***
– Опять письмецо от твоей тайной поклонницы? – Джинсоль аккуратно наваливается на девушку сзади, смотря на бордовый листок с нескрываемым интересом и долей насмешки. Суён водит плечом, спихивая её с себя, после кидая угрожающий взгляд на свою близкую подругу. – Не лезь, – Ха аккуратно свернула листочек и положила его в карман своих серых джинс, пока Джинсоль стояла рядом со скрещенными на груди руками. – Почему ты их вообще читаешь? Я бы на твоём месте просто выкинула, – Джинсоль фыркает беззлобно, взгляд фокусируя на своём идеально ровном и симпатичном маникюре. Дружба между Суён и Джинсоль была неоднозначной: они могли целый день провести вместе, а могли и месяцами не общаться, наведавшись друг к другу только с появившейся проблемой. Их обеих – устраивало. В компании друг друга они чувствовали себя более чем комфортно, общаясь только на определенные темы, в число которых не входили их личные жизни. Джинсоль могла написать ей в три часа ночи с просьбой забрать её из клуба; могла прийти к ней домой и прижать к двери, вовлекая в грубый поцелуй, а после продолжить в кровати; могла зарыдать Суён в плечо, чувствуя себя слишком одинокой; при плохом настроении могла просто послать куда подальше, если Ха начнёт разговор. Поэтому Суён к ней никогда первой не лезла, ведь получать отказы всегда неприятно. – Потому что… А это, вообще-то, не твоё дело, – высокая девушка успела прикусить язык, не став разглашать такую личную информацию Джинсоль. Не сейчас. Может быть тогда, когда Чон сама заведёт серьезный разговор, но случалось это крайне редко. Суён не хочет говорить ей о том, что таинственная незнакомка чем-то её зацепила, ведь было в ней то, чего не было ни у одной девушки, громко заявляющей о «любви» к Ха Суён. Эта девушка описывала свои чувства, то, почему она ей нравится, ни разу не употребив слово «красивая». Для Суён такое услышать было неожиданностью. Ещё никто не говорил, что Суён мило смеётся, и её улыбка заразна; что её привычка хватать за руку своего собеседника при возбуждающем разговоре немного навязчива, но Она была бы не против, веди себя Суён так с ней. Её мысли прерывает смеющаяся Джинсоль, которая облокотилась о шкафчик, смотря на Суён с ярким огоньком в глазах. Суён знает, к чему это приведет, поэтому обрывает всё, так и не дав Джинсоль начать. – Разве ты не должна быть сейчас занята приставаниями к той бедной девчонке? –Суён переводит тему, как-то вспомнив, что видела, как Джинсоль отшили при всём университете во время обеда. Какая-то девчонка подбила ей эго… Звучит смешно, ведь Чон была известна, как сердцеедка, которая переспала чуть ли не с каждой девушкой университета. Ха тогда долго смеялась, но Соль, видимо, было совсем не смешно, ведь всю следующую неделю она срывала свою злость на Суён. Ей ещё никто не отказывал. – Бедной? Она меня опозорила перед всем кампусом! – блондинка срывается на крик, с силой пиная шкафчик ногой. Джинсоль была второй по популярности в их универе, но она была больше известна, как «бэд герл», да и понятно почему: вредные привычки, плохая посещаемость и оценки, распутное поведение… На фоне Суён она была ужасной девушкой, но это не помешало им стать «друзьями». Но истинное лицо Ха знает лишь она – Джинсоль. Да, Суён всё та же софтовая булочка, но та, которая помимо нежностей любит покурить травку и выпить. Эту свою сторону девушка тщательно скрывает, чтобы не портить свою «идеальную» репутацию. – Я бы на её месте сделала то же самое… Как её там?.. Чонён? Чано? – Суён сделала задумчивое лицо, пытаясь вспомнить имя той девчонки, на которую у Чон текут слюни уже неделю. – Чонын… – шипит голубоглазая блондинка, с тяжелым вздохом откинувшись на шкафчики. – Ах, да, Чонын! В общем, я слышала, что она прилежно учится, и у неё родители какие-то крутые, – без особого энтузиазма проговаривает Суён, всем своим видом показывая, что она наслаждается этой ситуацией, ведь не каждый день получится вывести саму Чон Джинсоль. И, кажется, это работает. Глаза её горят настоящим океаном, а руки сжимаются в кулаки. Девушка не может смириться с тем фактом, что какая-то простушка ей отказала, да ещё и при всём университете… Слухи здесь разносятся очень быстро, к слову. Так что уже на следующий день парни посмеивались в стороне, тогда как девушки лишь ещё усерднее начали к ней приставать, предлагая свою кандидатуру. – А отсюда следует, что она хорошенькая девочка, с «принципами», – Суён загибает один палец, потом и второй, – мечтает о принце на белом коне, – третий, – вероятно, девственница и вообще натуралка, – Ха заканчивает свой монолог, показывая Джинсоль 5 загнутых пальцев. – Ну, а самое главное… ей не нужна такая, как ты, – последнее она проговаривает как-то тихо, только после понимая, что это звучит вообще нехорошо… Но ведь её подруга не такая? Она совсем не романтичная и не хочет быть как-то связанной отношениями. Суён даже начала чувствовать потихоньку возрастающую тревогу, когда увидела, что происходит с Чон. Джинсоль заметно грустнеет, но пытается это скрыть за своими длинными белыми волосами, вместе с этим отворачиваясь от своей подруги. Она признала поражение? Суён немного удивлена такой реакции от Джинсоль, ведь это так не похоже на неё… Чон ещё никогда не грустила из-за девушки. –Соль... – тихо зовёт её к себе Ха, мягко касаясь рукой чужого плеча, но девушка резко им дергает, уже всем телом отворачиваясь от Суён. – Прости… Хочешь поговорить об этом? – аккуратно интересуется кареглазая, делая шаг следом за блондинкой, чьи плечи были опущены и слегка подрагивали. Или Суён показалось? – Она не такая, как другие? – Суён непонимающе смотрит на застывшую фигуру своей подруги, которая после резко разворачивается, грубо толкая Ха в плечо. – Чонын? Не такая, как другие? Ты, вероятно, смеёшься! – голос был громким и слегка дрожащим, словно она чего-то боялась или скрывала. – Я просто хочу её трахнуть, вот и всё! Почему ты всё время суёшь эту ебаную любовь? Мне абсолютно плевать на неё! Она просто сделала такую хуйню, когда отказала мне! – кричит голубоглазая, быстро жестикулируя руками, выдавая Ха всю свою нервозность. Но Суён сейчас не смотрела на неё, её взгляд был устремлен за спину Чон. – Ну и чего ты молчишь?! – девушка подходит ближе к Суён, грубо хватая её за грудки. Со сторон послышались смешки и удивленные вздохи. Они привлекли нежеланное внимание. А что ещё важнее… – Хах, я так и знала, – доносится из-за спины Джинсоль женский голос, звучащий насмехающимся, с нотками злости или же боли? Суён не знала Чонын, поэтому ответить на это не может. После услышанных слов, Джинсоль словно застыла на месте, потерянно смотря прямо в глаза Ха Суён, которая немного опешила от хватки, но быстро пришла в себя после того, как незнакомая блондинка подала голос. Оттолкнув Джинсоль от себя, шатенка наблюдает, как та нервно заплетается о свои ноги и падает прямо на пол с негромким выдохом, успевшим слететь с покусанных губ Чон. Повернув голову в сторону, Соль смотрит на Чонын с испугом в глазах, безмолвно двигая ртом, словно готовясь что-то сказать в своё оправдание. – Не переусердствуй, Чон, – её отрезает другая блондинка, дрожащими руками доставая вещи из своего шкафчика. – Просто не попадайся мне больше на глаза. Никогда и ни при каких обстоятельствах, – Чонын прижимает пару учебников к своей груди, уже собираясь уйти. Вокруг инцидента стояла гробовая тишина, лишь звуки шёпота можно было услышать, или же звуки фотосъемки. Джинсоль, всё ещё сидящая на полу, молча развернулась, так и не удосужившись встать. Их глаза на мгновение встречаются, но после этого Чонын поджимает губы и в спешке покидает коридор. – Чонын… – одними губами произносит Чон, провожая девушку виноватым взглядом. Руки девушки дрожали, а ноги её совсем не слушались, а всё из-за въевшихся слов Суён, которые всё повторялись и повторялись в её голове: «Ей не нужна такая, как ты».***
У Джиу день не задался с самого его начала: не выспалась, опоздала на пары, а теперь ещё и Чонын рыдает на её плече... Блондинка заявилась к ней домой без предупреждений, а когда Джиу открыла дверь, то бросилась в объятья, заливая всю однокомнатную квартирку Ким своими слезами. Ей ещё даже не удалось поинтересоваться, что же у неё такого плохого случилось, так как была занята тем, что дарила своей подруге комфорт. Через пару минут, когда Джиу поняла, что девушка немного успокоилась, шатенка извинилась и встала с кровати, чтобы быстро удалиться на кухню и поставить чайник. Чонын не приняла это за грубое поведение, ведь полностью доверяла своей лучшей подруге. Развалившись на кровати, она утыкается носом в подушку, прикрывая покрасневшие от долгих рыданий глаза. Перед ними всё продолжает вставать образ Джинсоль, которая выплюнула все эти ужасные слова Ха Суён… Ким пытается успокоить бешено колотившееся сердце, но у неё никак не получается до того времени, как Джиу не приходит назад с двумя кружками горячего шоколада. Чонын шмыгает носом и с тихой благодарностью принимает кружку из маленьких рук лучшей подруги. Сделав небольшой глоток, светловолосая встречается своим взглядом с обеспокоенными глазами младшей Ким и слабо ей улыбается. – Я… Я в дерьме, Джиу, – проговаривает кареглазая со слабой усмешкой на потрескавшихся губах, рука мягко проходит по светлым волосам, немного взъерошивая их. Ким перед ней внимательно слушает, мягко кивая головой, прося её продолжить. – Помнишь Чон… Джинсоль? – девушка слегка запинается, когда произносит её имя. – Конечно! Та, которая к тебе приставала? – уточняет Джиу, немного напрягая мозг, чтобы вспомнить детали того инцидента, о котором ей рассказала сама Чонын, ведь младшей Ким там в тот момент не было. Та кивнула головой, делая ещё один небольшой глоток горячей жидкости. – Я ей отказала, потому что не хочу быть использованной и выкинутой игрушкой. Я подумала о том, что, может быть… есть хотя бы маленький шанс того, что она и правда мной заинтересовалась? В общем, это было очень глупо. – Что случилось?.. – аккуратно интересуется Джиу, протягивая свободную руку к бедру Чонын, мягко его сжимая, чтобы выразить свою поддержку. – После того, как я ей отказала, она бегала за мной почти неделю… Я на секунду подумала о том, что она, возможно, меняется… Так как я не слышала, что за эти дни она с кем-то спала или набухивалась. – Чонын морально подготавливает себя к тому, что ей придется сказать далее, а слезы уже начали собираться в уголках глаз, но она их нервно смахивала. – И вот, когда я уже думала, что дам ей шанс, я случайно натыкаюсь на неё и твою Суён. Джинсоль кричит на весь университет о том, что просто хочет меня трахнуть и слить, как какую-то продажную шлюху! – девушка разрывается горькими слезами, беспомощно убирая кружку на тумбочку, чтобы упасть в ноги подруги, сжимая простынь по обе стороны от себя. Джиу торопится сделать то же самое, освобождая свои руки, чтобы быстро наклониться к Чонын, мягко поглаживая её шелковистые локоны рукой. На лице у младшей появляется злостная гримаса, но она спешит сначала успокоить Чонын, а уже потом разбираться с этой кем-она-себя-вообще-возомнила Джинсоль. – Ты выше этого, Чонын. Почему ты вообще допустила такую мысль?.. – Джиу нервно заправляет блондинистые локоны за её ушки, чтобы поднять за лицо и заглянуть в заплаканные глаза. Старшей Ким сейчас несладко, а всё из-за какой-то Чон Джинсоль, возомнившей себя чертовой королевой, которой она нифигашеньки не являлась. Джиу обещает себе, что завтра же устроит этой сучке небольшую взбучку. – Потому что я… Мне кажется, я влюблена в неё, – тихо проговаривает Чонын, чувствуя вновь нахлынувшие слёзы, вот только шатенка поспешила вытереть их с пухлых щек, устремив взгляд в глаза. – Оу, Чонын… Мы обе в дерьме