И в "Тэльме" танцевали ангелы...

Всё молчит. Ни слова и ни звука. Две недели взглядов в пустоту. И не мёртв. Какая ж это мука Изнутри гореть, сломав черту. Перейти туда, где только боли. Без надежды, без желанья жить. Чёрта с два! Он это не позволит! И пускай не в силах изменить Что-то там – за пеленой смиренья. За плечами. Было и прошло. Ни к чему о прошлом сожаленья. Он поднимет. Памяти назло. — Хэй, приятель! Что сегодня снилось? Ох, прости, дурацкий был вопрос. Ну, давай-ка… Что-то изменилось? Синь сухая. Плохо, что без слёз. Слёзы помогают, слёзы лечат. Только вот напрасно тут их ждать. Как же фронт всё славно покалечил! Как же постарался, вашу мать! Всё, спокойно. Видел и похуже. Не таких вытаскивал бедняг. Разбивал отчаянье и стужу. Разобьёт и здесь… Вот только как? День и ночь почти он у постели. Наблюдает, тихо говорит. Словно ждёт, что разум Кастиэля Сможет отозваться. — Тут болит? А вот тут? Ответь, приятель, ну же. Нам с тобой о многом поболтать Кажется пора. Разбит. Контужен. По кусочкам душу собирать. Зашивать. Вот так же, как и плечи. Штопать, перетягивать. Молчит. Ничего. Он знает, он излечит. У него немой заговорит. Это цель – за многие другие. Тех, кого не в силах был спасти. — Ну, зато награды боевые. И должно с девчонкой повести. Говорят, что шрамы украшают… Так, садимся. Каша на обед. Как же так? За что? Он вряд ли знает. У шрапнели предпочтений нет. Нет у смерти избранных на поле. Все равны, всем руку подала. А таких – кто смог сбежать от боли – Иссушила страхом добела. Не винит. За что? Он просто выжил. Просто смог. Не он, так кто другой. — Вижу, засиделся ты под крышей. Дай-ка, прогуляемся с тобой. Небо хмурит серую низину. Нагоняет тучи за рекой. Февраля истратив половину Город дремлет редкой тишиной. Пальцы мёрзнут. Ну и пусть, неважно. Главное немного подышать. Без сирен. Без рупора на башне. Без команд «Лежачих не спасать!»… — Хорошо? Прохладно, да, я знаю. Скоро потеплеет. Ничего… Перед сном немного погуляем… Почему не бросил одного? Почему не дал забрать из зала? Почему сейчас вот так – всё с ним? Сердце, в самом деле, подсказало? Кем же ты, бедняга, так храним? Кто тебе вот это кресло справил? Кто тебя вот там – на поле – спас? Ай, к чертям. Пусть ангел и оставил. Но теперь он точно не предаст.