Глазам можно верить

Прошло уже несколько лет с тех пор, как Джейме был дома, в Утесе Кастерли. Они были всего в нескольких днях пути, и Джейме не терпелось оставить свои дни в Королевской Гавани в прошлом. Только теперь он понял, насколько сильной была его тоска по дому; как ненавистна ему была служба в Королевской гвардии. Джейме не терпелось добраться до Ланниспорта, высадить Сансу с повозки и начать новую жизнь. Утес Кастерли станет местом, где они воспитают своих детей, — их домом. Он надеялся, что Санса обретет там счастье. Джейме понимал, что Винтерфелл останется её домом, но все же надеялся, что ей понравится в Утесе. Он заранее написал письмо кастеляну перед отъездом из столицы, чтобы замок был готов к их приезду. Сансе предстояло занять старые покои его матери, в которых никто не гостил после её смерти. Джейме распорядился, чтобы покои его матери — а также отца — были полностью переделаны по его требованиям. Он хотел, чтобы Утес Кастерли был идеальным для Сансы. Джейме понимал, что Санса не будет по-настоящему счастлива, пока не вернет себе мать. Он не знал, как ему быть со злостью и враждебностью леди Кейтилин по отношению к дочери. Все же он надеялся, что её любовь к дочери будет сильнее ненависти к нему. Что она поймет, как делает больно Сансе — и себе самой, — отказываясь от дочери. А что касаемо своенравной сестры Сансы — Арья Старк, казалось, не испытывала к нему такой сильной ненависти, как леди Кейтилин; казалось, не держала зла на сестру, помимо мелких сестринских ссор — и он был рад этому. Джейме не знал, выдержит ли Санса еще одного отвернувшегося от нее члена семьи. Он все еще не был уверен в том, что девочка не попытается сбежать, поэтому держал её подальше от матери. Награда в виде встречи с матерью была единственной вещью, что позволяла держать своевольного ребенка в узде. Джейме заметил Эдмара Талли, ехавшего верхом с сотней приставленных к нему человек. Он подъехал к своему пленнику. — Лорд Талли, — его люди отступили, давая Джейме и Эдмару поговорить наедине. — Цареубийца. Джейме стиснул зубы; он был раздражен тем, что тот упрямо продолжал звать его Цареубийцей. — Прошу извинить, если мое присутствие оскорбительно для тебя. Я лишь хотел сообщить, что твоя жена удобно устроилась в повозке с Сансой. Она выглядела вполне здоровой, когда я знакомил их. Если это вообще имеет для тебя значение, — Эдмар все так же не желал видеться с леди Рослин. Джейме начал задаваться вопросом, почему тот вообще попросил взять её с собой в Утес Кастерли. Эдмар опустил глаза, вероятно, сожалея о своем непочтительном обращении, и снова обратился к Джейме: — Спасибо. Я рад, что у Рослин все хорошо. Как… у Сансы все в порядке? Моей сестре не стоило произносить те слова. Уверен, она не имела в виду этого. — Однако её дочь уверена в серьезности этих слов. Мне казалось, что женщина, потерявшая стольких детей, будет рада снова иметь одного из них на руках. Если бы я знал, что леди Кейтилин сделает Сансе больно, я бы оставил её гнить в Близнецах. — Для нее было… неожиданно узнать, что Санса носит твоего ребенка… что она вообразила себе, что любит тебя, — Джейме горько усмехнулся выбору его слов. Вообразила себе, что любит тебя. — Признаюсь, я вижу, как ты добр к ней… может, даже заботишься о ней в своем роде. Но эта вражда между вашими семьями… — Если таково твое мнение, то мне интересно, почему ты попросил взять леди Рослин с нами в Утес Кастерли. Уверен, между Талли и Фреями — между вашими семьями — куда большая вражда, как ты выразился, после Красной свадьбы. Эдмар затих на пару минут и снова заговорил: — Что бы она сейчас ни чувствовала к тебе, мы оба знаем, что у Сансы не было выбора в этом браке. Она не могла отказать. Ты мог. Почему ты женился на моей племяннице? Джейме взглянул на горизонт, не в силах удержаться и не позлить Эдмара. Он определенно не собирался откровенничать с ним о своих чувствах к Сансе; о том, каким сломленным он был, вернувшись в столицу, или о том, как сильно он хотел спасти милую девушку, которая видела в нем защитника. — Только дурак откажется жениться на красивой, невинной девушке. Она очень мила… и ласкова. Теперь я понимаю, почему старина Нед прятал её в дебрях Севера, — он видел, как рассердил Эдмара этими словами, и решил чуточку смягчиться. — Я полюбил Сансу в день, когда связал себя с ней узами брака. И эта любовь только окрепла за месяцы, что мы прожили вместе. — С Сансой обращались в столице так же плохо, как она говорила? Джейме не хотел рассказывать Эдмару о подробностях жизни Сансы в гавани, но надеялся, что тот расскажет это леди Кейтилин. Быть может, поняв, через что прошла её дочь, она бы приняла её чувства. — Хуже. В день, когда я прибыл в Королевскую Гавань, я обнаружил её раздетую и избиваемую королевскими гвардейцами на глазах Джоффри. В наказание за восстание её брата Робба. И, боюсь, для развлечения Джоффри. Санса сказала мне, что это было обычным делом с тех пор, как Неда Старка обезглавили, а её брат провозгласил себя королем Севера. — Твоя сестра позволила это? Джейме на мгновение взглянул ему в глаза, прежде чем посмотреть на дорогу. — Моя сестра хотела сделать из Сансы любовницу — шлюху — Джоффри после того, как он женится на Маргери Тирелл. И я согласился жениться на ней сам. Ты правда думал, что Серсею волновало то, что её сын избивает твою племянницу? После этих слов Эдмар окончательно замолк. — А я думал, что твоя сестра будет добрее к своей дочери. Особенно к такой нежной дочери, как Санса. Такой доброй. Мне не нравится видеть её несчастной… теперь, когда она беременна. Для Сансы было бы лучше, если бы она могла советоваться со своей матерью. Каждый день она молилась о воссоединении со своей семьей. И все для того, чтобы быть отвергнутой из-за того, что она сделала, чтобы выжить. — Ты ведь не думал, что моя сестра обрадуется чувствам Сансы к тебе? — Нет. Но мне не приходило в голову, что она предпочтет несчастье своей дочери. Я не думал, что она предпочтет для своей дочери мужа, который бы насиловал её каждую ночь; брак, который был бы полон ненависти и жестокости. Я не знаю, как мать может хотеть такого для своей дочери, но, по всей видимости, именно этого она хочет для Сансы. Я не понимаю, как она может злиться на свою дочь за то, что она нашла способ обрести счастье. Эдмар, похоже, не нашелся с ответом. — Если леди Кейтилин хочет винить кого-то в нашем браке — в том, что её дочь вообразила себе, что любит меня, — она может винить меня. В том, что я был неосторожен, проявив доброту к её дочери. Она может ненавидеть меня за то, что я отказался быть жестоким с её дочерью; за то, что я делаю все, что в моих силах, чтобы осчастливить её дочь. Она не должна ненавидеть за это Сансу, — Джейме развернул своего коня, оставив Эдмара думать над его словами.

***

Санса и Рослин сидели напротив друг друга в неловком молчании. Джейме представил их друг другу, а затем запер дверцу повозки, оставляя двух леди наедине. Они обе не знали, что сказать, и неуверенно смотрели друг на друга. — Я… я благодарю вас за то, что вы позволили мне ехать с вами, леди Ланнистер, — тихо сказала она. Санса видела, как девушка боялась реакции сестры Робба Старка. Санса застенчиво улыбнулась. — Зови меня Сансой. Ничего, если я буду звать тебя Рослин? — Хорошо. Твой лорд-муж был очень добр, пригласив меня с собой в Утес Кастерли. Это было очень великодушно с его стороны. На губах Сансы заиграла мягкая улыбка. — Он говорит, что это мой дядя попросил взять тебя с нами. Лорд Талли, должно быть, привязан к тебе. Ты виделась с ним с тех пор, как… — она замолчала, не желая говорить о Красной свадьбе. — Мне очень жаль, — прошептала Рослин. — Я… я не знала… как это остановить, и… у меня не было выбора. Я не знала, что они так поступят с… я не знала, что мой отец так осквернит тело твоего брата. Санса взглянула ей в глаза и увидела в них искренность. — Твой отец так сильно хотел видеть тебя королевой моего брата? — Мой отец всегда был честолюбив и горд. А когда кто-то не проявляет к нему уважения, он… расстраивается. Он оскорбился тем, что мне в мужья предложили лорда Риверрана вместо короля Севера. Робб Старк дал обещание. Но… Эдмар был нежен со мной. Думаю, мне бы понравилось быть его женой. — Ты и так его жена. Рослин кивнула, положив руку на живот. — Полагаю, так и есть. Однако он больше не является лордом Риверрана и, должно быть, винит меня в этом. Он, наверное, ненавидит меня, — закончила она шепотом. — У него есть на это право. Я лишь надеюсь, что он не возненавидит нашего ребенка. Санса чувствовала связь между ней и Рослин и была рада, что леди Талли будет жить в Утесе. Она отчаянно нуждалась в другой женщине, с которой можно было бы поговорить; которой можно было бы довериться. Они были ровесницами, и обе разрывались между своими семьями и семьями мужей. Санса видела, как Рослин была привязана к её дяде Эдмару. Санса не могла не задаваться вопросом, не испытывает ли она какую-то вину за свои чувства к мужу, как это было у Сансы с Джейме. — Он не возненавидит твоего ребенка. Это и его ребенок. Он бы не стал просить Джейме о тебе, если бы ненавидел тебя или ребенка. Должно быть, тебе трудно выбирать между мужем и отцом, — предположила Санса. Она кивнула. — Кажется, ты тоже проходишь через это. Выбор между твоим мужем и матерью. Я знаю, что Старки и Ланнистеры находятся по разные стороны этой войны. Вы с матерью близки? — Я думала, что мы были близки, — тихо сказала Санса. — Я… я ношу ребенка Джейме, и она… не может простить мне этого. Или того, что я люблю его. Санса никогда не намеревалась влюбляться в Джейме. Он вполне нравился ей до свадьбы, и она находила его привлекательным. Но не любила и не думала, что когда-нибудь полюбит. Санса вспомнила об их брачной ночи и о том, как была напугана, впервые оказавшись в спальне Джейме. Тогда ей хотелось, чтобы мать успокоила её и рассказала о том, чего ей следует ожидать. Санса понимала, как ей повезло с Джейме, как нежно и терпеливо от отнесся к её неопытности. Она знала, что немногим женщинам так повезло в супружеской постели. Она и подумать не могла, что будет так хотеть Джейме. И спустя время Санса стала нуждаться в близости с ним. Это было её утешением. Тем, чего ей не хватало в дни, когда она была невестой Джоффри — заложницей в Королевской Гавани. С каждой близостью с Джейме, с каждой ночью, проведенной в его объятиях, Санса все больше и больше привязывалась к нему. Даже когда они не предавались любви и просто спали, обнимая друг друга, Санса проникалась чувствами к нему. Затем это стало чем-то большим, чем обычная телесная близость. Джейме стал тем, кому она могла рассказать о своих страхах. И он так же доверял ей свои. Порой гордость не позволяла ему признать этого, но Санса знала, что с ней он чувствовал себя принятым. С ним она чувствовала себя так же. Они оба были брошены — одиноки в этом мире. Санса нуждалась в Джейме, как и он в ней. Я никогда не повернусь спиной к человеку, который был рядом со мной, когда у меня никого не было. Размышления Сансы прервала Рослин, тихо заговорив: — Моя мать умерла, когда я была совсем маленькой. И я никогда не была близка с отцом, — добавила она. — У него и так много детей, а дочери ему ни к чему. Он отнюдь не добрый человек, — слыша о семье Рослин, Санса поняла, как ей повезло родиться Старком. В детстве ей ни разу не приходилось сомневаться в любви родителей. — Если бы Эдмар любил меня, я бы тут же отвернулась от своей семьи. Он хороший человек… не как мой отец. Сир Джейме… может, у него и нет репутации хорошего или доброго человека, но… он был очень добр ко мне, и я вижу, как ты любишь его. Я не думаю, что ты бы стала любить его, будь он жестоким. — Он многое для меня сделал, — прошептала Санса. — Я знаю, что он совершал плохие поступки в прошлом, но со мной он обращался иначе. Ему не нравится, когда я смотрю на него как на героя, но… он и есть мой герой. Моя мать ненавидит меня за это. За то, что я позволила Джейме любить меня и за то, что я люблю его в ответ. Наверное, моя мать предпочла бы, чтобы я умерла в столице, — сказала Санса со слезами на глазах. Рослин наклонилась и взяла её за руку. — Санса, это было… утром после свадьбы. Они пришли в спальню, где прошла наша первая ночь с Эдмаром, и они потащили его прочь, чтобы показать ему, что стало с его королем. Мой отец тоже повел меня туда, и… — она закрыла глаза, — это было ужасно. Твоя мать была там, когда они сделали это с твоим братом. Ей, должно быть, невыносимо больно. Она показалась мне доброй женщиной, когда я впервые знакомилась с ней. До того, как… Я уверена, что она не хотела бы твоей смерти.

***

После двух дней хорошего поведения её сестры Джейме разрешил Арье увидеться с матерью. Он предложил проводить её в шатер леди Кейтилин самому — или же приставить к ней сира Аддама, — но Санса сказала, что пойдет одна. Она заверила Джейме, что не станет видеться с матерью — она знала, как он беспокоился о том, что еще может сказать ей её мать. Санса не желала слышать еще более резкие слова от матери. Санса и Арья шли через лагерь, сопровождаемые несколькими стражниками Ланнистеров. Затем сестра спросила её, почему она не навещала их мать все эти дни. — Цареубийца против этого? — Сир Джейме, — поправила её Санса. — Я виделась с ней в ту же ночь, когда её привели сюда. И… — голос Сансы сорвался, пока она пыталась объяснить Арье, что произошло. — В чем дело? — спросила Арья обеспокоенно. — Она сказала, что я ей больше не дочь. Из-за Джейме, — глаза Арьи расширились. — Поэтому я не пойду с тобой, чтобы увидеться с ней. Она не хочет видеть меня, и… я боюсь… боюсь того, что еще она может мне сказать. Арья не стала ничего говорить, видя, как глаза Сансы наполнились слезами, и взяла её за руку, подойдя к шатру заложников. Санса позволила алым плащам войти в шатер Эдмара Талли, и только потом они с сестрой вошли туда. Она знала, что им было велено следить за тем, чтобы Санса не вступала в разговор с матерью. Джейме боялся, что её переживания могут навредить их ребенку. Эдмар удивленно взглянул сначала на нее, затем на Арью. — Кто это тут у нас? — спросил он Сансу. — Моя сестра. Арья Старк, — Эдмар был явно удивлен. Вне сомнения, её мать была уверена в том, что Арья мертва. Она повернулась к Арье. — Это наш дядя, Эдмар Талли. Арья здесь, чтобы поговорить с… нашей матерью. Эдмар тепло улыбнулся, подходя к ним обеим. — Рад наконец познакомиться с тобой, Арья. Мне следовало почаще приезжать в Винтерфелл. Твоя мать будет очень рада тому, что ты жива и здорова. Санса указала на шатер их матери. — Иди. Я подожду тебя здесь. Арья кивнула и чуть ли не побежала к матери. Санса стояла, наблюдая и прислушиваясь сквозь щели шатра, стараясь оставаться незамеченной. Арья медленно подошла к матери, сидевшей на стуле. Санса не видела, что она делала, так как та сидела к ней спиной. Она услышала тихое «мама» её сестры, и мать тут же уронила книгу, обернувшись на Арью в шоке. — Арья? Это правда ты? Сестра кивнула и подошла ближе к матери, остановившись прямо перед ней. Леди Кейтилин протянула к Арье дрожащую руку и нежно коснулась её щеки, что была мокрой от слез. Санса видела, как мать не могла поверить в то, что её младшая дочь стояла перед ней. Она и сама не могла поверить в это, когда впервые увидела Арью. — Арья, — прошептала она, обнимая её сестру. — Я боялась, что ты мертва. Мы ничего не слышали о тебе с тех пор, как твой отец… — мать заплакала, прижимаясь к Арье. — Я искала тебя все эти месяцы, мама, — выпалила она. Леди Кейтилин провела рукой по волосам Арьи. — Что случилось с твоими волосами? — Я притворялась мальчиком, — ответила она, все так же обнимая мать. — Санса заставила меня вымыться и надеть платье, когда я оказалась здесь. — Я боялась, что у меня не осталось детей, — пробормотала она, глядя на Арью. — Ты так выросла. — У тебя есть еще Санса, мама. Она стоит снаружи, если ты хочешь встретиться с ней. Её мать сделала вид, словно Арья ничего не говорила. Словно ей было все равно, что Санса тоже жива. Леди Кейтилин прижала Арью к себе и спросила, что с ней было — что она делала, где была — за последние несколько месяцев. Санса вновь ощутила укол боли от того, как мать отвергла её; от полного отсутствия интереса к ней со стороны матери. Санса смотрела, как мать обнимает Арью, качая её и прислонившись головой к её сестре. Ей было стыдно за то, как сильно она хотела, чтобы мать так же обнимала её. Санса знала, что ей не следовало этого хотеть, особенно после её резких слов, но она не могла не скучать по любви своей матери. Санса почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Вытерев их, она заметила на себе взгляд дяди. Она попыталась отвернуться от него — скрыть слезы, — но он все видел. — Ты в порядке? — Скажешь Арье, что я вернулась в свой шатер? Стражники проводят её, как только она будет готова уйти, — она хотела к Джейме — хотела его утешения. Санса не думала, что ей будет так больно видеть, как мать любит Арью и как не любит её. Она поспешно вышла из шатра дяди, не желая, чтобы он вновь увидел её слезы. — Санса? — она замерла, услышав голос Эдмара. — Они не знали. Робб и твоя мать. Они понятия не имели о том, что с тобой происходило в Королевской Гавани. — Это то, что мне сказал Джейме. Знали они или нет… я нуждалась в помощи, и… Джейме был тем, кто помог мне. Единственным, кто был добр ко мне. Кто наконец дал мне почувствовать себя в безопасности. Я уже давно не чувствовала себя так с тех пор, как моего отца казнили. Пока Джейме не вернулся и не спас меня. Джейме более чем заслужил мою любовь. И мою верность. — Твоя мать опомнится. — Это любезно с твоей стороны — говорить так, но, думаю, ты ошибаешься. К тому же, что ей еще нужно? У нее на руках уже есть дочь. — Ты тоже её дочь. И я знаю, что она так же хочет обнять тебя. — Нет. Она не видит во мне свою дочь. Она видит лишь жену Джейме Ланнистера, смотря на меня, — Санса задумчиво посмотрела на него. — Твоя леди-жена едет со мной в повозке. — Джейме рассказал мне. — Перед тем, как Джейме забрал её, когда она была в Близнецах… она каждый день проводила в септе, молясь за девочку, — он непонимающе взглянул на нее. — Она боялась, что если у нее родится мальчик, то её отец убьет тебя. Ты ей небезразличен. Возможно, тебе следует проявить к ней ту заботу, которую моя мать больше не проявит ко мне, — она повернулась к выходу из шатра. — Спокойной ночи. Санса знала, что алые плащи следовали за ней, но не обращала на них внимания, не желая ни с кем разговаривать. Она лишь спешила обратно к Джейме — к единственному человеку, который никогда не отвергнет её.