствуй, Нора-чан, — мягко протянул рыжеволосый обольститель с непривычно тёплой улыбкой. Юноша устроился в удобном кресле, стоящем рядом с инвалидной коляской, и хотел было что-то спросить, но его перебили.       — Для начала, я хотел бы задать тебе пару вопросов, — Рейджи явно был не в духе, в каждом его движении чувствовались нервозность и усталость, которые эстет уже даже не пытался скрывать. — Если ты и правда наша сестра, в чем я сомневаюсь, то я не могу понять, с какой целью от нас так долго скрывали этот факт, — пальцы, обтянутые перчаткой, коснулись переносицы, поднимая очки чуть выше.       Нора отметила про себя, что в детстве юноша точно таким же жестом поправлял свои очки когда был чем-то раздражен. Эта мысль заставила её уныло улыбнуться. В памяти всплывали воспоминания об интереснейших вечерних беседах, которые она вела с брюнетом раньше. Похоже, что эти воспоминания — все, что осталось от прежнего Рейджи.       — Конечно, Рейджи-сан, я отвечу на любые Ваши вопросы, — Нора всматривалась в такое взрослое, холодное лицо и глаза, полные недоверия, пытаясь найти в них хоть что-то, что осталось от того Рейджи, которого она знала, но натыкалась на жесткую стену неприязни. Он видел в ней лишь прислугу, никак не желая принимать тот факт, что ненавистная в детстве няня оказалась не просто жива, но ещё и приходится ему старшей сестрой.       — Ты правда наша сестра? — именно этот вопрос не давал ему покоя, терзал с того самого момента как девушка открыла глаза в том проклятом склепе.       Блондинка помедлила с ответом, ненадолго отвлекшись от разговора на собственные нерадостные мысли. С Рейджи у них были очень непростые отношения, они не завязались с самого начала. Конечно, позднее Нора, хоть и с трудом, смогла найти с ним общий язык, но её скоропостижная смерть вернула холод в общение. Няня раздражала, выводила из себя немного нервного, но такого умного и гордого юношу, что хотелось собственными руками придушить её. Особенно он ненавидел в ней то, что девушка была по душе Шу…       — Да, — коротко ответила она, немного нервно вдохнув глоток свежего воздуха. В просторной гостиной стало слишком душно, но скорее всего ей просто показалось. Рука Субару слегка сжалась на плече девушке, напоминая ей, что он рядом и ей не о чем беспокоиться. — Но я узнала об этом за неделю до того как я… — голос Норы дрогнул, выдавая с головой то, как тяжело ей принять факт собственной смерти, пусть и фиктивной. — Я узнала об этом в день, когда Карлхайнц-сама устроил Бал Вампиров. — сам праздник, как девушка помнила, случился как раз за неделю до её «смерти». Кто-то из братьев поморщился, услышав имя отца, но никто не сказал ни слова, не смея прерывать своеобразный допрос.       — В таком случае, ты должна быть вампиром, разве нет? — создавалось ощущение, что Рейджи старается подловить девушку на лжи.       — Я не знаю, Рейджи-сан. После того как Карлхайнц-сама рассказал мне правду, я и сама так думала, но ответа так и не нашла. Я не знаю, кто я. — голос девушки звучал уверенно, она говорила чистую правду.       Брюнет, казалось, был озадачен ответами Норы. Девушка явно не лгала, но и логике её слова не поддавались.       — Думаю, позже я задам тебе ещё некоторые вопросы. Наедине, — это слово стало твёрдой точкой в их разговоре, погрузившей присутствующих в неловкое молчание.       Вампир удалился в свой кабинет, с головой ушёл в размышлениях о мотивах отца. Карлхайнц что-то замышлял, и все, на что надеялся Рейджи — это то, что планы короля вампиров обойдут его и братьев стороной.       — Субару-кун, я все ещё не видела Шу… Где он? С ним точно все в порядке? — в голосе девушки слышалось неподдельное переживание о судьбе старшего Сакамаки.       В тот роковой день он был вместе с ней. Стоило девушке с ребёнком забежать во владения семьи Сакамаки, как она упала замертво, потеряв последние силы, надеясь, что Шу сумеет спастись.       — Он в порядке, Нора, не переживай. Ты обязательно увидишь Шу, только сначала нужно его найти, — блондин немного виновато улыбнулся, понимая, как сильно девушка волнуется за его брата. Но найти старшего в особняке всегда было задачей повышенной сложности, слишком уж хорошо он знал особняк и все его укромные места. — Думаю, ты уже порядком устала от этого «транспорта», по крайней мере я устал, — заявил парень, подкатывая коляску с дивану, а после без особых усилий пересаживая девушку на него. — Вот так будет удобнее. Всем.       Субару устроился рядом с сестрой, ненавязчиво поддерживая её в одном положении, чтобы девушка не упала.       — Нора-чан, ты меня узнаёшь? — младший из тройняшек присел перед ней, по-детски невинно положив голову на колени старшей сестры и разглядывая её лицо. В янтарно-зеленых глазах, не таких ярких, как у его брата Аято, плясали огоньки разврата, неуловимые для взгляда девушки, зато прекрасно заметные другому брату.       — Тц, извращенец… — тихо фыркнул Субару, отворачиваясь.       — Вы очень повзрослели, Райто-сан, Вас не узнать, — нежно улыбнулась девушка, ничем не выдавая своей растерянности. Просто нужно привыкнуть… Привыкнуть к тому, что мальчики уже давно стали мужчинами, к их взрослым лицам, огрубевшим голосам, к тому, что они теперь явно намного выше и сильнее Норы, а самое главное… К тому, что больше она им не нужна. Ни как няня, ни, тем более, как сестра. Но она обязательно подумает об этом позже, после того, как увидит целого и невидимого Шу.       Райто пытался свыкнуться с осознанием, что человек, которого он давно похоронил, теперь вновь будет бегать по коридорам этого огромного особняка. Может быть, Нора сможет вернуть в это место свет? С появлением Юи тьма немного рассеялась, но этого все ещё было недостаточно, так может быть именно их сестра изменит всеобщее настроение и окутает поместье тем покоем и далекой радостью, которые царили здесь раньше?       — А меня узнаёшь? — по другую сторону от девушки уселся Аято, схватив Нору за подбородок, он повернул голову сестры к себе, вглядываясь в её глаза.       — Великий Аято, — тут же подыграла ему златовласая, вспомнив маленького рыжего мальчика, яростно доказывающего свое превосходство над братьями. В ответ на её фразу юноша засиял.       — Хоть кто-то признает моё величие! — довольный Аято, скрестив руки на груди, стал рассказывать сестре о своих великих делах и приключениях, которые произошли в её отсутствие.       Вскоре к ним присоединились Канато и Юи, и беседа плавно перетекла в настоящую семейную посиделку. Это было в новинку, но чувствовалось настолько правильным, что никто не посмел нарушить волшебную тёплую атмосферу счастья. И лишь когда время перевалило далеко заполночь, громким боем часов напоминая, что людям все-таки нужен сон, все разбрелись по своим комнатам.       Аято под слабые возмущения Юи затащил ту в свою комнату. Хоть девушка и настаивала на том, чтобы отправиться спать к себе, было видно, что она совсем не против провести эту ночь в компании зеленоглазого вампира.       А Субару, аккуратно подхватив Нору на руки, уверенно направился к ней в комнату, обосновав это тем, что так гораздо быстрее нежели тащить её на коляске. Юноша уверенно петлял в темноте коридоров, точно зная, а какой момент и куда нужно свернуть.       — Почему мне кажется, что что-то не так? — осторожно спросила обладательница золотистых волос, пытаясь в полумраке разглядеть выражение лица Субару. В детстве он никогда не умел скрывать своих чувств, значит, скорее всего, и сейчас все будет понятно по одному только взгляду. Но плотно зашторенные окна и потушенный свет играли на стороне вампира, не давая девушке ни единой подсказки. — Субару… Вы ведь живёте не так мирно, как мне показываете, я права? — девушка и не догадывалась, что своим робким предположением попала точно в цель.       Младший Сакамаки ничего не ответил. Опустив девушку на кровать, он молча ушёл, притворив за собой дверь, и больше не возвращался.

***

      Минуты длились мучительно долго, тишина плотно сдавливала виски, а Нору терзали странные мысли. В её отсутствие точно случилось что-то, что заставило братьев практически ненавидеть друг друга. Она прогоняла в мыслях сегодняшний день, анализировала поведение Сакамаки, пытаясь ухватиться за любые фразы, взгляды. Что угодно, что могло дать ей подсказку.       Матрас мягко прогнулся под чужим весом, грубо выдергивая девушку из роя навязчивых мыслей обратно в темноту комнаты. Сильные, на этот раз незнакомые руки усадили девушку с такой легкостью, будто она была куклой в руках ребёнка. Спина касалась изголовья кровати, даря ощущение твёрдой опоры, а все те же руки с еле слышным дыханием их обладателя поправили съехавшие с носа очки.       Ночной гость молча улегся на вытянутые ноги Норы, положив её руку себе на волосы, а после, устроившись поудобнее, облегчённо выдохнул.       Так выдыхает человек, который наконец-то находит свою потерянную, но очень дорогую сердцу вещь. Такое счастье испытываешь, когда после долгой поездки возвращаешься в родной дом. Так звучит вздох облегчения, когда врачи говорят, что твой любимый человек будет жить.       — Шу? — робкий шёпот раздался в комнате, словно боясь нарушить чудное видение. Но слово было сказано, а юноша так и не исчез.       Блондин лежал на её коленях, не говоря ничего, глядя на девушку синью своих нисколько не изменившихся с детства глаз. Смотрел исподлобья, наблюдал за тем как лицо Норы искажается одновременно от радости и удивления.       — Это я, Нора, — тихо, будто шелест ветра за окном ответил он, смотря прямо в глаза сестре.       Молчание длилось недолго. Нора, сама того не ожидая, заплакала, вцепившись немигающим взглядом в лицо старшего Сакамаки. Это точно был он. Живой и невредимый. Слёзы крупным градом стекали по щекам, оставляя разводы на стёклах очков и капая на одежду. В этот раз она рыдала навзрыд, плевать, если кто-то увидит или услышит. Повзрослевший Шу стал последней каплей в её океане событий, прорвавшей плотину самообладания. Столько всего произошло, она заслужила недолго побыть слабой.       — Шу, мой маленький Шу, я так рада, что с тобой всё в порядке, — непроизволные всхлипы вырывались из груди девушки, а она всё продолжала говорить, не веря, что юноша действительно жив, пока Шу просто рассматривал златовласую.       Блондин её не успокаивал, как это делал Субару, но в этом то и был весь Шу. Он давал девушке выплеснуть все накопившиеся эмоции и переживания, просто слушая такой родной голос няни — человека, которого он много лет назад похоронил, но так и не смог свыкнуться с утратой.       Позже вампир уложил сестру обратно на кровать, заботливо сняв с неё очки, которые убрал туда, где их точно никто не найдёт. Незаметно улыбнувшись, он выполнил смущенную просьбу сестры помочь ей его обнять. Он и сам крепко прижал девушку к себе, зарывшись носом в золотистые волосы.       Такой родной запах… Хотару пахла как летняя ночь после грозы. Казалось ещё немного, и можно будет почувствовать тёплый ветерок на лице. Как же он скучал…       Они лежали, утонув в объятиях друг друга, слушая тишину, нарушаемую лишь тихими всхлипами Норы, до тех пор пока девушка не заснула, уткнувшись носом в уютную ложбинку на шее юноши.       Сейчас, держа свою дорогую Нору в кольце собственных рук, Шу наконец позволил себе вспомнить детство. Раньше он старался забыть, чтобы лишний раз не думать о погибшей девушке, но сейчас, когда она мирно спала у него на плече, воспоминания нахлынули штормовой волной.       Вот она читает книгу ему перед сном, а после утром шутливо гоняется за мальчиком в попытках одеть, или наоборот, не может заставить блондина проснуться и встать с кровати. Несколько неудачных попыток оторвать подопечного от подушки заканчивались тем, что она падала вместе с ним обратно на кровать, звонко смеясь… Воспоминания плавно перетекали в яркие сны, окончательно забирая с собой сознание Шу в яркие моменты детства…