Conversaciоn de corazones

Кай сидит и дико пялится, до жжения в глазных яблоках и до глупых колючих болей в животе от неловкости. Бомгю сидит напротив, совершенно не ожидая чего-то от собеседника. и последний желание разговаривать стёр вместе с мозгами. иными словами, дар речи у него пропал от своих же идиотских действий. но ему позволительно, такими бесчинствами со своими же друзьями он еще не славился. — что? — возмущенно фыркает Хюнин, когда брюнет вдруг задержал свой взгляд на нем. на одну секунду. — ничего, извини. — пожимает плечами Чхве и боязливо отвернулся. — а ты. ты почему смотришь? — а мне по какой причине нельзя? тебе ли не привыкать. — снова аляповато переспрашивает Нин и отводит глаза на постер. — не хочешь, могу не смотреть. в этот момент "очкастая апория" почувствовал сухость и безнадежность в голосе оппонента и тихонько дотронулся пальцем до чужого локтя. — нет нет, можешь смотреть. я. мне просто не удобно, я такой страшный. — мнется брюнет и быстро оттесняет руку в сторону. — дурак! — усмехается темноволосый. — что? — ты, дурак! — возвращает Нин, продолжая настойчиво пялить на оторопелое бледное лицо. настолько приятное, но измученное, усталое. — ах, знаю. — Чхве лишь кривит свои полные губы в ответ и кивает, давая плнять, что не раз наслышан о таком. и даже похуже. похуй ему, честно. — ты выглядишь так.. я бы не сказал, что прям страшно, но болезненно. — вновь муторно задевает живое Кай, отпрянув к спинке стула. — серьёзно говорю, смотреть на тебя как-то странно. сердечность вдруг проклюнулась в словах темноволосого. он лишь привязывается, с каждым разом взглядывая на эту неестественную, загрустившую мордашку напротив сидящего. — да знаю, знаю. — вдруг оживляется Бомгю, съязвив и поправив очки, натянув их ближе на нездорово тонкую переносицу. — скажи еще, что я не нужен никому. — да устал я повторять, я не попугай! но ты - дурак. пустоголовый оболдуй. — вскидывает руки в воздух Хюнин и начинает вздорить. — ты до безумия красив, умен, прекрасен в общих чертах! Кай, полностью выйдя из себя, приникает к чужим губам своими, захватывая бордовый галстук крепко в кулак. — любовь, знаешь что это? — морщится Нин, отшатнувшись немного в сторону. — нет? а не мешало бы узнать. пойми же наконец, что я люблю тебя до одурения. незыблемая, железная любовь разбивает сердце, приглушая звон в висках жутким треском. темноволосый, намертво хватая стол ногтями, встряхивает головой. влажность темно-темно-серых глаз напротив не дает стоять на ногах, благо они оба сейчас сидят. и крепко накрепко хватаются друг за друга руками, не давая и шанса на побег. у обоих в голове хаос, что невозможно успокоить лишь щелчком пальцев. такое у них впервые. все те, кого раньше Кай считал лучшими, сейчас в памяти даже скромного уголка не имеют, в сравнении с Бомгю. — и я. — мимолетно сглатывает слова брюнет, багровея от тактильностей, которых его плоть сторонилась долгое время. кожа на ладонях Кая сухая и жёсткая, но для Чхве это удовольствие. — ты, что? — конфузится Хюнин с вопросом. — ну, не ходи вокруг да около, пожалуйста. — да тоже. и я люблю тебя, до чёртиков. — робеет все сильнее ботан и отворачивается. — хватит, не смотри, я такой.. так глупо выгляжу, да? — прямо как помидорка. — улыбается Кай, не щадя нервных клеток. — честно, самый драгоценный. правда-правда-правда — прекрати, не смущай!