***
Прошло 2 дня
Общение швейцарца с Викторией придвинулось в лучшую сторону. Девушка оказалась очень милой(в чем Гжон не сомневался). Они переписывались очень часто, обсуждали нынешних представителей разных стран, ведь они все разные и по-своему талантливы. Выяснилось, что Георгиевой очень нравится Швейцария, и она как-то была там, также девушка была сама не прочь рассказать о своей стране, культуре, языке. Гжон все же побаивался открыться, рассказать о себе, но что-то подсказывало ему, что ей можно доверять. Они даже иногда рассказывали друг-другу, как продвигаются дела с выступлениями. Мухарремай ждал каждое сообщение от неё, он действительно дорожил их общением и не хотел его потерять.***
17 марта Сегодня у Гжона была назначена встреча с Лукой Хэнни— представителем Швейцарии в прошлом году, который уже прилетел из Амстердама, где уже около 3-х месяцев жил с Дунканом. Признаться честно, Мухарремай волновался. Лука- раскрепощённая, задорная личность, они с Гжоном- два противоположных типа людей. Но нужно было отбросить страх, ведь общение с человеком, который участвовал на том же песенном конкурсе очень полезно. Подъезжая к месту назначения, Мухарремай, как обычно смотрел новости. «В Швейцарии количество заболевших коронавирусом достигло 2700 человек,»— гласило в заголовке. Гжон очень переживал о сложившейся ситуации, он боялся того, что Евровидение отменят, как минимум из-за стран, где сейчас пик болезни, например Италия, Испания, Франция. Об этом он решил поговорить с Лукой. Зайдя в здание кафе, Мухарремай увидел сидящего за столиком Хэнни, около которого уже столпилось несколько девушек. Заметив подходящего кудрявого парня, Лука заигрывающей интонацией сказал: —Дамы, автографы и фотографии потом, сейчас, как очень занятой человек, я буду вразумлять новичка,— и кивком указал на младшего. Хмыкнув, Гжон сел на диванчик напротив Хэнни. —Будешь заказывать что-то?— спросил тот, размешивая сахар в чае. —Не-а,— медленно ответил Гжон. —Что такой кислый? Ну-ка, лицо попроще!— легко толкнув Мухарремая кулаком в плечо, сказал старший. —Я очень беспокоюсь о нынешней ситуации в мире. Вдруг Евровидение отменят?— все также медленно ответил тот. Хэнни цокнул, закатив глаза и резко посмотрел на сидящего напротив земляка. —Даже если и отменят, то Швейцария—такая страна. Раз уж пообещали—поедешь, даже если в 2021 году, тем более, у тебя замечательный голос, и тебя полюбили люди,— спокойно ответил Лука, затем, сщурив глаза, спросил: —Или, небось, уже втюхаться успел? Такого резкого вопроса Гжон не ожидал. Уткнувшись в меню, лежавшее на столе, он сказал уже не медленно, но очень неуверенно: —Неет, с чего ты взял?— и нелепо улыбнулся. —Да не ври ты, по тебе видно. Мухарремай чувствовал, как Хэнни буквально буравит его взглядом, и резко выпалил: —Ладно, да-да! Но мы сюда не это пришли обсуждать. Гжон старался переключить тему, но Лука так просто не сдаётся. —Да ладно тебе, я ж свой, тем более сам в такой ситуации оказывался. —Хорошо, ладно, но давай, пожалуйста, не здесь, на улице, например,— взмолился младший. —А сейчас давай ты мне лучше расскажешь то, что хотел, и я задам тебе интересующие меня вопросы. —Умеешь уговаривать. Это хорошее качество!— щёлкнув пальцами, улыбнулся старший. Следующий час они обсуждали Евровидение. Лука, по обычаю, вставил смешные моменты оттуда, заставляя Гжона еле сдерживать смех. Также прошлогодний представитель убедил Мухарремая в том, что чем уверенне ты будешь чувствовать себя на сцене, тем больше шансов понравится зрителям и жюри. Когда парни уже уходили, Хэнни, как и обещал, пошёл раздавать автографы и делать фотографии со своими поклонницами, коих было немало. Попрощавшись со всеми и раздав воздушные поцелуи, старший вышел у уже стоявшему снаружи Гжону, который был впервые рад дождю, ведь, благодаря ему, людей на улице почти не было. —Даавай, рассказывай!— резко начав идти, ухмыльнулся Лука, потом, поняв, что его собеседник явно оттягивает момент добавил: —Ну не тянии, а то я так состарится успею! Вздохнув, Гжон начал: —Ну... это представительница Болгарии, ее зовут Виктория. Затем, увидев хитрое лицо Хэнни, резко дополнил: —И это не влюбленность, а просто симпатия! —Как же мне это напоминает мою ситуацию с Дунканом, сначала тоже думал: «Симпатия!», а вот, теперь вместе живем,— медленно протянул старший. —Тебе хотя бы повезло, что первым об этом узнал я, который рот на замке держать будет. В моем случае, в мой номер ввалился пьяный в стельку Серхат, застав нас с Лоуренсом целующимися, и стал орать: «ЕБАТЬ-КОПАТЬ,ХЭННИ И ДУНКАН СОСУТСЯ!» На следующий день об этом знал весь отель. Гжон хмыкнул, выдавив из себя легкую улыбку, затем представил эту ситуацию и разразился смехом, остановившись и согнувшись пополам. Сначала Лука просто стоял и смотрел, затем ему это надоело, и он, скорчив недовольную гримасу, сказал: —Давай, замолкай уже, а то я на всю улицу буду орать про тебя,— и, скрестив руки на груди, довольно улыбнулся. Мухарремай резко прекратил смеяться и, утеря выступившие от смеха слёзы подошёл к собеседнику. Оставшийся путь Лука рассказывал другие заьавные ситуации с Евровидения, а Гжон с большим интересном из слушал. —Ну все, дошли до моей гостиницы,— сказал Хэнни, —Ксьати, забыл тебе сказать. Если все будет шито-крыто, то я поеду с тобой в качестве группы поддержки на Евровидение. Гжон был этому очень рад, поэтому, улыбнувшись, провозгласил: —Тогда могу тебе сказать: «До встречи!» —Ага! До встречи!— воскликнул Лука и протянул руку младшему. Мухарремай сначала затупил, но, спохватившись, пожал ее. —И кстати,— вдруг повернулся уже уходящий Хэнни,— Какой бы она ни была, настрой себя, чтобы не краснеть перед ней, а то будешь выглядеть как олух. —Ээээ... хорошо,— протянул Гжон вслед уже уходящему земляку. Всю дорогу до дома, швейцарец размышлял. Он понял, что разговор с шутником-Лукой действительно помог ему чувствовать себя уверенне. Хэнни будто вселил в него частичку себя. Теперь певец с нетерпением ждал этого конкурса, чтобы увидеть Викторию вживую, поговорить с ней уже не по переписке, увидеть ее номер и заворожённо смотреть на него. По приходу домой, настроение было просто сногсшибательное, ему хотелось творить, создавать, все было настолько прекрасно, что, казалось, ничего не сможет испортить этот день, это шикарное настроение. Ничего, кроме одного момента...