Навеки в твоем разуме

      "Господи, это действительно она..." – пролетела мысль, а сердце пропустило удар и вновь яростно забилось, будто пытаясь вырваться наружу. Грей не мог поверить в реальность такого знакомого и тёплого силуэта вдали. Он ускорил шаг, направляясь в сторону девушки, а внутренне беспокойство всё нарастало и нарастало...       Фрезия была в получасе езды от Харгеона по побережью. Грей всё время нетерпеливо ёрзал в повозке, которую он поймал в центре города недалеко от рыночной площади. Кучером был один из жителей Фрезии, а в самой повозке вместе с Греем ехала его жена. Ледяной неловко начал разговор, желая вычислить личность таинственного водяного волшебника, появившегося в их рядах, до приезда в саму деревеньку. – Простите, а кто такой ваш водный волшебник, вокруг которого в городе так много слухов? – он посмотрел на женщину волнительным взглядом, встретив на свой вопрос приятную улыбку и счастливый блеск в глазах. – О, это наша Русалочка. Она очень сильный водный маг, господин, – от это обращения сердце екнуло. Голос женщины был полон невероятной заботы. – Мы о таких сильных волшебниках никогда и не слышали! Она умеет превращать воду в лед, а потом испарять его. Она колдует, будто бы она сама часть океана, она даже умеет сохранять жизнь растениям, стоящим в воде. Она действительно талантлива, господин.       Грей поник. Из этого всего Джувии подходило только то, что вода была её частью. Превращения льда, пара, жизнь растений?... это не было похоже на её магию. Хотя, не сказать, что Грей хорошо знал девушку. Может, она и правда умела это всё, но никогда не показывала? Да нет. Она бы не пренебрегла возможностью показать ему свою силу. Их волшебница точно не была Джувией. Но не выпрыгивать же из повозки прямо на ходу? Да и может, их волшебница знала Джувию, и где она находится? – А вы не знаете её имени? – Грей не припоминал никаких волшебников воды помимо Локсар, но спросить не было лишним. Надежда не переставала гореть в его сердце огоньком. Он слегка нахмурился. – Она никогда нам не представлялась, в самом деле... – женщина задумчиво отвела взгляд. – Она такая милая и такая вежливая, вам бы она точно понравилась, господин! – и на сердце опять заныло. – Каждый раз, когда мы пытались узнать её имя, она смотрела на нас так грустно, и говорила, что у неё есть имя, но она не уверена, что оно ей принадлежит, так что мы можем называть её как угодно. Так она и стала Русалочкой, господин.       Грей задумался и посмотрел на часы. Ехать оставалось ещё около пятнадцати минут. Милая и вежливая – это всё похоже на Джувию, но чтобы она не называла себя по имени? Это выходило за рамки её характера и поведения. Различий между той девушкой, которую он так пытался найти, и той, что нашёл, было уже так много. Как же мало шансов, что это именно она.. – У неё такие красивые волосы. Ох, мне бы такие, – продолжала говорить попутчица, пока Грей витал в своих раздумиях. – Они похожи на океан в ясную погоду. А глаза – на океан во время шторма. Она вся так похожа на воду, не удивительно, что эта магия ей и подвластна...       Женщина собиралась продолжить свою речь, но Грея будто током прошибло. Он начал яростно рыться в своих карманах, чуть не вытряхнул всё содержимое наружу, пока не нашёл небольшую фотографию. Он протянул её женщине и ещё даже не успел задать свой вопрос, как она радостно воскликнула: – Ох, у неё, оказывается, раньше была более симпатичная прическа. А вы, видимо, знаете её имя, да? – слегка шерховатыми руками она коснулась руки Грея и фотографии. Но он не слышал уже ничего, кроме звона в ушах и бешеного стука сердца. Он её нашёл. – А тот волшебник, что был вместе с ней, тоже ваш друг?...       Почти сразу же повозка остановилась. Грей бросил рассеянное спасибо, вручил женщине немного денег и вылетел на улицу под палящую жару августа.       "Господи, это действительно она.."       Казалось, его сердце сейчас разорвётся. Ему так хотелось обнять её, вдохнуть знакомый запах дождя и свежести, извиниться перед ней и извиняться ещё долго и долго. Дать ей всё то, что она хотела, и не из жалости, а из-за того, что он на самом деле хотел видеть её счастливой. Он хотел видеть её улыбку, румянец, весёлые искры в глазах, хотел давать взамен ей всё то же, что и она ему, он хотел...       Джувия обернулась и увидела его. Внутри всё сжалось в один маленький ком, лицо налилось краской и слёзы сами по себе начали скатываться по её алеющим щекам. Она сделала шаг назад, и ещё один, и чем ближе был Грей, тем дальше ей хотелось уйти от него, тем сильнее ей хотелось спрятаться и убежать. Она боялась, что её найдут, что её мир будет разрушен им во второй раз, она так боялась второй раз "клюнуть" на него...       Расстояние всё больше сокращалось, а Джувии было некуда больше отступать: за спиной была стена дома, в котором она жила все это время, тщательно собирая осколки своего я и своего сердца, а спереди, как цунами, наступал человек, из-за которого все старания Джувии рассыпались, как карточный домик. Он подошёл к ней на расстоянии вытянутой руки, а она боязливо зажмурила глаза и повернула голову в сторону, больно ударившись щекой о дерево.       "Нет, нет, нет, что он тут делает, что он хочет сделать бедной Джувии, сколько он ещё хочет испортить в её жизни?"       Грей молчал. Он испугался. Струсил от реакции девушки на него. Она была похожа на загнанное животное, а он был словно хищником, наступающим на неё. Почему-то всегда ему казалось, что Джувия будет рада ему, что она кинется ему на плечи, а он обнимет её и всё опять будет как прежде. Но ничего такого не было. Грей почувствовал себя таким подонком и понял, что он сделал с ней кое-что похуже, чем случилось с его родителями и Ур. Они лишились жизни, а Джувию он сломал и отпустил вечно страдать и морщиться от оставленных им ран. Глаза защипали. Он подошёл к девушке и, вопреки страху, исходящему от неё, упал перед ней на колени и опустил голову вниз. – Господи, Джувия, прости меня. Я умоляю, прости. Я не хотел этого всего, – он стукнул песчаную землю кулаком. На ней остался покрывшийся льдом след. – Джувия, я люблю тебя, пожалуйста, дай мне шанс всё исправить...       Но в ответ слышилась только звенящая пустота и редкие всхлипы девушки, ради которой он был готов на всё, но которой причинил столько боли. И вдруг резко распахнулась дверь.