Не жди момента, действуй!

На улице прилично стемнело. Полуденная жара постепенно сходила на нет, воздух охлаждался – вечерний ветерок уже не кажется на столько тёплым, как с утра. Вокруг царила безмятежность, лёгкая усталость трудового дня и закатная печаль. Такое ощущение опустошённости обычно весит в небе ранней зимней ночью, но весной это «что-то» перерождается в светлое очарование алого заката. Небо затянуто множеством кучевых облаков. Смягчающийся свет заходящего за горизонт солнца особенно хорошо выделял фактуру слегка сероватой «небесной ваты». Дождь что ли будет? От подобной мысли даже лучше – то незримое чувство, что зарождается в глубине души вместе с ожиданием, приятно обволакивает, как глоток красного полусухого. В дали едва слышно гудят машины. С работы небось едут. Как-то даже беспокойно от такой тишины. Долго они ещё петлять по закоулкам будут? А, хотя, вроде, вон за тем дряхлым полуразрушенным невысотным зданием виднеется нечто подходящее под общее описание Иноске. Бледно-зелёная пятиэтажка? С облупленной краской и прогнившими балконами? Да, это определённо она. Боже, как этот дом ещё фундамент держит? Больше походит на аварийный дом, ну или на богом забытую рухлядь города-призрак. Оказывается, тут есть домофон – а он то хоть жив? При наборе цифр, устройство не издало не единого звука, что, скорее всего, значило, что этот аппарат – мёртв. Ну да, чего хотели, собственно. Зато хоть дверь добротная – железная тяжёлая, от воров защита что ли? Они хоть в курсе о существовании этой развалюхи? Однако ж её очень трудно открыть – ну точно ржавая! До третьего этажа можно дойти и пешком. В смысле, а другого-то способа и нет. Как и лифта как бы. А вот дверь квартиры Хашибиры показалась какой-то хлипенькой. Вот тут уже совсем непонятно – это он такой бесстрашный, что живёт с такой дверью, или он любитель «идти напролом» не только в стенах школы? Пару быстрых стуков в дверь достаточно, чтобы расшевелить обитателей квартиры. Судя по тихим переговорам изнутри, они не единственные, кто пришли. Всё громче стали раздаваться тихие шорканья ног о коврик – в тапках что ли? И прямо за дверью послышалось тихое, почти безобидное, скорее на веселе «блять, сука, где ключ… а, вот он». Три резких оборота, звонкий щелчок и широко распахнутая дверь. И Иноске ещё… весь… в кетчупе? Хочется на это надеется. Томиоке. А Сабито и так нормально–«ну сколько можно так солнечно улыбаться? Ты сейчас находишься в кафе и радушно принимаешь посетителей, или стоишь около испачканного, надеюсь не кровью, Иноске, который вообще походу нам не рад… Хоть бы нарядился раз в жизни по-человечески, а то в трусах и тапках – это, несомненно, креативный вид для принятия гостей, но всё же. Боже, прошу, ну хватит так улыбаться, ты вгоняешь меня в краску». Чтобы замять неловкость молчания, Урокодаки первый решает заговорить: - Привет, Иноске, с днём рождения тебя! – быстренько впихнуть подарок в руки именинника и скрыться где-то в глубине квартиры –да, самое лучшее решение. - Эм, спасибо?–в ступоре протягивает Хашибира, принимая и второй подарок. Нагнетающую обстановку вмиг уничтожает розово-зелёная макушка, высунувшаяся из одного из проёмов комнат. - Гию! Приветик! Проходи, вы, конечно, рановато, но ничего! Иноске, развернувшись потопал вслед за девушкой, видимо, на кухню, предварительно оставив подарки на тумбочке у входа. - Мне кажется, что мы не вовремя, - а парень, всё это время боязливо прижавшись к стенке коридора, поджидал своего друга, когда тот войдёт. - И зачем мы только пришли… Оставить куртки можно на вешалке, хотя кто-то отличился и бросил свои вещи прямо на пол. Будет неудивительно, если это даже Хашибира и сделал. Кухня оказалась на удивление большой, совмещённой с гостиной, в качестве разделителя выступала барная стойка. За ней свободно расположили нарезанные для закуски овощи Аой с Иноске; они дорезали последнюю парочку болгарских перцев, попутно ещё успевая о чём-то горячо спорить. Мицури стояла у плиты и что-то усердно помешивала, а Танджиро накрывал на стол готовые блюда. Махнув на всё с энтузиазмом, Сабито решил присоединиться к готовке, перехватывая нож у Канзаки, под предлогом «девушки должны отдыхать», и ловко влез в разговор. Как ему это удаётся… Аой, воспользовавшись моментом, схватила кусочек соломкой нарезанной моркови и с победным смешком выбежала из комнаты, чуть не сбив с ног Обаная. Томиоке проще ничего не делать. Он лучше побудет будто в стороне от происходящего, спокойно посидит на диване и морально подготовится к предстоящему «веселью». Игуро лениво потягивается, словно недавно проснулся, осматривая помещение на наличие интересующего его объекта. Едва в поле зрение попадается розовая макушка, в глазах отражается лихорадочный блеск счастья – поиски обвенчались успехом, парень вприпрыжку несётся к предмету воздыхания. Мицури уже давно ничего не помешивала – соус был готов, оставалось его только охладить. Вместо этого она уже которую минуту залипала в профиле какого-то незнакомого парня. - О божечки, посмотрите какой он красавчик, ну просто лапочка! – парень остановился на середине пути, сердито нахмурившись. Игуро это оскорбило до глубины души. Кто этот парень вообще такой?! Он уже его бесит. Хотя, если подумать, девушка ко всем так относится, не значит же теперь, что этот «красавчик» ей нравится? Заглянув через плечо розоволосой в телефон, брюнет нахмурился ещё сильнее. - В какой жопе он красивый? - Наверно, в чьей-то другой. Что? Откуда здесь взялся Зеницу? Хотя если проследить за траекторией, по которой полз паренёк, можно понять, что тот настраивал стереосистему, потому его и не было видно. Как давно они с Незуко вернулись с заказом из пиццерии? Никто и не заметил. Последующий час гости дружно подтягивались к месту сбора, присоединяясь к празднику. Официально веселье было обозначено приходом Тенгена – врубить музло в колонках на полную и сказать: «Начинаем бухать» мог только он. Все бились в конвульсиях, называя это «фристайл», и только три парня «группы отчуждения» были крайне недовольны происходящим. Игуро воодушевлённо рассказывал, как пойдёт на ветеринара, какая чудная змейка Кабурамару, пару раз даже дал её погладить и зачем-то вспомнил историю про то, как его безрезультатно пытались уговорить идти на юриста. Кайгаку был менее многословен, но и о нём выяснилось немало нового: брюнет пойдёт на полицейского, «так же, как и тот оболтус». Под этим оскорбительным прозвищем Гию узнал Зеницу, брата Агацумы. Хотя, почему он его назвал так? Довольно заводной парень, целеустремлённый – вон как усердно минут пять пытается выдавить нотки рока из укулеле. В дружескую беседу «непьющей троицы» бесцеремонно влез Кёджуро: - Ребят, не хотите к нам присоединиться?Я спёр фирменную наливку бати, - сказал он, показывая на стол, и, скорее всего, на бутылку, что стояла ближе к краю. Внутри полупрозрачной малиновой жидкости виднелись плавающие кусочки вишни и ещё какой-то ягоды. Первым сдался Кайгаку, а за ним и гетерохром покинул беседу. Томиока остался один, собственно, как и всегда и всю свою жизнь. Невольно мысли не самого хорошего характера стали закрадываться в голову. Парень погрузился в себя. Гию отстранялся от всех остальных в углу, не замечая какое «нечто» происходит в самом центре гостиной: Мицури вместе с Ренгоку активно смешивала весь попадающийся под руки алкоголь в одну кастрюлю, то и дело пробуя месиво; Аой соревновалась с Иноске по поеданию пиццы на скорость, Танджиро мило беседовал с Канао (это вообще никому не интересно), пока неподалёку от них Узуй настойчиво лез к Зеницу, причём кто его знает, кто больше выпил. Канроджи что-то выкрикнула в толпу, но музыка абсолютно заглушила её вопрос. Только когда колонка была выдернута из розетки, девушка повторила: - Как насчёт сыграть в бутылочку?