I. Возвращение

В подвале прохладно и темно. Источником тусклого света служит небольшая лампа под потолком. — Виктор, я не понимаю, для чего все эти излишние меры, — белокожий шатен с янтарными глазами указал на кованую кровать, намертво впаянную в бетонный пол, и две пары кандалов на толстых железных цепях. — Да, мы с Ноэлем не бойцы, но с новообращённым каждый из нас справиться в состоянии. — Ты вновь забываешь уроки отца, Дастин, — черноволосый мужчина проверил цепи на прочность и удовлетворённо кивнул. — Обыкновенная предусмотрительность. С ранами от кандалов регенерация справится, но у вас будет возможность... остановить меня, если что-то пойдёт не по сценарию. Чейз поджал губы. — Как Мия? — глухо прозвучал голос старого вампира. Виктор взглянул на него: — Я признателен тебе за заботу о ней, отец. Знай, для меня это важно. — Она сильная девочка, Виктор. — У всего в этом мире свой запас прочности, и у всякой силы есть предел. — Она... — попытался вклиниться Дастин. — Она – то, что вернуло меня в этот мир, то, чем я сейчас жив. Запомни и прими это, брат. Чейз не выдержал пристального взгляда, отводя глаза: — Я постараюсь. — Не тревожьте её без повода, Ноэль. Когда всё произойдёт, я сам появлюсь в её жизни. В противном случае... — Я исполню твою просьбу, — ровным голосом, глядя в пространство, произносит Ноэль. — Благодарю, отец. Запомните, что бы ни случилось, на вас нет вины. Вся ответственность за принятое решение лежит на мне. — Ты не изменился, мой мальчик. — Изменился, Ноэль, мы все изменились. Немного помолчав, вампир спросил: — Ты думал о том, чем будешь питаться после обращения? Для развития Даров необходима человеческая кровь... — Исключено. — Мы загнали нескольких диких кабанов и оленя. — На первое время должно быть достаточно. Вы хорошо подготовились, Ноэль. Думаю, мы можем начинать. Дастин сорвался с места и порывисто обнял его: — До скорой встречи, брат. Виктор едва заметно кивнул. Повесил пиджак на спинку стула. Расстегнул и снял рубашку. Сел на кровать. Ноэль обошёл его со спины: — Ты выйдешь из боя победителем, мой мальчик. Тебе есть за что сражаться. — Приступай, отец. Острые клыки смыкаются, распарывая кожу, впиваясь в ярёмную вену. Виктор сжимает зубы. С каждым глотком вампира кровь покидает смертное тело, заменяясь медленным ядом. Ещё человеческое сердце гонит его по кровотоку. По венам, артериям, капиллярам растекается раскалённая лава. Он закрывает глаза в попытках справиться с невыносимой, разрывающей болью и испепеляющим жаром. Виктор видит её: ничем не примечательную молоденькую студентку в простенькой белой блузке и короткой клетчатой юбке. Чистые, ясные серо-голубые глаза в прорезях маски. — Привет... Если ты человек, то должен пойти со мной... «Я готов, милая, веди!..» И пламя поглощает его.

***

Парк. Глухой, мрачный, пустынный. Тихо. Ни звука, ни шороха. Безотчётный страх. Зачем она здесь? Мия идёт по дороге, тускло освещаемой редкими фонарями. Даже этот неверный свет создаёт иллюзию безопасности. Ноги сами ведут её. Куда?.. Дом Фредерика. Отсюда всё началось. Здание выглядит заброшенным и обветшалым. Потрескавшаяся, облупившаяся от времени краска, пустые, чёрные глазницы окон... Стёкла эркера выбиты. Мия ступает на покосившееся крыльцо. Дёргает на себя потемневшую от времени бронзовую ручку. Дверь с резким скрипом распахивается... Она внутри. И дом жив?.. В каминном зале приглушённый свет, играет негромкая музыка, по изящным, витым хрустальным бокалам разлито красное вино. Мия идёт... Юноши и девушки в масках не обращают на неё никакого внимания. Она идёт мимо танцующих, мимо обнимающихся в стороне пар, мимо беседующих о чём-то компаний... Её никто не останавливает. Да и Мие нет до них дела... Она идёт, и уже начинает догадываться, куда... Там, у окна, задумавшись, в спокойной серой маске стоит он... Но этого не может быть?! Мия подходит ближе, на расстояние вытянутой руки... Сомнений нет. Чернее воронова крыла волосы, прикрывающие часть лица, тонкий профиль, яркие, чувственные губы и неестественно бледная кожа... Мия не верит глазам. Сердце колотится, как сумасшедшее... — Вик, — шепчет она. Он не оборачивается, рассматривая в стекле не то своё отражение, не то что-то в парке... — Вик, милый, это я, — срывающимся голосом произносит она и протягивает руку к его плечу... Но рука, не встречая препятствия, легко проходит сквозь. Она снова и снова сжимает его плечо, каждый раз хватая воздух... Все попытки тщетны. Наконец, он поворачивается. И Мия встречается с необыкновенно глубокими глазами в прорезях маски. Виктор холоден и отстранён. Он смотрит будто сквозь, на то, что происходит за спиной у Мии... — Виктор, — делает ещё одну попытку девушка... И кажется, он замечает её. В его взгляде мелькает брезгливость, но тут же сменяется хищным, голодным блеском. Идеально прекрасное лицо обезображивается чудовищным оскалом... Мия пятится назад... Он медленно приближается... — Нет, Вик, не надо... Её нога скользит в чём-то липком и вязком... Она теряет равновесие и падает в растекающуюся по паркету багровую лужу. Дыхание перехватывает от приторного, металлического запаха... Это кровь!.. Она лежит в чьей-то крови! Мия лихорадочно пытается выкарабкаться, но тело не слушает её... Виктор всё ближе... Вот он наклоняется... — Не смей! — из последних сил кричит она, но видит обезумевший взгляд таких родных глаз и клыки, приближающиеся к её шее. Она в ужасе закрывает глаза... И ничего не происходит. Мия с опаской приоткрывает веки. Оглядывается. Никого. Ни крови, ни жуткого запаха... Так тихо, что собственное дыхание оглушает её. Девушка поднимается на ноги и бросается к входной двери. Шаги отдаются гулким эхом в пустом пространстве огромного зала... Быстрее! Мия открывает спасительную дверь и оказывается... в кабинете. Она с непониманием оглядывается по сторонам, отмечая смутно знакомую обстановку: дорогую антикварную мебель, книги в роскошных переплётах... — Скучаешь? — раздаётся резкий голос. — Нет, — шепчет Мия, — нет, это сон, это дурной сон. Но она не просыпается. — Напугала? — с издёвкой произносит вульгарно одетая вампирша в красной маске. — Жаль, не люблю привкус страха. Стелла приближается, и в её плавных, даже грациозных движениях отчётливо слышится угроза... Одним молниеносным прыжком она прижимает Мию к стене. Одной рукой закрывает рот, а другой вцепляется в глотку. Горло пронзает острая боль. Невозможно вздохнуть... В глазах темнеет. — Теперь тебе никто не поможет, — голос вампирши неуловимо меняется, становясь глухим, колючим. — Es hora de recoger las piedras...¹ Задыхаясь, Мия с ужасом распахивает веки, чтобы увидеть перед собой скрытое чёрным капюшоном лицо. — Ты мёртв, — хрипит она, протягивая руки к капюшону... — Всё произошло из праха, и всё возвратится в прах...² Отчаянный рывок – соскальзывая, чёрная ткань открывает такое знакомое, искажённое злобой, красивое лицо... — Анри, — едва слышно произносит девушка. Хватка пальцев на горле ослабевает, но в виски впивается тысяча острых игл. И бархатистый голос откуда-то из глубины её сознания произносит: — Не сопротивляйтесь, ma cherie, вам некуда бежать... Дверь с грохотом распахивается. На пороге появляется Стоун. — Вик, спаси! — пытается крикнуть она, но лишь невнятно шевелит губами. — Прочь, убери от неё свои руки! — Ей не спастись, никому не спастись, — Леконт торжествующе ухмыляется. За спиной Виктора бушует пламя. — Мне жаль. Мне так жаль, милая, — горько шепчет он. И огонь ползёт по его одежде... Откуда-то издалека доносится уханье совы... Мия проваливается... Она просыпается в холодном поту, пытаясь справиться с дыханием, постепенно понимая, что находится в гостиной. Обеспокоенный Говард треплет её за рукав, громко ухая... — Так это был ты, пернатый? Она поднимается с дивана, подходит к окну, открывает его. Мию окутывает бархатом июльская ночь. По небу разливает мягкий, холодный свет полная бледно-жёлтая луна. — Смотришь? — с горечью бросает девушка. — Интересно? Зачем ты породила меня? Для чего привела в этот мир? Молчишь... Тебе не жаль... Тебе никого не жаль!.. По щекам катятся непрошеные и ненужные слёзы... Её отчаянью не пробить глухую стену ночи и не достичь далёкого, равнодушного светила... _______________ ¹ Время собирать камни (исп.). Экклезиаст ² Экклезиаст