I. Возвращение

— Что вы думаете делать, Ноэль? — Мия выглядела напряжённой. — Мы можем потерять компанию? — Нет, Мия, до этого в любом случае не дойдёт... Я долго размышлял. Рано или поздно подобное случилось бы... Макиавелли утверждал: «Держи друзей близко, а врагов ещё ближе». Мудрые слова... Нам сейчас нужно время, чтобы укрепить свои позиции. Если мы согласимся на предложение Стоуна, оно у нас будет. Мы подпустим их ближе... А потом проглотим. Мия смотрела на Ноэля со смесью любопытства и восхищения: — Мне стоит многому у вас научиться. Ноэль задумчиво проговорил: — У меня, кажется, возникла идея, как держать их на максимально близком расстоянии... А потом обратился к Мие: — Вот что, если хочешь быть причастной ко всему этому, можешь начать знакомиться с документами. Джереми введёт тебя в курс дела. Я его проинструктирую. — Спасибо, Ноэль. Я этим займусь в ближайшее время... У меня к вам ещё одна, личная просьба. — Да. — Я хотела бы возобновить своё изучение китайского. Без практики это сложно. — Я понял, конечно, в любое время. Девушка с облегчением улыбнулась: — Спасибо вам. Знаете, я не думала... — Что моё отношение к тебе так изменится? Мия кивнула. — Мы не подвластны чувствам в той мере, которая свойственна людям. Нами движут холодный расчёт и рассудок. За редким исключением, — Ноэль отвёл взгляд. — Путём некоторых наблюдений и умозаключений я пришёл к выводу, что, если я с уважением отношусь к Виктору, таково же должно быть и моё отношение к его выбору. И за эти годы ты только укрепила меня в правильности моего вывода. Ты сильная, волевая, рассудительная девочка. Иногда слишком наивная, излишне эмоциональная, но это издержки возраста и человеческой природы. Я хочу, чтобы ты знала... Я ценю твоё отношение к моему сыну и всегда готов помочь тебе. Мия опустила глаза, пряча рвущиеся наружу слёзы. — Мне важно это знать, Ноэль. Спасибо за встречу и... откровенность. Нам уже пора. София просила нанести визит. Надо подготовиться. — Хорошо, не буду тебя задерживать. — Говард! Птица, задремавшая на спинке кресла, моментально встрепенулась и через мгновение заняла плечо хозяйки. — До свидания, Ноэль. — Всего хорошего, девочка.

***

Громкий звук телефонного звонка наконец проник в сознание. Джон не без усилий разлепил веки. Голова гудела, как от тяжёлого похмелья. Приподнялся в кровати... И еле донёс содержимое желудка до унитаза. Тошнота не отпускала. Мужчина обессиленно рухнул обратно в кровать и дотянулся, наконец, до телефона. 12:20. Восемнадцать пропущенных. «Прекрасно!» — Алло, Джейк? — Ну наконец-то, Стоун! Как поживает наша спящая красавица? Я уже было хотел спешить на помощь в качестве принца... Но ты бы всё равно не оценил моего благородного порыва. — Нет сил выслушивать твои шуточки. Голова раскалывается. Что вчера произошло? Я отключился? — Я не знаю, что точно произошло, Стоун. Вы с Миллером остались одни. Через некоторое время ты, бледный, вышел из кабинета. Мы пытались тебя остановить, но ты никак не реагировал. Отключился уже на улице. Мы довезли тебя до отеля, вызвали врача. Тот тебя осмотрел, вколол успокоительное. Сказал, что это сильное переутомление и посоветовал полный покой. Я бы и не трогал тебя с утра, но тут такое дело... Ты бы собственноручно прикончил меня, если бы я не сообщил. — Что за дело? — Звонили из «Artico», сказали, что согласны на наше предложение. — Это точно? Ошибки быть не может? — Не может. Перешлю тебе запись телефонного разговора. Послушай, я не знаю, что ты сказал этому засранцу в кабинете, но похоже, наша взяла. — Пусть Ройс готовит бумаги. — Процесс уже запущен, Стоун. Я должен был тебе всё это рассказать... Но пока ты можешь отдохнуть. Видок у тебя вчера и впрямь был не очень. — Ценю заботу, но сам решу, что мне делать. За новость спасибо. Джон положил трубку. Снова мутило. А в голове крутились обрывки снов, в которых мелькали лица, увиденные им вчера. Но больше всего беспокоило то, что он совершенно ничего не помнил. «Что я мог наговорить Миллеру в том кабинете?.. Ладно, в конце концов исход меня более чем устраивает». По знакомой схеме: обезболивающее-душ. И скоро Стоун решился спуститься вниз. Его внимание привлёк резкий, раздражённый мужской голос у стойки администратора: — А я вам в который раз повторяю, что Джон Стоун меня ждёт. Я вообще здесь исключительно по его милости. Так что будьте добры назвать мне его номер. — Мистер Лоуренс, я в который раз вынужден вам ответить, что мы не выдаём такой информа... — Мистер Лоуренс! — Стоун привлёк внимание лысоватого мужчины в помятом светлом костюме. И тот, подхватив свою сумку, направился к нему. — Вот вы где, мистер Стоун. Я тут битый час торчу, пытаясь к вам прорваться. Ваш номер не отвечает... — Была тяжёлая ночь. — Вы пили? — Нет. — Ясно. Похоже, всё хуже, чем я ожидал. — Давайте поднимемся в номер. Уже на пороге Стоун заявил: — Мне нужен сеанс гипноза, доктор Лоуренс. Сны изменились. — В чём? — Пока до конца не разобрался. Вы мне в этом поможете. — Вы хотите, чтобы я это сделал прямо сейчас? — Я хочу, чтобы вы это сделали прямо сейчас. Лоуренс недовольно вздохнул, снял пиджак, бросил на спинку стула. Сам расположился в кресле, указав Джону на другое, напротив: — Присаживайтесь, примите максимально удобное положение. Профессор достаёт из сумки хрустальный маятник. Ставит на столик перед глазами Джона. Включает диктофон. — Следите за маятником внимательно, не отрываясь. Спокойно, размеренно, вы следите за его стрелкой и слушаете мой голос. Ваше тело расслаблено. Веки тяжелеют. Вы засыпаете. Стоун закрыл глаза, закинув голову назад. Дыхание стало глубже. — Джон, если вы слышите меня, поднимите правую руку. Рука Джона чуть приподнялась. — Хорошо, Джон, вы спите. Что вы видите? — Темноту. — Что вы ощущаете? — В ней что-то есть. — Присмотритесь внимательнее. Где вы? — В доме. — Он знаком вам? — Нет... Да... Я здесь уже был... — Чей это дом? — Я не знаю, но он кажется знакомым. — Что вы чувствуете, находясь в доме? — Тревогу. — Вы хотите уйти? — Нет. — Осмотритесь, что вы видите? — Не могу понять. Глазам будто что-то мешает... Вроде бы камин... Да, камин. Остальное не разобрать. Я должен идти дальше. — Зачем, Джон? — Я должен. — Куда вы идёте? — Я поднимаюсь по лестнице. — Что вы чувствуете? — Желание дойти до конца. — Куда вам нужно дойти? — Наверх. Там дверь. Я вижу её. — Зачем вы к ней идёте? — Я должен открыть её. Необходимо. Я... — Джон? — ... — Джон! Вы слышите меня? — Я... не... могу... — Джон, слушайте меня. Я сейчас буду считать до трёх. Как только прозвучит цифра «три», вы откроете глаза. Вы слышите меня? — Да. — Один, два, три... Просыпайтесь, Джон! Джон открывает странно потемневшие глаза, судорожно хватаясь за горло. Воздуха нет. Он заходится в кашле. Лоуренс приносит ему стакан воды. — Я не хочу стать вашим убийцей, мистер Стоун. У меня иной род деятельности, — раздражённо бросает Лоуренс. — Вы чуть не задохнулись. Джон отпивает воду. — Ваши сны действительно изменились. Вернее, не сны, а ваши ощущения внутри них. Доктор Лоуренс включает запись диктофона. Стоун внимательно слушает... — Теперь вы не ощущаете страха и не стремитесь покинуть это место... И я не уверен, хорошо ли это. Джон будто не слышит профессора. Он поглощён своими мыслями. — Я постараюсь снова выставить блоки и... — Нет, доктор Лоуренс. — ? — Это всё временные меры. Сны потом возвращаются. Я начинаю думать, что мы изначально выбрали неправильную стратегию излечения. — О чём вы? — Может, эти сны – просто способ показать мне что-то. Может, просто надо открыть эту треклятую дверь! — Я не собираюсь в этом участвовать. Увольте от ваших безумных идей. — Послушайте, доктор Лоуренс... — И даже слушать не буду. Ваше состояние может прогрессировать и привести к серьёзному повреждению психики. Ответственность на себя за это я брать не собираюсь. — Мне надо с этим разобраться. И вы мне поможете, — Джон полностью пришёл в себя, его голос вновь приобрёл уверенность и властность. — Я буду оплачивать вам в десятикратном размере каждый сеанс. Естественно, все расходы по вашему проживанию я беру на себя. Что вы скажете на это? Молчание. Потом тихое: — Я согласен. — Прекрасно! Ни в чём себе не отказывайте, мистер Лоуренс.